Поиск по автору:

Один знакомый егерь, подкинул мне разрешение на оленя. Обычного северного оленя, которых развелось столько, что они вместо ягеля уже начали отгрызать друг другу копыта. Оно было ко времени, потому что я не знал, чем мне занять приехавшего ко мне родственника.
- На охоту поедешь? - поинтересовался на всякий случай я.
- На охоту? Да конечно поеду! - встрепенулся он и начал собираться.
- Да это завтра, завтра. Сегодня я прикину во что тебя одеть и где тебе найти рогатку.
- Какую рогатку? - не понял он.
- Ну не ружье же тебе давать, ты хоть обращаться с ним умеешь?
- Да конечно, я на соревнованиях по стрельбе призовые места брал. Правда из воздушки, - подумав добавил он.
Это внушало некий оптимизм. По утру «Буран» взревел и устремился в тундру. Родственник в тулупе и с одностволкой болтался в нартах, жизнерадостно подпрыгивая на буграх и кочках. В общем все было хорошо. До поры до времени. Поэтому саму охоту я пожалуй опущу, во избежание разборок с зелеными. Скажу только, не зря родственник призовые места занимал. Даже с воздушкой.
Все началось с того, что уже ближе к вечеру, движок на «Буране» сдох. И не так вот: «тах-тах-тах, тух-тух-тух, пф» а вот так: «у-э-у-Э, бздыньк!» Прям вот так «БЗДЫНЬК» и все. Я хоть и не моторист, но понял, что это реально кранты.
- Кранты! - так и произнес я, - сдох!
- Совсем сдох? - поинтересовался родственник. Осмотрев его озабоченный вид, я приложил палец к губам, требуя тишины. Он замолк, а я прислушался, наклонив ухо к двигателю.
- Совсем! - вынес я резюме.
- Ночевать я так понял придется здесь?! - без страха в глазах, а с каким-то даже комсомольским упорством, поинтересовался родственник. - Тогда я пожалуй иглу начну строить!
- Какую иглу?! - опешил я, хотя смутно догадывался о чем он.
- Ну это дом такой из снега, эскимосы в них живут, - деловито пояснил он, - снега у нас полно, мяса тоже, спички есть. В общем я буду строить, а ты постарайся найти дров. Надо чтобы она изнутри обледенела, да и оленину не сырую же есть.
То что мой родственник, помимо меня имел в родне еще каких-то эскимосов, я понял сразу, но где он с ними встречался? Этот вопрос, меня заинтересовал. Поэтому на всякий случай и спросил:
- Откуда столь глубокие познания в построении иглу?
- Книгу читал, - буркнул он и продолжая ломать довольно толстый наст. Дальше больше, пока я надев лыжи ходил к кромке горельника, за дровами, он расчистил по кругу снег и так же вкруговую накладывал наст, с каждым слоем сужая кверху. - Я когда снег убирал, голубику нашел, листочков насобирал и ягод несколько, заварим чай.
- Да у меня в принципе нормальный есть, в рюкзаке и сахар.
- Нет, этот тонизирующий, давай разжигай костер, я как раз вверх доложу, чайку вскипятим, а потом мяса пожарим. Дров надо бы еще принести, - я беспрекословно выполнял все его распоряжения. Смотрел как капает подтаивающий наст, убирая неровности, как родственник пригнул к земле, оттаявшие кусты голубики и багульника. Сбегал еще раз за дровами. Ел шашлык из оленины, пил чай, тонизирующий. И не находил слов. Потом, мы спали, постелив подогнанный ему мною тулуп, хотя он еще порывался снять шкуры с оленей.
- Пойду за трелевочником, - проснувшись произнес я.
- Далеко ведь, - потягиваясь, сказал он.
- Это до поселка далеко, а здесь километрах в трех-пяти, лесхоз лес заготавливает, через пару часов обернусь.
- А что же мы вчера не сходили? - привстал он.
- Понимаешь какое дело, тебе вот сколько лет?
- Шестнадцать будет скоро, а что?
- А мне уже за тридцать и я такое чудо как ты, в первый раз вижу. Я просто не мог себе отказать досмотреть все до конца. И хотя бы раз в жизни пожить в иглу. Может мне такое больше и не удастся.
Как в воду глядел, да и кто сейчас книги читает про эскимосов.

Пришло время открыть семейную тайну, хранимую веками моими предками и переданную мне. Тайну, универсального вкуса. Вкуса который подходит всем, не смотря на вероисповедание, пол, национальность и социальную принадлежность.
А началось все с того, что у меня заболела мама. Вынужденно легла в больницу и мы двое младших пацанов остались с отцом одни. Старшим повезло больше, разъехались кто куда, в техникум, институт, женились и вышли замуж, а нам с братишкой было только девять и восемь лет. Батя весь вечер колдовал у плиты на кухне, вращая пятилитровую кастрюлю.
-Кушать подано, садитесь жрать, - наконец-то произнес он.
Мы с братом схватили ложки побольше и устремились к столу, локтями отпихивая друг друга. Еда, а это была именно она, другого слова за счет своего малолетства я пожалуй и не подберу, была невыносима.
-Эту бурду жрать невозможно! Что это за хрень?! - сказал бы я сейчас, но тогда просто постарался пропихнуть ложкой это варево поглубже в горло, чтобы не подавиться. Васька, а он был младший и в привилегиях, просто выплюнул эту хрень обратно в тарелку. И ему за это ничего не было. Да, я забыл сказать, что мама у меня была украинка. А как готовят украинки борщи и супы... Сказка, просто сказка.
-Нда, - почесав лоб над бровью, произнес батя, - я так и знал, что не хватает ингредиентов.
Ингредиенты, слово мной нелюбимое, из-за труднопроизносимости, труднонаписуемости и труднодобываемости. Но тогда оно нас заинтересовало.
-А что это, что?! - немного заволновались мы.
-Я же сибиряк, - произнес батя, все так же задумчиво, - тайга поставляет массу ингредиентов, без которых пища не вкусна. Значит так, сейчас все спать, а завтра в лес, за ингредиентами. Не успел забрезжить рассвет, батя сыграл подъем. Проверив наши карманы на предмет печенюшек и конфет, а заодно и куска колбасы, он строго произнес — в тайгу идем, а она накормит!
Целый день, мы блудили по каким-то распадкам, от лиственницы к кедровнику, от березы к ели. Батя выдирал какую то полынь, нюхал, растирал в пальцах, смотрел на свет. Чертыхался, что не созрело. И мы блукали все дальше и дальше. Тайга, бля, кормить не торопилась. Если не считать комаров и мошку, которые походу просто нами обожрались. Стемнело быстро.
-А чего по темноте в такую даль переться, здесь и заночуем, - произнес батя и начал ломать еловый лапник. Про нас он походу забыл. Мы ломали его сами. Простучав до утра зубами и умывшись росой. Вот так прям рожей по траве. Мы продолжили поиск ингредиентов, будь они не ладны. К вечеру следующего дня, батя все же нарвал, то ли лебеды, то ли крапивы, в темноте было не разобрать. И мы гордо с добычей пошли домой.
Не успели мы вернуться, батя достал из холодильника позавчерашний суп, растопил печь, покромсал кусками принесенную траву, упс, извините — ингредиенты, покрошив их в кастрюлю и разложив потом по чашкам.
Я хлебал ложкой, она дымилась в моих руках. Васька был младший и в привилегиях, поэтому он хлебал сразу ртом из тарелки и ему за это ничего не было.
-Ну как, сынки, вкусно? - поинтересовался батя. Я вместо ответа, протянул ему тарелку за добавкой. - Говорю же, ингредиенты, страшная сила! - докладывая мне, произнес он.
-Батя, батя! А как они называются, эти ингредиенты?! - опорожнив вторую тарелку, на будущее поинтересовался я.
-Называются они, сынок, голод. Просто голод! И в него вложен универсальный вкус всех времен и народов!