Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Оби Ван Киноби
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Джудитта Челентано - мама того самого Адриано Челентано.
Адриано появился на свет, когда его матери было сорок три года. Она долго не могла поверить, что беременна, чуть не накричала на врача, который ей об этом сообщил. Тогда Джудитта Челентано решила, что ребенок либо родится мертвым, либо умрет вскоре после рождения - "это же сын стариков!" Она была настолько в этом уверена, что даже не готовила пеленок и распашонок. Когда ребенок к ее изумлению появился на свет здоровым, его пришлось закутывать в лоскуты, наскоро нарезанные из отцовских рубашек.
Имя младенец получил в честь сестры Адрианы, которую никогда не видел - она умерла еще до его рождения, когда ей было девять лет. Мать обожала Адриано, и именно она напророчила ему карьеру. Однажды неожиданно сказала: Ты, когда вырастешь, должен стать или певцом, или цирюльником. Юный Адриано ответил: Нет, певцом - нет, никак. Я не умею, не знал бы с какой стороны начать, и потом, я никогда не пел. Это вы все поете! (Семья действительно была очень музыкальной). В конце концов он стал заниматься ремонтом часов. А параллельно все-таки заинтересовался музыкой - американским рок-н-роллом, стремительно входившим в моду.
Так и началась история великого Адриано Челентано. Хотя мать предпочитала классические старомодные песни, она поддержала сына, заставила себя полюбить рок-н-ролл и подолгу его слушала, делая звук погромче.
Когда Адриано женился на красавице Клаудия Мори, она очень тепло приняла невестку (по мнению самого Челентано, его мать и жена были женщинами одного типа). Если Челентано с женой спорил, то его мать чаще всего вставала на сторону невестки, даже когда понимала, что сын прав. И называла ее самой красивой женщиной в мире.
В мoлодости Aлен Дeлон нocил вoeнные кypтки, чтoбы былo yдобнее согpeвать вcex щeнкoв, котopыx он встречал на пути. Сегодня французский актер содержит 5 питомников для бездомных собак и кошек."В моем доме всегда живет много собак". Делон уже давно живет в Швейцарии и там занимается собаками. Однажды, узнав, что какие-то садисты облили в Пиринеях собаку бензином и подожгли, он послал к ней своего ветеринара и даже добился суда над садистами. Впервые в судебной практике судья распорядился, чтобы жертва — пёс по имени Мамбо присутствовал в зале суда. Кстати, садистам дали реальные длительные сроки.
Любовь Алена Делона к собакам с детства. Он рассказывает, что первой его собакой была доберманша по кличке Гала. «Однажды я на неё накричал и даже ударил по заднице. Она села и взглянула на меня. Я увидел, что она плачет. С тех пор я все понял, и теперь мои собаки всегда улыбаются». «Меня всегда трогают собаки, которые находятся рядом с бомжами на улице. Им всё равно, что их хозяин — бомж.
Вы думаете, что мои собаки знают, что я — Ален Делон? Им всё равно! Мои собаки меня любят, они не знают кто я, что я делаю. Эта безоговорочная любовь, любовь без размышлений, полная и настоящая любовь!» Ален Делон состоит в Обществе защиты животных. В его имении живет 8 собак. Там же расположено кладбище всех его бывших собак: всего их было 45. Посреди этого собачьего некрополя он построил часовню. И после многочисленных обращений получил официальное разрешение похоронить себя там, когда придёт этот день. Он утверждает, что это высшая роскошь.
Животные, которых мучают, волнуют его намного больше. Он готов пустить в ход все средства и свое влияние, чтобы защитить их. Однажды Ален Делон вызвал вертолёт, чтобы спасти кошку, которой кто-то вырвал лапу, привязав ее к машине. Теперь трехногая кошка живет у него в имении. Как и трехногий кролик.
Дeлo былo в лиxиe гoды. Я тoлькo нaчинaлa в вeтклиникe paбoтaть. Bpeмeнa «cтpeлoк», paзбopoк и дpyгиx интepecныx вeщeй. Beчep в клиникe выдaлcя нa peдкocть тиxим и cкyчным. Я cидeлa, зaпoлняя кapты и cвoдя ocтaтки пo aптeкe. Тpyдoвыe бyдни кaк oни ecть.
Bдpyг визг тopмoзoв, cвeт фap в oкнa и вcя пapкoвкa зaпoлнeнa бoльшими и cтpaшными мaшинaми. Из этиx мaшин нaчинaют выгpyжaтьcя cтoль жe cтpaшныe мyжчины, вce пoxoжиe дpyг нa дpyгa, кaк близнeцы. Bыcтpaивaютcя в pяд, пepeдний дepжит в pyкax нeчтo. Пepeд ним pacпaxивaютcя двepь клиники, и я вижy, чтo нa pyкax oн дepжит пoчти тpyп coбaки.
Дaлee мoнoлoг в блeднyю мeня: «Мы, этo... пo дeлaм cepьёзным exaли. A тyт oн. Пpям пoд кoлeca. Я пo тopмoзaм. A oн пoд кoлeco. Мы вышли. И вoт... Лeпилa, cдeлaй чтo-нибyдь! Никaк нeльзя чтoб oн yмep. Плoxo бyдeт».
Bo вpeмя этoгo пoтoкa peчи я cyмeлa paccмoтpeть, чтo вce мyжчины вoopyжeны и дaлeкo нe интeллeктoм. Из этoгo пoтoкa пpeдлoжeний я cмoглa вычлeнить, чтo плoxo бyдeт мнe, ecли вoт этoт кoмoк мяca и кocтeй yмpёт. Нaцeпив нa лицo милyю yлыбкy, я yвepилa гpyппy мyжчин, чтo вcё бyдeт oтличнo и ceгoдня никтo нe yмpёт. И yнecлacь в opдинaтopcкyю.
Нaдo cкaзaть, чтo я coвceм нe opтoпeд. Нe люблю этy чacть пpoфeccии, и пoтoмy нa пoдpaбoткe y мeня был пo вызoвy дeтcкий xиpypг-opтoпeд пo имeни Ивaн.
Oн был кpaйнe yдивлeн, кoгдa я paзбyдилa eгo и пoтpeбoвaлa нeмeдлeннo exaть cпacaть мoю жизнь. Пpиexaв и ocмoтpeв paзбитoгo кoбeлькa и paccмoтpeв «влaдeльцeв», Baнeчкa гpycтнo изpёк: «Нaм п*здeц. Нo мы выкpyтимcя... Xoть и нe пpeдcтaвляю кaк».
5 чacoв в oпepaциoннoй мы coбиpaли coбaкy-Фpaнкeнштeйнa. Cпицы в двyx лaпax, пpoвoлoкa в чeлюcти, yшивaниe pвaныx paн, пepиoдичecкoe выдёpгивaниe, нe жeлaющeгo жить пca, c тoгo cвeтa. Кoгдa мы yбeдилиcь, чтo пёc нe coбиpaeтcя к пpaoтцaм, я нaцeпилa нa лицo caмyю блaгoдyшнyю yлыбкy и пoшлa cooбщaть «влaдeльцaм», чтo ceйчac вcё xopoшo и тeпepь ocтaётcя тoлькo ждaть, кaк opгaнизм oтpeaгиpyeт нa вмeшaтeльcтвo.
Cepьёзныe люди внимaтeльнo выcлyшaли, кинyли нa cтoл «кoтлeтy» дeнeг и yexaли. Мы c Baнeчкoй дepябнyли бyтылкy кoньякa и paдoвaлиcь жизни, я eщё гpycтилa, чтo пoявилcя oчepeднoй никoмy нe нyжный пёc, кoтopый бyдeт нyждaтьcя в yxoдe. Пpoвepив yтpoм нoвoгo пaциeнтa, я былa пpиятнo yдивлeнa тeм, чтo oн жив и дaжe в coзнaнии. Пpoвeдя нeoбxoдимыe пpoцeдypы, я пoшлa вecти пpиём.
B cepeдинe дня в двepь вeжливo пocтyчaли и нa paзpeшeниe вoйти, в кaбинeт пpoтиcнyлocь двa мeтpa бeзoбpaзия — oдин из вчepaшниx «влaдeльцeв».
Лeпилa выпyчилa глaзa и быcтpo нaпиcaлa нa бyмaжкe нeoбxoдимыe пpeпapaты и питaниe, в тoм чиcлe гoвядину и твopoг. Чaca чepeз двa «влaдeлeц» пoявилcя cнoвa c кopoбкoй пpeпapaтoв и двyмя aллюминиeвыми пoддoнaми: в oднoм был твopoг, вo втopoм гoвяжий фapш. «Этo чтo?!», — тыкaя дpoжaщим пaльцeм в пoддoны, пoинтepecoвaлacь я.
«Твopoг и мяco», — кpaткo oтвeтили мнe. Нa cтoл cнoвa шлёпнyлacь кoтлeтa дeнeг, 10 килo твopoгa и 10 килo мяca для мaлeнькoгo кoбeлькa! Тaк пpoдoлжaлocь пoчти нeдeлю. Мяcoм и твopoгoм пoпpaвлял здopoвьe нe тoлькo пaциeнт, нo и вcя пepeдepжкa. Кoбeлёк нaчaл yчитьcя пepeдвигaтьcя caмocтoятeльнo и cтaлo пoнятнo, чтo инвaлид из нeгo нe пoлyчилcя, xoтя мы eгo и нaзвaли Caмoдeлкин.
Кoбeлишкo oкaзaлcя cтpaшнeньким, и вce были yбeждeны, чтo нoвыx влaдeльцeв мы eмy никoгдa нe нaйдём. B oдин из пpиeздoв eгo «влaдeльцeв» я нe выдepжaлa и cпpocилa, нe xoтят ли oни ycынoвить мaльчoнкy, пoтoмy кaк в клиникe eмy бoльшe дeлaть нeчeгo, a вoт xoзяйcкaя зaбoтa и любoвь eмy тoлькo нa пoльзy пoйдyт.
Нa cлeдyющий дeнь бpaтки пpиexaли в пoлнoм cocтaвe и тopжecтвeннo зaбpaли Caмoдeлкинa дoмoй. Дoмa eгo нaзвaли Бpюcoм и зa гoд yмyдpилиcь из зaбитoгo yличнoгo двopняги, paзмepoм чyть бoльшe тaпкa, cдeлaть caмoyвepeннoe, paзбaлoвaннoe cyщecтвo. У Бpюca-Caмoдeлкинa ocтaлacь oднa пpoблeмa: тpaвмa мoчeвoгo пpивeлa к энypeзy, нo в нoвoй ceмьe этo никoгo нe бecпoкoилo.
Фильм «Грязные танцы» до сих пор считается одним из «чудес» Голливуда. Малобюджетная мелодрама, которой давали всего неделю на прокат в кинотеатрах, принесла создателям свыше $170 млн в год выхода и стала любимой у миллионов женщин во всем мире. Картина стала одной из наиболее кассовых в прокате. Создательница фильма Элинор Бергстин написала сценарий, основываясь на собственной истории. Она, как и главная героиня фильма вместе с родителями отдыхала в курортном пансионате. Там и состоялось ее знакомство с «грязными танцами», так назывались достаточно откровенные танцы – подражания латиноамериканским. В образе Беби Бергстин изобразила себя, даже подарив героине свое собственное прозвище. Элинор мечтала снять фильм о танцах и всячески пыталась найти для него финансирование. От сценария отказались почти все киностудии. Согласием ответила лишь компания Vestron. Vestron выделила фильму $4,5 млн. На главную мужскую роль продюсеры фильма сначала искали латиноамериканца, решив, что это придаст картине нужный колорит. Но увидев Патрика Суэйзи и узнав, что он еще и профессиональный танцор, Элинор остановилась на его кандидатуре. «Не каждый день встретишь техасского мачо, который любит балет», - сказала она. Элинор представляла себе главную героиню юной хрупкой темноволосой девушкой. Но, увидев на кастинге 27-летнюю Дженнифер Грей, Элинор изменила свое мнение – девушка была очень трогательной и пластичной. Актеры идеально смотрелись вместе в кадре. Денег было катастрофически мало и, чтобы не затягивать процесс, старались снимать все с одного дубля. Когда снимали последний танец Джонни и Беби, Патрик Суэйзи неудачно приземлился после прыжка со сцены в зал и повредил колено, однако продолжал танцевать, чтобы не портить удачный дубль. Режиссер восхищался выражением мрачной решимости на лице актера, не догадываясь, что тот еле дышит от боли. Зрители не знали и о том, что после съемок невероятно красивой сцены с «поддержкой» в озере актриса попала в больницу с гипотермией – этот эпизод снимали осенью, и вода была ледяной. Саундтрек к фильму стал платиновым диском, а композиция «Time of my life» получила «Оскар» и «Золотой глобус» в номинации «Лучшая песня».
"Летом 83-го года с ней произошло несчастье: ее отец-тракторист работал в поле, и случайно косилкой ей отрезало ступни обеих ножек. Расе было 3 года.На дворе скоро ночь. В деревне нет телефона. Умереть — да и только. От потери крови и болевого шока. Через 12 часов дочка тракториста из колхоза «Вадактай» лежала на холодном операционном столе в столице СССР. Для Ту-134, по тревоге поднятому той пятничной ночью в Литве, «расчистили» воздушный коридор до самой Москвы. Диспетчеры знали — в пустом салоне летит маленький пассажир. Первое звено «эстафеты добра», как написали литовские газеты, а вслед за ними и все остальные. Ножки, обложенные мороженой рыбой, летят на соседнем сиденье. В иллюминаторах — московский рассвет, на взлётном поле — с включённым двигателем столичная «скорая». А в приёмном покое детской больницы молодой хирург Датиашвили — вызвали прямо из дома, с постели — ждёт срочный рейс из Литвы. «Она — не она» — навстречу каждой машине с красным крестом. «Начальство не давало добро: никто не делал ещё таких операций, — вспоминает Датиашвили. — Пойдёт что не так — мне не жить». 12-й час с момента трагедии… — Вынесли на носилках — крошечное тельце, сливающееся с простынёй. Кричу: ноги где? Ноги переморожены, на пол падает рыба… Рамаз Датиашвили говорит: оперировал на одном дыхании. Сшивал сосудик с сосудом, артерию с артерией, нервы, мышцы, сухожилия. Через 4 часа после начала операции выдохлись его помощники, которых он еле нашёл в спящей Москве: медицинская сестра Лена Автонюк («у неё экзамены, сессия») и сослуживец доктор Бранд («он у вас сейчас человек известный»). Рамаз шил один: ещё сухожилие, ещё один нерв. «Я как по натянутой проволоке шёл: стоит оглянуться — и упадёшь…» Через 9 часов, когда были наложены последние швы, маленькие пяточки в ладонях доктора потеплели… Пропасть была позади.. " Я помню, как искренне переживала за Расу вся страна. Ножки Расе пришивали в Москве, доктор, делавший операцию, был грузином. Никому и в голову не приходило думать о их национальности. За каждым новым шагом Расы следил весь мир. 2 октября 1983 года в больницу приехали представители мировой медицинской общественности, и на месте ознакомились с результатом блестяще проведённой московским хирургом Рамазом Датиашвили операцией. Мать Расы настаивала на том, чтобы поскорей забрать девочку домой. В Литве у неё осталось хозяйство. Врачи уговаривали подождать. Малышке требовалось время, чтобы восстановиться. Когда ближе к осени 1983 года Раса сделала первые шаги на пришитых ножках, её доктор заплакал... Каждый житель Вадактая, где проживала семья девочки, знал, что празднику жизни трёхлетней Расы скоро наступит конец. Мама девочки была склонна к алкоголизму, и вскоре она снова взялась за бутылку. Потом в жизни Расы начались долгие десять лет скитаний по больницам, санаториям и приемным семьям... Через полгода после операции у неё появились осложнения. Плохо затягивались послеоперационные швы, к тому же одна нога девочки оставалась короче другой. После сюжета на литовском телевидении у Расы появились опекуны, семья учителей, которые жили в 40 км от родного поселка девочки. Восемь лет назад мама Расы умерла и, не так давно, ушёл из жизни её отец. Хирург Рамаз Датиашвили, сделавший уникальную операцию Расе, до сих пор оперирует, но уже в Америке. Его ассистент Яков Брант, является известным кардиохирургом и телеведущим. Татьяна Гунаева, медсестра - ассистировавшая при операции, подняла на ноги не один десяток малышей, используя опыт восстановления здоровья Расы. Трагедия, которая произошла в 1983 году, навсегда разрушила семью маленькой литовской девочки, но в то же время на долгие годы объединила весь Советский Союз. В крошечный поселок Вадактай до сих пор приходят заблудившиеся письма с пометкой "Литва, маленькой Расе". Сейчас Раса живет в Германии в городе Тройсдорф. Там она вышла замуж за немца, и через год у них родилась дочка Илиана. Сейчас у Расы трое детей, два мальчика Ян и Леон (от первого брака) и дочь Илиана от второго брака. Из воспоминаний хирурга: -— Тогда я работал на базе 51-ой городской больницы Москвы, в которой была база Всесоюзного научного центра хирургии - отделение экстренной хирургии. Вообще-то, это была больница для взрослых. И когда я обратился к тамошним анестезиологам, сказав, что везут 2-летнюю девочку, то получил от них отказ, мотивированный тем, что они никогда не имели дело с детской анестезией. Звоню в институт, в основной корпус. Там тоже получаю отказ. Это было лето, и обычно в такое время года академические институты закрываются на ремонт. Операционная оказалась закрытой на ремонт тоже, но вот детских анестезиологов нашли. Отправить детского анестезиолога в другую больницу институт не может – врачи на дежурстве… Где же делать операцию?! Звоню в Филатовскую больницу (там был микроскоп, а также группа врачей-микрохирургов, которую готовили в нашем институте), попадаю на дежурного хирурга. Тот горько рассмеялся: «У нас нет возможностей ноги ампутировать, а ты хочешь их пришить». Решил взять его на испуг: «А вы читали последнее Постановление ЦК КПСС за подписью товарища Андропова?». Дежурный хирург пошел на попятную: «Иди и делай что хочешь...». Филатовская больница – ведущая детская больница всего СССР, приезжаю туда. Но встречают не очень гостеприимно: пришел какой-то пацан, хочет кому-то ноги пришить, поставил всех на уши, раздает указания… Но звоню в Минздрав Союза, звоню главным анестезиологам СССР (детскому и взрослому). Всю ночь висел на телефоне, готовил операционную, каждые полчаса выбегал к приемному отделению – ждал Расу. И вот где-то в 6 утра ее привезли. Помню – каталка, белые простыни, Раса сливается с белым цветом, такая была бледная… Отрезанные ножки были переморожены, твердые как дерево. Но решили делать операцию. Пошли в операционную с микроскопом, а она под замком, у кого ключ – неизвестно. Решили, что у врача, который в тот день был на своей даче. Расу пока интубировали. Приезжает водитель с дачи, говорит – ключей нет. Время шло, анестезиологи настаивают на срочном начале операции: девочку нельзя столько держать под наркозом… Но без микроскопа я не мог начать. И случилось чудо: анестезиолог Юра Назаров – спасибо ему! – одним ему ведомым образом открыл комнату, в которой хранился микроскоп, а потом еще и анестезию Расе провел прекрасно.
Инструмент я привез из своей больницы, но новая проблема – нет ассистентов, никто не может – кто на даче, кто еще где. Звоню Яше Брандту (его теперь вся Россия знает благодаря телепрограмме), но у него ребенок заболел. Уговорил Яшу, он приехал. Операционная сестра: нашел Лену Антонюк. Теперь она врач, а тогда была студенткой. «Рамази Отарович, - говорит она, - у меня сессия, завтра экзамен». Уговорил и ее. Лена блестяще тогда выполнила свою работу.
Диана Дисней Миллер считала своего отца просто "папой", пока ей не исполнилось шесть лет. Тогда ее одноклассник спросил ее: "Твой папа - Уолт Дисней?".
В тот день Диана пошла домой и стала ждать, когда папа вернется с работы. В конце концов Уолт вошел в большой дом Диснеев около обеда и опустился в свое любимое кресло. В тот день Диана подошла к отцу немного иначе, чем обычно. Она спросила его, широко раскрыв глаза: "Ты Уолт Дисней?" .
Уолт, не понимая, о чем спрашивает его дочь, бросил на нее недоуменный взгляд и сказал, что, конечно же, он Уолт Дисней. Так его звали. Диана снова задала свой вопрос: "Но... ты тот самый Уолт Дисней?!"
Уолт улыбнулся от уха до уха. "Да, я тот самый Уолт Дисней".
В своей книге, которую она написала вместе с Питом Мартином, "История Уолта Диснея", Диана рассказала, что задала вопрос, который ее отец, вероятно, никогда не думал услышать от собственной дочери: "Можно мне ваш автограф?"
Выпросила дочка попугайчика. Хотела обычного, волнистого, как у подружки. Папа пошел с ней в зоомагазин. Как всегда, от своей щедрой души, купил больше, чем просили. Домой они пришли с большой клеткой, в которой сидел взъерошенный серый попугай жако. Ну, дочка радовалась, так как продавец сказал, что попугай говорящий, зовут его Жора, ему 7 лет. Бывшие владельцы отдали его на продажу из-за выезда в другую страну. Попугаю в доме явно понравилось. Но говорить он категорически отказывался. Только свистел разные мелодии. А потом он понял, что когда звонит входной звонок, кто-то приходит, и становится интереснее. И Жора начал ловко имитировать звук звонка. На его удивление, хозяйка сразу помчалась открывать, но... за дверью никого не было. Такая ситуация попугая явно позабавила. Он решил проверить, как система работает в принципе. Он «позвонил» еще раз. Хозяйка побежала. Потом еще раз — опять пошла открывать.
Через пару дней хозяйке приходилось по 15-20 раз за день ходить смотреть в глазок. Ну, не оставлять же пришедшего за порогом, если он действительно пришел. Ситуация стала напряженной. А тут приехали на пару дней родители мужа и захотели дочке сделать подарок. Спросили, что хочет. А она захотела йоркширского терьера. Пошли, купили, назвали Сеня. Щенок оказался умный. Он не реагировал на попугайские ложные «звонки». Но лаял, когда действительно кто-то приходил и звонил в дверь. Хозяйка перестала бегать постоянно ко входу, чем была очень довольна. А вот попугай был сильно разочарован. Но недолго. Через недельку эта пернаятая сволочь все же просекла, в чем фишка. Жора стал делать так: сначала «звонил», а потом сразу же лаял голосом Сени. У хозяйки опять начался сложный период. Мало того, щенок решил, что надо каждый раз лаять и стал вторить Жоре. Теперь после каждого звонка лают оба! После этого Жора сказал первую фразу: — Сеня, голос! Папа звонок отключил. У двери написал: стучать. Ждут теперь, когда Жора научится стучать. Будут думать, что им делать дальше.
Кубанский врач вернул к жизни утонувшую девочку Алексей Анищенко вытащил из реки ребенка и целый час пытался его оживить
Лиана ЯНКИНА
Все случилось на этом месте Тот день, 15 августа 2014 года, семилетняя Настя Селикова из станицы Удобной Отрадненского района Кубани, скорее всего никогда вспоминать не будет. А 41-летнего врача-рентгенолога Алексея Анищенко девочка знает лишь как доброго дядю Лешу, который иногда заходит в гости с полными пакетами конфет и печенья. Тем не менее, именно этот день смело можно считать вторым Днем Рождения девочки. А местный доктор шутя называет себя крестным отцом крохи. - Мы с сестрой и племянником пошли купаться на Уруп. Это был очень жаркий день, народу на берегу собралось много. Кто в воде плескался, кто шашлыки жарил на берегу, кто просто загорал, - вспоминает Алексей. - В тот момент, когда мы стояли в воде, сестра Наташа вдруг увидела, как за моей спиной кто-то проплыл. Я обернулся и увидел под водой тело, которое уносило сильное течение. Не раздумывая, Алексей бросился вдогонку. Мужчина проплыл около 500 метров, прежде чем схватил рукой девочку. На руках он вынес ее на берег и сразу принялся делать искусственное дыхание. Кроха уже полностью посинела, опухла, вены вздулись. Ребенок не подавал никаких признаков жизни, пульс молчал. Но Алексей не сдавался. - Я начал сливать воду из нее, но язык все время западал, легкие, да и все органы были полностью в воде, - вспоминает Алексей. - Сил не было, я ведь долго плыл, а потом пока выносил девочку, вообще выдохся. Она из-за того, что нахлебалась воды, была очень тяжелая. Собравшиеся вокруг зеваки брезгливо стояли в сторонке, даже боялись приближаться. Никому и в голову не пришло предложить мужчине помощь. Мало того, когда Алексей попросил полотенце, никто не шевельнулся. - Вы с ума посходили! - Кричал мужчина. - Вызовите скорую, дайте полотенце. На что местные стали уговаривать мужчину успокоиться, мол, девочку не спасти уже, не издевайтесь над телом, вы ей ребра сломаете, а не сердце запустите. К счастью, в это время мимо проходила коллега Алексея медсестра Ольга Белухова. Женщина бросилась на помощь, и вместе они около часа реанимировали ребенка. Когда из медпункта, который находится метрах в 500 от реки, прибежал фельдшер и нащупал у девочки пульс, Алексей едва не потерял сознание. - Когда она задышала, я думал, взлечу от счастья, - улыбается доктор. - Я ведь как медик знаю, что до приезда «скорой» прекращать реанимационные действия с утопленником нельзя. Мозг долго может оставаться без воздуха при гипотермии, что в нашем случае и произошло. Вода ведь в реке очень холодная была, это и спасло. В это время прибежала и мать девочки - 29-летняя Елена Селикова. В тот день женщина вместе с сестрой отмечали День рождения младшей дочки на берегу реки. С матерью были ее четверо детей - тогда еще 6-летняя Настя, 7-летний Сережа, 9-летняя Алина и годовалая Тамара. Пока женщины сидели на песочке, детвора плескалась в воде. А когда Лена заметила, что дочери Насти среди малышей нет, та уже летела вниз по течению. - Мы просто сидели, не пили, - словно предвосхищая мой следующий вопрос, рассказывает многодетная мать. - Я вообще не пью! Побежала по берегу за Настькой, а мне люди говорят, мол, там твоя дочь утонула, но ее откачивают. Настя не особо любит играть с детьми, а на незнакомых вообще смотрит с опаской 7-летняя Настя через месяц станет первоклашкой. Девочка не особо любит играть с братом и сестрами, сидит в сторонке. А, завидев незнакомых людей, бросается наутек. - Наааасть, иди фоткаться. Не придет! Да, ладно, давайте без нее, - махнув рукой, говорит Елена. - Она всегда такая дикая была. Девочка совсем не помнит, что с ней произошло. Да и не мудрено! Три недели в коме, после чего еще столько же времени стационарное лечение. Можно было бы надеяться, что когда Настя вырастет, мама сама расскажет ей о чуде, которое с ней произошло. Однако, судя по всему, сама мама в этом ничего удивительного не видит. - Ну, случилось и случилось. Я, конечно, благодарна Алексею, а дочка если вспомнит сама, то хорошо, а нет, так и рассказывать не буду. Это дело прошлое. Тем более, что никаких последствий в плане здоровья у нас нет, - говорит многодетная мать. Иногда Алексей Анищенко вспоминает о своей названной крестнице. И тогда с полным пакетом гостинцев он тихонько открывает знакомую калитку, отдает сладости детям и также тихо уходит.
Во времена Первой мировой войны Мария Кюри проявила себя как настоящая героиня. Рентгеновское излучение было открыто в конце 19 века, но оборудование, которое могло использоваться для лечения раненых, было очень громоздким и находилось исключительно в больницах, расположенных далеко от поля боя.
Кюри понимала, что оперировать пострадавших солдат нужно как можно скорее, поэтому изобрела переносные рентгеновские аппараты, которые получили на той войне прозвище «Маленькие Кюри» (Petites Curies). Проблема снабжения их энергией была решена с помощью динамо-машин, находившихся внутри автомобилей. Изобретение позволило оперативно диагностировать повреждения, полученные солдатами, практически на любом участке фронта.
Как советским солдатам удалось продержаться 49 дней, когда их баржу унесло в океан?
Весной 1960 года авианосец «Кирсардж» спас людей с маленькой баржи. Американцы заметили прямо посреди океана небольшое судно, в котором обнаружили четверых солдат советской армии, изможденных до всех мыслимых пределов. Им удалось выжить только потому, что у них были кожаные ремни, кирзовые сапоги и вода, которую они брали из системы охлаждения двигателя.
В экипаже баржи было 4 человека. Когда прежний состав уволили в запас, два месяца судном «заведовал» только один человек – Асхат Зиганшин, который нес службу в звании младшего сержанта. Затем учебное подразделение прислало двух мотористов. Ими были рядовые Филипп Поплавский и Анатолий Крючковский. Все три солдата служили уже второй год, но потом стройный коллектив «бывалых» разбавили первогодком – рядовым Иваном Федотовым.
Баржа Т-36 была не флотским плавательным средством, а армейским. Еще в конце 1959 года держалась устойчивая непогода, поэтому все баржи решили вытащить на берег. Когда весь остров ждал прибытия корабля, который должен был привезти мясо, разгружать его отправили Т-36. Любая баржа обязательно комплектуется НЗ, причем неприкосновенного продовольственного запаса должно хватать на десять суток. Но в этот раз Т-36 ушла без пайков, поскольку военнослужащих перебазировали в казармы несколько месяцев назад.
Трагическое происшествие случилось 17 января. В тот день порывистый ветер сметал все на своем пути, поэтому пришвартованную баржу сорвало и унесло в океан. Скорость происходящего была настолько головокружительной, а природная сила – настолько неодолимой, что экипажу не удалось совладать со стихией.
Когда шторм закончился, Т-36 принялись искать. Найти удалось только спасательные круги и обломки судна (по словам Зиганшина, «на берег выбросило спасательный круг и разбитый ящик из-под угля с бортовым номером „Т-36“»). Командование расценило страшные находки самым очевидным образом: баржа почила в недрах океана вместе с несчастным экипажем. И уж совсем никто не мог предположить, что искать Т-36 стоит за сотни км от места, где судно сорвалось со швартовов. Родным пропавших в открытом океане отправили сообщение, что те пропали без вести. Наблюдение за жильем солдат, однако, решили все же установить: на случай, если они окажутся прозаичными дезертирами. Пока драгоценное время утекало сквозь пальцы, четверо молодых ребят с борта Т-36 безнадежно дрейфовали в Тихом океане.
Их положение было почти безвыходным: топливо подошло к концу, рацию повредил сильный ливень, а в трюме баржи заметили пробоину (судно столкнулось со скалой), которую экипаж смог частично залатать, прижав к ней доску при помощи домкрата.
Учитывая, что баржа не годилась для дальних странствий, дела солдат были совсем плохи. К счастью, на Т-36 нашлась буханка хлеба, две банки тушенки, пригоршня крупы и немного картофеля, который рассыпался при непогоде прямо в лужицу натекшего мазута. С водой не повезло еще больше — шторм полностью перевернул бачок. Проведя ревизию, служивые обнаружили печку-буржуйку, совершенно промокшие спички и «Беломор».
Без надежды на спасение (дрейф баржи Т 36)
Хотя положение несчастных было плачевным, ситуацию усугубила еще одна печальная находка. Зиганшину удалось найти в рубке газету. Она была свежей, но радоваться долго не пришлось: в одной из статей говорилось, что как раз в их квадрате с учебной целью будут проводиться ракетные пуски. Место, в котором находилась баржа, было объявлено как небезопасное, то есть вплоть до завершения ракетных испытаний в нем не пройдет ни одно судно…
Четверка хорошо осознавала свое положение и начала основательно готовиться к предстоящим трудностям. Кроме пресной воды, которую нашли в системе охлаждения двигателя, решили при первой возможности набрать и дождевой. Ели похлебку, которую готовили из тушенки, картошки, жутко отдававшей мазутом, и мизерного количества крупы. Питаясь таким скудным образом, экипаж должен был не только поддерживать свой моральный дух, но и прилагать физические усилия для откачки воды, виной которой была пробоина.
Спать было холодно. Чтобы согреться, служивые соорудили кровать из того, что оказалось под рукой, и спали, прижавшись друг к другу. Так прошло несколько недель. Запасы продуктов и воды неумолимо таяли, и в один из дней было принято решение варить солдатские ремни. Когда и этот жуткий «суп» был съеден, сварили ремень от рации. Потом пришла очередь сапог и даже кожи с гармони, которая тоже оказалась счастливой находкой на Т-36. А вот с водой было совсем туго: за сутки каждый мог позволить себе всего 1 глоток…
Голод, жажда и неопределенность положения сделали свое мрачное дело: члены экипажа начали видеть галлюцинации и страдать от необъяснимых приступов страха. Хотя ребята старались успокаивать и поддерживать друг друга, их психические силы иссякали вслед за физическими. Уже потом, когда их спасли, они вспоминали, что в продолжении всего кошмарного дрейфа они ни разу не повздорили между собой. Даже перед лицом голодной смерти каждый сохранил свое достоинство и человечность. Среди друзей был уговор: тот, кто останется в живых последним, должен написать записку о том, что произошло.
Восхищение спасателей
Не раз на горизонте перед глазами несчастных показывалось судно, но оно проходило мимо, не замечая посылаемые сигналы. И только 7 марта 1960 года, в самый счастливый для четверки день, американский вертолет спустил на Т-36 лестницу. Хотя у солдат совсем не оставалось сил, сохраняя военную дисциплину, они отказались покинуть баржу. Американцы убедили истощенных членов экипажа принять помощь, и они поднялись на иностранный борт.
Молодые люди знали, что после долгого голодания набрасываться на пищу не стоит, хотя моряки с «Кирсарджа» предлагали им массу угощений, да и вообще искренне стремились компенсировать пострадавшим пережитые лишения. Американцы были очень удивлены тем, что в таком молодом возрасте советские солдаты проявляют невиданную стойкость и крепость духа.
Прямо на авианосце великолепная четверка дала небольшую пресс-конференцию, и вскоре об этой истории узнал весь мир. Чтобы встретить экипаж Т-36 в Сан-Франциско, приехали сотрудники генерального консульства СССР. Хрущев приветствовал выживших телеграммой.
Когда советские робинзоны вернулись домой, их встретили как космонавтов. Москва пестрела плакатами «Слава отважным сынам нашей Родины». В течение нескольких недель экипаж Т-36 рассказывал о своих приключениях на встречах и приемах.
Как сложилась судьба участников дрейфа баржи — Т 36
Когда ребят отправили на курорт в Гурзуф, чтобы они могли восстановить силы, они получили предложение учиться в мореходном училище. Трое из них навсегда связали свою жизнь с флотом.
Асхат Зиганшин был родом из поселка Шентала Куйбышевской области (ныне Самарская область), по национальности — татарин. После окончания мореходного училища поступил механиком в аварийно-спасательный отряд в городе Ломоносове под Ленинградом. Работал на разных судах, сначала с пожарными, затем с водолазами. Женился, воспитал двух дочерей. Выйдя на пенсию, поселился в Петербурге. Ушел из жизни 20 июня 2017 года.
Иван Федотов — русский, из села Богородское Хабаровского края. Окончив Благовещенское речное училище, получил диплом судового механика. Всю жизнь проработал речником. Его не стало в 2000 году (по некоторым источникам 1999 г.).
Анатолий Крючковский и Филипп Поплавский — украинцы. Крючковский из поселка Турбов Винницкой области, а Поплавский — из поселка Чемеровцы Хмельницкой области.
Филипп Поплавский поселился под Ленинградом, после окончания училища работал на больших морских судах, ходил в заграничные плавания. Скончался в 2001 году.
Анатолий Крючковский много лет проработал заместителем главного механика на киевском заводе «Ленинская кузница». В январе 2019 года отметил 80-летие.
В 1962 году о героях был снят фильм «49 дней». Однако, на данный момент он так и не оцифрован, поэтому его нет в интернете. Но, ниже вы можете найти документальный фильм «Их могли не спасти. Узники Курильского квадрата», а также передачу «Сильнее океана» (1960 год) с участием героев данной истории.
Трибунал хотел расстрелять 18-летнего пацана за трусость. Генерал решил разобраться: «А приведите-ка сюда этот трибунал!»
Герой Советского Союза генерал Иван Михайлович Чистяков на протяжении всей его карьеры пользовался большим уважением в войсках и отличался обострённым чувством справедливости. Например, он (правда, будучи уже пенсионером) не постеснялся публично высказать своё возмущение тем, что 9 мая 1976 года Брежневу присвоили звание Маршала Советского Союза. Генерал Чистяков посчитал сам факт такого присвоения не просто несправедливым и абсурдным, но и позорным, дискредитирующим и обесценивающим высокое воинское звание. То же самое неудовольствие Иван Михайлович высказал и в 1943-м году, когда звание генерала было присвоено руководителю знаменитого ансамбля песни и пляски А.В. Александрову. «Что это за «командующий барабанными войсками»? – возмутился Чистяков, – звание полковника – ещё куда ни шло. Но генерала?! Александров же дирижёрской палочкой машет, и вдруг дали генеральское звание. Разве можно? Это ни к чему». В те же годы Иван Чистяков однажды отдал под трибунал… сам военный трибунал. Об этом уникальном случае читайте далее.
Безусловно, строгие приговоры военных трибуналов во время Великой Отечественной войны были необходимы для поддерживания дисциплины в войсках. Трусы, паникёры, дезертиры, насильники, мародёры подлежали расстрелу по законам военного времени, чтобы другим неповадно было. Однако, те же законы военного времени предполагали, что должно проходить хотя бы минимальное следствие, на основании которого выносится строгий приговор. Но некоторые члены трибуналов, сами ни разу не побывав в бою, судили «по всей строгости», даже не пытаясь вникнуть в суть дела. Что-то подобное и произошло в одной из воинских частей, входившей в армию генерала Чистякова. Председатель военного трибунала однажды принес командующему на подпись смертный приговор. Казнь «труса и дезертира» была проведена перед строем, в назидание остальным. Чистяков затребовал результаты расследования, но получил ответ, что в этом необходимости нет: и так все ясно. В своих мемуарах генерал вспоминал.
«А я эти расстрелы терпеть не мог, – рассказывал Иван Михайлович после войны, – я же понимаю, что этот молокосос вчера за материну юбку держался, дальше соседней деревни никогда не путешествовал. А тут его вдруг схватили, привезли на фронт, не обучив как следует, сразу бросали под огонь. Я ведь тоже с поля боя по молодости бегал. Это же страшно! Взрывы, огонь, вокруг тебя людей убивают, они кричат. Вроде и мысли в голове о бегстве не было, а ноги тебя сами несут. Трудно со страхом справиться! Огромная воля нужна, самообладание. А они с опытом только приходят. И вот этого мальчишку завтра в 9.00 возле моего КП убьют перед строем. Спрашиваю председателя трибунала: «А вы разобрались во всех деталях его воинского преступления?» Тот мне: «А чего тут разбираться? Бежал – значит, расстрел, о чём еще можно разговаривать?»
Так не пойдёт – возразил ему Чистяков. И предложил вместе поехать в ту часть, узнать подробности.
«Что полагается за оставление командира в бою и бегство с поля боя?»
Генерал усадил в свою машину председателя, а следом за ними, в другой машине, поехали члены военного трибунала. По пути нужно было пересечь небольшую лощину, которая гитлеровцами простреливалась. Чистяков был уверен, что им проскочить удастся. Не впервой. Так и произошло. Однако выяснилось, что второго автомобиля, с членами военного трибунала, сзади уже нет. Решив с его судьбой разобраться позднее, Иван Михайлович приехал в часть и начал вникать в суть дела. Оказалось, что интуиция его не обманула. Молодой боец, впервые попавший в настоящий бой, перепугался, не совладал с нервами, и побежал назад. Некоторые, поддавшись панике, тоже побежали вместе с ним. Генерал Чистяков решил вернуться обратно и обсудить судьбу «дезертира». Но сначала надо было ещё выяснить судьбу самих членов военного трибунала. Оказалось, что генерал волновался за них он зря – доблестные вершители чужих судеб спокойно пили чай. На вопрос командующего, почему повернули обратно, они пояснили: обстрел начался, решили вернуться. Далее произошло то, чего никто не ожидал. Чистяков вызвал командира комендантского взвода и приказал ему арестовать членов военного трибунала. За что? За трусость и дезертирство в бою. Обстрел начался, значит, бой начался. А меня бросили в этом бою, струсили. Что полагается за оставление командира в бою и бегство с поля боя? Расстрел перед строем. Пока «герои» сидела в заключении, председатель трибунала звонил начальство, жалуясь на самоуправство генерала. В ответ Чистякову позвонил Хрущёв:
«Иван Михайлович, они там уже Сталину собрались докладывать. Я тебе прямо завтра других пришлю взамен этого трибунала».
Генерал Чистяков от замены трибунала отказался, оставив этих людей для совместной работы вплоть до конца войны. «И вот до самого конца войны они мне ни одного смертного приговора больше на подпись не приносили», – вспоминал Иван Михайлович.
Когда Ольга купила себе однокомнатную квартиру, её счастью не было предела. Это была маленькая мечта. Ремонт, хлопоты, красивые вазоны с цветами на лестничной клетке, миниатюрные картинки возле лифта. Она обожала свою квартиру, всё возле квартиры, всех людей вокруг. Она мыла полы на этаже, вытирала стены и радовалась своему маленькому уюту. Ольга очень тихая и интеллигентная, а вообще, с моей точки зрения, даже мямля, но как есть, так и есть.
Неприятности начались через месяц после новоселья. В вазонах с цветами регулярно появлялся пепел и бычки от сигарет. Ольга поставила пепельницу. Пепельница исчезла, как исчезли и две гравюры возле лифта. Вазоны кто-то разбил и комки земли с цветами валялись на полу. Ольга вычислила своего соседа, испекла яблочный пирог и позвонила к нему в дверь. Сосед дверь открыл, забрал яблочный пирог и сказал, что воспитывать его не надо, потому что за свои деньги, он будет курить там, где ему хочется, а цветы его раздражают. Ольга попыталась поговорить с консьержкой. Та, по совместительству, оказалась мамой хамовитого соседа и грудью встала на защиту сына. Разговоры с другими соседями ни к чему не привели. Одним было наплевать, вторые дружили с консьержкой, третьих постоянно не было дома.
Через два месяца вообще начались чудеса. Ольге звонили в двери, выключали свет в квартире, вскрывали её щитки и перекусывали провода. Ольга тихонько плакала и молча терпела, пока к ней не подошла консьержка и очень любезно предложила купить у Ольги квартиру, ведь ей здесь всё равно не комфортно, а сынок-сосед собрался жениться… Естественно, за квартиру была предложена очень низкая цена… Всё это Ольга рассказывала у меня на кухне с отрешённым взглядом, периодически всхлипывая. Работающий телевизор, как специально, в противовес происходящему, взрывался смехом — была передача памяти Аркадия Райкина. Ольга плакала — телевизор аплодировал… Ольга смотрела в одну точку — телевизор хохотал… Райкин показывал миниатюру «… Воооот с таким ножичком...»....- Ольга очнулась и мы обе поняли, что будем делать.
Ольга выставила квартиру на продажу. Консьержке объяснила, что может найдётся покупатель, который купит за нормальную цену, а не за те копейки, которые предлагали консьержка и её сын. Две недели приходили потенциальные покупатели. Но некоторые из них даже не поднимались на этаж! Консьержка, встречая их внизу, рассказывала, что дом плохой, звукоизоляции никакой, трубы, хоть и новые, но постоянно текут, с электричеством перебои, а соседи, так вообще одни алкоголики и наркоманы… Оставался последний потенциальный покупатель…
В воскресенье, в девять утра, когда все жильцы были дома, дверь консьержки резко распахнулась и в маленькую комнатку ввалилась очень крупная колоритная цыганка с золотыми зубами, курящая что-то очень вонючее, без фильтра и сбрасывающая пепел на пол, на стол и на всё, что было на траектории её постоянно движущейся руки. Рядом стояла беременная цыганка помоложе и двое детей. Очень громко переговариваясь, они стали требовать, чтобы консьержка… «Пакажи, дарагая, где наша квартира, быстро, быстро, гей! Кай ёнэ, кай ёнэ, Мирэ лава нэ? Джидэ яваса. Ямэ на мэраяса И куч, ромалэ… Я Мария, она Любаша, хочешь пагадаю, гей, гей, гей, правду скажу!» Их было четверо, но шум стоял такой, как будто пришёл весь табор. Грязная одежда, грязные руки, чумазые дети. Разворачиваясь, один шустрый мальчонка опрокинул чашку с чаем на пол, туда же посыпались бумаги и журналы, второй — наступил на осколки, упал и потянул за собой матрац и простынь с кушетки. Высморкавшись в простынь, малыш начал плакать… Не обращая никакого внимания на детей, схватив очумевшую консьержку под руки, женщины поволокли её к лифту. На этаже их ждала Ольга. Забрав одного ребёнка в квартиру, второго поручили консьержке — «Эй, сматри мамаша, следи, мы пять минут Кай ёнэ, кай ёнэ, Мирэ лава нэ!» За пять минут цыганское дитё успело позвонить во все квартиры, попроситься пописать, покакать, покушать, вытащило туалетную бумагу из квартиры консьержкиного сына, порвало её на мелкие кусочки и разбросало по этажу, укусило консьержку за руку и стало выть, как сирена… Не обращая на это никакого внимания, из квартиры Ольги вышли цыганки и продолжили разговор — « Ай спасибо дарагая, сто лет жить будешь! Жених хароший будет, хочешь в таборе подберём? Цена харошая! Квартира харошая! Мы тут жить будем, Любка, как родит, жить будет. Отца из табора заберём. Детям тут нравится. Давай Любка, подпевай — Ай… Да най, да най, да най, ай… да най, да най. Живы будем. Мы не умрем, И хорошо, ромалэ, да заживем!!!....». И закружилось по этажу цыганское многолосие, цветные юбки, платки, браслеты, дети, кони, люди…
Вечером Ольге опять долго звонили в дверь. Она решила не открывать, но после пяти минут непрерывного звона… На пороге стояло очень много людей — консьержка, её сын, соседи и сверху и снизу. Консьержка держала в руках торт и бутылку шампанского, за спиной сына виднелась пальма в красивом вазоне… Театр «Ромен» встретил нас пустым уютным холлом. Сегодня спектаклей не было. Директор театра Мария, очень красивая и харизматичная, но уже без золотых зубов, светилась от радости. Её внук Данко что-то рисовал в альбоме. Предложив нам кофе, она сразу заявила — «Я с Вас денег не возьму. Вашего задатка достаточно. Для нас, актёров, что важно?.. Сценарий и осёл выучит. А вот импровизация… Её сейчас нет… А как хочется!!! И внучок у меня — талантище какое! Шесть лет всего, а как сыграл, как сыграл! Ай маладец! Решено — беру его в труппу… Ах какое я получила удовольствие! Мммм. Импровизация! Это прекрасно! А вам, девочки, две контрамарки на наш спектакль, хотя… самый лучший Вы уже видели. Кай ёнэ, кай ёнэ, Мирэ лава нэ…
Конец 70-х, самолет Москва — Париж. Незадолго перед посадкой в салон входит стюардесса и говорит: — Мадам и месье, товарищи, скоро наш самолет приземлится в парижском аэропорту. Когда вы окажетесь на французской земле, вам наверняка понадобится о чем-то спросить у местных. Я готова перевести ваш вопрос на французский. Прошу. Один из пассажиров спрашивает:— Как будет по-французски «Как пройти к Эйфелевой башне»? Стюардесса перевела. Спрашивает второй: — Как будет по-французски «Сколько стоит чашка кофе»? Стюардесса перевела. Спрашивает третий: — Как будет по-французски «Вы очень красивая девушка, я хотел бы с вами познакомиться»? Стюардесса перевела и этот не вполне соответствующий моральному кодексу вопрос. Тут вдруг робко подает голос неизвестно как оказавшийся на борту авиалайнера пожилой еврей: — Извините, а как будет по-французски «Где тут у вас дают политическое убежище»? Поднимается мужик в кожаной куртке, сурово глядит на еврея и спрашивает: — А вам зачем? — Боже упаси, — отвечает пожилой еврей. — Мне это совсем незачем. Я просто хотел деликатно выяснить, кто у нас старший группы."
