Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: immar
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Пассажир подходит к стойке регистрации: — Скажите, а почему мой рейс в Новосибирск всё время откладывают? — Понимаете, мы хотим, чтобы вы по-настоящему соскучились по дому.
У одной канадской знакомой было умиротворённое настроение. Села она на камень у речки, в руках длинная палка — и поза рыбака получилась. Сидит, мечтает.
Через десять минут подходят два рыбинспектора. Смотрят, молчат, потом осторожно спрашивают: — Разрешение на рыбную ловлю у вас есть?
А она им: — Так я же просто отдыхаю!
Инспектора переглянулись: — Ну надо же, отдыхать-то можно и без лицензии… но мы всё равно не верим.
История из серии " тупые американцы". На улице -19 по Цельсию и вдобавок дует пронизывающий ветер. Захожу в Супермаркет и в шутку говорю продавцу: У меня жалоба. Он: какая? Я продолжаю: почему снаружи вашего магазина так холодно? Он на автомате: это не ко мне. Обращайтесь в администрацию магазина.
К концу войны Германия стояла буквально в шаге от атомной бомбы. У них были:
лучшие физики,
реактивные самолёты, наголову превосходившие советские и американские,
ракеты Fau-2, пугающие тропосферу.
И только одна проблема — тяжёлая вода, нужная для ядерного проекта. Её производили на заводе Norsk Hydro в Веморке.
Сначала туда отправили британцев в операции Freshman. Но та миссия провалилась трагически: планёры разбились, уцелевших схватили и казнили. После такого казалось, что пробраться туда невозможно.
И вот тут на сцену вышли норвежские лыжники-коммандос — Йоаким Рённеберг, Кнут Хёукелид, Биргер Стрёмсхейм, Фредрик Кайзер и их товарищи. Люди, у которых вместо крыльев были лыжи и вместо докторских диссертаций — динамит.
Они сделали почти невозможное: проникли в цеха, взорвали электролизные установки и канистры с тяжёлой водой, а потом просто… уехали вниз с горы на лыжах. Пока реактивные самолёты гремели над Европой, пока физики чертили формулы, норвежские партизаны на лыжах решили судьбу ядерного проекта Третьего рейха.
И теперь можно сказать с улыбкой: Если бы не эти лыжники, исход Второй мировой мог быть совсем другим. Но они доказали — иногда именно лыжи делают историю. Какой завод и какое оборудование взорвали норвежские командосы?
Завод: это гидроэлектростанция Vemork (Norsk Hydro) в Рьюкане, Телемарк, Норвегия — она стала первой в мире промышленной площадкой по производству тяжёлой воды (D₂O), необходимой для ядерных реакторов и, потенциально, для атомной бомбы
В результате: было уничтожено примерно 18 ячеек и около 500 кг тяжёлой воды, и производственная мощность на заводе была временно парализована
Американский президент Бенджамин Франклин прославился тем что изобрел электрическую батарею. Российский президент Владимир Путин чтобы запомниться на века изобрел зарядное устройство размером с целую Россию, которое постоянно заряжает бабками голодныe Крым и Чечню.
В девятом классе я был не мальчик, а почти десантник. Подтягивался двадцать раз, бегал три километра, как будто за мной КГБ гнался, и в итоге меня торжественно занесли в отряд ДОСААФ, в школу будущих летающих людей СССР.
Три недели мы укладывали парашюты. Инструктор строго сказал: — Кто укладывает быстро — тот падает красиво, но один раз. Запомнил на всю жизнь.
Первый прыжок — почти последний
День прыжка выдался как в кино "В бой идут одни старики", только без стариков и с бетонной свалкой. Ветер был, как в тундре, только без оленей.
Прыжков было три: один — чтобы понять, как страшно, два — чтобы закрепить травму. Но рядом крутились мастера спорта, которым платили 10 рублей за прыжок — почти как инженеру за полмесяца. Они лезли без очереди, улыбаясь, как будто прыгали в ванну с вареньем.
Я же прыгал с травмой лодыжки, полученной в результате боевого приземления с двухметровой табуретки, имитирующей вышку. Попросил инструктора отпустить — а он, как настоящий советский командир, сказал: — Ногу повредил? Отлично. Будет легче найти, если оторвёт.
Дилемма будущего кибернетика
На беду, меня параллельно пригласили на Олимпиаду по кибернетике, где я решил сложнейшую задачу по-простому: — Надо стереть пять палочек? Так сотрём всё и нарисуем заново. Экономика движений, товарищи!
За это обещали награду. Но я выбрал прыжки. Потому что — романтика, небо, бетонная смерть.
Прыжок веры... и гравитации
Прыгнул я с парашютом Д-5, который управляется хуже, чем советская стиралка в режиме «отжим без воды». Меня сносит — вперёд по ветру!
Вижу: в 50 метрах впереди— колючая проволока забора аэродрома, а в 100 метрах по направлению приземления — свалка железобетонного комбината, где арматура торчит, как иголки на пьяном ёжике — в разные стороны и с явным намерением покалечить.
Я тяну передние стропы — меня тащит над проволокой. Тяну задние — и с криком души, инстинкта самосохранения и всех доступных богов — включая забытых языческих и дежурного прапора с вышки — падаю между колючей версией ада, бетоном и арматурой.
Приземлился. Цел. Ушиб только гордость.
Карма по-советски
Одноклассники завидовали. Особенно один — КМС по боксу, которого потом взяли в ту же школу. Говорил: — Вот бы мне так же пролететь между адом и арматурой!
Ну и что? Он прыгнул через пару лет… и приземлился прямо в арматуру. Итог: нога в гипсе, десантура мимо. А я остался жив, без медали, но с опытом.
Советская мораль в трёх пунктах:
Не хочешь быть героем — не прыгай с табуретки.
Хочешь быть кибернетиком — стирай всё к чёрту и думай заново.
Хочешь выжить — тяни за задние и молись всем богам, включая Гагарина.
Теплоход стоит у причала, мотор гудит. Капитан: — Механик, почему у нас вибрация такая сильная? Механик: — Это не вибрация, капитан. Это корабль пытается cбежать, пока мы его не утопили.
Этот рассказ про Чернобыля. Да я не ошибся, не про Чернобыль, а именно про Чернобыля. Чернобылем прозвали старшего механика Саныча, лысоватого одессита в возрасте за 50. Работали мы в интернациональном экипаже и этa меткaя кличкa досталась Санычу от хорвата капитана за постоянные передряги в машинном отделении в виде небольших взрывов и пожаров. Пароход был старый и проблемный. Постоянно глохли дизеля и пропадало электричество. В те периоды когда все было спокойно и механизмы крутились нормально, Саныч травил байки про то как в последнем отпуске он захватывал сверх-секретные документы на столь же секретном предприятии под эгидой спецслужбы, предварительно напустив усыпляющего газа в вентиляцию завода или про то как прятал золото партии на каком-то Африканском острове. После очередной байки я спросил у Саныча: "А ты знаешь как тебя в экипаже прозвали?" Саныч с интересом отозвался:" Ну и какое у меня погоняло?" "Чернобыль" - ответил я. Саныч призадумался на минуту и сказал:" Ну это, наверное, потому что я в день взрыва Чернобыля родился - 26-го апреля."
Александр Маринеско был не просто лихим подводником, а человеком с характером. В юности он пришёл в торговый флот, лазал по реям, нюхал парусный ветер и мечтал о дальних странах. Ему хотелось увидеть Гавану, Рио-де-Жанейро или хотя бы Стамбул — а не только казарму и партсобрания. Когда его распределили в подводный флот, он шутил: — Ну что ж, раз уж не пустили к пальмам и красавицам, придётся нырять к рыбам и гонять фрицев. Комиссары его недолюбливали: слишком умный, слишком самостоятельный, да ещё и слишком любвеобильный. Женщин он любил так же сильно, как свободу, а характер имел пиратский — за такие привычки в СССР уважали редко. Когда Маринеско утопил самый большой немецкий лайнер «Вильгельм Густлофф», он сделал это в наглой, бравой манере. В общем-то, взял фрицев на понт — как настоящий морской разбойник. Немцы пароль спросили, а Маринеско им в ответ: — «Щас как бахну по клавишам!» Ну те подумали: «Свои, значит», и пустили ближе… А дальше уже история в книгу рекордов Гиннесса пошла. Но звание Героя Советского Союза ему так и не дали. В партийных кулуарах шептали: — Ну как можно награждать человека, который пьёт, любит женщин и ведёт себя как пират? После войны коммуняки его потом всё равно в тюрьму посадили… за кражу кроватей. Говорят, фрицев топить можно, а вот кровати — святое имущество социализма! А сам Маринеско потом горько шутил: — Видимо, я потопил не тот корабль. Надо было сначала утопить пару ящиков партбилетов — глядишь, звание бы дали.
На теплоходе в море вдруг двигатель встал. Капитан злой: — Механик, что произошло?! Механик спокойно: — Корабль решил отдохнуть. Я его понимаю — я тоже устал.
Я не виделась со своим парнем более недели. Сегодня он позвонил мне и предложил встретится у меня. Я, дура, согласилась. И только утром он мне сознался, что зашёл ко мне потому что у него закончились и еда и деньги.
Реальная история: 11-летнюю девочку после пяти лет проживания в Канаде привезли на Родину. Вышли с мамой из Шереметьево, девочка застыла на месте и заплакала:" Мама, полетели обратно, не хочу к бабушке. Здесь люди злые какие-то". Ребенок впоследствии стал успешным писателем и художником, но в Канаде.
