Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Несмотря на то, что я горазд пожрать, именно на Украине я столкнулся с традициями, которые не смог осилить. Я впервые в жизни приехал в Днепропетровск в 1990 году к деду с бабкой. Началось с того, что бабка мне поставила тазик (ей-богу, не вру!) вареников с картошкой, каждый из которых был с мою ладонь, а дед поставил на стол литруху горилки. Завершал всё это шмат Сала с большой буквы: высотой сантиметров 15, розового, с мясными прожилочками, фантастически пахнущего чесночком и какой-то ещё приправой. Честно умяв под два 150-граммовых стаканчика горилки три десятка вареников и примерно треть шмата Сала, я начал понимать, что сейчас лопну мимо шва, причём заснув прямо тут же, на кухне. Однако меня разбудили бабкины слова: "Ой, устав Павлуша... Ну отдохни трохы, зараз обидати (сейчас обедать) будэмо..."
В очередной раз восхитился сказочным идиотизмом Системы. Родилась у меня как-то дочка. Почти пять лет назад. Нормальная дочка, иногда просто пай-девочка, иногда озорница, а иногда страшная зануда. В общем, обычный ребёнок. А поскольку у нас уже был один мальчик, государство моей любимой супруге выделило материнский капитал. Каковой было решено поместить в приобретение комнаты, благо некоторая имеющаяся в наличии сумма позволяла её купить – ибо нет в природе комнат стоимостью с материнский капитал. В общем, как это обычно бывает, хирый банчок предложил краткосрочный кредит под маткапитал (иными методами его хуй вынешь из государства), в качестве первоначального взноса ушла имеющаяся сумма, и всё заверте... Нет, всё прошло на ура. Банк перечислил в нужный момент продавцу деньги, собес перечислил деньги банку как положено, залоги вернулись по назначениям – в общем, всё на пятёрочку, классическая удачная сделка. Кто не знает – при выдаче ипотеки банк накладывает ограничение на действия с недвижимостью, так называемое обременение, которое снимается при возврате банку бабла. Нет-нет, всё опять-таки на пятёрку! Банк, получив перечисление от собеса, тут же снял ограничение! Вот тут-то и начинается интересное. При снятии ограничения заменяются свидетельства о праве собственности (у нас их почему-то называют "зелёнки", хотя зелёного там разве что доллары, уплаченные за оперативность регистратору), изымаются старые, в которых написано, что банк будет ругаться, если жилплощадь попытаться продать без его ведома, и выдаются новые, в которых про банк ничего не написано вообще. И вот на этом этапе (а по договору собственниками приобретаемого жилья обязательно становятся дети, но и мы с женой тоже стали – по 1/4) какая-то волна затхлого воздуха донесла до налоговой смутный слух о смене собственника. В результате чего я в течение полугода получил пять заказных писем из налоговой с требованием уплатить налог на ПРОДАННУЮ комнату... Первые разы я туда звонил, общался с инспектором предельно вежливо и настоятельно предлагал исправить ошибку, упирая на то, что я не продавец, а именно покупатель комнаты. Мне вежливо кивали, со мной соглашались, а через месяц я получал очередную грозную телегу с обещанием пустить меня по миру, если я немедленно не уплачу налог с продажи этой комнаты... Потом я начал откровенно издеваться над исполнителями, потом я звонил начальству с требованием разобраться и топал при этом ногами, потом я сфотографировал "зелёнки", договор купли-продажи и договор о распределении долей и отправил всё это в налоговую с очередным издевательским посланием. Не получая два месяца новых требований из налоговой, вздохнул с облегчением. Но это был идиотизм, так сказать, в рамках дозволенного. А теперь апофигей. Сегодня нам пришло заказное письмо из налоговой с тем же требованием, адресованное... моей четырёхлетней дочери!..
Ключи на капоте забыл? Это хуйня. В начале капитализма в России работал я в одной вентиляторской конторе: в основном спекулировали сортовым и листовым железом, реже – продуктами питания, обувью и т. д. И пришли нам деньги, предоплата за два вагона арматуры. Напомню, что это 92 год, в ходу самая разная бумага, от советских рублей до синих пятитысячных с гайдаровской подписью. Банк любезно под 3% согласился выдать нам бабло наличкой (тогда сложности с ней были), а за нал нам железо доставалось вдвое дешевле отпускной цены, правда, его надо было сортировать вручную (чё там, хуйня – 135 тонн арматуры вручную перебрать и упаковать. Впрочем, это отдельная песня). В общем, получили мы это бабло в кассе банка, набили им два огромных полиэтиленовых пакета, поставили их на багажник директорской жучки-копейки, загрузились в машину и поехали. И только подъехав к конторе и выйдя из машины, увидели, что оба мешка так и стоят на крыше...
На изломе времён, когда "менеджеры" уже появились, а иномарок было ещё ой как мало, купил я у товарища в рассрочку форд сьерру. Надо сказать, что недалеко от меня размещался единственный в СССР научно-исследовательский институт метизной промышленности, как раз в 93 году благополучно дёргавшийся в конвульсиях – никакой научной работы не велось уже года два, шесть этажей из восьми были сданы в аренду, и заселяли их разного рода посреднические конторы – и в каждой "генеральный директор", "исполнительный директор", "коммерческий директор" и пара-тройка просто "директоров". Поскольку бизнес удавался примерно 1/20 части этих "фирм", понтов у них было гораздо больше, чем денег, однако форма одежды ими почти всегда соблюдалась – пиджак, галстук и блестящие туфли в коридорах ВНИИметиза встречались куда чаще, чем автомобили на стоянке перед входом. Ух, какая преамбулища получилась... В общем, ковырялся я в 7-летнем форде – чистил контакты на стартере, поскольку заводился автомобиль через раз. Лето, тепло, я в шортах и футболке, грязных, конечно же, поскольку всё под машиной, да сам небритый неделю (я вообще редко бреюсь, есть такой грех). Сделал, поставил, и жена с балкона тут как тут – купи, грит, хлеба. Ну что ж, нетрудно. Завёл машинку (любил я её, продавал когда – аж плакал, уж больно я с ней сроднился) и в магазин на трамвайной остановке, метров 100 от подъезда. Захожу, встаю в очередь, а передо мной стоит "менеджер", в костюмчике, галстучке, весь такой Ли Якокка, скрещённый с Сергеем Зверевым. По виду – ровесник. И стою-то я от него метрах в полутора, думаю, как бы не задеть, но всё равно он на меня пялится с видом "как же достали эти бомжи, вокруг сплошные неудачники, а вот я – главный д'артаньян!". Взял он свою покупку, обошёл меня за три метра и пошёл из магазина. Купив хлеба, я тоже выхожу из магазина, и вижу, что стоит этот менеджер на остановке и внимательно мою ласточку рассматривает – иномарки в то время вовсе не на каждом шагу встречались. И слышит он, как сигналка пикает, и видит, что подходит к машине грязный бомж, от которого он нос воротил, садится и уезжает. Не скрою, мне было приятно видеть его глаза диаметром по 16 копеек. А не суди о людях по одёжке!
Встретил старого знакомого, раньше бывшего капитаном милиции и совсем недавно ставшего майором. – Как дела? – Увольняюсь нахер. – Чего так? – Ты помнишь, где я работаю? ЛОМ, линейный отдел милиции карталинской ж/д. – Ну. – Знаешь, как теперь мы будем называться? Железнодорожный отдел полиции. Ну его нахуй...
К моим знакомым преподам из нашего института в 1989 году по программе "руки через океан" приехал 50-летний учитель из Аризоны (а может, из Арканзаса или Айовы). Разумеется, его приняли со всем возможным пиететом: была раздобыдена даже красная икра, к которой гость отнёсся весьма прохладно, как и к борщам, запечённой под дефицитным майонезом столь же дефицитной курице и газировке "Буратино" – водку и вообще спиртное американец не пил, а также шокировал наших людей тем, что ни в какую погоду не разувался – по квартире всегда ходил в том, в чём и по улице. Янки вручили отдельный ключ, показали его комнату и выпустили в мир. Он (славист, разумеется) прилично спикал по-русски, ходил, куда хотел (в основном, конечно, на кафедры английского языка в обоих наших институтах, где был нарасхват), и возвращался, когда хотел. И вот однажды наши, вернувшись домой после него, испытали реальный шок: Крэгг сидел на кухне, пластал палку колбасы за два двацать (без талонов, естественно, купленой – кто бы дал пиндосу непрописанному талонов. По талонам была настоящая колбаса по два девяносто) ломтями в ладонь толщиной и метал её без хлеба и без лука со скоростью кухонного комбайна. На вопрос охуевших русских дикарей, что его заставляет с таким упоением пожирать этот продукт, ответил, что у них в Огайо колбасу из мяса за 40 центов килограмм ни в жисть не купишь...
Навеяло историей трёх-пятидневной давности про невъебенного каратиста, подсовывавшего окружающим надпись "превед, кросавчег" на подошве.
Лирическое отступление: в нашей секции размахивание руками и ногами вне спортзала категорически не приветствовалось, уличённый имел три-четыре спарринга с лучшими спортсменами и всеобщее осуждение. А за участие в драке просто вылетал из секции, как воздушный шарик. Но это так, к слову. История же будет о понтах.
В середине 80-х в соседней с нашей квартире жил жулик. Нормальный жулик, не мужиком парился и не чёртом, а, как тогда говорили, блатным. Как всякий блатной, он неплохо владел стирами, а поскольку мы с ним дружили, он показал мне приём, который называется "вольт", позволяющий возвращать карты после сдвига в прежнее положние. На освоение вольта в первом приближении у меня ушло около месяца, после чего я провёл первую пробную партию в триньку - без денег, разумеется, ибо в силах был не уверен. Всё сошло на зергут. После этого я довольно долго зарабатывал на пиво с помощью этого вольта. Я не зарывался и периодически проигрывал, банк выше трёх рублей никогда не поднимался, поэтому за руками сдатчика никто особо не следил. Через год мы закончили школу. Компания наша картёжная распалась, в институте тринька была непопулярна – больше играли в тыщу, а потом в преферанс, вольт сделался не очень нужным – я его использовал в только карточных фокусах.
И вот довелось мне в 1989 году поехать на море, в замечательный абхазский городок Гудауту – на отдых. И на второй день я познакомился с компанией, игравшей в очень даже знакомую игру – фактически триньку, только сдавались не по три, а по две карты. Распираемый могучими понтами, я уселся с ними играть...
Далее, думаю, всё ясно. Я проебал все деньги (около 500 рублей), что привёз с собой на курорт, за 15 минут. Несмотря на все мои карточные фокусы. Профессионал ВСЕГДА стоит на голову выше дилетанта, даже если тот может высоко задрать ногу.
Но на этом история не кончилась. Вернее, кончилась поучительная часть, и началась мистическая. Билет у меня был на обратную дорогу на поезд 212 Новосибирск – Адлер, прибывавший в Челябинск 4 июня. Но, поскольку без денег мне на курорте делать было абсолютно нечего, я уехал на 4 дня раньше. И, разумеется, о катастрофе под Ашой узнал не лично, а по радио (кто не помнит – из-за взрыва газа разбились два поезда – чуть меньше 700 жертв). Вот так уголовник, обучая 15-летнего пацана шулерским приёмам, спас ему жизнь...
Лотереи с "Москвичами", говорите? У нас на изломе времён тоже такое проводилось. И популярности футболу добавило нешуточной. Однако закончилось всё достаточно быстро и неожиданно. 1989-90-91 годы, хоть и были ещё годами социализма, но страна уже шла вразнос. Павловское повышение цен, если помните, послужило первым толчком к гиперинфоляции середины девяностых, однако в указанные годы сохранялись ещё так называемые "госцены". И в соответствии с этими госценами телевизор продолжал стоить 600 рублей, "Москвич" – около 8 тысяч, а всякие наборы эмальпосуды, тоже служившие призами в лотерее, – 20-60 рублей. Однако на базаре тот же новый "москвич" стоил не 8, а 60 тысяч, телевизор – полторы, а то и две, да и эмальпосуда меньше ста рублей за набор не стоила. Это я к чему? Устроители лотереи продавали билетов на 25 тысяч, а призов выдавали на 10. С полгода идиллия длилась, пока не пришёл один умный товарищ и не скупил ВСЕ билеты разом...
Рядом с гаражом моего отца располагался гараж директора обувной фабрики. Время было – конец 70-х, машины были – можете себе представить. У директора была "Волга"-2402, если я правильно помню. Новенькая, муха не еблась, полученная в "Берёзке". Разумеется, возможности директора в то время не были ограничены, поэтому ворота на этом гараже были из высоколегированной стали толщиной 4 мм (её очень сложно чем-нибудь разрезать – затея не на час и не на два), а замок на этих воротах был какой-то супер-финско-импортный, ключ с четырьмя бородками, нарезка на бородках под углом, плюс замок закрывал не один ригель (как тогда и было положено приличному замку), а четыре – верх, низ и бока (сейчас такие ригели стоят почти в каждой бронированной двери). Директор был счастлив. Вплоть до того дня, пока некий доброжелатель не всыпал ему в замочную скважину пригоршню рублёных гвоздей...
Объявился в уездном городе М. как-то маньяк. Время было уже перестроечное, поэтому маньячеству много внимания уделяли местные СМИ, публикуя предупреждения, фотороботы мрачного типа в шапочке-пидорке и интервью с пострадавшими, но выжившими. Публика была тогда вовсе неподготовленная – по телевизору ни "ЧП" не было, ни "Дежурной части", ни даже "600 секунд", игнор к потоку говна ещё не выработался и жители воспринимали маньячество близко к сердцу. Дамы всех возрастов (хотя все жертвы маньяка находились в диапазоне 15-17 лет) ходили исключительно по двое-трое, и у каждой в сумочке лежал то молоток, то отвёртка, то плоскогубцы, а мужики все до единого сняли сверхпопулярные в те годы шапочки-"петушки" и изо всех сил делали весёлые и открытые морды лиц. Каждый день ловили очередного маньяка, однако почти сразу же выпускали. Шёл я как-то на нулевую пару утречком в пол-седьмого. На трамвайную остановку пилил по тёмному двору. Зимой. Задумавшись шёл и семечки щёлкал, периодически поднимая руку с семечкой к пасти. И даже не вник, что на 100-метровом пространстве тёмного двора не оказалось ни единого человека, за исключением меня и какой-то дамочки более чем среднего возраста. Однако задумчивость моя быстро кончилась – как только я в очередной раз сделал движение рукой с семечкой вверх, мне прилетело в лоб сумочкой, по-моему, с кувалдой. И я возрадовался, что на мне не "петушок", а нормальная меховая шапка. Потом. Когда встал и смог думать.
А маньяка скрутила в лифте очередная жертва, оказавшаяся дзюдоисткой. Или не маньяка, а того, кто сел с ней в лифт, но его на всякий случай посадили на 15 лет...