Поиск по автору:

Эх, рыбалка, рыбалка... Вообще-то, меня как дальневосточника рыбалкой
удивить сложно. При том изобилии рыбы, которая наполняла наши реки,
способов которыми ее можно изловить, я знал десятки, если не сотни. Но...
Короче, что я вокруг да около.
Довелось мне побывать зимой в Амурской области. С хорошей рыбой там
напряг, потому как в те времена по всей длине Амура, который и являлся
главной водной артерией, была натянута колючая проволока. Нет, не потому
что область населяли одни злостные браконьеры, а потому, что на другой
стороне Китай. Вот вроде и не друг и не враг а так, а граница на замке.
Главное с их стороны проволоки нет и лодки рыбацкие видно, а с нашей
есть и рыбку просто так не половишь. Местным жителям оставались речушки
и озерца, в которых нехватки не было, но и рыбы особо не разгуляешься.
- Ты как насчет рыбалки? – поинтересовался у меня местный абориген
Славка, когда все местные достопримечательности уже были изучены, а от
копченого сала с местным самогоном подташнивало.
- А какая у вас рыба, ротаны что ли? – вопросом на вопрос и не без тени
ехидства поинтересовался я.
- Ну, почему только ротаны, карася на озерах можно взять неплохо, сейчас
как раз замор начинается.
- Карася?! – рыба к которой я раньше относился с пренебрежением, но
мнение о которой изменилось после поездки к теще, - карася, это можно. –
Слюна брызнула непроизвольно, когда я вспомнил тещин шедевр, запеченный
в сметане.
- Ну, вот и давай, я сейчас к Кольке сбегаю, договорюсь, и завтра
рванем, - заверил меня Славка.
Завтрашний день, подкрался незаметно.
- Поехали! – завалившись вместе с клубами морозного воздуха, изрек
местный абориген.
Рыбацкие снасти, сваленные Славкой у крыльца, меня привели в небольшое
замешательство. Бензопила "Дружба", совковые лопаты, пешни и несколько
мешков из-под сахара впрямую говорили о том, что сегодня будет что-то
неординарное.
- А удочки где? – на всякий случай поинтересовался я, прекрасно понимая,
что удочками мешками рыбу не наловишь.
- Щас, подъедут! – заверил меня Славка.
Как бы в подтверждение его слов, из-за угла с ревом выскочил "Кировец"
или по другому, огромный колесный трактор "К-701А".
- Вот и удочки! – без всякого смешка, еще раз повторил Славка, -
загружайся, щас попрем!
Перли лихо! Кировец по сорокасантиметровому снежному покрытию шел не
хуже мерса по асфальту. Двухметровые колеса без проблем пожирали
километры. В кабине, правда, для четверых человек было тесновато, но
тепло. Через часок появилось заснеженное озерцо, которое распознать
можно было только по торчащим камышам.
- Приехали, выходи! – скомандовал Славка. – Бери лопаты, сейчас
площадочку расчистим. Попотев минут двадцать, мы вчетвером расчистили
площадку метров десять на пять. – Загоняй! – рявкнул на Кольку Славка, -
возмнив себя если не бригадиром, то главным рыбаком наверняка. Мои
вопросы, которых к тому времени скопилось уже немало, он игнорировал,
заверяя, что скоро сам все увижу.
Кировец, ухнув, встал на полуметровом льду, с краю расчищенной площадки.
Очертив размеры колеса и отогнав трактор на два метра в сторону, Славка
взялся за бензопилу. Он пилил, а мы с Колей и еще одним мужичком
долбили пешнями лед и выковыривали куски. Через полчаса лунка,
соответствующая по размерам колесу кировца, была готова. Трактор вновь
окутался сизым дымом и, сдав назад, завалился колесом в сделанную нами
дыру.
- Домкрать! – отдал еще одно распоряженье Славка.
Поддомкраченное второе колесо еще больше завалило кировец набок и
зависло в воздухе.
- Ну, теперь и порыбачим, где у нас там водка была!? – карабкаясь в
кабину, подвел итог наш неназначенный бугор.
Под рев двигателя кировца, бренчащие бутылки и звук стукающихся друг об
друга кружек, рыбалка действительно удалась на славу. Из-под лопастей
протектора вращающегося тракторного колеса рыба летела на лед
нескончаемым потоком.
- Озеро подо льдом уже больше месяца, кислороду в воде нет, рыба
задыхаться начинает, вот она на воздух и прет. Для нее сейчас глоток
кислороду дороже всякой жратвы! – закусив очередной стакан самогона
куском копченого сала, показал свои знания местной фауны и флоры
Славка, - мы раньше сачками черпали, а когда кировцы к нам в колхоз
пошли, думаем грех технику не применить. Вода бурлит, рыба в горячке
кислородного голодания все равно нихрена не соображает, а протектор-то
на колесах о-го-го, не то, что карася, акулу подцепит.
Рыба, попрыгав на льду, усыпала. Морозец делал свое дело, и нам
периодически только нужно было вылезать из кабины и собирать в мешки
подмороженную рыбу. Верите или нет, но за три часа мы взяли почти два
мешка отличного карася, плюс к этому я узнал еще один способ российской
рыбалки.

Перед пасхой это было, да рассказать все было недосуг.
На Кутузовской ярмарке самолично наблюдал. На одном из павильончиков
написано: "Яйцо свежее", на втором, видимо в целях конкуренции "Яйцо
свежайшее", но перед пасхой и там и там довольно приличные очереди.
Между этими двумя павильончиками еще один, правда без всяких надписей и
по факту абсолютно пустой. Товара никакого, только какой-то горец, в
смысле – сын кавказских гор, в гордом одиночестве стоящий в дверном
проеме и наблюдающий за гомонящей толпой. О чем он там думал и почему
павильон пустой, утверждать не могу, хотя предположить можно, что
торговец съезжал или наоборот заезжал. Смотрел он толпу отрешенно и явно
не вникал в ее проблемы, до той поры, пока в этой толпе не появилась
довольно шустрая бабулька, явно куда-то опаздывающая. Она метнулась к
одной очереди, поняв, что не успеет, метнулась ко второй, а потом как ни
странно, по запарке рванула к кавказцу.
- Сынок, у тебя яйца есть?! – пристально глядя ему в глаза и тяжело,
почти эротично, дыша, спросила она.
Горец, от такого вопроса вышел из состояния нирваны и на его лице
отразился шквал эмоций. Он был ошарашен и удивлен одновременно.
- Мена?!!! – натужно переспросил он, не понимая сути, а еще больше не
понимая, почему этим интересуется старуха, но честно ответил – ест!
- Свежие? – обрадовалась бабка.
Второй вопрос, поверг кавказца в еще более шоковое состояние, но в
конечном итоге видимо прояснил, что речь идет о яйцах куриных, которыми
торгуют его соседи. И тут взыграла кровь прирожденного торговца.
- Совсем свежий мать, - обведя взглядом и жестом руки пустой павильон,
подтвердил он - такой свежий, что его еще кур не снес!

Возможно, в чем-то я не прав, но согласитесь, что есть вещи, которые
просто бесспорны. Вот, например. Чем больше технических новаций
врывается в нашу жизнь, тем больше людей попадает в курьезные ситуации.
Конечно, есть супермены и супервумен, которым любая новинка по зубам,
будь то хоть супернавороченный мобильный телефон, хоть авто со всеми
прибамбасами. Но, что самое интересное, даже эти люди пасуют перед
обстоятельствами, правда, уже попадая в прошлое.
Племяш мой, себя в душе, видимо, считает именно продвинутым техническим
пользователем. По крайней мере, когда я прошу что-нибудь подсказать, в
связи с освоением оргтехники или мобильного, смотрит на меня
снисходительно, но делает все быстро и качественно.
Недавно разбирался на антресолях. Не потому, что что-то искал, а потому,
что пихать уже некуда было. Дорылся до пишущей машинки, которая пылилась
там с одна тысяча девятьсот ..., в общем, сейчас и не вспомню. Раритет,
конечно, но свободное место дороже. Решил выкинуть. Снял, поставил возле
дверей, думал, как пойду, так и выкину. Но не успел. Пришел племянник.
Увидел незнакомый аппарат, глазенки загорелись. Можно, говорит,
посмотреть. Ну, разве откажешь. Бери, говорю. И вот тут-то началось.
- Кабель потерял? – деловито поинтересовался он, бегло осмотрев машинку.
- Какой кабель? – ошалело, вопросом на вопрос ответил я.
- Сетевой.
- Так нет никого кабеля, - без всякого ехидства пояснил я, - машинка
механического привода.
- На аккумуляторах, что ли? – все так же деловито, рассматривая агрегат и
пропустив мое пояснение мимо ушей, то ли вопросительно, то ли
утвердительно, произнес Валерка.
И тут я понял, что в голове двенадцатилетнего паренька просто не
укладывается та схема, по которой машинка приводилась в действие. В его
глазах светилось то же самое, что и в моих, когда ПК запрашивал какой-
нибудь драйвер или выдавал заставку на английском. Не воспользоваться
таким случаем я просто не мог. Ведь в один миг можно было рассчитаться
за все те снисходительные взгляды, которыми меня одаривал племяш, когда
я обращался к нему с техническими вопросами.
- Да, на биоаккумуляторах, - стараясь быть как можно серьезней,
подтвердил я. Чем привел Валерку в еще большее замешательство.
- За столько лет, наверное, сели, - не теряя самообладания и аккуратно
попробовав нажать на одну из клавиш, изрек он.
- Это вряд ли, им сносу нет! – сдерживая улыбку, заверил я.
Машинка была перевернута на бок, потом на другой, потом на третий.
Детский палец аккуратно прошарил все щели, понажимал на все возможные
кнопочки и даже крепежные болты. Но машинка, к сожалению, не фыркала, не
гудела и даже не попискивала. Это Валерку уже начинало злить, но
обратиться ко мне с вопросом: "где она включается", видимо, было выше его
сил и достоинства. Изучение проходило с сопеньем и гробовым молчанием.
- Наверно, при перевозках драйвера сбились! – решил подлить я масла в
огонь, - или порты окислились.
- Драйвера от перевозок сбиться не могли, а вот контакты действительно
могли запылиться или окислиться. У тебя отвертка есть? – попав в родную
и понятную для него стихию, воспрянул племяш.
Отвертка нашлась и через пару минут защитные крышки были отделены от
остова. Кто когда-нибудь разбирал механические пишущие машинки,
наверняка знает, что нет там никаких микросхем, проводов и
аккумуляторов, тем более био. Там вообще практически ничего нет, кроме
всяких изогнутых железячек, валов и болтиков. Долби и долби по клавишам.
Но вот этого Валерка как раз понять и не мог. Непонятно было детскому
разуму, что механизм без всякого дополнительного привода.
Конечно, через пару минут он все сообразил, проанализировал, сделал
выводы и сверкнул на меня неласковым взглядом. А я внимания на это не
обращал. Я в тот момент думал о том, что разобранный и заскладированный
на балконе велосипед, под кодовым названием: "взрослик", я выкидывать
пока не буду. Скоро родятся внуки, еще более продвинутые в техническом
смысле, потом правнуки, и если я доживу, мне ведь надо будет чем-то
парировать свою техническую отсталость. Пущай они на нем протонный
двигатель поищут....

Сказать, что Серега был слишком хитрым, пожалуй, нельзя, но видимо
голова у него все же работала даже при похмельном синдроме. Случай этот
мне запомнился надолго из-за непредсказуемости рождения человеческих
мыслей. А началось все довольно обыденно. Серега намедни получил
зарплату. Что делали в день зарплаты в те далекие советские времена, да
и сейчас, пожалуй, напоминать не надо. В общем, пришел Серега поздно,
навеселе, и двух слов толком связать не мог. Его благоверная – Люда, в
таких случаях даже разговора не заводила, оставляя всю процедуру на
утро. С опытом была, знала, что пьяному хоть кол на голове чеши... А вот
утром началось.
- Ну, и где деньги, алкаш? – не успел за окном забрезжить рассвет,
услышал Серега.
Во рту было пакостно, на душе хреново, а мочевой пузырь напоминал, что
выпито вчера было немало.
Игнорируя вопрос жены, Серега тяжко вздохнул, встал с кровати и поплелся
во двор, т.к. по причине проживания в частном домишке, все удобства
были на улице. Здесь его ждало еще одно расстройство. Ночью мело и
тропинка от крыльца до калитки, а от нее до дороги была полностью
засыпана снегом.
- С полметра, не меньше, - тяжко вздохнув, пробормотал Серега, справив
малую нужду прямо с крыльца.
Копать не хотелось, да и не моглось – тяжко состояние похмелья. Мысль
мелькнула как молния.
- Твою ж в медь! – Серега пошарил по карманам так и не снятых вчера
брюк. Вытащил немного потраченную вчера зарплату, отделил от нее
трехрублевую купюру, и аккуратно согнувшись с последней ступеньки,
воткнул ее в снег. Торчащий из сугроба краюшек затрепетал как флаг на
поссовете.
От всех этих деяний настроение немного улучшилось.
- Так где зарплата? – не успев хлопнуть входной дверью, вновь услышал
он.
Вместо ответа Серега начал шарить себя по карманам. Тщательно прошарив
брюки, он подошел к вешалке и обшарил "Аляску", которую вчера все же
снял. Прошарил раз, потом второй, под пристальным взглядом жены, он
сделал это все в третий, но уже нервно, выказывая страшное волнение.
- Где деньги? – так же заволновалась и Людка.
- Где-где, в Караганде! – зло рявкнул Серега, начав четвертую попытку.
- Пропил падла! Как есть пропил! – заголосила благоверная.
- Заткнись дура, пропил бы, не так обидно было бы. Потерял видимо...
- Где потерял? Как же так? Может, кто вытащил? Вчера ведь лыка не вязал,
- запричитала Людка, - да что же это творится. Вот алкаш хренов, не
пропьет, так потеряет. Ну, ничего, вот месяц на хлебе посидишь, узнаешь
тогда...
- Ну, все, потерял, так потерял, - тяжко вздохнул Серега, вновь рухнув
на кровать.
- Так пойдем искать, мож где рядом, ты вчера хоть помнишь где был-то?! –
еще больше заволновалась Людка, которой видимо самой не очень хотелось
сидеть на воде и хлебе.
- Хрен там что найдешь, снегу навалило, даже если где и обронил, до
весны теперь, что иголку в стоге сена искать – поворачиваясь на другой
бок, заверил ее Серега.
- А я говорю, пойдем! – настаивала Людка.
- Ну, тебе надо, ты и иди! – злобно рявкнул Серега, подводя черту под
диалогом.
То, что Людка пойдет искать, он знал наверняка. За десять лет совместной
жизни натуру жены он изучил досконально. Через пять минут хлопнула
дверь, но не надолго...
- Вот нашла! – заскочив обратно и потрясая заснеженной трешкой, визжала
Людка, - видимо здесь во дворе уже обронил. Бери лопату, пойдем искать!
- Весной само оттает, - не проявляя интереса, буркнул Серега.
- Вот козел! – дверь хлопнула опять.
С полчаса было все спокойно, Серега даже закемарил, но поспать не дал
ему уже я. А не зайти я просто не мог. Увидеть как в субботний день, с
утра пораньше, соседка роет во дворе траншею, да что там траншею, она
ведь тщательно расчищала весь двор, для нашего поселка было
неординарностью.
- Слышь, Серег, а че это твоя там...
- А, Андрюха, привет. У тебя похмелиться что-нибудь есть? Сушняк задрал
и башка трещит. На Людку внимания не обращай, она деньги ищет.
- Какие деньги? – ошалел я.
- Ну, зарплату мою. Я, чтобы она мне мозги не полоскала, сказал, что
вчера их потерял, - вкратце поведав мне разработанную им аферу, хихикнул
он, - вот она и ищет. Слышь, Андрюха, а ты у себя тропинку уже
расчистил?
- Нет, а что? – не прекращая удивляться Серегиной изобретательности, еще
больше обалдел от этого вопроса я.
- Ну, дак это, давай баш на баш. Ты сходи, купи у Фроловой бутылочку,
похмелимся. А я своей скажу, что мы вчера у тебя бухали. Ты только
подтверди, что у своего крыльца пятерку нашел, не, лучше чирик. Людка
сейчас в горячке, она и твой двор почистит...
Мысль была заманчива, но участвовать в этом я не стал. Черт его знает,
какие могли быть потом последствия, когда правда наружу вылезет. И,
кстати, не ошибся...

Интересно все же складывается иногда человеческая судьба. Какой-то
незначительный случай, небольшой штрих обстоятельств, не имеющий ничего
общего с желаниями и задумками, может изменить многое. Ну, да ладно, что
я вокруг да около.
Мой однокашник и приятель Валерка, как говорится, схватывал все на лету.
И родители, и учителя с раннего детства предрекали ему светлое будущее,
институт, аспирантуру и пр. Но, у каждого человека бывают свои загибоны,
особенно при стороннем влиянии. А на Валерку такое влияние было в виде
соседа – дяди Пети, бульдозериста с двадцатилетним стажем. Запах
солярки, сгоревшего на коллекторе масла и грохот двигателя привлекал
Валерку гораздо больше, чем научные расчеты. Начиная класса с шестого, он
все больше и больше времени проводил в мехмастерких, помогая дяде Пете
ремонтировать бульдозер. А уж когда тот выезжал на "линию", выдернуть
Валерку из кабины было практически невозможно. Успеваемость падала,
родители были против такого хобби сына, и дядя Петя принял их сторону.
Валерке отдавались только каникулы, да и то, при условии хороших оценок.
В общем, как бы там ни было, а школу Валерка закончил неплохо, но на все
доводы родителей поступать в институт сказал твердое нет. Трехмесячные
курсы бульдозеристов по направлению леспромхоза были по его уразумению
самым необходимым в его жизни. К зиме он уже обитал в мехмастерских,
правда, на правах подменного.
В аккурат перед Новым годом был обильный снегопад. Бульдозера были
нарасхват, бульдозеристы работали на износ, а сил все равно не хватало.
В бой бросали последние резервы.
- Валера, ты в одиночку-то смогешь? – вызвав к себе в кабинет, спросил
начальник мехмастерских.
- Какие вопросы, Степаныч!
- Ну, тогда давай, Валера. С поссовета сейчас позвонили, просят дорогу до
рыбразвода расчистить, оттуда ведь каждый день в поселок автобус со
сменой ходит. Ты давай иди домой отдохни, а часика в два ночи приходи.
На Мартынова бульдозер сядешь и чтобы к утру дорога блестела как
котовы...
Валерка был доволен, что ни говори, а первая самостоятельная работа. Но
в тот момент, пока он отдыхал, в поселке появилась одна неординарная
личность. Как ее звали, никто не знал, но был он представителем северной
народности – айны. В поселок он пришел по одной простой причине –
продать шкурки соболей и затариться "огненной водой". Еще надо сказать,
что одет он был довольно экстравагантно, в длинную до пят шубу из шкур
неведомых зверей, такую же бесформенную шапку и унты.
Продать шкурки не составило труда, с водкой ограничений не было, и
абориген отбыл восвояси.
В два часа ночи Валерка завел еще не остывший с прошедшей смены
бульдозер. От поселка до рыбразвода было три километра. До 7 утра, пока
автобусу нужно будет ехать, он планировал пробежаться по дороге раз
несколько. Снег все еще валил, и за поселком было ровное поле. Свет фар
с трудом пробивался через снежную круговерть, бульдозер натужно гудел и
снег буруном выходил из-под отвала. Валерка шел на пониженной, боясь
сбиться с ориентира в виде столбов электросвязи, стоящих вдоль
засыпанной снегом дороги. Примерно через полкилометра от поселка
случилось нечто, что перевернуло Валеркину жизнь кардинально.
Из-под отвала, ярко контрастируя с белизной снега и освещенное светом
фар, вдруг выползло что-то страшное и лохматое. Ужас шевельнулся в
Валеркиной душе, а ноги инстинктивно выжали сцепление и ударили по
тормозам. Отвисшая и стучащая челюсть на какой-то момент заглушила даже
звук работающего двигателя. А страху все добавлялось и добавлялось,
потому что чудище оказалось живым. Оно зашевелилось и приняло позу
похожую то ли на человека, то ли на человека, но снежного. Это нечто
размахивало руками или лапами, дергалось, порываясь вылезти из снега и
порвать Валерку на части. Этого как раз Валерка ждать и не стал. Он
даже не понял, как открыл постоянно заедающую дверь. Скорости, которую
он развил по только что вырытой его бульдозером траншее, мог бы
позавидовать любой бегун с мировым именем. И надо заметить, что скорость
эта со временем не спадала, а нарастала. Минут через десять-пятнадцать
он в том же ритме влетел в собственный дом, снеся что-то в прихожей и с
грохотом прорвавшись в свою спальню. Ничего не понявшие мать с отцом
застали его в полной рабочей амуниции на кровати, с выпученными глазами
и тяжело дышащего. На вопросы: "что случилось", Валерка что-то мыкал,
тыкал в пространство пальцами и только через несколько минут, выдохнул:
- Там бульдозер в поле и ЧУДОВИЩЕ-Е-Е!!!
Поселковые мужики народ не хлипкий, но даже Валеркин отец, сосед дядя
Петя и его сын шли к бульдозеру с опаской. Два двуствольных ружья
наперевес немного добавляли храбрости, но сути не меняли. Скоро стал
различим свет фар бульдозера, потом стало можно рассмотреть кабину, и...
шевелящееся в ней чудовище. Два предупредительных выстрела в воздух
заставили распахнуться дверь кабины и, пробиваясь сквозь грохот двигателя
и порывы ветра, раздался вполне человеческий голос монстра:
- Зачем стреляешь, однако?!
Пояснения были получены, когда четверо мужиков, сидя в кабине, пили водку
и слушали аборигена.
- Я, однако, водки выпил, когда домой шел. По снегу идти тяжело, думаю,
дай отдохну, однако. Снегом засыпало, тепло совсем, заснул маленько, а я
ведь всегда так сплю. Вот только по тундре бульдозер не ездит...
Но его рассказ в принципе не суть важен, так как история все же о
другом. А именно, о том, что когда отец Валерки спросил, пойдет ли тот
на работу, ответ был примерно таковым:
- Я, бать, подумал, может мне все же в институт? Ну его нафиг этот
бульдозер с ночными сменами. Посижу за учебниками, а если весной в армию
не заберут, поступать буду.
На том и порешили. Весной в армию Валерку не забрали, в институт он
поступил успешно. При последней нашей встрече, лет пятнадцать назад,
защищал кандидатскую. А сейчас, наверно, уже и докторскую защитил.
Интересно, вот если бы не тот абориген, работал ли сейчас Валерка на
науку или буровил бульдозером снежные покровы и земляные пласты?

Еду сегодня в автобусе. Сбоку, рядом со мной, сидят дедок с бабулькой –
божьи одуванчики. Воркуют, типа: "разве сейчас это жизнь..."
Народу со временем прибывает. Передо мной встала девушка, молоденькая и
симпатичная, так что внимание обратил поневоле. Вначале подумал, что у
нее в ушах наушники от радио или плейера, ан нет, оказывается плюс ко
всему еще и телефонная гарнитура. По крайней мере, когда ей позвонили,
говорила она, не поднося телефон к уху. А позвонила ей видимо подруга,
потому что, то, что я слышал, было примерно таково:
- Ой, Свет, привет! А я в автобусе еду. Не, на занятия сегодня не
пошла. Ну, а ты как? Да, ты что!!! Устроилась?!!! Ну, молодец! Скока
обещают платить?
В этот же момент, бабка жалуется деду:
- Ну, и что, вот льготы у нас убрали, а денег сколько добавили?
Заполняющий автобус народ сдвигает девушку вплотную ко мне и боком к
бабульке. Видимо, чтобы не принять со мной эро-спарринг-позу, девушка
поворачивается лицом к сидящим пенсионерам, смотря поверх их голов.
Дальше получилось вот что:
Бабуля деду: - Двести сорок рублей!
Девушка подруге: - Нифига себе, какие деньжищи!
Бабуля, слыша эту фразу, смотрит на девушку косо, думая, что та
поддержала ее разговор.
- Да ты что, доченька, разве это деньги?! Хотя, вам сейчас, студентам,
не слаще!
Девушка подруге:
- Слушай, да ты с такими деньгами через полгода себе машину купишь!
Бабуля смотрит на девушку уже с открытом ртом, так и не понимая, что та
разговаривает по телефону, но явно понимая, что без ехидства здесь не
обошлось.
- Уж, не знаю, сколько та машина стоит, но моей пенсии вместе с
добавкой хоть бы на молоко с хлебом хватило. За квартиру-то, почти две
тыщи отдай...
Девушка, не обращая на окружающую обстановку никакого внимания,
продолжает разговор с подругой:
- Слушай, а Вовка-то знает? Ты ему уже говорила? Ну, а он че?
Бабуля:
- Какому Вовке?
Тут в разговор встревает дедок.
- Да ты что не видишь, она издевается над тобой. Не поняла, про какого
Вовку она говорит! У них даже президент сейчас – Вовка! Совсем
обнаглели!
Народ в автобусе начинает обращать на эту сцену внимание, я давлюсь
смехом, и девушка наконец-то соображает, что вокруг что-то не так. Она
обводит взглядом автобус, выдергивает один наушник и взгляд ее
останавливается на бабуле с дедом, которые смотрят на нее не очень
ласково.
- Что?! – так и не понимает она, - это я не тебе, Свет. Что не так? –
смотрит на мою красную от смеха физиономию и осматривает себя.
- А ты сама-то пробовала на три с половиной тысячи месяц прожить?
- Я?!!! – девушка смотрит офигевающе, - подожди, Свет, я тебе потом
перезвоню, тут на меня пенсионеры наезжают. А что это я должна на три
тысячи жить?!
- Вот видишь, сама не хочешь...
- Вы что, больные?! – ретируется девчушка в другой конец автобуса, -
совсем от жары обалдели!!!
В спину ей несется:
- Стыдно над пожилыми людьми смеяться!