Поиск по автору:

- Холмс, вы не знаете, какая необходимость была усыплять кошку Скрипалей?
- Элементарно, Ватсон! Она слишком громко мяукала. Вот в нашем МИДе и сочли, что эта мерзавка требует встречи с российским консулом.

Предупреждаю, история в туалетном жанре, так что читать не обязательно. Но зато подлинная, может рассмешит кого-нибудь.
Пионерский лагерь, утро. Мы, пятеро десятилетних пацанов, сидим дуемся в ряд над очками деревянного отрядного сортира. Туалетная бумага тогда не только в лагере, и дома-то редко у кого была, это был дефицит почти такой же, как сервелат или черная икра, поэтому у каждого в руках мятый кусок газеты, тетрадки, или на худой конец несколько листиков с дерева. И только один парнишка по имени Паша, он был на год постарше всех остальных, повыше ростом, папа у него был директором какого-то завода, а мама преподавала музыку, кажется, поэтому он претендовал на лидерство во всем, если что-то произносил, то таким тоном, как будто он и только он владеет истиной, так вот этот Паша тупо забыл запастись бумажкой. Попросить у мелюзги, чтоб с ним поделились, ему было видимо западло, поэтому он, просравшись, встал с очка и презрительно покосившись на старательно подтиравших зады товарищей, натянул штаны и с чувством морального превосходства бросил через плечо:
- А вот мне, например, бумага для этого дела вообще не нужна, у меня жопа не говнистая, не то что у некоторых.
Ну, не говнистая, так не говнистая, что такому авторитету можно возразить?
После завтрака наш отряд отправился на пруд. Искупавшись, мы все пошли в кусты выжимать плавки, после чего Паша нечаянно надел свои наизнанку. Тут один мальчик, самый маленький ростом в отряде, показывает ему в спину и говорит:
- А что, и правда хорошо, когда жопа не говнистая.
Все повернулись на его слова и попадали со смеху - светло-серые пашины плавки на том самом месте прочерчивали две параллельные как железнодорожные рельсы вертикальные темно-коричневые полоски.
После этого случая до самого конца лагерной смены на какую бы тему не заходил разговор, кто-нибудь обязательно вставлял в него какую-нибудь новую шутку про пашину не говнистую жопу. Надо сказать, что сам Паша на эти шутки не обижался, наоборот, даже смеялся вместе со всеми, важничать и надувать щеки перестал и постепенно превратился в нормального члена коллектива. По этой причине я решил не упоминать здесь его фамилию, город и навание пионерского лагеря, где это произошло.

Пока не знаю, как эта история будет смотреться в письменной форме. Решил так: запишу, а потом почитаю и еще подумаю, стоит ее посылать или нет.

Наш командир взвода, старший прапорщик, низенький невзрачный мужичок с суровый взором, похожий в своей сшитой на заказ огромной фуражке на злого гнома из мультика, славился своими похабными изречениями, от которых покраснел бы сам поручик Ржевский. За это мы даже прозвали его Цицероном. Некоторые его творения врезались в память до сих пор.
Например, однажды на ужин построился далеко не весь личный состав роты. Просто некоторые особо хитрожопые дембеля по-тихому уже сходили в столовую, натрескались, и теперь собирались насладиться просмотром по телеку очередной серии многосерийного фильма. А пойдя на ужин вместе со всеми, они бы успели только к финальным титрам. Старший прапорщик все эти хитрости прекрасно знал, но тем не менее не поленился лично опросить всех отказников по очереди, имеется ли персонально у каждого отказавшегося уважительная причина не ходить на это важное, предписанное распорядком дня мероприятие. Конечно, все пытались озвучить какую-то свою, особую версию, которая должна была вызвать его сочувствие, хотя выдающейся фантазией ни одна из них не отличалась:
-Товарищ старший прапорщик, у меня голова болит. Разрешите не ходить на ужин.
-Голова — это не х*й! В строй!
-Товарищ старший прапорщик, у меня нога болит, натер, не могу ходить. Разрешите...
-Нога — это не х*й! В строй!
-Товарищ старший прапорщик, живот болит, аж режет, щас обосрусь.
-Живот — это не х*й! В строй!
-Товарищ старший прапорщик, у меня зуб болит, аж в ухо стреляет.
-Зуб — это не х*й! В строй!
Один решил соригинальничать:
-Товарищ старший прапорщик, у меня х*й болит.
-Х*й — это х*й! Дрочить надо чаще, тогда болеть не будет! В строй!

Но был случай, когда он превзошел даже самого себя. Обходя строй вверенного ему подразделения, он вдруг внезапно замечает возмутительный непорядок: у одного солдата белый подворотничок на гимнастерке подшит не обычной гладкой хэбэшной материей, которую выдает всем бойцам старшина, а трикотажной (чтобы было понятно, структура ткани не гладкая, а полосочками, еще трусы и майки из такой когда-то продавались).
-Рядовой Кузин! Почему подшиты не по уставу?
-Так какая разница, товарищ старший прапорщик, белая и белая. Мы вчера в офицерской столовой столы в генеральском зале перетаскивали, так там на всех столах такие салфетки лежали. Я всего одну сп*здил, подшиться решил для пробы.
Старший прапорщик краснеет от собственной важности, и наслаждаясь своим витиеватым красноречием, вещает, как будто отливает в бронзе:
-Для пробы, бля, говоришь? Так, рядовой Кузин..Музин..Хуюзин! Смир-но! Довожу до вашего сведения, что моей дочери скоро пятнадцать лет, у нее уже вот такие сиськи (выставляя руки перед собой, выразительно изображает внушительный бюст), а менструация х*ячит, как из пожарного брансбойта. Завтра принесу вам ее трусы, вот и будете ими подшиваться для своей пробы. О результатах пробы напишете рапорт на имя начальника вещевой службы.

Вот, написал, сейчас перечитываю свой опус и решаю: посылать, а может не стоит? И тут меня внезапно резанула мысль: это сколько же сейчас должно быть той дочери лет? Подсчитываю, получается, что где-то под полтинник. Если у нее в пятнадцать такие были, как он показывал, то какие сиськи у нее должны быть теперь? Повезло же кому-то их мять все эти годы!

В постели девушка просит своего парня:
- Денис, называй меня, пожалуйста, при посторонних на Вы и по имени-отчеству. Все-таки я солидная дама, мать и к тому же работаю классным руководителем.
- Да, ладно, Тань, ты же не в моем классе классный руководитель, в моем только ОБЖ раз в неделю ведешь. Сын твой так вообще ко мне никаким боком, он же не со мной, а в параллельном классе учится. И солидные дамы разве делают, как ты мне вчера пьяная, минет в такси на заднем сиденье?