В рубрику "спиздили".
Значится, преамбула и мезансцена в одном флаконе. Стройбат. Жаркое лето
2000 года от Р. Х. Санкт-Петербург. Ул. Садовая. Поликлиника номер (не
помню) - прямо напротив комендатуры. В команде-"раздолбайке" (не потому
что раздолбаи, хоть и на самом деле раздолбаи, а потому, что надо
раздолбать второй и третий этажи) четыре "духа" (включая меня), три
"черпака" и "дед"-сержант.
Собссно "амбула": Вводная по ТБ. Прораб - старлей. Матами и прочими
строительными терминами доводит до нас что "по подоконникам не ходить,
крупные куски стен и труб не скидывать из окна, а сносить вниз ручками"
и т. д. Скучаем. Потому как не дураки. Теперь фронт работ. Он вручает
нам различные орудия деструктивного воздействия, тщательно занося в
опись. Опись подписывает сержант. Старлей предупреждает, что если что -
комендатура напротив и делает страшное лицо. Судя по всему - следить за
процессом деструкции прораб не намерян, у него есть дела поважнее. Угу.
И, как бы между прочим, этот старлей говорит - кладовку с краской,
цементом и прочей мишурой он закрывает на замок. На врезной и навесной.
Ибо нехуй.
Долбаем. Причем довольно споро. Ломать не строить, хули там. Норму
отработали еще до обеда. Прибегает наш сержант (Никифор, пламенный
привет!). По его сведениям - обедаем в комендатуре, так что "привести
себя, еб вашу мать, в идеальный порядок! А то всех, в пизду, посажают!"
Приводим. Идем. Пока до столовой петляли по коридорам - заебались
воинское приветствие отдавать. Старший прапор - начальник столовой
(толстый хитровыебаный абрек) между делом интересуется - строители, да?
Да. Он - "давай меняться!" Сержант спрашивает - "а чего надо то?". Ст.
прапор загибает пальцы: "краска нужен - раз, кисточка нужен - два,
цемент нужен - три, корыто нужен - четыре, все нэси дорогой!". Сержант
чешет в затылке. "А что нам будет с этого?". Ст. прапор: "Дэньги,
дэньги! Не абижу, дарагой". Глаза сержанта загорелись...
... Вечер. Сдаем инвентарь сержанту, он - старлею. Объем работ выполнен.
Идем на трамвай, оттуда - на Финляндский, оттуда в часть... Сержант
пересчитывает деньги в ожидании электрички. По 80 руб. - духам, по 150 -
черпакам. Остальное (внушительная пачка) самому сержанту. В части у
самого КПП нас ждет замполит. Догадались, что случилось? Нет? Так вот.
Старлей-прораб, после нашего благополучного отбытия, решил таки
проверить - а на месте ли его сокровища? Отомкнул навесной. Открыл
врезной. Открыл дверь. И сел на пятую точку. В сокровищнице было пусто.
И не просто пусто. Даже пол помыли. И мелом на полу написали - "Амеба
завещала делиться". Красиво, каллиграфическим почерком. Тут он и
позвонил к нам в часть.
Мы открещивались как могли. Не знаем, не видели, долбили, сбрасывали,
сносили особо крупное вниз, короче, ебашили как негры на ебучей
плантации. Сержанта допрашивал сам комбат. Его многоэтажные речевые
конструкции слышно было, наверное, даже во Всеволожске. Не мы - говорили
мы. Вы, блядь, гандурасы! - орали наши отцы-командиры.
В итоге - от нас отстали. Куда дел деньги сержант - мы не знаем (его
обыскивали). Мы же на свои набрали пирожков, и по пачке "клевых"
сигарет.
А технология была проста. Над дверью в заветную каморку - деревянное
перекрытие. Аккуратно ломиком поддели. Я, как самый худенький, пролез
через образовавшуюся щель внутрь. Отомкнул врезной изнутри. С навесным
решили просто - просто сняли его вместе с петлями (я изнутри их
открепил...). Выносили все в комендатуру солдатики с их столовой,
тщательно маскируя. Потом - обратный процесс закупоривания. Помытый пол
и надпись - идея вашего покорного слуги. Вот так :)
Привет всем из ОВСР-401!