Новые истории - основной выпуск

Во МХАТе идет спектакль. Играют, по моему, "Так победим!", ну или еще
чего-нить из ленининаны. Сюжет: покушение на Ленина, он лежит (где-то),
выходит комиссар (его играл Евстигнеев), и говорит дрожащим голосом:
"У Ленина... лоб... желтый..." и все сочувствуют...
И вот, выходит Евстигнеев, потерянным взглядом (великий все-таки актер)
осматривает зал и говорит:
"У Ленина... жоп... желтый...."
После чего весь Совнарком расползся по кулисам и выползать отказался.))

По долгу работы мне часто приходится летать в командировки. Летных часов
у меня, пожалуй, поболе, чем у нынешнего среднестатистического командира
боевой эскадрильи.
Но вот беда - высоты боюсь с детства. Когда самолет стартует, ладони
покрываются мерзким липким потом, в груди замирает и в голову лезут
нехорошие мысли типа, мужик, жизнь ты прожил бездарно.
Недавно случилось мне лететь самолетом даже не Аэрофлота, а местной
компании (Ан-26, что ли, номеров не помню). Если этот дедушка русской
авиации и младше меня, то не намного. В воздухе прибор держался
исключительно благодаря закону Архимеда (напоминаю формулировку: "Тело,
к которому не привязан груз, всплывает".
С грехом пополам взлетели, набрали высоту. Девчонка-стюардесса раздает
безалкогольные напитки, радикально настроенная часть населения лопает
ханку. Примерно через час полета стюардесиха выходит из пилотской
кабины, явно в расстроенных чувствах, и начинает что-то внимательно
высматривать на полу. Пройдя весь вагон, удаляется, но через несколько
минут появляется вновь. Ее сопровождает один из пилотов, стюардесса
плачет. Они начинают уже целеустремленно шмонать под скамейками.
В отличие от нас, чмырных москвачей, местные авиапассажиры - народ
испытанный и твердый; но тут дошло и до них. Никто не проронил ни слова,
но общественное мнение витало в салоне: "... скоро, на радость
соседей-врагов, мохнатой накроюсь пи%%ою".
Однако профессионализм - великое дело! До убитой горем стюардески
доходит, что с пассажирами так обращаться нельзя. Подняв заплаканную
мордочку, она трагически возвещает:
- Уважаемые пассажиры, пожалуйста, не волнуйтесь! С самолетом все в
порядке! Просто я потеряла колечко с изумрудами..... подарок.....
очень дорогой! Если можете, помогите, пожалуйста!
Всеобщий вздох облегчения едва не сбил крылатую машину. Немедленно
нашлось полтора десятка волонтеров (Ваш Покорный Слуга в том числе),
готовых принять участие в спасательной экспедиции. Колечко нашли,
вернули счастливой зареванной владелице.
Короче (да простит Фоменко плагиат): наша авиация - самая поездатая в
мире !
Пилот Советского Союза

В стиле Кадета Биглера
Служил я в действующем Военно-морском флоте в 80-х годах прошлого
тысячелетия. В те времена оччень пристальное внимание уделялось
политической подготовке личного состава и сильно карались упущения
в этом вопросе. Приезжали различные комиссии, проверяли, ну и...
Служил на нашей подводной лодке "15-летний капитан" (т.е. 15 лет в звании
капитан-лейтенанта). В народе его звали "дядя Слива", отчасти по причине
имени Слава, отчасти из-за формы и цвета носа. В тот год дядя Слива был
назначен руководителем группы политзанятий личного состава БЧ-5, в
составе которой преобладали бойцы преимущественно среднеазиатского,
кавказского и молдавского происхождения, которые и язык-то русский
одолевали с трудом, а уж о том, чтобы толковать о решениях очередного
съезда... в общем, сами понимаете. Прошу прощения за длинное вступление.
Теперь сама история. Приехала к нам в дивизию комиссия по проверке
политподготовки, и не откуда-нибудь, а из самого (!!!) ЦК КПСС. Ползали
дяди в костюмах по ПЛ-ам и контролировали ход проведения политзанятий,
путем задавания бойцам глупых вопросов типа "Кто у нас Генеральный
секретарь ЦК КПСС?, сколько республик в составе СССР?, что есть столица
нашей Родины?" и др. Понятно, что внятных ответов добиться от
опрашиваемых (см. выше их характеристику) было практически невозможно.
Пройдя почти полдивизии, комиссия пришла в ярость, назревал скандал.
Последней в проверке была группа, руководимая дядей Сливой. Проверяющий
поднял самого дремучего (на внешний вид) матроса среднеазиатской
национальности и, предвкушая очередной повод для разгрома, задал тому
упомянутые выше вопросы. Случилось страшное!!! Боец отвечает без запинки
на все вопросы ПРАВИЛЬНО!!! Правда, почему-то с закрытыми глазами. Еще
бы - три дня до проверки вся группа перед отходом ко сну хором зубрила
эти ответы под чутким руководством дяди Сливы (15 лет службы все-таки,
мастерство не пропьешь). На подведении итогов группа была признана
лучшей на Северном флоте и главный проверяющий затребовал наградить ее
руководителя орденом. Вот тут-то самое интересное и началось!!! Для
награждения требовалось представить служебную и партийную (внимание,
тонкость!) характеристики. А дядя Слива-то был беспартийным, и не просто
беспартийным, а изгнанным из КПСС за пьянство!!! Начальник политотдела
дивизии, когда до него эта ситуация дошла, чуть инфаркт не получил.
Политику КПСС в массы проводит БЕСПАРТИЙНЫЙ!!! Для более молодых
читателей привожу аналогию - это примерно как если бы перспективный
"бригадир", выдвигаемый на "пахана", оказался скрытым педерастом.
В общем, немая сцена. Долго решали политрабочие, как им из этой ситуации
выкрутиться. В конце-концов решили. Никакого ордена дяде Сливе,
конечно же, не дали, ограничились благодарностью от командира эскадры,
а экипажного замполита сняли с должности за то, что недобдил.
Вот такие были суровые времена.
Дяде Сливе от всей души желаю доброго здоровья.

Кадету Биглеру
Служил я в доблестных ВВС. Семидесятые годы. Попалась дембельская работа
одному моему товарищу - покрасить пол в кабинете начальника штаба полка.
Работа была выполнена и товарищ рядовой смело, без эшелона, (не каждому
выпадало) уехал домой. Полы просохли. Начальник штаба зашел в кабинет.
На полу он увидел валяющийся молоток. Когда он его поднял, то оказалось,
что молоток обкрашен со всех сторон, ведь команды убрать этот предмет
не было. Дисциплина все-таки была.

В последний год моей работы в телевизионном институте году этак в 1994
мне довелось войти в группу, которая разрабатывала проекционный
телевизор. Ну все, наверное, видели - здоровенный такой ящик с экраном
метра полтора по диагонали. Так то был наш, советский, им, наверное,
собирались умыть какую-нибудь Соню или Панас. Проблем было до фига и
больше: то экран не из чего делать, и надо было заказывать где-то за
рубежом, то потроха отказывают чуть не каждый день (что вполне
объяснимо, так как разрабатывался он по принципу райкинского костюма,
когда рукава изготавливает один, брюки шьет другой, а пуговицы пришивает
третий). Конструкция его была самая что ни на есть передовая - корпус из
толстых деревянных брусков, обшитых фанерой. Впрочем, передовой она
действительно была, так как содержала три зеркала, благодаря чему при
большом размере экрана общий размер "СовПро" оказался весьма компактным
(относительно, конечно). Весило это чудо столько, что когда понадобилось
тащить его на демонстрацию в конференц-зал, понадобилось человек
пять-шесть, среди которых был и я. Надо было спустить его на обычном
пассажирском лифте в холл и потом поднять примерно на уровень второго
этажа по широкой мраморной лестнице, по которой обычно провожали гостей.
Теперь представьте: после того как "телевизор" один приехал вниз на
лифте (больше с ним просто никто не влез бы), мы его встретили в холле,
на руках вместе с телегой, на которой он стоял, докатили до той самой
мраморной лестницы и уже готовы были вздрогнуть перед последним
марш-броском в коференц-зал, к нам спускается директор, радостно
улыбаясь. Проведя по фанерному боку чудо-проекционника, он произносит:
"О! Это наш первенец!" После чего отваливает по своим делам. Мне ничего
более умного в голову не приходит кроме как подкорректировать его слова:
"Да нет, - говорю, - это наш выкидыш..."
Выдержка у мужика была какая надо. Он даже не обернулся.
Вскоре я покинул институт, но, похоже, оказался прав. Больше таких
монстров не рожали.

У меня две сестры - старшая и младшая. Однажды старшая наводила дома
порядок и обратила внимание, что есть много старых игрушек, с которыми
младшая не играется и которые никому не нужны. Но, так как просто
выбросить их жалко, старшая моя сестрица предложила младшей собрать эти
игрушки и пожертвовать на благое дело - отдать бездомным детям. На это
малая выдала фразу, которая убила нас всех:
- А у ТЕБЯ есть бездомные дети?

Встречал недавно свою знакомую из Штатов. Мадам проучилась и проработала
там 6 лет без посещения родных краев.
Диалог в машине.
Сноска: машина забита барахлом по самое небалуй, колени ухи прикрывают.
- Тра-ля-ля, как все тут изменилось, как похорошело, бла-бла-бла.
Вдруг следует вопрос:
- А компьютеры у вас тут есть?
У меня ступор.
- Есть, и даже не один.
- А интернет есть?
Наверно издевается, подумалось мне.
- Есть, есть интернет.
- А какой здесь speed limit?
- 80.
- Миль?
- Нет, километров.
- А почему мы несемся под 130?
- Так надо.
- Так нельзя, тебя могут задержать и отобрать права.
- А у меня их уже отобрали, га-га-га.
Небольшая пауза.
- А как ты ездишь?
- Как-как, быстро, чтобы менты не успели поймать.
- ААААаааа, высади меня, я пересяду в другую машину.
Ну как она меня достала, лана, сейчас ты у меня хлебнешь RL в России.
Превышаю скорость перед постом, меня естественно хлоп за цугундер и
- "Инспектор Пупкин, пройдите на пост".
Отдал сотку и...... пошептавшись с гаишником, устроили концерт.
- Гражданочка, попрошу документики, уууууумммм, из Штатов прилетели,
гымммм, - а вы знаете, что сейчас в Москве проходит операция
"Вихрь-антитеррор", так что придется проверить ваши коробочки.
А коробочки все аккуратно запакованные (в кол-ве 6 штук) лежат
смирнехонько в багажнике и салоне.
Мадам чуть кондратий не хватил. "Как вы смеете, я буду жаловаться".
Повизжала она минут пять, мы посмеялись, она успокоилась, и поехали
дальше.
Ну ничего, пожила пару месяцев и привыкла :)

прислал Tzapa

Посвящается Кадету Биглеру.
В конце 70-х, осенью, на крупнейшей в Европе авиабазе дальней авиации
(г. Узин, Украина) ждали Главкома. Как ждали и как готовились, все уже
догадываются. Наш взвод химической защиты под руководством
сержанта-автора приводил в сверхестественное состояние штаб базы и
прилежащую территорию.
В конце процесса образовалась рядом со штабом изрядная куча желтых и
зеленых листьев, а также цейтнот, поскольку борт должен сесть вскоре, а
транспорт, способный увезти вышеуказанную кучу, еще занят. Группа
штабных офицеров с дежурным глубокомыслием решала вопрос, глядя на
листья.
Начштаба вдруг осеняет: "Сожжем по-быстрому и химики уберут. Что они
груши вечно околачивают! Тащите керосин!"
Приносят канистру с авиационным керосином. Начштаба лично выливает его
на кучу и со словами: "А вы мучились!" бросает маленький факел с
трехметрового расстояния. Авиационный керосин - вещь замечательной
летучести (испаряемости). Облако испарившегося вокруг кучи керосина
вспыхивает и над двухэтажным зданием штаба возникает до ужаса знакомое
каждому воину-химику грибообразное облако желтых и не очень листьев, с
тихим шелестом нам под ноги ложащимся в радиусе 50 м.
Тут поступает сообщение о заходе борта на посадку. Начштаба срочно
поручает решить вопрос с листьями своему заместителю и исчезает.
Заместитель обещает мне обеспечить полную мужскую стерильность за
невыполнение боевой задачи в течение 10 минут, причем все присутствующие
в авиации служат не первый день и уповают на то, что вопрос как-то
рассосется сам собой.
Так и получилось. Главком размял ноги на бетонке, пока заправляли
самолет, выслушал доклад командира и улетел дальше. Химики еще с неделю
наслаждались наведенным в штабе и вокруг порядком. А Узин за прошедщие
годы наверняка возвратился к состоянию деревни, в которой когда-то
родился дважды Герой летчик-космонавт Павел Попович.