Мой друг подсел на хомяков. Я не знаю, что теперь делать…
Теплым солнечным днем я и мой друг зашли в зоомагазин.
- Покажите мне ваших хомяков, - попросил он.
- Ты же неделю назад купил одного, - ответила продавщица, доставая
из-под прилавка огромную клетку с маленькими зверьками.
Мой друг ничего не ответил, только хитро улыбнулся. Я знал, что эта
улыбка означает что-то нехорошее, но продавщица не знала, поэтому ничего
не заподозрила.
- Этот толстоват, этот какой-то тщедушный, этот волосат, этот плешив, у
этого глаза злые… - бормотал он роясь в толпе хомяков, - а вот этот в
самый раз.
Мой друг выбрал черного хомяка, самого запуганного. Животное пыталось
убежать, но мой друг крепко держал его. Он рассчитался с продавщицей. Мы
вышли из магазина.
- Это очень редкий хомяк, таких сейчас и не найти. Они обитают только в
Бразилии. Интересно, как он сюда попал…
Мы пришли к нему домой. На кухне, над плитой, висел десяток маленьких
хомячков. Они совсем иссохли, бедные.
- Вот это Миша. Вот это Оля. Вот это Саша… - начал знакомить он меня с
своим зоопарком, - а вот это Николай Никифорович, уй ты моя прелесть….
он уже готов, его можно снимать, он был моим любимчиком. Я кормил его
только специальными сортами пшеницы, я рвал ему травку во дворе, поил
только чистейшим спиртом, кормил оскарбинками.
Друг снял хомяка с веревочки, разломал на несколько частей и кинул в
кухонный комбайн. «Бррррррррррр! » - загудел комбайн. Через минуту друг
извлек белый порошок, который когда-то был Николаем Никифоровичем.
- Теперь его можно курить, - объяснил друг, доставая из кармана бумагу
для самокруток «Рилозза».
…
- Николай Никифорович действительно крутой хомяк, - сказал я, когда
проснулся на следующее утро.
Эпилог.
Много чего я в своей жизни перекурил: и рыбок, и попугайчиков, и кошечек
с собачками, даже муравьев курил, но, честное слово, хомячки - они самые
вкусные…