Лучшие истории прошлых лет в этот день
Новые истории - основной выпуск

Парень и девушка хотят побыть вместе... После двух пар сматываются из института к нему домой. Квартира - обычная двушка, где он живет с родителями, причём одна комната проходная. Раскладывают в этой комнате диванчик и долго любят друг друга. Где-то через час из маленькой комнаты открывается дверь, и, тщательно отворачиваясь, пробираются в коридор его родители со словами: "Вы, конечно, извините, но нам на работу давно уже пора...". Оказывается, отец забыл дома какие-то документы, вот они с женой и решили дома пообедать...

Приготовил два паштета. Жена попробовала и вынесла вердикт: «Вот эта курица очень вкусная, а вот у этой курицы странный вкус».
Странная курица была говяжьей печенью, а очень вкусная курица была копченой рыбой.

ИМЯ ТВОЕ ПОКА НЕИЗВЕСТНО
Сразу предупреждаю, что история не смешная, но не дает мне покоя много лет, считаю нужным довести ее до широкой общественности из-за ее уникальности и символичности одновременно. Не общаясь ни в каких сетях (не до этого), излагаю здесь.
Ее мне рассказал, подчеркнуто доверительно, мой тогдашний приятель, в последние годы существования СССР. История касалась подробностей пребывания его отца в немецком плену, а приятель сам факт того, что отец был в плену, остерегался рассказывать, опасаясь, что это скажется на его карьерных намерениях. Я же не скрывал, что мой дед был в плену, а отец мой, побывавший и на германской и на японской войнах, был после войны осужден и сидел ( За деяния, совершенные им во время службы в Красной Армии в Китае, но уже после полного окончания Второй Мировой. У многих опаленных двумя войнами и продолжавших тянуть лямку, и на чужбине, в их контуженных головах, помнивших картины ужасов войны, после принятия "транквилизатора и антидепрессанта" в одном флаконе, крышу сносило. То, что показал Тодоровский в картине "Анкор, еще анкор!", это еще цветочки,- там офицеры релаксируют только после одной войны и у себя на родине).
И вот мой приятель решил мне доверительно рассказать об отце, поскольку я не скрывал суровой, тяжелой правды жизни о своем.
Отец его попал в плен в тот момент, когда лежал контуженный на поле боя, после его окончания, и медленно приходил в сознание. На теле у него была видна только поверхностная рана. Немцы в этот момент уже ходили вокруг валяющихся тел и пристреливали серьезно раненых, но еще подававших признаки жизни. Оказавшись возле тела отца моего приятеля (далее для краткости П), они пнули его сапогом. Тело отреагировало. Тогда немцы осмотрели тело, повертывая его сапогами, и, не найдя серьезных ранений, скомандовали отцу П встать. Так отец П молоденьким солдатиком оказался в плену.
Начальник лагеря, где оказался отец П, имел привычку время от времени вечером напиваться в зюзю. На следующее утро он, пребывая в очень мрачном виде, командовал всем заключенным построиться в две шеренги. Затем шла команда первой шеренге рассчитаться на от первого до десятого, и каждому десятому выйти из строя. Затем вышедших уводили и расстреливали. В очередной раз отец П оказывается в первой шеренге, идет рассчет, приближается к отцу П, и тот видит, что очередным десятым окажется ОН!!!КОНЕЦ!!! И тут он ощущает чью-то ладонь у себя на правом плече. Поворачивает голову назад и видит незнакомого мужика, на вид сорокалетнего. И в тот же момент этот мужик очень резко и сильно дергает отца П за плечо назад, а сам встает на место отца П. Все молча. Рассчет десятого приходится на этого мужика, и его впоследствии уводят. За все дальнейшее пребывание в лагере отец П абсолютно ничего не услышал об этом мужике.
После освобождения из лагеря отец П был подвергнут основательной фильтрации. Бить не били, но многочисленные унизительные и изнурительные допросы были. В том числе будили ночью, заспанного вели на допрос, садили за стол с одной стороны, с другой стороны стола офицер, задающий вопросы, лица которого не видно, потому что в глаза бьет направленная на отца П настольная лампа. Сбоку от стола сидит еще один офицер, который ничем другим не занимается, кроме как пристальным наблюдением за лицом допрашиваемого.
Наконец в один из дней отца П и других строят на плацу и сообщают, что им предоставляется возможность ДОБРОВОЛЬНО поехать на крупную стройку народного хозяйства и т.д. В конце речи добавляют, что если кто не хочет добровольно, то могут оформить и по-другому. Все как один изъявили желание поехать на крупную стройку народного хозяйства ДОБРОВОЛЬНО!
Если не ошибаюсь, отец П восстанавливал народное хозяйство 6 лет, после чего сумел создать семью и завести детей. Всю свою жизнь отец П жил на глубинке с ощущением ладони у себя на плече и мучаясь тем, что не может поехать к родственникам того мужика, чтобы поклониться им в ноги.
Видимо, судьба решила, что мучений на жизнь отца П уже предостаточно, и уготовила ему легкую смерть совершенно без мучений, в ясном уме и добром здравии, в автопроишествии с мгновенным летальным исходом.
P.S.. Образ этого мужика у меня возникал часто, когда поминали войну, в виде, похожем на персонажи из фильма "Они сражались за Родину",- в вылинявшей гимнастерке, с хмурым и напряженным лицом. А в последнее время- в виде бронзового памятника единению нации, с почерневшей от времени поверхностью. В памятнике изображен обернувшийся назад молодой солдатик с ужасом на лице, буквально секунду назад осознавший, что минуты его жизни уже сочтены, и глядящий в глаза незнакомого сорокалетнего мужика (положившего ему ладонь на плечо) и еще не сознающий, что заглянул в глаза своему ангелу-спасителю. На подножии памятника, тоже бронзово-темном, в воображении всегда возникают свежие живые цветы и выпуклыми буквами надпись: "Так значит нам нужна одна Победа!"
P.P.S. В силу определенных и весомых причин, в том числе и географических и идеологических, мое общение с этим приятелем прекратилось. Но если ему доведется (надеюсь, что он еще жив) прочесть мое писание, то хочу заметить, что при современных инфоматизированности и доступности военных архивов у него есть реальный шанс исполнить неосуществленное желание отца поклониться в ноги родственникам его ангела-спасителя.

16 декабря 1943 года в берлинской тюрьме была была казнена (гильотинирована) 43-летняя портниха Эльфрида Шольц (Elfriede Scholz).

Ее казнили "за возмутительно фанатическую пропагаду в пользу врага".

Одна из клиенток донесла: Эльфрида говорила, что немецкие солдаты — пушечное мясо, Германия обречена на поражение, и что она охотно влепила бы Гитлеру пулю в лоб. На суде и перед казнью Эльфрида держалась мужественно.

Существуют свидетельства, что судья ей объявил: «Ваш брат, к несчастью, скрылся от нас, но вам не уйти».
Власти прислали ее сестре счет за содержание Элфриды в тюрьме, суд и казнь - 495 марок 80 пфеннигов.

Через 25 лет именем Эльфриды Шольц назовут улицу в ее родном городе Оснабрюке.

Старшим и единственным братом погибшей был писатель Эрих Мария Ремарк.

Ей Ремарк посвятил свой роман «Искра жизни», вышедший в 1952 году.

Настроение у меня в тот день было замечательное, еще бы – день рождения, 20 лет.
С работы я отпросился пораньше, проблем с главным механиком никогда по этой теме не было, работал я в тот момент электромонтером в автобусном парке. За неделю до этого мне придали в помощь практиканта, и непыльная работа превратилась и вовсе в раздачу указаний.
- Открути тут, прикрути там.
Практикант – смышленый паренек семнадцати лет, без жизненого опыта, его отец работал у нас начальником колонны. Вообщем работали мы с ним дружно, я учил чему мог, он ответственно подходил к работе.
Так что заменить меня было кем , включить выбивший автомат он мог –знал где какой щит– в крайнем случае транспорт у автобусного парка был и за мной бы прислали.
Перед уходом зашел к главмеху.
- Ну, я поехал?
- Езжай, мы твоего практиканта в город посылаем. Там лампочку в подвале дома поменять надо.
- Что за лампочку?
- Ну вода в нашем доме потекла, затопила подвал и лампа перегорела – там сейчас слесаря работают, но им нужен свет.
Вот тут то на душе и заскребли кошки. Предыдущего главмеха уволили из-за смерти практиканта, а случилось это так - двум сварным дали задание – сварить емкость для воды, что они и сделали.
Но надо же проверить! Водой долго заполнять, и чья то «светлая» голова решила просто опрессовать сжатым воздухом. Сказано, сделано. Приварили штуцер, подали сжатый воздух от компрессора. Емкость рванула как приличных размеров бомба, двух сварных и практиканта порвало на куски – хоронили в закрытых гробах. Практикант к тому же был несовершенолетним и все начальство парка едва не лишилось должностей, главного механика хотели посадить, но как то дело замяли и он отделался увольнением по статье и проблемами с сердцем.
Все это я напомнил начальству и вместо дома, где меня ждал накрытый мамой стол, поехал менять лампочку в подвале.
В подьезде дома меня встретил слесарь.
– там подвал подтоплен, автоматы я вырубил. Можно выкручивать – сказал он.
- погодь, дайка фонарь.
Я оглядел подвал, на полу была вода, она также стекала с разбитого колпака светильника , в принципе ничего сложного, но на душе было как то не спокойно, и я направился к щитку. Все автоматы были выключены, в чем я убедился проверив индикатором наличие напряжения после автомата, но надо же проверить что индикатор работает и я ткнул им в клейму до автомата. Напряжения не было, интересно! Я надрезал изоляцию на нулевом проводе и ткнул в него индикатором
- он засветился. Какой то чудак кинул ноль на автоматы, а фаза напрямую, без выключателей шуровала в подвал. Картинки одна другой «веселей» побежали перед глазами, смерть в день рождения не самый лучший подарок.
Лампочку я менять не стал, а откусил провода ведущие в подвал, без возможности нового подключения к автомату или к «нулю». Слесарям посоветовал пользоваться фонариками-( 220В в мокром помещении подключать нельзя). И поехал, напиваться домой, как никак я родился в этот день, возможно второй раз.

Доктор Масюлис - хирург. Старый и опытный. Очень строгий и педантичный. Никогда не улыбается. Преподаватель он хороший, говорит ясно, по делу, объясняет без лишних сложностей, не зацикливается на деталях, конспектировать его лекции - одно удовольствие.

Но мы - двадцать пятикурсниц иняза - давно устали и от доктора Масюлиса, и от его лекций по хирургии, и вообще от четырёх лет военной кафедры. По идее, студентам-иностранникам - прямая дорога в военные переводчики. И кто это выдумал готовить из нас "медсестёр ГО?" И кого можно подготовить, когда так много предметов, так мало времени и даже нет учебников? Анатомией нас уже мучили, фармакологией морочили, строевой подготовкой изводили, гражданской обороной голову дурили... так, а теперь главный предмет - "госпитальная хирургия". Оно и понятно - что должна уметь такая никудышная медсестра? Сделать перевязку. Ассистировать хирургу при очень примитивных операциях. Во всяком случае, доктор Масюлис так думает. И гоняет нас в хвост и в гриву.

Я у доктора Масюлиса хожу в любимчиках. Я почему-то не падаю в обморок ни в операционной, где положено простоять несколько операций (молча, тихонько, в угoлочке, но простоять), ни в перевязочной. И крови не боюсь. Однокурсницы мне завидуют - многим делается дурно от одного взгляда на хирургические инструменты. Наверное, у меня железный желудок. Или у них воображение лучше развито. В обморок почему-то валятся самые высокие и крупные, а во мне еле-еле полтора метра, и самой маленькой однокурснице я с трудом достаю до плеча. Литовцы - люди рослые.

(Одна фобия у меня всё-таки есть - я не могу научиться делать уколы. Ну, не могу я уколоть живого человека иголкой! Не могу. Но нас много, удаётся спрятаться за спинами более храбрых, а зачёт я благополучно сдаю на манекене с резиновой заплаткой.)

Ещё я хорошо запоминаю термины и названия. Доктор Масюлис принимает это за интерес к предмету, а я просто люблю слова - филолог же! А слова здесь красивые: корнцанг, троакар, шпатель... А ещё мне нравится, что в названиях инструментов сохраняются фамилии изобретателей - этакая историческая преемственность, принадлежность к старинному ордену: Лю-эр, Ко-хер, Биль-рот, Холь-стед, Лан-ген-бек... "Лангенбек" меня смешит - "длинный клюв".

Ну, и конечно, сказывается домашнее еврейское воспитание: учат тебя - учись, чёрт бы тебя побрал! Учись! Лишних знаний не бывает!

Оно, конечно, лишних не бывает, но всей учёбы нам осталось два месяца, на носу защита диплома и государственные экзамены, продохнуть некогда. А у меня ещё одна беда - конспект по марксизму-ленинизму оказывается слишком короткий. А надо, чтобы был "развёрнутый". То есть, просто исписанная общая тетрадка - читать же это никто не будет. Но без этого конспекта не допустят к экзамену. Я нахожу выход - беру в библиотеке "Хрестоматию классиков марксизма-ленинизма" и переписываю всё подряд, пока не наберётся нужный объём.

Идея хорошая, но вот делать этого на лекции доктора Масюлиса всё же не следовало. Потому что хирурги - люди весьма наблюдательные, а чтобы от его предмета отвлекались - такого доктор Масюлис не потерпит. Я попадаюсь, как первоклассница с "посторонней" книжкой на коленях. Доктор просто в бешенстве. Вы знаете, как выглядит литовское бешенство? Оно никак не выглядит. Но почему-то всё понятно.
Но я ещё не успела оценить размеров бедствия. Доктор Масюлис останавливается надо мной и говорит очень медленно, почти по слогам:"Послед-няя практи-ка в боль-нице вам не за-считывается. Будете от-рабатывать заново."

А вот это уже катастрофа. Двадцать пять часов - в другое время я бы их как-нибудь нашла. Но недописанная дипломная работа! Но госэкзамены! А выхода нет - диплом можно получить только вместе с военным билетом. Значит, придётся отработать по ночам.
Однокурсницы посмеиваются - это же надо умудриться пострадать за марксизм-ленинизм! Я вяло огрызаюсь. Они правы. Действительно - особое везение.

Вечером после длиннейшего учебного дня я притаскиваюсь в больницу и докладываюсь. Меня отправляют не в хирургию (где, правда, ночью тоже не сахар - раны болят по ночам), а в лёгочное отделение. Там заболела медсестра, и любой паре рук будут рады. Даже таких неумелых рук, как мои.

Нормально. Шестьдесят больных. Две или три медсестры. А что надо делать? Конечно же, уколы. В огромном количестве. Но я же не умею! "Научишься."

И начинается очень долгий вечер. Я, вообще-то, не так уж и плохо справляюсь. Всё, как учили. И стерилизатор открываю правильно - крышкой к себе, чтобы паром не обожгло, и шприцы собираю, соблюдая стерильность... и, короче, тяну время, как могу. Но этот момент всё равно наступает. Сестричка Ванда собирает для меня всё нужное в эмалированный тазик, разворачивает меня за плечи и отправляет в палату с указаниями, что кому. Руки у меня дрожат, в тазике всё дребезжит. Я подбадриваю себя тем, что больным ещё хуже - потом мне становится стыдно...

И тут - потрясаюшее везение. Первая же больная, которую мне надо уколоть, оказывается бывшей медсестрой на пенсии. Она оценивает ситуацию мгновенно - и начинает вполголоса меня подбадривать:"Вот, молодец, ты же всё правильно делаешь, так, воздух выпустила, держи шприц под таким-то углом, теперь плавно... умница, видишь, и мне даже совсем не больно." (Ага... Не больно ей. На ней уже живого места нет, а тут такая криворукая неумеха...) Вся палата наблюдает за нами с любопытством, и вдруг остальные женщины тоже включаются:"...колите, сестричка, не бойтесь, у вас лёгкая рука..." "...не боги горшки обжигают..." "...давай, дочка, ты же умная, студентка, небось..." Все, как одна, убеждают меня, что им совсем не больно. Я понимаю, что они меня просто успокаивают, мне хочется плакать, но после пятого укола дело уже идёт веселее. На публике плакать - это абсолютно исключено. (Плакать я буду потом, когда oкончится смена, от пережитого страха, от напряжения - и от облегчения.)

Практика укладывается в четыре ночи. Уколы делать я научилась. Фобия побеждена. Я приношу доктору Масюлису подписанную бумажку из больницы. Теперь ещё зачёт и экзамен. Доктор на бумажку не смотрит. Он молча берёт мою зачётку и - автоматом! - ставит мне пятёрку по своему предмету. Неожиданно. И, честно говоря, неслыханно! Но очень по-литовски: наказан - прощён - всё забыто.

И от этой истории остаются у меня два воспоминания. Больные женщины - целая палата! - которые изо всех сил хотят подбодрить робкую неумелую девчонку. И как красиво и медленно восходит солнце, когда идёшь домой с ночной смены, а все страхи уже позади.

В Самарской губернии есть село Усолье, известное развалинами усадьбы графа Орлова-Давыдова, правительственным санаторием Волжский Утес, и горой "Светелка", известной в узких кругах как место "Силы". Рассказываю со слов очевидца. Забрались они с экскурсионной группой на Светелку и ну обозревать окрестности. Одна дама от широты чувств и говорит:
- Как хорошо! Какой вид, и Волгу видно, и село, и кругом все окрестности. Какой молодец граф Орлов, что поставил здесь дозорную площадку, чтобы татары не пришли!
- А мы уже здесь!
Оборачивается, а сзади подошла группа из Казани человек 20. Ржали все!

"Я хочу сказать - пользуйтесь, дорогие соотечественники!" http://www.anekdot.ru/id/830931/
Воспользовались! Мать его итить.
В воскресенье на дереве у нашего дома тоже "поселился" шерстяной пиздюк. Целый день он периодически мявкал, но слазить категорически не хотел. Вот ведь шанс выдался - использовать совет из интернета! Вечером оросил ствол каплями валерианки, к утру уж по любому спустится...
И? И!!! Ночью в районе дерева творилось что-то невообразимое. Драки, душераздирающие крики. В общем, велись полноценные кошачьи боевые действия. А утром, когда я пошел на работу, на дереве сидело семь(!) котов/кошек!!! И где-то столько же в округе! Самое интересное, что тот "первопроходец" на ветках отсутствовал)))
Дорогие соотечественники! Если захотите снять кота этим способом, то не надо капать на ствол, смочите каплями и подвешайте какую-нибудь тряпку, которую можно будет после снятия кота утилизировать и не возбуждать пушистую общественность в окрестностях. Аллилуйа!

Дочка (6 лет) нашла паучка у себя в комнате.
Он уютно сплел небольшую паутинку в углу.
Подходит ко мне:
- Папа, я забочусь о паучке!
Я:
- Как ты о нем заботишься?
Чадо:
- Я его не убиваю.
Отличная внешняя политика!

Сегодня зашли с мужем в автомагазин за лампочками. Влетает тётка, как выяснилось, за бензонасосом. Её коронная фраза убила наповал: "Мне это... ну, чтобы не сосать, а руками пожмакать - и само потекло!" Мужики за прилавком ушли в аут надолго.

Как кошка с собакой.

В продолжение истории от 19 июня про Джину.
Кроме Джины, крупной суки боксера, у нас жила кошка, Бесси, которая была маленькой и беспородной, но зато очень красивой. Я ее когда-то купил за червонец на Птичьем рынке у старушки из ведра, в котором таких штук пять сидело. Собирался купить совсем другого котенка, породистого, но это была любовь с первого взгляда, не за внешность – за характер. Она единственная из всего выводка не пищала, когда в руки попала, а молча и целеустремленно ползла вверх по рукаву. Беся была черной, с белым пушистым жабо и белыми кончиками лап и хвоста. Характер у нее так и остался серьезным, зато по интеллекту она заметно превосходила собаку, хотя у той были досрочно оконченные курсы ОКД и ЗКС и запись эксперта на выставке «гл. с ум.в.» («глаза с умным выражением»), которую, впрочем, никто так и не расшифровал ввиду редкости.
Она четко понимала настроение, с ней можно было разговаривать. Сидишь, задумался, Беся тихонечко: «Мур?» («Чего закручинился?»). «Да вот, понимаешь…» и рассказываешь ей. Беся в ответ: «Мур, мур» («Да ладно, не переживай, все нормально будет»). «Точно?» «Мур!» («А то! Гарантирую!»). «Ну тогда иди сюда» – и она подходит. Собаке с ее собачьей преданностью и простотой, граничащей с наивностью, до этого было далеко.
Беся каждый раз переживала, когда мы ребенка в ванной купали. Она сидела в раковине и со страхом и осуждением наблюдала за процессом. Стоило ненадолго отойти, как она запрыгивала на край ванны и пыталась подцепить дочку когтями – вдруг утонет, спасать надо, при этом она орала дурным голосом: «Родители, что ж вы делаете! Утопите сейчас ребенка!»
Беся с детства пила только проточную воду. Когда ей хотелось пить, она запрыгивала на раковину в ванной и ждала, когда ей откроют кран. Собака внимательно за этим смотрела, а потом и сама начала лакать струю, стекающую в ванну. Потом они постоянно пили по очереди – вначале Беся на верхнем ярусе, а следом – Джина.
Питалась Беся только чистым мясом и рыбой. Она была слишком маленькой, когда я ее принес, поэтому с желудком вначале были проблемы. Тогда ее нередко кормили рисовой кашей с добавками, чтобы от расстройства избавиться. После этого она каши не ела ни в каком виде. Несколько раз я ей давал фарш для тефтелей или голубцов. После нее оставалась аккуратная горстка риса, каждое зернышко было облизано, но ни одно не съедено.
Собака появилась позже, когда кошка уже была взрослой. Поэтому до старости Беся была главнее. Иногда, когда Джина заигрывалась или начинала гавкать, кошка сердилась, загоняла ее в угол и приучала к порядку. Картинка – прижавшись в угол и боясь дохнуть, по струнке сидит собака весом в 25 кг, а перед ней, подняв хвост, ходит кошка весом 2,5 кг и сердито там ей что-то выговаривает.
Но это пока дело не касалось еды. Тут уже кошка собаку не трогала. За еду собака могла ненароком огрызнуться, а при ее габаритах это было чревато. Поэтому собака быстро съедала свою порцию, а потом начинала с голодным сиротским видом смотреть, как ест кошка. Кошка обычно не выдерживала, и, махнув лапой на прощание «чтоб ты подавилась!», в сердцах уходила, оставив тарелку собаке. Из-за такого подхода к еде собаке было запрещено брать любую пищу без команды, а кошка могла свободно ходить по столу, даже когда там мясо лежало, ела она все равно очень мало и аккуратно. Бывало, заходишь на кухню, там на табуретке стоит тазик, в котором оленья нога размораживается, а Джина стоит рядом, положив голову на этот кусок, закрыв глаза в экстазе и глубоко вдыхая запах широко раскрытыми ноздрями, и только слюна длинной тягучей струйкой стекает на пол. А откусить-то нельзя!
У кошки таких проблем не было. Когда мясо разделывалось на куски, она могла запрыгнуть на стол и взять кусочек. Как-то я стал замечать, что мяса после нее становилось заметно меньше. Даже интересно стало – неужели аппетит прорезался? Однажды заглянул на кухню и увидел, куда оно девается. Беся сидела на столе рядом с миской с нарезанным мясом и медленно жевала кусочек. Рядом сидела собака и, вытянув шею и затаив дыхание, наблюдала за этим. Беся доела кусочек и посмотрела на собаку. Та замерла и даже дышать перестала. Кошка внимательно оглядела ее и, подцепив когтями кусочек мяса, сбросила его собаке. С пола есть уже можно было, это же не со стола, поэтому кусочек даже не успел долететь. Беся скинула еще пару кусочков, а потом начала медленно разжевывать следующий кусочек. Собака опять замерла в ожидании.
Не могу сказать, чтобы они были особо дружны, но когда Бесе пришло время уходить, она приползла на собачью подстилку и умерла уже там.

Мамин-Сибиряк (с)

Как Лёшу чуть было в феминистки не приняли

Училась у меня группа «Сетевое администрирование». Так как группа подобралась чисто мужская, а вокруг - доменный лес Windows, то естественно в какой-то момент разговор «перетёк» на дам (лесорубы и лес, всё, видно, предопределено). Лёшка сказал, что моя статья «Буйство плоти. Заметки маркетолога» конечно ничего себе, но у него в жизни была интересная история... с изюминкой. Итак, дальше от первого лица (историю, правда, слегка подзабыл, ну да не страшно, автор поправит — дополню на сайт).

--------

Городок у нас маленький. Районный. Все всех знают. Школьная подруга жены Катерина съездила в Столицу и вернулась преображённой — стала она активисткой феминистского движения и начала создавать у нас районную ячейку. Так как отец её быстро «наладил» из своей квартиры, то женщины начали собираться у нас дома, а если конкретно, то на моём диване, благо до моего холодильника с пивом и всякими "вкусностями" всего несколько шагов. Я сначала «бузил» и всячески возмущался, как отсутствием любимого плацдарма, так и расхищением стратегических запасов, но потом ничего... втянулся, подпал под влияние (тем более жена Светка мне так и сказала: «Дай мне самоутвердиться в жизни... Я вся такая мужским произволом затюканная»). Я так понял, что мне никоим иным образом посидеть на любимом диване (да ещё и в окружении целого «малинника») не удасться, если я в районную ячейку не вступлю.

Катерина мой выбор одобрила. Сказала, что равноправие — оно равноправие и есть. И если мужчина понял то, как общество притесняет Женщину и хочет активно помочь в борьбе за равноправие полов, то его в ячейку надо конечно принять. От меня требуется только подготовить вступительную речь. Я, естественно, согласился. На красивой розовой бумаге в 7 экземплярах (по количеству Светкиных одноклассниц) распечатал Речь и вот торжественный момент, я её должен зачитать (ниже, по цензурным соображениям, приведу это творение в сокращённом варианте, а на сайт http://tula-it.ru/node/288 выложу в полном).

Часть А. Постулаты.

1. Равенство прав невозможно, если бороться только за права женщин. Если это необходимо, то нужно ограничивать мужчин в их правах. /Хлопки из зала... возгласы: «Молодец!»/
2. Так как физиологически мужчины и женщины всё-таки разные, то уравнивать их в правах необходимо с учётом этой разницы. /Возгласы с дивана: «Правильно, вам же не рожать, у нас должны быть льготы!»/
3. Надо активнее менять Семейный Кодекс РФ, ибо только на принципиально новой законодательной базе можно добиться подлинного равенства прав. А значит нужно проводить депутатов в Госдуму /От холодильника возглас Катерины: «Да, давно надо брать 'быка за рога'!»/

/Чувствую, обществу нравится. А значит пора переходить к части Б плана блиц-крига/


Часть Б. Реализация постулатов.

1. Сейчас у нас 20% семейного бюджета зарезервировано для покупки Светкой нарядов, косметики, посещений парикмахера, маникюрных услуг. Очевидно, что это дискриминация Светланы — рядом с ней находится этакая замарашка в моём лице. Необходимо поделить этот бюджет по 10% на каждого из нас, чтобы я тоже мог домой пригласить парикмахершу и (или) портниху (в доме моделей как раз есть симпатичная очень и, говорят, редкая профессионалка!)

2. Все помнят как я год назад не разобрался в проводке (я вообще не знал, что только одна из двух «дырок» в розетке под током) и нам пришлось приглашать электрика Славу (я ему ещё, потом, обещал «морду набить» за Светку)? Так вот Светке тоже по дому нужна помощь. Если у Светки не получается вовремя вернуться домой, то, чтобы справится с кухней, или стиральной машиной, я должен иметь возможность пригласить свою сокурсницу Олю — она в таких вещах мастер. Пусть она мне вечерок-другой поможет.
3... сокращено...

Зачитать я успел пункта до третьего «Реализации постулатов», не больше. Хорошо хоть участницам роздал все экземпляры в самом начале «выступления», так что труд не пропал даром. Результат: три месяца строгача (без интимной близости) за «наглое передёргивание светлых идеалов розового движения». Правда диван они мне наконец-то освободили (я, видно, вызываю какие-то противоречивые чувства, так что у нас собираться стало неудобно). Собирались какое-то время на кухне у Катерины, пока её отец их опять не «выпер».

P.S. А со Светкой мы через три месяца помирились — зима началась и ей новую шубу мы уже вместе покупали. Так она мне и сказала: «Ну его в баню, это равенство! Хочу быть хрупкой и хочу, чтобы рядом было мужское плечо — твоё плечо».
---

Да уж, мужчина превращается в тигра, когда защищает свой диван и холодильник с пивом.

Небольшой базарчик, состоящий из кучи маленьких отдельных магазинчиков.
В один из этих магазинчиков, с вывеской «Мясо», забегает здоровенный
пес. Обнюхав пол, собака направляется к «плахе», на которой мясник
разделывает туши. Она привстает на задние лапы, кладет голову на эту
разделочную штуковину и начинает слизывать мясные крошки. Мясник, увидев
незваного гостя, пытается шугануть пса вербальными методами. Но псина не
реагирует. Тогда он берет топор (ничего другого под рукой не оказалось)
и замахивается на собаку, пытаясь ее напугать хотя бы так.
В этот момент в магазин входит женщина, она мгновенно оценивает
ситуацию, и со словами: «Мне же говорили, что за мясо продают на этих
базарах, а я, дура, не верила», выскакивает из магазина.

дмб-87 я в шинели с вещмешком поднимаюсь по ступенькам родного подъезда.
На моем пути стоит на ступеньке годовалый малышок, рядом его мама.
Ребенок засмотрелся на меня и упал на карачки... я бы мог перешагнуть и
пойти дальше, но я не таков. нагибаюсь, ставлю его на ножки и в этом
положении у меня со спины слетает мешок с подарками... бьет малыша и тот
летит с крыльца вниз головой прямо в мусорный бак... Я было бросился его
спасать. но мамаша вытаскивая сыночка за ноги из мусора, злобно
прошипела....- иди уже, защитник.

История эта случилась в конце 80-х, когда еще существовал СССР, люди
доверяли друг другу, и боялись лишь маньяков, о которых ничего не знали,
и психов. Два охотника собрались на охоту. Все взяли, полный багажник,
потому что ехали на несколько дней, сели в машину, но возникло одно
дело, что-то хозяину машины надо было уточнить в местном ПНД. ПНД – это
психоневрологический диспансер. Ничего смешного, печальное и серьезное
учреждение. Мужик, которому справка нужна была, припарковался прямо
перед входом, тогда это можно было. И говорит другу: «Мне сказали в ПНД
заехать, справку подтвердить, что я у них не числюсь, а то старая вроде
как недействительна, а ты пока мою новую двустволку посмотри – две
тысячи отдал, но того стоит». Достал из багажника двустволку, вытащил из
чехла и с гордостью вручил другу, сидящему в машине. А тот конечно рад,
для охотника новое ружье, пусть и чужое – интересно. Так и этак
посмотрел. Конечно надо в пристрелять, проверить, но все это конечно
потом, в лесу. А сейчас заскучал охотник, друга все нет и нет. А у того
такая история приключилась: в регистратуре его с однофамильцем
перепутали и справку отказываются выдавать, пока он к главврачу не
придет, пусть она решает. Мужик скандалить не стал и пошел на прием. А
там очередь. Кому лекарство надо льготное, кому справку и так далее и
тому подобное. Сел на скамейку и стал дожидаться своей очереди. Как раз
вошел в кабинет, а тут его приятель пришел. Ему стало скучно в машине
сидеть, и решил он друга проведать, узнать как у него идут дела. А ружье
с собой прихватил, привычно закинув за плечо. Не оставлять же в машине –
оружие все-таки. А еще забыл сказать. У мужика на поясе патронташ с
патронами. Он подходит к регистратуре и вежливо спрашивает: «А где
Такой-то Такой-то». Что видит регистраторша – мужик с двустволкой и
полным патронташем спрашивает ее о недавно заходившем мужчине. «А он к
главврачу пошел, третий этаж, кабинет №16», - на «автомате», от страха
отвечает она. Тот спокойно поднимается по лестнице и решает подождать
около кабинета главврача. Представьте себе большой коридор, кабинеты
врачей, с очередями посетителей. Тишина, все сосредоточены на своих
проблемах и вдруг входит мужик с двустволкой за спиной и патронташем на
поясе и спокойно усаживается на лавочку напротив кабинета главврача. Все
сначала на него молча смотрят, а вот когда он ружье «переломил», еще раз
механику посмотреть, тут у всех нервы сдали. С такой скоростью коридор
никогда не пустел. Пусть люди больные, но не дураки. Понимают как опасен
вооруженный псих, за которого они его приняли. Люди просто выбегали из
психдиспансера. А тут и друг вышел из кабинета главврача. «Вот, -
говорит, - справку выдали, можно ехать». Ага, как бы не так. У каждого
психдиспансера с местным отделением милиции есть связь. Не какая-то
особая, просто телефон, по которому вызывали силовую поддержку. Если
сами справиться не могли. Естественно, когда началось «массовое бегство
пациентов», в регистратуре задали вопрос. И получили ответ. «Да у вас
там псих вооруженный». Естественно, позвонили. В отделении выслали
опергруппу. И вот выходят наши приятели на крыльцо, и тут их встречает
«теплый прием». Сбили с ног, ружье отобрали, и в отделение доставили.
Там и все выяснилось. Извинились, выпустили. А среди врачей того
психдиспансера эта байка еще долго ходила.

История эта произошла со мной лично. Шел веселый 87 год и мне как раз
исполнилось 5 лет. Жили мы тогда полноценной семьей на Кольском
полуострове в г. Апатиты. Все наши родственники (бабушки, дедушки и
т.п.)проживали в Москве. Так как с самого рождения я рос мальчиком
самостоятельным, в 5 лет писал и читал, то летал на самолете в Москву
без родителей, один. Ну "один" это громко, просили кого-нибудь
присмотреть за веселым и смышленым парнем. В Москве меня обычно встречал
дедушка. Так вот, началось все в аэропорту под Кировском, именно оттуда
летали самолеты в Москву совершая дозоправку в Карелии. Прямо в
аэропорту я прочитал назваие фильмов и их жанры которые шли в то время в
кинозале. Мне очень хотелось сходить на фильм "ротики" и пришлось
устроить небольшой скандал на весь аэропорт. Папа был расстроен, привел
к маме и сказал что ему не нужен сын который в 5 лет скандалит из-за
того, что его не отвели на эротику("ротики"). Дальше мне тоже было не
грустно. До Карелии долетели спокойно, а там паспортный контроль. И вот
стою я один маленький и веселый, строгая тетя стоит за стойкой и меня не
видет. Так как рейс задерживали на два часа все нервничают, включая
тетю. Она истошно начинает орать "следующий для проверки документов" но
меня не видно. Дальше крики что ее все достали и издеваются. Тут добрый
дядя подталкивает меня тихоничко в спину мол иди к тете документы отдай,
и тут Я веселый мальчик начинаю на весь аэропорт Петразоводска кричать
чтоб меня не талкали в спину так как мама зашила туда много денег, чтоб
передать бабушкам и начинаю перечислять на что (мебель, стиральная
машинка и т. п.) Именно это и сняло все напряжение с работников
аэропорта и с пассажиров. Долетел я отлично, меня охраняли все пассажиры
друг от друга. А к дедушке который меня встречал, меня провожали все
командой самолета. Вот оно счастливое, спокойное детство

Историю недавно услышал от одного своего товарища Г. . Лет 5 назад он
перебрался на постоянное место жительства в город Нью-Йорк. Еще в Союзе
Г. был любителем ходить в разные походы.. леса, озера, водочка, сальцо с
хлебом на костре, палатки и прочее.. В Нью-Йорке же Г. в свободное от
работы время маялся от скуки и отсутсвия друзей-собутыльников.
Но потом в один прекрасный день он каким-то образом обнаружил какой-то
туристический клуб, в который через несколько дней и записался.. Нашел в
шкафу старые стоптанные кроссовки и какой-то ватник в котором красил
когда-то, и в следуещие-же выходные и поехал..
Не знаю точно чем они там занимались, сам не разу не был..

Как-то в очередной раз что-то там делая Г. бродил по лесу с остальными
километрах в 200-х от Нью-Йорка.. Вдруг его взгляд упал на 4-5 хмурых
потертых мужиков вышедших из глубины леса и явно направлялись в его
сторону.... один взгляд на них навеял что-то до боли знакомое.. но
что?...

- Водку будешь?- спросили они по русски, без лишних любезностей..
-пошли.

- Буду?- неуверенно сказал Г. Вопроса этого он как будто ожидал.

- Да мы тут из соседнего клуба - свои- сказал товарищ по имени Володя..
Видим еше один наш ходит, пошли думаем посмотрим.. а ты что-ли
удивляешся как мы тебя сразу вычислили?

- Вот посмотри на своих одноклубников.. Г. обернулся.. Дейсвительно..
новые, надетые в первый или второй раз супер Катерпиллер ботинки за 200
баксов, походные куртки из спец. материала с кучей замочков и
карманчиков - дороже наверное чем костюм, пиликающие компасы, спец.
очки, складные пилки....
- Tьфу.. А тут видим ты в своей телегройке что-то тут ржавым кухонным
ножом ковыряешся... -Ты-ж и нас наверное сразу-же приметил скажи правду!

работаю в бельгийской компании по производству и поставкам минеральных
удобрений, в этом году участвовали в тендере на поставку удобрений в
саудовскую аравию, но пролетели поскольку украинская фирма смогла
предложить более низкую цену, за счет использования дешевого газа из
России.
И вот вчера в полночь звонок -звонит директор: срочно в офис, там тебя
ждут арабы будете подписывать договор!
я -с какого перепуга они будут подписывать?
он -ты что телевизор не смотрел- Украина -C. Аравия 4:0!!!

Сам не видел, рассказал знакомый.
Четыре бродячие собаки решили перейти Садовое кольцо в районе
Павелецкой. Среди них выделялась самая толковая. Она вертела головой и
выбирала момент. Остальные такой активности умственной деятельности не
проявляли. Наконец момент выдался и вожак стаи устремилась на взятие
трассы. Две других поспешили за ней. А вот четвертая что-то зазевалась и
момент пропустила. Долго она вертела головой, ловила момент. Наконец она
поняла, что дело это явно гиблое и... пошла через подземный переход.

Прочитал у Бориса Сичкина (Буба Касторский). Приехал он как-то с
творческими вечерами в какой-то глухой город. И, выступая, видит как
пьяный мужик порывается задать ему какой-то вопрос. Жена его постоянно
одергивает, а он не унимается. В конце концов Сичкин ему говорит:
- Вы что-то хотели спросить?
Пьяный поднимается и говорит:
- Какого Х...Я вы сюда приехали?
Сичкин спокойно отвечает:
- С творческими вечерами.
Пьяный:
- Спасибо.
И садится на место.

Советская власть всегда учила нас любить угнетенные народы. А особенно
она учила любить негров. Я и любил их всем сердцем, пока не стал
студентом первого курс филологического факультет БГУ.
Каждое утро меня будил грохот там-тамов, пение негритянского хора и
крики неизвестных мне экзотических птиц - Дэвид на всю мощность врубал
свой "Panasonic".
- Ты, что офонарел, Дэвид? Шесть часов утра!
- Мне не хватает звуков родины, Юрий.
В общежитии университета советских студентов подселяли к
студентам-иностранцам, в основном выходцам из развивающихся стран Азии и
Африки. Считалось, что общаясь в быту, мы будем ненавязчиво прививать им
наши социалистические ценности. Так я попал к Дэвиду, и знакомое,
столько раз слышанное на политинформациях иностранное слово "апартеид"
перестало быть для меня пустым звуком и приобрело черты пугающей
реальности.
Центральную и большую часть нашей комнаты занимала роскошная тахта
Дэвида, с трех сторон ее окружали массивные шкафы, образующие
своеобразные отдельные апартаменты. В этих апартаментах и обретался,
царил черный человек Дэвид О Хара из Урганды. Я же ютился у самых дверей
на оставшемся свободным крохотном пяточке, где с трудом умещалась моя
сиротская железная кровать с панцирной сеткой и тумбочка с вещами. Стены
украшали портреты многочисленной дэвидовской родни: бабушек и дедушек,
дядюшек и тетушек, племянниц и племянников - бывших для меня, впрочем,
на одно лицо.
Дэвид не был лучшим представителем своей расы - здоровенным атлетом с
перекатывающимися под черной лоснящейся кожей буграми мышц. Это было
чахлое существо с короткими, рахитичными кривыми ногами, сильно
выпирающими ягодицами, впалой грудью и толстенными губами-грибами.
Такими, с кольцом в носу, любят изображать дикарей-людоедов наши
художники-карикатуристы.
Себя Дэвид считал аристократом (он принадлежал к правящей в их стране
народности), меня же относил к плебеям. Он принимал горделивую позу:
- Мой папа - личный повар Его Превосходительства. Ты будешь сельским
учителем, Юрий, а я буду министром культуры и экономики...
И зимой и летом в комнате непрерывно работали два калорифера, нагревая
воздух до состояния тропического пекла.
- Не смей открывать окно, Юрий - у меня насморк.
Я только разводил руками.
Раз или два в неделю Дэвид приводил проституток. Обычно двух. Одной ему
по какой-то причине было мало. Одна из проституток обязательно
напивалась и среди ночи начинала лезть ко мне. Я пытался уснуть под
буханье барабанов и бессмысленный женский смех. "А эти ребят из
ку-клукс-клана не так уж и плохи," - думал я.
Естественно, после таких ночей я сидел на занятиях с красными от
недосыпания глазами, слабо что соображая. Латинские окончания на доске
плавали и пускались в хоровод. Мне хотелось одного - спать.
Однажды Дэвид притащил из комиссионки чугунный бюст Ильич весом
килограммов эдак на семь. И обойдя в задумчивости комнату, приладил его
на хлипкую полочку у изголовья моей кровати. "Он так похож на нашего
главного бога," - пояснил он.
Мало того, что зловещая тень доброго дедушки по жизни не давала мне
дышать свободно, теперь материализовавшись в виде чугунного болванчика,
он угрожал самому моему физическому существованию. Каждый вечер, спасая
свою голову, я низвергал Ильича на пол, и каждое утро Дэвид воздвигал
его обратно на импровизированный постамент.
Существование в стране победившего социализм не было для Дэвида сахаром,
и все обиды внешнего мир он вымещал на мне:
- Я сделал открытие, Юрий.
- Какое, Дэвид?
- В Союзе существует расизм. Я был в странах капитала, нигде, нигде на
меня не показывали пальцем, не называли черномазым, обезьяной,
головешкой, нигде не толкали и не щипали в транспорте, не натравливали
детей, - говорил Дэвид, гневно раздувая широкие ноздри. - Вы все
расисты. Ты, Юрий, расист.
Вскоре я обнаружил свою тумбочку выставленной в "блок", на ее месте в
комнате красовался новенький холодильник минского завода.
- Место только для белого, - сказал Дэвид и, довольный собственной
шуткой, похлопал ладонью холодильник по боку.
Я помнил о своих бедных родителях (да и на завод, честно говоря,
возвращаться не хотелось) и долго терпел столь вопиющее ущемление моих
человеческих прав, прав белого человека. Но, в конце концов, мое
терпение лопнуло и я восстал.
Как-то раз я вернулся из библиотеки совершенно очумелый, с единственным
желанием - прилечь. Меня ожидал сюрприз: на моей кровати сидела ряжая
голая девка. Чудовищно чмокая и чавкая, она жрала макароны и запивала
пивом из импортной жестяной банки. Ее бесстыжие глаза смотрели на меня
совершенно равнодушно.
- Ты, вообще, кто?
- Я Галя.
- Ты, Галя, откуда выпала?
- Из "Свислочи".
"Свислочь" - бар, построенный финнами на берегу одноименной речки и
служивший местом интернациональной студенческой тусовки, притягивал
самых прожженных дам.
- Я ушла от мужа, парень... Дэвид сказал, что я могу пожить у него.
- Ты могла бы одеться, Галя?
- Я не нашла свою одежду.
- Ты, что пришла так?
- А то я помню.
Это была последняя капля. Я кликнул на помощь из соседней комнаты
бывшего сокурсника Иванова, уже полгода как отчисленного за "хвосты" и
тихо пропивавшего остатки своего имущества, и мы стали вытаскивать шкафы
Дэвида на балкон и швырять их прямо вниз с шестого этажа вместе с его
барахлом, его книгами и его клопами. Шкафы падали и раскалывались с
жутким грохотом под одобрительные возгласы и крики многочисленных
наблюдателей, облепивших окна соседних общежитий. Один. Два. Три... Я
хотел было отправить следом и портреты черномазой дэвидовской родни. Но
племя смотрело на меня со стен строго и внушительно, и я передумал.
В деканате я обрисовал всю серьезность сложившейся ситуации замдекана.
Он выслушал меня, внимательно глядя поверх очков, потом неожиданно ловко
для своей хромоты выскочил из-за стола и принялся двумя руками трясти
мою ладонь:
- Ну ты молодец! Молодец! Эти иностранные студенты совсем распоясались.
Управы на них нет. Давно бы их надо поставить на место. Они думают, если
они платят деньги, то могут творить, что угодно.
Замдекана отпустил мою руку и заковылял назад к столу.
- Знаешь, в прошлом году мы подселяли к этому Дэвиду пятерых
первокурсников - троих пришлось отчислить, одного забрали родители, один
сейчас лечит психику... Что делать с тобой, я пока не решил... - тут он
на мгновение задумался и добавил с сожалением: - На нашем факультете так
мало парней... - Попробуй продержаться еще месяц.
Вечером того же дня меня предупредили: вся ургандийская община собралась
в нашем общежитии. От них можно было ожидать чего угодно...
В холле на нашем этаже было просто черно - человек тридцать, не меньше,
все племя. Они громко, возбужденно кричали между собой и размахивали
руками. Они пришли мстить белому человеку.
Я обречено шел по коридору, провожаемый испуганными взглядами сокурсниц.
Я поравнялся с черной, орущей массой и - не замеченный ни кем - прошел
мимо. Я зашел в комнату: Дэвид не обратил на меня никакого внимания. Не
отрываясь, он смотрел в телевизор. Показывали выпуск последних новостей:
в Урганде произошел государственный переворот, Его Превосходительство
свергнут и казнен, против его сторонников развернуты массовые репрессии,
в столице идет бой. Камера дергалась - любительская съемка - и отрывчато
фиксировала внимание: волнами бегущие куда-то толпы темнокожих людей,
пожары, трупы на улицах города, боец в камуфляже, яростно строчивший из
калашникова через пролом в стене, - кадры из различных горячих точек
планеты так удручающе похожи.

После всего произошедшего Дэвид сильно сдал, осунулся. Он даже,
казалось, потерял цвет: его кожа из иссиня-черной превратилась в
пепельно-серую. Он не слушал музыку, не разговаривал. Часами он молча
просиживал на своей тахте, глядя в одну точку, или внимательно слушал по
приемнику передачи французского радио, детально освещавшего события в
бывшей колонии. От былой гордыни не осталось и следа, это был
потерянный, испуганный человек в чужой, враждебной ему стране, которому
нужно было возвращаться в свою - еще более враждебную и опасную.
Моя злость на Дэвида бесследно исчезла, по-человечески мне стало жаль его.
Однажды вечером я взял бутылку водки и подсел к соседу:
- Давай выпьем.
Дэвид не шелохнулся.
Я открыл бутылку, разлил по стаканам, нарезал хлеб.
Черная, со светлой ладошкой, рука потянулась к стакану.
Мы чокнулись и выпили молча. Да и о чем было говорить?
Так же молча мы повторили эту процедуру еще несколько раз и прикончили
весь "пузырь".
Наутро я уехал домой на каникулы, а когда через неделю вернулся, то
Дэвида уже не застал.
На следующий учебный год меня поселили с арабом из Ливии. Но это уже
совершенно другая история…
юрковец
yurkovets@tut.by

Когда я узнаю из новостей об очередном перевороте в Урганде, то думаю
с тревогой: как там мой Дэвид? Поднялся ли он к вершинам власти в
результате политических катаклизмов и получил искомый портфель министра
культуры и экономики или, оказавшись в глубокой оппозиции, партизанит
где-нибудь в раскинутых джунглях экваториальной Африки.

Ау, Дэвид! Если случайно прочтешь эти строки, черкни пару слов. Ладно?
юрковец
yurkovets@tut.by

Сага о сапере-смертнике
(навеяно стройотрядовской историй с оврагом от 19.06)

Есть такая дивная порода людей - притягиватели невзгод. И как-то раз в
один из строяков благословенного МИСИ попался такой экземляр. Отряд
убыл, кажется, в Северную Осетию (действие происходит в конце 70-х, в
разгар дружбы народов) на кровельные работы.

Действие первое.
По технике безопасности при заливке кровли горячим битумом запрещено
заправлять брюки в сапоги, но кругом же девочки, пофорсить хочется. Как
и следовало ожидать, при очередном подъеме на крышу Сапер-Смертник
споткнулся и налил себе полный сапог битума. С лестницы его сняли,
запихнули в отрядный ЗиЛок, свезли в район, в больничке сапог с него
срезали, лапу обработали, через неделю выписали обратно в отряд.

Действие второе.
Командир отряда, многоопытный ССОшник решил, что такое чудо надо держать
под надзором и определил его резать толь. Выглядело это так: лежал
рулон, мерная рейка, рядом сидел приболевший боец из ветеранов и
надзирал за тем, как Сапер-Смертник отматывал, отмерял и отрезал. Так
оно и шло, пока рулон не начал кончаться. Тогда СС попросил ветерана -
сходи, дескать, на склад, попроси, чтобы принесли еще рулон. Тот и ушел.
Вернувшись, он застал СС со сжатыми ладонями, между которыми сочилась
кровь - навел, блин, рационализацию - размотал остаток рулона, разметил
и побег вдоль, отмахивая ножом. Ну и отмахнул по ладони. Свезли его в
больничку, обработали лапу, наложили повязку, через два дня выписали.

Действие третье.
Командир напрягся, но нашел безопасное место - направил СС служить
кухонным мужиком. Поручено ему было выносить мусор, а дислокация отряда
была такова: легкий склон в сторону горной речки сменялся резким обрывом
метров эдак в 10. Командир, который предвидел пьяные гуляния по вечерам,
в первый же день распорядился соорудить вдоль обрыва своего рода
загородку из жердей.
Пару дней СС таскал бак с мусором к парапету и вываливал через него
в обрыв, а потом навел рационализацию - привязал к ручке веревку и таскал
за собой до тех пор, пока бак не уперся, он повернулся к нему носом и
стал тянуть, согнувшись пополам. Бак из зажима выскочил и вся конструкция
вместе с веревкой, СС и обломившейся жердью ушла в обрыв.
Поскольку там была классическая шивера, СС сумел выбраться на берег лишь
десятью километрами ниже, когда командир уже начал седеть и допивал
заупокойную. СС на зилке свезли опять же в больничку (с переохлаждением),
где его встретили как родного и выписали через пару дней.

Действие четвертое, апофеоз.
Дальше кухни не сошлешь, поэтому СС был оставлен на должности мусорщика.
Но выносить мусор к оврагу ему запретили, предписав вываливать в очко
стоявшего на том же склоне туалета уже из ведра (бак не пролезал).
Туалет был построен без выгребной ямы, все самотеком уходило в ту же
речку.
Через пару дней СС благополучно упустил ведро в очко. Но поскольку его
давил комплекс вины перед товарищами по отряду, он полез его
доставать!!! Поскользнулся, и по унавоженному склону, влекомый
беспощадной силой гравитации, понесся все к тому же оврагу...
На его счастье, на краю в этом месте росло какое-то дерево, в которое он
и вцепился.
Как рассказывал мне командир "спасателей", которые, обвязавшись
монтажными поясами, сумели-таки вытащить изрядно перемазанного СС
наверх, - "Самое трудное было разогнуть ему пальцы, которыми он впился в
дерево на глубину 3-4 сантиметра".

Замполит

Был в Америке в 90-е гг. директор ЦРУ - Роберт Гейтс. Будучи уже в
отставке, он написал преинтереснейшую книгу, отрывок из которой
предлагаю вашему вниманию. История реальная и подтвержденная.
В 60-е гг., как известно, отношения между СССР и Китаем стали
стремительно портиться. Взаимные оскорбления и клевета на партийном
уровне стали нормой. Ну а если члены КПСС и КПК относятся друг другу как
враги, соответственно, и на более низком уровне, следуя установке свыше,
простые русские и китайцы друг друга тоже не чествовали. А теперь
представьте. Один из участков советско-китайской границы. Практически
каждый день китайские пограничники выстраивались в ряд, снимали штаны и
показывали свои жопы в адрес СССР, наблюдая в бинокли за реакцией
русских погранцов. В один прекрасный день советским солдатам это надоело
и было принято радикальное и остроумное решение. Когда китайские
товарищи в очередной раз выстроились на берегу и оголили задницы,
советские солдаты в ответ подняли с земли заводские плакаты с
изображением... Мао Цзэдуна. Увидев в бинокль своего вождя, китайский
командир мгновенно отдал приказ надеть штаны. Больше наши пограничники
по ту сторону границы голых задниц не видели.
К сожалению, в книге не описывается, расстреляли ли кого-нибудь из
китайцев за это безобразие или нет. Книга также умалчивает о том,
наградили ли кого-нибудь из совесткого командования медалью за смекалку.

Рассказал один известный петербургский актер.
В свое время была у него возможность получить от СТД (союз театральных деятелей)
путевку в какой-то санаторй куда-то на юг. А, надо сказать, в те времена такую
путевку получить было ох как не просто. Для реализации заветной мечты требовалось
одно - предоставить медицинскую справку о том, что "оно ему надо". Времени у него
тогда было в обрез - сплошняком репитиции и спектакли, так что добрался он
до поликлиники тогда, когда путевка начала "гореть". Он терпеливо высиживает
очередь к первому попавшемуся врачу, заходит в кабинет, там сидит милая такая
женщина лет пятидесяти, которая заботливо его спрашивает:
(В)- На что, голубчик, жалуемся?
(А)нервно и быстро:
- Ни на что не жалуемся, нужна справка для СТД, что мне нужно лечиться.
(В)задумчиво на него глядя:
- Ну что, может быть напишем - давление повышается?
(А)срывется и шепотом кричит:
- Да какая мне разница!!! Пишите давление!!!
(В)еще более задумчиво на него смотрит:
- Нееет...Я вам напишу - от нервов...

Приятель поведал.
У них в доме поселился типичный жлобяра. Пальцы - толстым веером, даже с
дворниками и бабками у него не разговор, а «базар». На всех ему насрать,
короче, критике не подлежит, жизнью наслаждается. Свою красавицу «Хонду-
Аккорд» 1999 года поставл в лучшем месте, выпинав старый «Москвич»
старичка-алкаша. Дальше - тема.
Купил этот Вася себе, дураку большому, игрушку - пневматический пистолет
импортного производства. С виду как настоящий, а стреляет пластиковыми
шариками. В оружейниках без лицензии продаются. Ну и вышел во двор
пострелять-повыебываться. По людям вроде как понту недостаточно,а по
кирпичам интересу нет. И заприметил он тогда дворового кота Михалыча,
который шел себе с очередной ебли по водосточному желобу нашего
четырехэтажного дома. Ну и хуйнул по домашней скотине. Но попал не
в кота, а рядом, прямо по желобу. Кот, моментально сошедший с ума от
внезапного грохота под лапами, сделал дикий прыжок вперед и ударился
башкой о подвязанный к желобу верхнюю часть водосточной трубы. А
поскольку башка у Михалыча была закаленная,а труба, наоборот,прогнившая,
кусок ее метра полтора оторвался и красиво полетел вниз, туда, где
раньше стоял «Москвич».
«Хонду» Вася ремонтировал недели две. А Михалыч, которого он пообещал
кастрировать, наверное, все понял, потому что съебался куда-то.
И правильно сделал. Нахуя Михалычу дураки с проблемами?

Есть у меня друг по институту.
Иногородний.Снимает комнату в центре Питера.А сдает ему комнату
одна девица, внучка бывшего хозяина комнаты - дедули, который помер.
Занятная комнатка, с вещами деда. Мы обалдевали, когда проводили
ее исследование. На шкафу стоят 13 (тринадцать) древних работающих
будильников, в тумбочке 10 электробритв, особо порадовал предмет,
назначение которого до сих пор не понятно: старинный табурет (такой,
знаешь, кондовый, выкрашен грубой масляной краской), к одной из
ножек которого прикреплен прибор размером с пол-литровую банку
с торчащим из нее электрошнуром со старинной розеткой на конце.
Долго боялись включать, но однажды выпили и решились. Оказалось -
электродвигатель, но без ротора (то ли спилен, то ли спрятан).
Ну, попробовали сесть - жопу массирует, но больно уж сильно.
А когда не сидит никто - табурет ездит по квартире. В общем -
загадка, но рассказать-то я хотел не об этом.
А о библиотеке деда. О-о-о-о , мой приятель там такое находит!
например, книга 1965 года о мировом сионизме, с пояснениями,
как и почему мешают людям жить евреи: достаточно необычно для
СССР-издания. Но самая интересная книга была про нарушения
соцсобственности. Книга годов 70-х : шедевр! круче Бендера! просто
пособие для жуликов и аферистов тех времен. Вроде: глухой совок,
70-е, ОБХСС, КГБ и.т.п.
Нееет: настоящий Остап себе дело везде найдет.
Примеры:
1. На какую-то стройбазу приезжает человек, и ,представившись
председателем совхоза, расположенного на берегу моря, просит
кровельного железа для парников, на что ему директор базы отвечает,
ессно, что железа нет и не будет. Не унывая, человек говорит
директору базы, что за железо, которым они покроют парники в своем
совхозе, они готовы круглый год снабжать базу (читай - директора)
свежими овощами и фруктами, а также у них есть база отдыха и они
примут на нее коллектив базы легко и чуть ли не бесплатно. Директор
базы думает и соглашается. Всего-то и делов - выписать накладную на
железо на следующий месяц на имя такого-то совхоза, существующего
к тому же в действительности. Человек, получая накладную, уходит.
Все довольны, никто ничего не опасается. Пока не будет оплаты,
не будет и железа. Товарищ едет в тот самый совхоз, директором
которого он представился, представляется там, ну, скажем, "агентом"
этой базы (я просто не знаю, как назывались менеджеры в те времена),
и показывает накладную на железо. Видимо, это был очень большой
дефицит, потому что председатель совхоза (позвонив на склад этой
базы и узнав, что железо для их совхоза действительно лежит)
сразу же отправляет по адресу, указанному "директором базы",
несколько машин фруктов и овощей, заверяет ,что совхоз
действительно готов принять на свою турбазу гостей и вдобавок
дает человеку взятку. Аферист скрывается, реализует все овощи и
фрукты, нахаляву не то что полученные, но и доставленные, на
московских рынках. Машины едут обратно, железо оплачено и получено,
все довольны...
Единственное, что когда через месяц в совхоз собираются поехать
первые отпускники, и бумаги уже подписаны канцеляриями обеих
организаций, кому-то из отъезжающих приходит в голову посмотреть
по карте, где находится этот совхоз, и оказывается, что до моря
часов 5 на электричке. Вот тут-то все потихоньку и начинаются
разборки...
В общем, аферюгу этого посадили за 15 таких операций на 10 лет с
конфискацией (не жадничай).

Ну, устал я печатать, остальные 2 истории из этой книжки расскажу
потом.