Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Алекс Грачев
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
- Сын,кем бы ты хотел стать, когда вырастишь? - Блогером, папа. - Не торопись, сынок, к этому времени появится много новых профессий, где ничего не надо будет делать.
Несколько лет назад как-то я ехал на туристическом автобусе в Париж. Сначала посетили Прагу, целый день гуляли по чешской красавице на Влтаве, а вечером разместились в нашем комфортабельном автобусе для долгого ночного переезда. Тогда смартфоны были не такие крутые, как сейчас и местонахождение определялось по смене мобильного оператора в телефоне. Да и уже ночь наступила, туристы уснули и автобус, мягко покачиваясь на прекрасных европейских дорогах, ехал на запад. Вот уже и оператор в телефоне сменился с чешского на немецкого. Ага, значит мы уже в Германии. Хотя я обычно плохо сплю в автобусе, но тут немного задремал. И стало мне снится, как когда-то в далеком детстве после просмотра военных фильмов, это вечное преследование: со всех сторон фашисты, автоматные очереди, лай собак, отрывистые команды по-немецки: Хенде хох. И я куда-то бегу, бегу, в меня стреляют и они уже близко. Почему такая странная тема этого ночного кошмара? Не знаю, может из-за того, что ехали по немецкой земле. Внезапно автобус остановился и я проснулся. Кругом была кромешная темнота, туристы спали и только впереди о чем-то вполголоса разговаривали водители. Я тихо подошел. - Заблудились, - виновато сказал немолодой водитель. - Никак не могу привыкнуть ехать по навигатору, да и по этому маршруту я еду первый раз. Его разбуженный напарник что-то ему негромко сказал и автобус медленно тронулся, освещая себе дорогу. На фоне силуэта черного леса свет фар, как прожектор выхватывал только дорогу. Стали попадаться какие-то надписи по-немецки. И вот среди всей этой черноты деревьев фары неожиданно осветили какие-то ворота с табличкой и что-то вроде толи знака, толи обелиска. Автобус проехал еще несколько десятков метров и фары ярко осветили табличку: Buchenwald. Даже не зная хорошо немецкий, я без труда перевел: буковый лес. - Надо же, какие педантичные эти немцы: возле каждого леса у них табличка. Удобно. А тут фары выхватили из темноты другое название: Weimar. И вдруг меня осенила: это же не какой-то буковый лес, это мы проехали страшный фашистский концлагерь Бухенвальд. Верно, как раз недалеко от Веймара. Кругом была кромешная тьма, тишина ночи, а в голове зазвучал набат, "Бухенвальдский набат" - старая песня в исполнении Муслима Магомаева. Какое-то время слова и мелодия этой песни звучали в моей голове, как метроном, как напоминание того, что когда-то давным давно здесь было, но не прошло, а только заросло этим черным буковым лесом. Начало потихоньку светать, стали просыпаться первые туристы. Наконец, автобус остановился на туалет и перекур. Я вышел из автобуса. Около него стояла группа наших туристов, студентов какого-то гуманитарного факультета университета. Несколько девчонок и парень, который весело им рассказывал что-то занимательное. Неожиданно я произнес: - Вы знаете, несколько часов назад мы проехали Бухенвальд. Студентки молча пожали плечами, а парень, как ему казалось, остроумно прервал неловкую паузу: - Нам про это на лекциях не читали. Раздался веселый девичий смех. Дальше ... Дальше был Париж, а еще дальше был майдан.
На полковом балу офицеры спрашивают у поручика Ржевского: - Поручик, что у вас было с графиней у рояля? - Мы музицировали. - Это была не музыка, а какая-то какофония. - А вы попробуйте жопой на рояле сыграть.
Появилась версия, что смерть Березовского – это умелая инсценировка. На самом деле, по программе защиты свидетелей британские спецслужбы его спрятали, сделали пластическую операцию, выдали новый паспорт гражданина Великобритании, и теперь он может свободно путешествовать куда-угодно, даже в Россию. Вот уж воистину: “Еленин жил, Еленин жив, Еленин будет жить!”
Внесение меня в российский санкционный список - это как государственная награда для меня, - сказал Порошенко и заплакал: Липецкую шоколадную фабрику жалко.
- Иван Иванович, пятиэтажки сносят! - Ох, беда-то какая, что же делать? - Надо превратить пятый этаж в мансарду и переоформить ваш особняк, как четырехэтажный.