Повторные истории

...На дворе стоял тридцать второй год. Шестнадцатилетний Зяма пришел в полуподвальчик в Столешниковом переулке в скупку ношеных вещей, чтобы продать пальтишко (денег не было совсем). И познакомился там с женщиной, в которую немедленно влюбился. Продавать пальтишко женщина ему нежно запретила («простынете, молодой человек, только начало марта»).
Из разговора о погоде случайно выяснилось, что собеседница Гердта сегодня с раннего утра пыталась добыть билеты к Мейерхольду на юбилейный «Лес», но не смогла.Что сказал на это шестнадцатилетний Зяма? Он сказал: «Я вас приглашаю».
– Это невозможно, – улыбнулась милая женщина. – Билетов давно нет…
– Я вас приглашаю! – настаивал Зяма.
– Хорошо, – ответила женщина. – Я приду.
Нахальство юного Зямы объяснялось дружбой с сыном Мейерхольда. Прямо из полуподвальчика он побежал к Всеволоду Эмильевичу, моля небо, чтобы тот был дома. Небо услышало эти молитвы. Зяма изложил суть дела – он уже пригласил женщину на сегодняшний спектакль, и Зямина честь в руках Мастера! Мейерхольд взял со стола блокнот, написал в нем волшебные слова «подателю сего выдать два места в партере», не без шика расписался и, выдрав листок, вручил его юноше.
И Зяма полетел в театр, к администратору. От содержания записки администратор пришел в ужас. Никакого партера, пущу постоять на галерку… Но обнаглевший от счастья Зяма требовал выполнения условий! Наконец компромисс был найден: подойди перед спектаклем, сказал администратор, может, кто–нибудь не придет… Ожидался съезд важных гостей. Рассказывая эту историю спустя шестьдесят с лишним лет, Зиновий Ефимович помнил имя своего невольного благодетеля: не пришел поэт Джек Алтаузен!
Вместе с женщиной своей мечты шестнадцатилетний Зяма оказался в партере мейерхольдовского «Леса» на юбилейном спектакле. И тут же проклял все на свете. Вокруг сидел советский бомонд: тут Бухарин, там Качалов… А рядом сидела женщина в вечернем платье, невозможной красоты. На нее засматривались все гости – и обнаруживали возле красавицы щуплого подростка в сборном гардеробе: пиджак от одного брата, ботинки от другого… По всем параметрам, именно этот подросток и был лишним здесь, возле этой женщины, в этом зале…
Гердт, одаренный самоиронией от природы, понял это первым. Его милая спутница, хотя вела себя безукоризненно, тоже явно тяготилась ситуацией.
Наступил антракт; в фойе зрителей ждал фуршет. В ярком свете диссонанс между Зямой и его спутницей стал невыносимым. Он молил бога о скорейшем окончании позора, когда в фойе появился Мейерхольд.
Принимая поздравления, Всеволод Эмильевич прошелся по бомонду, поговорил с самыми ценными гостями… И тут беглый взгляд режиссера зацепился за несчастную пару. Мейерхольд мгновенно оценил мизансцену – и вошел в нее с безошибочностью гения.
– Зиновий! – вдруг громко воскликнул он. – Зиновий, вы?
Все обернулись.
Мейерхольд с простертыми руками шел через фойе к шестнадцатилетнему подростку.
– Зиновий, куда вы пропали? Я вам звонил, но вы не берете трубку…
(«Затруднительно мне было брать трубку, – комментировал это Гердт полвека спустя, – у меня не было телефона». Но в тот вечер юному Зяме хватило сообразительности не опровергать классика.)
– Совсем забыли старика, – сетовал Мейерхольд. – Не звоните, не заходите… А мне о стольком надо с вами поговорить!
И еще долго, склонившись со своего гренадерского роста к скромным Зяминым размерам, чуть ли не заискивая, он жал руку подростку и на глазах у ошеломленной красавицы брал с него слово, что завтра же, с утра, увидит его у себя… Им надо о стольком поговорить!
«После антракта, – выждав паузу, продолжал эту историю Зиновий Ефимович, – я позволял себе смеяться невпопад…» О да! если короля играют придворные, что ж говорить о человеке, «придворным» у которого поработал Всеволод Мейерхольд?
Наутро шестнадцатилетний «король» первым делом побежал в дом к благодетелю. Им надо было о стольком поговорить! Длинного разговора, однако, не получилось. Размеры вчерашнего благодеяния были известны корифею, и выпрямившись во весь свой прекрасный рост, он – во всех смыслах свысока – сказал только одно слово:
– Ну?
Воспроизводя полвека спустя это царственное «ну», Зиновий Ефимович Гердт становился вдруг на локоть выше и оказывался невероятно похожим на Мейерхольда…

Так получилось, что я стал присяжным заседателем в суде. Раньше я думал, что в самом начале понятно, кто плохой, а кто — хороший. И что выслушивать адвокатов и обвинителей нужно лишь для того, чтобы было понятно, хватит обвиняемому пары лет колонии или влепить по полной.
Первое же заседание перевернуло моё представление о
суде с ног на голову.
Всё началось с речи обвинителя в адрес обвиняемого. Что, мол, есть на свете очень хороший мальчик 19 лет, который, ну, очень положительный: не пьет, не курит, учится в университете, ну, и т. д. , и т. п. И на этого ангела напал здоровенный мужик, избил его и сломал на каждой руке по пальцу. МОНСТР, в тюрьму его, и всё такое. Приложил фотографии парня сразу после потасовки, справку из медучреждения.
Посмотрев на фото, подумал, что парня, наверное, лошадь копытом ударила в лицо 2-3 раза, а потом копыта об него же и вытерла.
Один большой синяк на весь фейс и сплошные ссадины. Руки загипсованы. Бедолага.
Как то не вязалось с дедушкой, который сидел за решеткой в ожидании приговора. Дед — типичный Карл Маркс, только седой. Как он так реально избил парня, причем, физически развитого — не понятно.
Речь адвоката всё прояснила.
(Далее от первого лица)
Я — пенсионер, т. к. пенсии не хватает, работаю в жилконторе электриком. При плановой работе, связанной с отключением электричества, на площадку выбежал пострадавший с обвинениями в мой адрес, что надо предупреждать об отключении, он, мол, не успел сохраниться, и теперь ему придется уровень в игре заново проходить. Я его послал, т. к. объявление висит на входной двери подъезда, и это его проблема, что он его не прочитал. Тот ушёл, но через пару минут вернулся и стал в меня стрелять из травматического пистолета. Хорошо, зима была и я ватником прикрылся, да и стрелок он — так себе: из всей обоймы попал два раза ( больно, конечно, но терпимо). Когда обойма закончилась, и парень захотел перезарядить травмат, я хотел напасть на него и огреть разводным ключом, который был у меня в руках. Но тип стал убегать от меня, а я уже стар стал для пробежек и кинул ему вдогонку разводник — и попал. Пацан от этого упал и разбил свою морду о бетонный пол. Я решил забрать ключ, он ведь конторский. Подошел к нему. А чтобы он в меня не стал больше стрелять, ударил пацану ключом по указательному пальцу, в результате чего сломал его.
Адвокат: "А почему тогда у потерпевшего сломаны оба указательных пальца? "
Обвиняемый — "А я вспомнил, что он стрелял в меня с левой руки — левша, значит, и по другому пальцу тоже ключом ударил. "
Мужика оправдали.

Из зарубежных новостей. В Америке два вора влезли в дом и стали пострадавшими. Хозяин оказался крепким мужчиной геем, плюс ко всему серийным насильником, предпочитавшим насиловать мужчин. Он насиловал их пять (!) дней, после чего им чудом удалось отвлечь его внимание и вызвать полицию. Осудили всех троих — воров за воровство, гея за насилие. Поскольку городок маленький, то может ещё и в одну тюрьму посадят.

"Скупой платит дважды"
— ------------------------------------------
Некий Джон Доу из Шарлотты, штат Сев. Каролина, купил как-то коробку очень редких и чрезвычайно дорогих сигар и, среди других вещей, застраховал их от огня. Через месяц, выкурив все свои сигары, Джон подал в суд на страховую компанию. В заявлении он написал, что сигареты были утрачены "в серии небольших возгораний".
Страховая компания отказалась выплатить компенсацию, мотивируя это тем, что Джон употребил сигареты естественным образом. Так вот, он подал в суд – и выиграл.
При оглашении вердикта судья, согласившись с тем, что иск был пустячный, тем не менее, подтвердил, что y Джона был страховой полис, в котором черным по белому написано, что страховая компания страхует сигары, в том числе и от возгорания, не конкретизируя, в случае какого возгорания она не будет выплачивать компенсацию. Следовательно, компания должна выплатить Джону возмещение.
Чтобы не обременять себя долгими и дорогостоящими апелляциями, anekdotov.net, страховая компания согласилась с решением суда и выплатила Джону Доу 15 тыс. долларов за утрату его редких дорогих сигар, утраченных "из-за возгорания".
После получения денег по чеку Джон был арестован по обвинению в 24 поджогах. Его собственное исковое заявление и показания на первом суде были использованы против него же.
Он был признан виновным в умышленном поджоге застрахованной собственности и приговорен к 24 месяцам тюремного заключения и штрафу в 24 тысячи долларов.