Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Леонид Хлыновский
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Моя жена беременна, и у неё появляются специфические желания. Время от времени она одержима чем-то новым, типа имбирных конфет, арбуза, сельди в укропном маринаде и т.д. Она не успокоится, пока не съест это. Из любопытства я спросил маму, когда она была беременна мной, чего ей так хотелось, что не давало ей покоя. Не задумываясь, она ответила: - Аборт.
Видный деятель отечественного Просвещения, Александр Сергеевич Строганов был страстным коллекционером и просто не мог не обратить внимание на предложение некоего Леонарда Паш ван Кринена. Кринен, голландский авантюрист, которыми был богат XVIII век, утверждал, что найденным им саркофаг - ни много, ни мало - гробница самого Гомера, что якобы подтверждается высеченным на ней именем великого поэта. Какую сумму заплатил Строганов, чтобы получить саркофаг и привезти его из Италии в Россию - тайна сия великая есть, и тайна коммерческая. Гробницу установили в саду Строгановской дачи, об этом сразу же узнал весь Петербург, и Строгановский сад сделался местом паломничества петербуржцев. Надо заметить, что ушлый Кринен предлагал купить саркофаг не одному Строганову. Фридрих II, например, от "заманчивого" предложения отказался, заявив, что у него такого добра полно. Но реклама сделала своё дело, и происхождением саркофага занялись немецкие учёные. И очень скоро дотошные немцы доказали, что это вовсе не гробница Гомера. Репутации Строганова-коллекционера был нанесён серьёзный удар. И тогда он вышел из положения: начал рассказывать, будто на самом деле саркофаг ему подарили (а дареному коню, как известно...), и Александр Сергеевич, восхищаясь подарком, пошутил: "Уж не гробница-ли это Гомера?". Ну а досужий народ взялся повторять... Шли годы, о гробнице то забывали, то вспоминали снова. Наконец, учёные вбили последний гвоздь в гроб легенды о гробнице Гомера, научно доказав, что это надгробие вовсе не греческое, а римское и вполне заурядное. Потомки Строганова превратили дачу в доходный дом, а о надгробии забыли. Заваленное всяким хламом оно дождалось революции, пережило Гражданскую войну, и только в 30-е годы усилиями краеведов было помещено в Эрмитаж, где сейчас и находится. Что ж, к Гомеру строгановский саркофаг отношения не имеет, зато к истории Петербурга - самое прямое.
- Извините, вашего мужа уже нет. - О боже! - Мы были вынуждены отправить его в другую клинику... - Уфф... А я уж было совсем испугалась! - ... потому что в нашем морге сломался холодильник.
Рассказывают, в конце 80-х в шахматных соревнованиях Уральского региона успешно играла сборная команда Курганского обкома культуры в составе: Наум Рашковский, Виктор Марковский, Валерий Паниковский. В самом деле, если вдруг взять и исключить всех шахматистов-евреев из шахматного движения, то вообще не останется и истории шахмат!
Один профессор заявляет: - А я крестился по убеждению. - Расскажи это кому-нибудь другому! - И всё-таки дело обстоит именно так, - настаивает профессор. - Я с малых лет был убеждён, что лучше стать профессором в Петербурге, чем меламедом в Жмеринке.
Директор одесского кабаре Сипитинер однажды написал скетч. Открывая представление, конферансье Рабинович сказал по этому поводу несколько слов: - Сейчас вы увидите скетч. Этот скетч сочинил наш директор Сипитинер. Если я скажу, что скетч хорош, вы заявите: "Конечно, потому что иначе Рабиновича уволят". Если я скажу, что скетч плох, то действительно буду уволен. Поэтому я не говорю, что скетч хорош или плох. Я говорю: "Этот скетч сочинил Сипитинер".
Американское захолустье. Владелец питейного заведения избран мировым судьёй. Книг не то что юридических, но и вообще никаких у него нет, есть лишь каталог "Товары-почтой". К нему приводят пастушонка, обвиняемого в какой-то малости. Мировой судья долго молчит, потом с умным видом открывает каталог и возвещает: - Четыре доллара восемьдесят восемь центов! Обвиняемый возмущённо вскакивает, но коммивояжер Сэм Рабинович, случайно оказавшийся при этом, одёргивает: - Тебе ещё повезло, что он открыл книгу на "детском белье", а не на "пианино"!
- Вы из Бердичева? Знаете ли вы Якова Рабиновича? Можете что-нибудь о нём сказать? - Таки да! Мы здесь одни, и я могу говорить открыто. Во-первых, была какая-то гадкая история с ним и официанткой, это стоило его папаше целого состояния. И это не единственная девица, не единственная неприятность. Во-вторых, отец попробовал было взять его в дело, но оказалось, что он ещё и на руку нечист. А несколько недель назад за карточной игрой у него в рукаве нашли пять тузов... - Минуточку! Откуда вам известны такие подробности? - Так я же с детства его ближайший друг.
Юморист Самми Гронеман, когда его уговаривали хотя бы попробовать трефное (не разрешённое религиозными законами), отвечал: - Нет смысла нарушать диету, на которой сидишь пару тысяч лет!
