Принадлежать к военным строителям среди неслуживших в армии считалось
позорным, и народ старался дистанцироваться от рода войск.
Вместо "тракторов" простые военные строители вешали саперные эмблемы,
шоферы - автомобильные, и т.п.
По части ходило множество шуток, мол, в письмах народ описывал небылицы,
выдавая мирный ратный труд за подвиги. Типа "служу механиком-водителем
БСЛ-110" (большая саперная лопата, черенок 110 см), или "наводчиком на
ракетной баллистической установке - РБУ" (растворо-бетонный узел),
"войска специального назначения", "вчера перекинули нас в Афган и пишу
это письмо, сидя на животе убитого мной душмана" и т.п.
А один из офицеров в шутку переводил официальное "в/строитель" как
"истребитель".
Где-то через год после дембеля вдвоем с университетским приятелем
Андрюшей, ныне журналистом и корреспондентом известной газеты, пошли на
байдарке. Догребли до начала судоходства, и стали не спеша разбирать
лодку. Увязанные ранее внутри нее вещи образовали кучу, превышавшую
объем байдарки раза в два, не меньше.
Через какое-то время вокруг нас начали виться пацанята - как местные,
так и сосланные на лето к бабушкам в деревню. Постепенно осмелев, стали
брать вещи из огромной кучи. Это надо было пресечь, но мирно, и я
обмолвился, что служил в истребительном батальоне.
Пацанята сгрудились вокруг нас, требуя подробностей. Ох, как я
развернулся! Остапа понесло! Содержание помню смутно. Что-то про то, как
под моим командованием экипаж машины боевой БСЛ-110 (калибр орудия в
мм!) лихо подкатывал к хвосту захваченного террористами самолета, когда
из люков начали валить пассажиры.
Пересказа стройбатовских баек хватило минут на десять. За это время
увязали лодку и запихнули в рюкзаки почти все вещи, так что любопытство
завороженных слушателей стало не опасным.
Потом пришел катер и, попрощавшись с ребятишками, потащили вещи на
пристань.
Позже, устроившись и передохнув, вспомнили и этот эпизод.
Лучшим комплиментом были слова Андрюши: "Ну, даешь! Даже я заслушался!"