Самые смешные стишки за день!

Сложен тем язык Эзопа
У кого башка как жопа,
Кто весьма соображает,
Тот Эзопа понимает.

ДЕФИЦИТ.

Быть может –
Это крик, а может стон,
В СССР был в дефиците –
Видеомагнитофон.
Скажу вам,
По секрету, всем,
Их нет сейчас
Нигде, - совсем!

Муза любила поэта,
Муза ласкала его,
Потом вдруг жена появилась,
Скалкой пробила чело.

Водка бывает опасна,
Водка приносит беду,
Прежде, чем водки напиться,
Это имей ты ввиду.

Дефолт! Как много в этом звуке
для сердца русского слилось.
Как много в нём отозвалась.

Любим он русскому народу
Как голод, жижа в непогоду.
Носить худые сапоги
готов, когда кругом враги.

Больным и нищим быть готов,
Побольше, только бы врагов

Газик, газик, газик,
Газик "Новичок"...
Лезет в унитазик
Хрюшин пятачок.
Хочет свинка Пеппа
Свежего говна,
Свинке из Госдепа,
Не страшна война.

Тамбовский волк, родной товарищ,
Тамбовский волк, тебя люблю,
Твоя-то жизнь весьма похожа
На жизнь прожитую мою.

ПРО НЕРВНЫЕ КЛЕТКИ.

Правители, ведь вы
У нас, уже не первые!
Как можно жить в стране спокойно,
Когда вы – клетки наши, нервные!

Стихи писал один поэт,
А Муза тут ему м*нет,
Попробуй, догадайся ты,
Про что писал поэт стихи.

Муза ласкала поэта,
Муза поддатой была,
Поэт получил по загривку,
Зачем-то припёрлась жена.

Людоед глядел на даму,
Он не мог никак понять,
Толь ему её потрахать,
Толи быстренько сожрать.
А потрахать и сожрать?
Вдруг сама пристукнет бл*дь.

Ажиотажный спрос на презервативы опустошил полки аптек и секс-шопов.

Не нужен Штатам ныне атомный шантаж,
презервативный истребит врага ажиотаж.
Снабдили русских всех гандонами с усами
и можем почивать на лаврах сами.
Любовь к гандону даром не пройдёт,
последний русский на земле помрёт.
А баб их искалечат, как цунами,
убийственные презики с шипами.
Не смогут бедные рожать
и род российский продолжать.
Вот так нам победить поможет он,
раскрашенный и смазанный гандон.

Ржевский был поручик,
Женщину любил,
Муж тут вдруг припёрся,
И нож свой обнажил,
Ржевский тот, поручик
Кулаком махнул,
Мужу он ревнивому,
Челюсть вдруг свернул,
Муж лежит и стонет,
Ржевский убежал,
Муж тут оклимался:
На жену кинжал.
У жены развратной скалка велика,
И весьма здоровая, сильная рука.
Скалкой тут неверная мужа по мозгам,
И не может бедный есть и писать сам.
День у этой дамы: за мужем всё уход,
Ночью регулярно Ржевского приход.
Дама похудела, занята всегда,
И сама не знает кончится когда.