Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Самые смешные стишки за 1999 год!
упорядоченные по результатам голосования пользователей
Стрела Амура пролетела мимо. Хоть глаз не выбил (что уже терпимо). А мог и ранить, продырявив печень! Вон он порхает! Только кинуть нечем...
Стишок прочитанный в санбюллетене женской консультации г.Коврова
Ода о гонорее
Сядьте дети потеснее Речь пойдет о гонорее От чего бывает вдруг Этот горестный недуг .
Эта маленькая хворь Популярная как корь . Египтянин в дельте Нила Тоже выглядел уныло Коль в тени от пирамид Чуял острый уретрит . Скифы и македоняне Ей сполна платили дани Знала даже иудея Кто такая гонорея И кляня былую страсть Персы плакали мочась
Год за годом , век за веком старый грек стал новым греком Эра новая , но вот гонорея не сдает
Открыт в XIX веке Названье ему гонококк Открыт он был Нейснером неким Удачливо взявшим мазок Над трудной задачей потело Немало ученых мужей Но в тонкостях этого дела Они разбирались хужей Десятки ошибочных мнений Пришли от ученых господ Но Нейснер Альберт , этот гений Прославил немецкий народ . За что от больных миллионов Большое спасибо ему .
Что за болезнь скажи такая Из-за каких причин Она у женщин возникает Она бывает у мужчин . А суть в единственной причине С рожденья , с испокон веков Тянуло женщину к мужчине Тянуло к бабе мужиков .
Гонорея ох не мед . И к бесплодию ведет И одна из всех причин - импотенция мужчин То есть вроде он мужчина в смысле роста или лика Есть усы и борода , в общем парень хоть куда Но на самом деле он жить без женщин принужден Дамам больше чем дружить он не может предложить Год за годом тихо множит , хочет бедный да не может И не мчится на работу и не пьет уже в субботу И в кружок уже не ходит и любовниц не заводит Ни на танцы ни в кино Лишь играет в домино Гонорея ох не мед это каждый пусть поймет .
Как прожить без гонорей ? Избежать ее верней ? Прежде граждане всего не влюбляйтесь ни в кого Вместо всяких там любовниц лучше телом здоровей Изучай родимый край или марки собирай Коль сильней любовный зуд выйди с удочкой на пруд Иль поройся в огороде или что-то в этом роде.
В телефонную басил я тpубку вежливо Сквозь помех надpывный вой и кашель лающий. За спиной стояла дева в платье бежевом И меня пpонзала взглядом умоляюще.
На губах заледенело слово бpанное - Я, вниманием польщенный и pастpоганный, Повеpнулся к деве пpофилем с мембpаною И каpтинно замеp, и пpигладил локоны.
Пpотянула длань изящную pешительно И волнующе пpиблизила чело она: - Гpажданин, беседу скоpо завеpшите ли? - Нет, - ответил я, как есть, pазочаpованный.
Потупилась незнакомка бледнощекая В одеянии из лепестков акации И умчалась в полночь, каблуками щелкая, В поисках свободных сpедств коммуникации.
* * * Ты – юноша с пушком на подбородке? Ты – девушка, ты прячешь взгляд свой робкий? Ты – ловелас, бретер и забияка? Ты – верный муж, не мыслишь жизнь вне брака?
Кто б ни был, но занявшися любовию ретиво Отнюдь не забывай надеть презерватива!
* * *
Люблю мужчин я с подбородком чистым; Люблю я женщин с их лобком душистым; Люблю подмышек блеск в сиянье лета. Эй! Покупайте бритвы от Gillett’а!
* * *
Чтоб живот был словно стенка, Твердый, что твоя коленка, Чтобы волосы на теле Шевелились и блестели, Чтобы прыщики с лица Ускакали – гоп-ца-ца, Чтобы зубы ваши стали Будто скованы из стали, Чтобы перхоти соринки Не испачкали ботинки, Чтобы запах изо рта Не струился никогда, Чтобы вы лицом пригожим Стали на звезду похожи, Чтобы жить вам стало сладко Вам Always нужны прокладки!
Люблю тебя, как пиво воблу, Как водка - маринованный грибок Мы будем вместе, словно "в лоб" и "по лбу", Содом с Гоморрой, пузо и пупок! Как Поп с Балдою вечно неразлучны, Как Мюллер Штирлицу - товарищ, брат и друг! Но только - чур! - в периоды получки Не нарушай нехитрый мой досуг!
Две женские ножки болтали, Мы видели многих мужчин, Но всех мы легко забывали, Но помнится только один. Да, помнится только один Он нас навещал вечерами. Мы млели когда он входил... Но это уже между нами.
Если вдруг после рыбалки Вы вернулись рано утром, Ничего вы не поймали- Потому что не клевало, А жена вас попросила К завтраку поджарить рыбу, Пусть вас это не смущает- Вы идите прямо в спальню, И достав свое удило, Вы его поглубже киньте. Может быть она закусит Вашу вялую наживку И в порыве страсти скажет: Жора жарь, а рыба будет!
Зайца бросила хозяйка. Под дождем остался зайка. Со скамейки слезть не смог - Весь до ниточки промок. Утром вышла та хозяйка Посмотреть что стало с зайкой. Как протухший мамин суп Скверно пахнет зайкин труп.
Зима. Мороз. Свои растратив силы, Закоченев, воробышек упал. Корова мимо шла, блин уронила, На воробьишку теплый блин попал. Чуть отогревшись, ошалев от счастья, Пусть весь в дерьме - зато пока живой, И снова ощутив, как жизнь прекрасна, Чирикнул воробьишка молодой. Но где-то рядом котик не дремал И мягкой лапкой с острыми когтями Воробышка он из дерьма достал - И тут же съел. Со всеми потрохами. А где мораль? - Здесь целых три морали: Не всяк тот враг, кто на тебя насрет, Не всяк тот друг, кто, не боясь фекалий, Тебя из них вытаскивать начнет, А третья - вовсе дань природе дикой: Попал в дерьмо - сиди и не чирикай.
Падал теплый снег. Сияла луна. "Я тебя не люблю!",- говорила Она. " Я тебя не люблю", как смертельный удар Все звучали слова. Но Он видел лишь пар, Исходивший от губ, что недавно совсем Целовал без препятствий и без проблем. Целовал страстно, нежно и верил (дурак!) В то, что эту любовь не окутает мрак. В то, что эта любовь ему свыше дана... Думал... Верил... Но так не желала Она. Ей хотелось внимания, максимум, разных чувств, Но никак не любви и свидетельств безумств.
Снег все падал и таял на лицах у них, Лицах грустных, несчастных, но еще не чужих.
Спросонья шепчет мне Джульетта: "А не испить ли нам вина? Еще так долго до рассвета А ночь безумно холодна. Пусть разогреет наши вены Блаженной влаги томный жар И разомлеют наши члены, Благословляя божий дар. Пусть книгу страсти даст прочесть Мой добрый ангел, мой хранитель, И он же хитрый искуситель, Но как прекрасно, что он есть. Ах, это все так поэтично, Печаль и холод вместе, прочь!" Она вздохнула эротично С жеманной миной глядя в ночь. "Ну, наполняй скорей фужеры! Вино - мой афродезиак. Пусть взгляд заботливой Венеры Согреет наш любовный акт."
Но я лишь улыбнулся мило, В глазах искрился скептицизм: "Ты что ж ,любимая, забыла, Что у тебя алкоголизм?" Джульетта в плач." Вот ты ревешь, А помнишь тот коттедж с бассейном, Где ты наклюкалась портвейна, Затем устроила дебош? И где ж был ангел твой хранитель, Когда собравшийся народ Теб я доставил в вытрезвитель, А мне к утру прислали счет? Так это все еще цветочки, А помнишь, как ты на балу Сломала руку графской дочке И нафурдычила в углу? А помнишь... Ладно, успокойся, Не будем больше вспоминать. Давай-ка, милая, укройся И будем дальше мирно спать.
Слесарь Вася Тредьяковский, Накачавшись круто пивом, Опосля разбавив водкой, Гордо вышел погулять. Надо ж было так случиться, Что навстречу ему вышла Комсомолка Иванова Из квартиры номер шесть. Вот идет она, мечтая О победе коммунизма, Изучает пресловутый Томик Маркса "Капитал"... Слесарь Вася Тредьяковский, Увидавши комсомолку, Шевельнул мозгой своею И задумал грязный план. Комсомолка Иванова, Ничего не замечая, Натыкается с размаху На огромнейший живот. Это - слесарь Тредьяковский Рвет из рук святую книжку И швыряет, размахнувшись, За попавшийся забор. Но на счастье, это видел Пионер Аркадий Жуков, Так как на своем балконе Поливал он помидор. Оценивши обстановку, Он в сердцах горшок хватает, И швыряет он растенье На безмозглую башку. Слесарь Вася Тредьяковский От телесных повреждений Выбывает весь из строя И лежит на мостовой. Комсомолка Иванова От такого поворота Также чувств своих лишилась И упала на него. Долго пионер Аркадий, Медицинский навык знавший, Нашатырным спиртом в чувство Комсомолку приводил. И пока он занимался С ней искусственным дыханьем, Неизведанное чувство Вдруг наполнило его. Комсомолка Иванова, Воспылав ответным чувством, Тут же обо всем призналась Типа мол давай дружить. Уважаемый читатель! Ежли вам когда приспичит, Не ищите комсомолку Вы в квартире номер шесть. Ежли вам и впрямь неймется, По растущим помидорам Вы отыщете квартиру Где они вдвоем живут. Сообща ведут хозяйство, Поливают помидоры, Сообща читают Маркса... ТУТ И СКАЗОЧКЕ КОНЕЦ!!!
Скажи ка, дядя, неужели Такое было в самом деле На памяти твоей - Поверить в это трудновато, Но говорили мне ребята, Что водка стоила когда-то Дешевле трех рублей?
- Да, были цены в наше время! Их не увидит ваше племя Как собственных ушей. На три рубля мы брали "банку" И хлеба черного буханку, Причем не с двух, а спозаранку И без очередей.
А на витринах магазинов Чекушки были - рупь с полтиной, Поверишь ли, мой свет? Да что там водка, помню, братцы, Коньяк - четыре карбованца! А про портвейн и заикаться Не буду - мочи нет.
Ничто не вечно под луною, Прошло то время золотое, Прошло, как сладкий сон, Когда братва на трехрублевку Брала спокойно поллитровку, И оставалась мелочевка Еще на закусон.
Да, водка стоила не много. Ее цена была от Бога - "Два-восемьдесят семь"! Но вздули нехристи-иуды До трех с полтиной (без посуды), И так народу стало худо, Хоть пить бросай совсем.
Но, видно, там не рассчитали, Что наша воля крепче стали. Мы не сдавались, нет! Бойцами звались мы не даром, Мы не согнулись под ударом И продолжали перегаром Дышать на белый свет.
Да там ведь тоже не дремали, Еще полтинник сверху дали, Как сапогом поддых. И тут-то многие сломались, И тройки спитые распались, Уже все чаще собирались С одной на четверых.
Лишь мы, седые ветераны, Остались верными стакану - Стоять, так уж стоять! Для нас тут не было вопроса, Чтоб оставалась прежней доза, По полтора целковых с носа Мы стали собирать.
Враг не желал остановиться, Он выдал водку за пять-тридцать. Смеялся, видно, гад! Такие, брат, метаморфозы: Кому-то - смех, кому-то - слезы. Чтоб не снижать привычной дозы, Достал я "аппарат".
Но, вот, "пять-тридцать", Боже! Боже! Вдруг дефицитом стала тоже, А цены все растут! Ну, прямо некуда деваться Кругом "шесть", "восемь" да "пятнадцать". Куда христьянину податься? Хоть в петлю лезь, хоть в пруд.
Мы ведь не просим слишком много. Но эй, вы, там... побойтесь Бога! Доколе ж нам терпеть? Чего добились вы всем этим? Страдают семьи, плачут дети, А мы как пили, так, заметьте, Намерены и впредь.
Мы угрожали и просили, Чтоб цены малость приспустили - Терпеть не стало сил. Да там сидят, поди, глухие. Что им страдания людские! И так стонала вся Россия От Бреста до Курил.
Но, видно, внял Господь моленьям - Народу вышло послабленье, Спустилася цена. Немного сбавили паскуды. Четыре-семьдесят (с посудой). Мы пили много, как верблюды, С утра и до темна.
А время шло, мы постепенно Привыкли к ценам современным, Военный пыл угас. Уже казалось ерундою, Что платим мы дороже вдвое. Довольны были все судьбою... Как вдруг пришел УКАЗ!
Вам не видать таких сражений! Велось фронтально наступленье, С размахом, черт возьми! Отделы винные закрыли, Продажу водки сократили И "звездный" час установили От двух и до семи.
Удар был выверен до грамма. Всем как серпом по этим, самым... Пришелся сей указ. Напарник мой рожден был хватом. Он десять дней ругался матом, Потом подался к ренегатам И перешел на квас.
Но поля боя мы не сдали, А только крепче зубы сжали, Надеясь на первач. И вновь удар - помилуй, Боже! Подорожали резко дрожжи, И с этим делом стало строже. Ну, жизнь пошла - хоть плачь!
Сперва я тоже испугался И даже сдуру собирался Загнать свой "аппарат". Но подождать решил немного, А вдруг, да выведет дорога Опять к исходному порогу, Вдруг повернет назад.
И вновь лихие перемены: Опять на водку вздули цены - Хотят нас извести. Но нас в России миллионы В подобных битвах закалены И мы стоим определенно На правильном пути.
Пусть будет худо нам порою, Пусть снова вдвое, даже втрое Поднимется цена, Но мы друг другу клятву дали: Стоять, как прадеды стояли, Когда Россию защищали В полях Бородина!
В тихой церквушке, у озера ясного, Там, где горят купола обожженные, Старый священик с кадилом и рясою Нас обвенчает под звуки блаженные.
И, заслонившись фатой белоснежною, От этого мира холодного, серого, Мы поцелуемся юные, нежные, Богу покорные, в Бога не веруя.
Медленно взглядом окинув задумчивым, Церковь, что нас назвала новобрачными, Мы убежим в город гулкий и сумрачный, Полный угроз и дыма табачного.
Вспомни, взглянув на кольцо обручальное, Те купола, что горят обожженные, И Богородицы очи печальные, И поцелуи под звуки блаженные.
6
Странная ассоциация. (Символизм №2)
Мне глаза твои зеленые, Мне прическа цвета солнца Почему-то вдруг напомнили Косоглазого японца. Вероятно - отдаление. Вероятно - радиация. Эти две ассоциации Мне смешали настроенье. Как бумажные фонарики, Как аллюзии случайные, Будто кто-то в чашку чайную Опустил стальные шарики…
Однажды темной ночью четыре сисадмина Погреться собирались в гостиной у камина Погреться-то собрались, а дров немного было... К утру труба на крыше задумчиво дымила Сидели сисадмины в уюте и покое Сидели, пиво пили... теперь их было трое Один дремал невинно, второй читал газету А третий нудно шаркал галошей по паркету И тихо матерился, массируя височки... В огне печально тлели приятеля кишочки Мораль сей жуткой басни ищите- не найдете Но рано или поздно вы, господа, поймете - Не троньте сисадмина, усталого и злого Он одинок и замкнут, а вас, дебилов, много.