ПРО ВИКИНГА. Историю эту довелось мне услышать лет 15 назад от своих
родителей. Как-то вечером мама сообщает отцу, что звонил некий Миша из
Саратова.Папа спрашивает : "ВИКИНГ что-ли?". Мать смеется и
утвердительно кивает головой. Я в непонятках,и тогда отец рассказывает:
"В середине 60-ых одна зима выдалась особенно холодной и бесснежной,
и волки, коих в Саратовской губернии тогда было более чем достаточно,
совсем озверели.В отдельных деревнях они посреди бела дня шастали меж
домов и рвали на части все что шевелится. Местные власти в панике,
охотникам объявляется вознаграждение в 200 (!)тогдашних рублей за каждую
волчью шкуру. В райцентре Озинки собирается команда из местного
охотничьего общества. Люди все бывалые, как на зверя ходить знают
не понаслышке, да вот еще один малец Мишка с ними увязался.
Выезжают ближе к вечеру в лес на двух санях. Впереди тот самый Мишка
с ножом и поросенком в руках. Время от времени лес оглашается диким
визгом хрюшки, которую Мишка тычет ножичком в брюхо. На этот визг
сбегаются все голодные волки Саратовской области. Сзади на санях -
стрелки, лупящие во всю мочь из своих двухстволок по волкам. Все идет
хорошо, охотники уже прикидывают, кто настрелял на "Рубин", а кто
и на "Запорожец".
И вдруг на одной из лесных развилок лошадь, видимо офигевшая от
голодных завываний волков и их желтых огоньков по бокам,уносит сани
в сторону от наезженной дороги. Мишка орет дурным голосом, но в пылу
охоты его, конечно, никто не слышит, охотники уносятся в одну сторону,
сани с Мишкой, поросенком и озверевшей стаей волков - в другую.
Какое-то время лошак еще несется по чаще, затем сани цепляются за пенек
и переворачиваются. От удара Мишка вылетает из них в сторону с какой-то
охапкой сена, ударяется об сосну и совершенно отчетливо вдруг понимает,
что вот тут-то ему и .. кабздец, словом.
От отчаяния он зарывается в сено, хоть и видно его за версту, и
накрывает голову ведром, которое хрен его знает по какой нужде оказалось
в санях. Стая налетает буквально через минуту. Поросенок не успел даже
"хрю" сказать, как от него одни уши остались. Через секунду настает
очередь лошадки. Грызли ее волки долго и обстоятельно, а Мишка все это
время тоскливо размышлял, когда же настанет очередь десерта,
то есть его. И вот то ли от страха, то ли холода он неожиданно для
самого себя вдруг отчаянно проперделся. Волчары тут же бросили свое
кушанье и заинтересованно посмотрели в его сторону. Один из них
( будущий десерт сразу понял,что это вожак ) направился к куче соломы.
Мишка с комком в горле изо всех сил натянул на себя ведро.
"Х.. с ним, сожрут, так сожрут,хоть башка останется".
На шею наступила огромная тяжелая лапа, долго, очень долго зверь
обнюхивал воротник телогрейки, штаны, валенки, а затем ... в звенящей
морозной тишине он услышал звук, который невозможно спутать с другим.
Тугая струя ударила в жестяное ведро. Запах не оставлял сомнений - волк
выссал все свои запасы мочи.
Примеру вожака последовала вся стая..
Закончив сей странный обряд волки вернулись к своей ужасной трапезе,
и только через целую вечность Мишка вдруг услышал, как прекратился треск
разрывамого мяса несчастной лошади, как загрохотали невдалеке "тулки" и
"ижевки", как отчаянно матерился его крестный Анатолий, взявший
крестничка "на охоту".
И тогда Мишка поднялся. То есть подняться, он, конечно, поднялся, но
вот насчет ведра... Натягивал его малец со страху, волки тоже вниманием не
обошли : на 20 градусном морозе моча схватывается быстро - короче
примерзло намертво. Анатолий только и смог вымолвить :
"ВИКИНГ - ебена мать"...
Дальше была проза. Бросили Мишку в сани, домчали до какой-то
баньки, с немалым трудом, но все-таки стянули ведро, влили в мальца
пол-литру и укутав в одеяло уложили спать."
С тех пор и по сей день у Мишки, теперь-то, конечно, у Михал
Афанасича седая прядь у левого виска,ведро, спасшее жизнь висит в сенях,
а все деревенские в разговорах называют Афанасича не иначе как ВИКИНГ.