Поиск по автору:

Было это году в 83. Республика Коми, летняя экспедиция. Живем в деревне без электричества, но это к делу не относится. В соседней деревне километрах в восьми живет специалист по медведям, к которому мы периодически ходим на чай. Между нашими деревнями притулилась еще одна с погостом. Церковь заброшена, но можно зайти внутрь. Что мы и сделали на обратном пути от Ник Ника. Внутри церкви - хлам. Некоторые стекла разбиты. Моя подруга, с которой мы тогда были, обладала (да и сейчас продолжает обладать) практически профессиональным оперным голосом. Встав посередине пустого церковного зала, она запела традиционное "Аве, Мария". Как красиво и торжественно звучал в стенах церкви ее голос! Я завороженно слушала. Голос набирал силу и, казалось, он парил самостоятельно где-то там, под самым куполом. Я отвернулась от поющей подруги и стала рассматривать полуистлевшие росписи на стенах. Казалось, что поют эти самые израненные стены...
Я прошла в другое помещение, то, которое было ближе к двери, мне хотелось проверить силу звука.
Как вдруг в окошке, том самом, без половинки стекла, я увидела искаженное от страха лицо пожилой женщины. Лицо было так выразительно, что и я вздрогнула и отступила в глубину. Женщина заметила меня не сразу, она продолжала вглядываться в полумрак церковного помещения, будто силясь разглядеть в нем что-то, что ее так напугало. Наконец она увидела меня и закричала. Я спешно вышла на улицу, за мной вышла и моя подруга. У стены церкви мы увидели испуганную старушку, которая сжимала в руке веревку. К веревке была привязана коза, которая достаточно равнодушно щипала травку.
Ну а теперь ситуация глазами жительницы деревни: каждый день она шла за своей козой, которая была привязана на лужайке недалеко от церкви. Каждый день она возвращалась с козой мимо церкви, огибая ее вдоль стен. И этот день был не исключением... Только в этот день она услышала сильное, торжественное пение ангела, доносившееся из глубины храма...

Антиэпиграф:
Он был ужасающе испорчен.
Думаю, впрочем, что все обаятельные люди испорчены.
В этом и кроется секрет их привлекательности. (О.Уальд)

Триста лет тому назад училась я на биологическом факультете московского педвуза. И специализация у меня была орнитология. По этому поводу мы регулярно ездили в орнитологические экспедиции по необъятным просторам. Моим научным руководителем был наш преподаватель. Обозначим его мистер Х.
Моя первая экспедиция случилась после второго курса. Поехали мы в Вологодскую область, вдали от цивилизации, поселились в добротных бревенчатых срубах. Из удобств – очаг на улице да туалет там же. Фасад туалета выходил на тайгу, был бесстыдно открыт, только пара перекладин, и всяк мог любоваться красотами болот. Электричества нет. Но все это по молодости было абсолютно неважно.
Так вот. Периодически мы устраивали суточный учет пернатого населения Вологодчины.
Для этого мы разбивались на пары и ходили по маршруту по очереди 24 часа подряд. К примеру 6 пар по 4 часа каждая. Пары складывались рандомно.
Нам с Х. выпало ходить ночью. Уже точно не помню промежуток времени, но, скажем, с 12 ночи до 4 утра.
Ночь выдалась сказочная. Было полнолуние и при ясном небе Луна прекрасно освещала окрестности. Романтическое настроение усиливалось трелями ночных певцов и отдаленным уханьем совы.  Красивая летняя теплая ночь.
В Х. мы все были влюблены. Такой бесполой влюбленностью ученика в учителя.
Сколько же тогда ему было лет? Мне в мои 19 он казался очень взрослым, почти старым.
Так вот, в эту чудесную ночь мы ходили по маршруту, который начинался от нашей поскотины, шел по полю пару километров и возвращался назад той же дорогой. После первой ходки Х. остановился у поскотины, посмотрел на меня томным взглядом и спросил «Тебе ничего не хочется?» «Ээээээ» - ответила я «Подумай, - продолжал Х., все еще смотря мне в глаза – если хочется, то надо сделать это сейчас, выйдем в поле, все видно будет, смотри Луна какая яркая.»
Конечно я подумала об одном и похолодела. Отвела взгляд и начала что-то блеять, пытаясь потянуть время и собраться с мыслями. Впрочем, будем честны, мысль у меня была одна «Как откажешь научному руководителю, в руках которого судьба твоего диплома?!» Я недоумевала, с чего это приличный Х. стал соблазнять меня, да еще вот так, на маршруте…впрочем, а как еще в экспедиции останешься наедине… «Так что, - нетерпеливо повторил вопрос Х. -  ты хочешь? Давай, нам еще 3 часа ходить, после этого хорошо будет.»  Девичья честь и девичья же гордость все-таки выиграли в споре с разумом по поводу потерянного диплома, и я гордо и даже немного возмущенно ответила, что нет! Ничего я не хочу! Х. помолчал секунду, а потом сказал «Странно, а мне хочется». Я уж было открыла рот, чтобы рассказать ему, что, конечно, он же мужчина, это понятно, я бы в общем тоже да, но ни в коем случае не с научным руководителем, но прикусила язык и лишь пожала плечами.  «Ты уверена? – в последний раз спросил Х. и продолжил «Ладно, мне очень надо, я схожу, а ты подожди меня тут». И он стал стремительно удаляться...в сторону туалета. И тут я поняла про что он! И тут же почувствовала желание! И какое! Немедленно захотелось прокричать ему вслед «Да! Да! Я тоже хочу! И в поле будет видно, и ходить легче будет! И хорошо потом станет! Возьмите меня с собой!» Но было поздно. Мне стало так стыдно за свои мысли, что даже после того, как Х. вернулся, радостный и облегченный, у меня не повернулся язык попросить его подождать меня. В следующий заход, - легкомысленно и в то же время обреченно подумала я.
В последующие 40 мин мне хотелось только двух вещей. Сначала настучать себе по голове за идиотские мысли, а потом как-то решить физиологическую проблему. И вот, почему-то не могла ему сказать… От одной мысли, что он поймет, о чем я подумала, мне становилось дурно и я готова была пожертвовать мочевым пузырем. Каждый понимает в меру своей
испорченности – бичевала я себя, изнемогая от желания. Рядом шел бодрый Х., и я старалась изо всех сил держаться так же бодро. Но закончились и эти долгие, бесконечные минуты. Закончился и этот путь, освещаемый равнодушной Луной. Мы опять подошли к поскотине. «Теперь моя очередь, - радостно сказала я – мне очень хочется, подождите меня, я скоро.»

У папы моей подруги не было машины, а он сам был заядлым рыбаком. Обычно он ездил с друзьями, а тут остался один на выходные. Попросил меня отвезти его на рыбалку, пообещав мне чудесный денек и рыбу. Я не любительница рыбалки. Совсем. Однако человеколюбие взяло вверх, и мы выдвинулись. 

Домой я вернулась вечером с тремя рыбинами.
Рыбы были вполне себе бодры и веселы, временно мы с мужем выпустили их в ванну с водой. Затем оба застыли у кромки... молчали. Через пару минут к нам присоединилась заинтригованная кошка. Это дитя асфальта осталось глубоко равнодушной к рыбам. Ее больше интересовало наше с мужем молчание и неподвижность. На всякий случай кошка тоже застыла. Положив передние лапки на край ванной, она послушно смотрела на воду, периодически недоуменно на нас посматривая.
Первым озвучил общую проблему муж. "Я не буду их убивать!" - воскликнул он, на всякий случай рубанув воздух рукой, - "Тем более, что в морозильнике у нас лежит лосось!". 
Кошка, обрадованная хоть какой-то движухой, предательски потерлась о мужнину правую штанину. "Чё это, - заволновалась я, - я тоже не могу их убить! Как это вот так вот...?" Я забормотала что-то возмущенное и нечленораздельное. Мы опять застыли. "Они так долго в такой воде не проживут" - предположила я. Надо было срочно что-то решать. "Давай их выпустим обратно" - предложил муж. Я облегченно вздохнула. Мне совсем не хотелось видеть трупы в ванной.
Теперь мы засуетились. "В чем ты их принесла?" - кричал муж из спальни, натягивая джинсы. "В мусорном мешке с водой из реки, мы же их вместе с этой водой в ванну и сыпанули!" - отвечала я из кухни.

На улице было уже темно. Две подозрительные фигуры выносили из подъезда большой черный мусорный мешок, наполненный чем-то колышущимся. Через несколько секунд мешок исчез в багажнике. "Вода протечет" - шипел муж. "Поехали осторожно, не протечет" -  я была настроена более оптимистично.
Минут через 15 мы нашли подход к реке. Правда, это была не та река, из которой рыб выловили, но мы решили, что свобода дороже точного адреса.
Две фигуры, ставшие еще более подозрительными, потащили черный мешок к реке.  "Не дай бог кто увидит, еще и полицию вызовут" - паниковала я про себя. Еще через пару минут рыбы обрели свободу, махнули хвостами и исчезли в темных вечерних водах реки Святого Лаврентия. Мы сели у того места, где выпустили рыб и закурили. "Вот бы они сейчас вернулись бы и молвили нам с тобой человеческими голосами, загадывайте люди добрые три желания" - мечтал муж. "Да, - подхватила я - как раз по желанию на рыбу."  Мы помолчали. Я почти уверена, что он тоже загадал желание, так, на всякий случай. Последним решением в этот вечер было ни в коем случае не говорить папе моей подруге о том, что мы натворили, чтобы его не расстраивать.

Моя сестра живет в Москве, периодически ездит в Америку. Несколько лет назад, когда она была в городе Санта Фе, что в штате Нью-Мексико, сестра пошла в музей. Музей был этнический, где-то за городом, не особо посещаемый. И элементарный процесс покупки билета сестра моя превратила в фарс. Впрочем, сначала билетер поставил ее в тупик, спросив ее индекс. Не Доу-Джонса, а тот индекс, который специальными буковками на конверте писать нужно (если кто помнит). А там, в Нью-Мексико, и английский бывает весьма специфический,...никто из носителей такого английского в нашей спецшколе экзамены не сдал бы. Учителя устали бы родителей в школу вызывать. В общем, он (этот билетер) пару-тройку раз моей сестре вопрос повторил. Потому как не виноватая она, она турЫст. Ей и в дурном сне не могло привидеться, что при покупке билета в музей спрашивают индекс. Но она билетеру отомстила. Во-первых, обезоружив его ответом, что индекса у нее нет. Ну формально есть московский, но вряд ли он подойдет. Билетер затих, занеся руку над кассой. Он был похож на гениального дирижера, который держит такую же гениальную паузу прежде чем первые звуки музыки очаруют зал. Пауза была вполне себе мхатовской. В конце концов билетер что-то там нажал и огласил сумму. 9 долларов. У моей сестры в портмонЭ (нравится мне это слово) лежал 101 доллар двумя бумажками. То есть две купюры, одна в 100 и другая в 1 доллар. Моя сестра предложила билетеру сто баксов, любезно сказав, что ежели у него нет сдачи, то она заплатит карточкой. Далее кульминация с ее слов. "И тут, - голосом опытной драматической актрисы сказала моя сестра - я возомнила себя великим математиком и добавила к ста долларам один. Ну чтобы он мне типа сдачу дал ровно 90 баксов". Москва уложила Санта Фе на обе лопатки. Билетер положил рядышком обе купюры и затих. Моя сестра призналась, что она немного струхнула. Ибо уже после того, как отдала обе бумажки, поняла, что правильно сделала, что не пошла в математики. Можно сказать, спасла отечественную науку.  Билетер загрустил. Сестра тосковала. Пауза затягивалась. Наконец в билетере проснулся профессионал. Он отложил сестринский одинокий доллар, отсчитал ей сдачу в 91 бакс и отдал сначала сдачу, а потом, все еще пребывая в задумчивости, и холостой доллар.
А музей сестре очень понравился.

- Синок, выпей сомной!
- Ну, пап...
- Ну я же с тобой уроки делал!