Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: васька
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Вот интересно, людям говорят:"Всего вам хорошего, здоровья вам и вашим детям!" Но никто не говорит:"Здоровья вашим родителям!" На родителей всем наплевать.
На третьем курсе декан факультета вел у нас квантовую механику. И раз на лекции ребята начали ему объяснять, что у них нет стимула, чтобы хорошо учиться. Декан вздохнул и сказал: - Точно, нет стимула. Между прочим, в Древнем Риме стимулом называли палку, которой погоняли быков.
Сегодня услышал от одной женщины. Ее одиннадцатилетний сын спрашивает:"Мам, вот скажи, как по дереву определить, где север и где юг?" И вот она ждет от нас ответа. Ну мы говорим, мол, где ветки длиньше - там юг и все такое. Оказывается, нетушки. Где елки - там север, а где пальмы - юг.
Помните фильм «Ко мне, Мухтар»? Его история началась с того, что на Мосфильм явился мужик с собакой и предложил снять фильм по написаному им сценарию. Мужик приехал для этого откуда-то из Сибири. Сценарий оказался исключительно слабым, но пес действительно был отдрессирован просто изумительно. Видно, в планах Мосфильма оказалась дырка, так как мужика с собакой пока отправили обратно в Сибирь, а сценарий отдали на переделку профессионалам. Месяца через четыре собаку вместе с хозяином снова вызвали в Москву и приступили к съемкам.
Главного героя – милиционера играл Юрий Никулин. Понятно, что пес его никак не воспринимал, поэтому во время съемок хозяин собаки стоял за кадром и подавал команды типа: «Иди к Юре», «Отдай Юре», «Найди Юру» и т.д.. Да, а жили они у Никулина дома, тот сам это предложил, чтобы пес к нему привык. И вот съемки закончились, Никулин провожает их на вокзале обратно в Сибирь и с гордостью говорит хозяину собаки: - А твой пес полюбил меня больше, чем тебя! - С чего ты так решил? - Так он каждое утро приходил именно ко мне и требовал, чтобы я его вывел. - Ну правильно. Он сначала приходил ко мне, а мне вставать не хотелось. Я и говорил: «Иди к Юре».
Идут рассказы про яжемать. Мне тоже вспомнилась история, которую мне рассказал в Израиле мужик, с которым я работал. Его друг купил машину. Не новую, но достаточно свежую - года четыре. Долго искал, ездил по продавцам, ставил на проверку в специальный центр, торговался. Наконец, получил именно то, что душа просила.
Сидит он в кафешке за столиком, а машинка стоит около тротуара и он на неё любуется. В это время по тротуару идёт яжемать с ребёнком лет пяти. И парнишка гвоздиком чертит по всем машинам, мимо которых они проходят. Мужика чуть кондратий не обнял. Он подбегает к ним и говорит бабе, мол, посмотри, что твой отпрыск делает. А та давай на него орать: "Не твоё дело! Отстань от моего ребёнка, пусть делает, что хочет." Мужик ей зарядил в рожу. На крики прибежал муж. Он и ему, уже не объясняясь, въехал с разворота.
Семейка подала на мужика в суд. Судья попался понимающий. Мужику присудил какой-то разумный штраф за рукоприкладство, а яжематери с мужем - оплатить перекраску всей машины.
С Вовкой я познакомился на сборах. Он был лет на 10 старше меня и служил еще в 60-ых в одной из трех «придворных» дивизий – в Кантемировке. Ему «повезло» захватить самый последний призыв, когда служили три года. Представьте чувства этих ребят – они дембеля, но с ними поедут домой и те, кто на год моложе. «Абыдна, да?!»
Вовка, по его словам, сидел на губе два раза. Один раз – за дело, выбросил в окно столовой кусок брынзы, которую ненавидел, а тут как раз мимо шел зам. по тылу. Кормили-то их отменно, и сыр давали, и шоколад. Но съесть требовали все. Мол, народ от себя отрывает, а вы это в мусор?! Второй раз он влетел ни за что. Получили они новые РЛ станции П-18. Вовка уже третий год служил, был сержантом и старшим в расчете, так что, он ездил станцию получать. Говорит, крутились-крутились на «техничке», по времени заехали уже Бог знает куда – в кунге же ничего не видно. Вылезают – батюшки, в Мытищах.
Получили станцию, пригнали ее в часть и начали расконсервацию. Дня через два неожиданно является как бы с инспекцией полковник (зам. по вооружению) и еще куча всяких прихлебателей с ним. Офицеры – они ж как дети, служба нудная, а тут новая игрушка. Начали они по станции лазать. Вдруг полковник показывает на огнетушитель и требует: «Опробовать!» Вытащили на улицу, попробовали – ни шиша. Попробовали другой – то же самое. Вскрыли – а там спирт под горлышко. Вовка тут же получает пять суток ареста – вроде, его нычку нашли, которую он на заводе сделал.
Правда, он всего трое суток отсидел. Стали вскрывать ЗИПы, а там поверх запасных блоков – печенье в пачках и конфеты россыпью. И записка, что это подарок солдатам от рабочих завода. Не зря тогда замполиты говорили и на плакатах писали: «Народ и армия - едины!»
Один из рассказаов моей бабушки про ее жизнь. Запомнилось с детства.
--
Поехали мы с мужем его родных навестить в деревню. Это еще в самом начале было, я еще не рожала. Ну, приехали, подарки подарили, отметили, как полагается. Со всеми познакомились. Тут воскресенье подошло, надо в церковь идти. Я гляжу, на улице теплынь, солнышко, а они все в галошах (бабушка так говорила – в галошах) по пыли прутся. Я спрашиваю: «Вань, чего это они, в галошах-то?» - сама-то я по сухой погоде ботиночки надела. «Показывают, что живут богато. Вещь покупная, в огороде не растет.»
Пришли в церковь, батюшка службу ведет. А все меня разглядывают и, слышу, шепчутся: «Каку бедну Ванька-то взял – даже галош для церкви нету!»
Дня два, что ли, прошло, дожди зарядили. Я по грязной погоде стала галоши надевать. Раз Ванька с улицы приходит, смеется: «Теперь говорят – нет, богату Ванька за себя взял, по такой грязи галоши гваздать не боится!»
На третьем, кажется, курсе декан факультета читал нам лекции по квантовой механике и между делом рассказал такую историю. Его друг, тоже преподаватель, зашел в университетский буфет перекусить между лекциями. Взял чего-то пожевать копеек на пятьдесят (семидесятые годы), и буфетчица его на две копейки обсчитала. Он ей об этом вежливо сказал, а она начала орать, мол постыдился бы из-за двух копеек скандал поднимать. Мужик ей так же вежливо: - Не в двух копейках дело. Я профессор математики, а Вы меня пытаетесь обсчитать. Обидно!
Рассказ про обычное, простое человеческое счастье.
В середине восьмидесятых взяли меня на сборы в Нарофоминск – это от Москвы по Киевской дороге. Познакомился я там с одним мужиком, который был из Селятино - это километров 30 от Нарофоминска в сторону Москвы. Так что он каждый вечер на попутках уезжал ночевать к себе домой. Раз он меня пригласил вечером съездить к нему в гости. Делать было нечего, я и согласился.
Итак, пошли мы с ним на шоссе, встали у обочины, голосуем. Он мне объясняет: - Тут недавно были случаи, когда нападали на водителей, так что сейчас берут неохотно. В гражданской одежде могут совсем не взять, но в форме – другое дело. Погоди, какой-нибудь грузовик поймаем.
Стоим, долго уже стоим, минут двадцать. Кто не останавливается, а кто говорит, что скоро сворачивает. Наконец его осеняет: - Пойду на гаишный пост схожу. Если там сегодня мой сосед дежурит, он нам машину остановит.
Пошел, перетер там что-то с гаишником, возвращается: - Сейчас все будет в порядке. Точно, идет зилок стотридцатый. Мент ему палочкой махнул, тот на обочину съехал и остановился. Мы подходим: - До Селятино подбросишь? - Да не проблема, садитесь. А самому не до нас, пальцами по рулю барабанит – гаишника ждет. Мы в кабину залезли, устроились: - Ну чего, поехали? - Так он меня для вас, что ли, тормознул? - Ну... И вот тут я увидел, что такое простое человеческое счастье.
Тут в обсуждениях идут споры насчёт того, может ли Китай так ограничивать права своих граждан для борьбы с пандемией. Хочу пересказать вам рассказ одного мужика о том, как немцев приучали к дисциплине и честности. Во время войны мужик этот попал в плен. Ему повезло – его в качестве работника забрал к себе немецкий бюргер, тамошний крестьянин, то есть. Понятно, что никаких денег ему не платили и работать приходилось много, но кормили от пуза. Всё же своё, чего жалеть. Вообще, хозяин был человек неплохой, с пониманием. Он частенько ездил в город на повозке, запряжённой парой лошадей, возил продукты на продажу. И через некоторое время стал он брать с собой этого мужика, чтобы мешки и корзины самому не таскать.
И вот заметил этот мужик, что каждый раз, когда они едут в город, в одном и том же месте под деревом стоит велосипед. Неделю стоит, вторую. Он говорит бюргеру: -Смотри, кажись, велосипед ничей. Давай его заберём. -А ты знаешь, кто его поставил? -Нет, а что? -А то, что это могли гестаповцы поставить и теперь следят. Мы велосипед возьмём – меня в тюрьму отправят, а тебя – обратно в лагерь. Так что, не твоё – ты и не трогай.
Хочу рассказать вам как бы притчу. Ну притча притчей, а история произошла на самом деле. Работал я когда-то с одной молодой женщиной. Она как замуж вышла, перешла жить к мужу – у его родителей был просторный дом, как тогда говорили, «в частном секторе». Семья была большая – кроме них двоих с родителями мужа жили еще его младшие братья-сестры и старая-старая бабушка.
Кто помнит те времена, понимает, что такое частный дом – это не особняк с английским газоном по фронту и бассейном с обратной стороны. Это именно жилой дом с садом-огородом, сараем, курами-кроликами, иногда – с гаражом. Вот и у них при доме был приличный яблоневый сад.
Каждый год в конце лета собирался урожай яблок и они укладывались на хранение в погреб. Раз в три-четыре дня яблоки перебирали и если какое-то уличали в попытке сгнить, его съедали, а хорошие продолжали храниться.
Так они и жили дружной семьей. Время шло. Бабушку все больше одолевали старческие хвори, она теряла силы и наконец слегла совсем. Дело быстро шло к концу. И вот лежит она в постели, отходит. Вся семья собралась в комнате. Старушка уже почти ни на что не реагирует и вдруг начинает плакать. Все к ней: - Бабушка, болит что? Может, укол сделать? – А она им, заливаясь горючими слезами: - А ить я всю жизню ела гнилые яблоки...
Так ешьте яблоко, пока свежее, а не ждите, когда оно гнить начнет!
Про моего знакомого Сашку, телевизионного ремонтера. Пришел он раз по вызову к одному мужику. У того был еще черно-белый ламповый «Горизонт», что ли. В общем, звук пропал. Мужик, уже немолодой, работал в «закрытом» НИИ электронщиком, в этот момент был в отпуске по поводу приезда с Дальнего Востока на побывку сына – военного летчика. Вот они вдвоем аппарат открыли и бились с ним, пока не потеряли всякое терпение и не позвонили в «мастерню».
Сашка пришел, мужик его в комнату к развороченному телевизору отвел, ситуацию объяснил и сам отправился на кухню чайник ставить. Мол, проблема явно серьезная, возни много будет, так что, мы с тобой еще успеем между делом чайку попить. Ну а Сашка первым делом в предохранители полез... ну ладно, не буду вас водить за нос. Он просто знал, что именно в этой модели канал звука питается через отдельный неприметный предохранитель, стоящий в укромном месте. Сашка его заменил и телик заработал.
Хозяин с кухни слышит, что звук пошел, бежит в комнату. Он же с работы всякой-разной аппаратуры по такому случаю натащил и они с сыном полных четыре дня на эти игры убили. Тем временем Сашка уже заднюю стенку на место ставит и винты закручивает. Мужик к нему с вопросом: - Так что там было?!! - Распишитесь вот тут в заявочке... (И с важностью в голосе) У каждого свои секреты. Я же не спрашиваю, чем вы в своем закрытом НИИ занимаетесь.
Тут недавно всех до слез умилила история, как во время спектакля цыпленок-переросток издевался над Айболитом, а тот и сказать ничего не смог. А вот ребята играли в «Теремок» куклами. И есть там такая сцена, когда лиса крадет петуха. Другие его «сожители» бросаются в погоню, отнимают птицу у хищницы и мышка должна участливо спрашивать: - Что ж ты, Петя, не встаешь? Звонких песен не поешь? Вместо этого хвостатая стерва вдруг спрашивает: «Что ж ты, Петя, тут лежишь?» На что он, не растерявшись, отвечает: «Вот упал, едрена мышь!»
Совсем коротко. Когда государство отказывается лечить и учить детей, создаётся впечатление, что оно не надеется просуществовать до того времени, когда это поколение вырастет и начнёт кормить государство.
Одни и те же вещи часто выглядят совершенно по-разному, если смотреть на них с разных сторон. Вот выходные, например, выглядят по-разному в пятницу вечером и в понедельник утром.
Дело было в советские времена в ГСВГ. Два молодых летехи шли куда-то по своим делам по восточно-германскому городу. Дело уже к ночи было. Проходят они мимо... ну, у американцев это скрап-ярд называется. Не свалка в нашем понимании, а место, где машины разбирают - что на продажу, что в утиль. И на их глазах заезжает туда какой-то дойч на Трабанте, перетер с хозяином, получил от него деньги и пешком ушел.
Летех это заинтересовало, они тоже к хозяину сунулись с вопросом, что это было. А что было, человек машину сдал в утиль. Для наших людей это, конечно, шок – как это, машина на ходу и вдруг – в утиль. А за сколько? Так недорого совсем. Давай мы ее у тебя выкупим за эти деньги? Хозяин не хочет, он на этой разборке свой бизнес строит. Ребят заело – может, сменяем на что? Что тебе нужно? Хозяин в затылке почесал, подумал и вдруг у него глаза загорелись, мол, макрель есть у вас?
У наших офицеров этого добра было, как гуталина у дяди кота Матроскина, который жил при стороже гуталиновой фабрики. Им в пайке давали скумбрию в масле в банках по 250 грамм. Что-то она у них не шла даже в виде закуски и складывалась под кровать. А у немцев она называлась макрель и была в большом дефиците. Одним словом, столковались на 120 банках и на следующий день летехи пришли на свалку с парой тяжелых сумок, а уехали на Трабанте.
Теперь так, ездить по городу они на нем, конечно, не собирались. Доползли тихонько переулками до части и спрятали в техническом парке в боксе. Солдатам сделали строгое внушение молчать. Самое интересное, что так никто и не стукнул. Им же тоже скучно, а тут такая развлекуха. Каждый вечер, как верхние начальники по домам разойдутся, два наших героя выкатывали это пластмассовое чудо восточно-немецкого автопрома и нарезали круги и петли по парку. Другим «молодым» офицерам завидно, да и семей-то нет еще, чего в общаге сидеть. В общем, эти двое раскололись и скоро по боксам было спрятано уже несколько таратаек. И каждый вечер в парке шли гонки до полуночи.
Долго ли, коротко ли, а как-то командир части задержался на службе допоздна. То ли хотел выпить с заместителями вдали от жены, то ли еще что... а только выглянул он в окно ненароком и чуть не поседел. Как раз в это время летехи раздобыли где-то старый экипаж, вроде кареты. И вот несколько оболтусов запрягли в карету Трабант. Одного – за руль, остальные набились в повозку и с гиканьем рулят по тех. парку.
На следующий день часть была построена на плацу. Командир сначала смачно отматерил личный состав, а потом приказал своему заму по вооружению проверить ВСЮ территорию парка, найденные драндулеты выстроить в линию на плацу и проехаться по ним танком. Наши военные всегда любили быстрые и кардинальные решения.
Цель длительного хождения женщины с мужиком по магазину - довести его до такого состояния, чтобы он был готов купить что угодно за любую цену, лишь бы это кончилось.
Неважно уж, по какому поводу зашел у нас разговор о романе «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова. Что-то такое о судьбе, что (по марксистскому учению) человек сам строит и направляет свою жизнь. Вот тут как раз и пришлось к слову знаменитое произведение Михал Афанасича.
Хочу сказать в пику убежденным марксистам, что не все так просто в этом мире и Михал Афанасич действительно, судя по всему, имел какую-то завязку с высшими силами. А в подтверждение этого приведу рассказ Владимира Наумова, который слышал по телевизору лет двадцать, наверное, тому как. Наумов – это который в паре с Александром Аловым снимал фильм «Бег» по рассказам Булгакова. Помните, это в котором генерал ЧернОта в исполнении Михаила Ульянова ходил по Парижу в подштаниках. Да там вообще целый букет изумительных артистов снимался: Дворжецкий, Евстигнеев, Баталов и не помню уж кто еще. Так вот, Е. С. Булгакову, вдову писателя, которая жила в материальном отношении очень тяжело, взяли в этот фильм консультантом.
Должность эта была, в общем-то, чисто формальная, синекура, одним словом. Сидела Елена Сергеевна на стульчике, слегка подремывая, а съемка шла своим чередом. Но иногда у режиссеров начинался спор по поводу того, как снимать ту или иную сцену, и если ни к какому решению не приходили, то осторожно будили эту, мягко говоря, пожилую уже женщину и спрашивали ее мнение.
Елена Сергеевна всегда внимательно их выслушивала, вникала в суть проблемы, но своего мнения никогда сразу не высказывала: «Мне нужно с Михаилом Афанасьевичем посоветоваться». А на следующее утро она обычно говорила: «Миша считает, что нужно строить сцену вот таким образом...» - и все начинало легко складываться. Вначале думали, что Е. С. выражается иносказательно, ну, как бы она в ночной тишине со своим умершим мужем мысленно советуется, представляя, что бы он мог сказать в такой ситуации. Но чем дальше, тем больше съемочная группа проникалась чувством, что говорится это вполне серьезно.
Ну, это как бы присказка. Так вот, уже после съемок фильма Владимир Наумович как-то под настроение нарисовал Пилата. Взял «стандартный» лист бумаги и ручкой, буквально, в несколько линий... Видно, что сидит человек на скамейке в какой-то хламиде, в задумчивости оперся лицом в ладонь, локоть – на колене. А из-под хламиды слегка выступает нога в сандалии. Совсем схематично, без деталей, но очень ему этот рисунок на душу лег.
И вот однажды какие-то кино-чиновники загорелись идеей устроить аукцион произведений искусства деятелей кино – ну там, картины, резьба по дереву, художественная лепка всякая и т. д.. И насели они на Наумова, отдай, мол, своего Пилата на аукцион. А ему это просто нож острый. И тут один приятель советует: «Ты им Пилата дай, а цену такую поставь, чтобы никто не купил, он к тебе и вернется. А то ведь не отстанут.» А что, правильно, Владимир Наумович так и сделал.
И вот прошло какое-то время. Однажды вечером звонит телефон, В. Н. берет трубку, а там ему тот самый приятель в возбуждении кричит: - Купили, купили!.. - Что купили? - Да Пилата твоего, я с аукциона звоню.
По его рассказу дело было так. Аукцион проходил в каком-то зрительном зале. Все идет своим чередом, скажем, выносят картину, объявляют: «Картина “ХХХ”, автор такой-то, масло, метр-двадцать на полтора в дубовой раме, триста рублей.» Все чинно-благородно. И среди этого благолепия предъявляют со сцены присутствующим листок бумаги со словами: «Картина “Пилат”, автор – режиссер Владимир Наумов, четыре тысячи рублей.» В зале поднялся хохот, все решили, что это шутка, просто чистый лист бумаги – издалека линий рисунка не было видно вообще.
И тут откуда-то с задних рядов раздался голос: «Я покупаю.» Мужчина, у которого конкурентов не оказалось, прошел к сцене, поднялся по ступенькам, положил на стол аукциониста несколько пачек денег, забрал листок и ушел. А надо сказать, что Наумов с этих денег получал 70 процентов, то есть, две тысячи восемьсот рублей – слабо подержаный «Запорожец» можно было купить.
- Кто это был? - в возбуждении закричал В. Н., - найди мне его, я ему еще чего-нибудь нарисую, раз уж он такие деньги заплатил. - Да не знает его никто. Такой лет сорока пяти, высокий, худощавый, темный пиджак, водолазка под горло. И как в воду канул, больше его никто не видел.
И действительно, так этого загадочного мужчину найти и не удалось. А Пилата Владимир Наумович сколько ни начинал рисовать снова – ну вот не выходит и все тут! Как будто кто под локоть толкает.