Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт. 18+

Лучшая сотня историй от "robertyumen"

Работы упорядочены по числу голосов "за"

16.12.2016, Новые истории - основной выпуск

Почему наши "большие корпорации" такие тупые и неповоротливые?
Хроника за один день.

Собрались компанией (10рыл) в Прагу. Билеты Тюмень-Прага и назад - 22500р. Звоню в Аэрофлот, можно коллективную заявку оформить? Всё таки 10 человек, скидку бы нам... Не вопрос, говорят, отправляйте, форма на сайте. Отправил, к обеду ответ - места вам зарезервированы, оплачивайте, цена - 23700! Это как? Звоню опять, это что за скидка такая спрашиваю? На пять процентов больше цена стала..
Ну, так вы же сразу десять не выкупите, отвечают, а мы вам оформим, вот за сервис вам и насчитали..
Туши свет, бросай гранаты! Это сервис!
Послал их, народ обзвонил и каждый себе без проблем по 22500 выкупил. ДБ.

А после обеда зашёл в Сбер, нужно было 32 евро предоплату кинуть гиду за экскурсию по Праге. Прождал минут двадцать одну девицу, которая одна (одна! их там штук тридцать!) из всех умеет переводить за границу. Освободилась наконец, подаю ей реквизиты - получателя, номер счета, реквизиты банка..
Сидела ещё минут пятнадцать, лобик морщила, морщила потом понеслось: 32 евро не можем, можем только 30 или 35, а ещё лучше 40. Это почему, интересуюсь, у вас что, своя система счета что ли? Вы как в Вавилоне только двадцатками считаете?
- Не можем и всё, программа не позволяет..
- Хрен с ним, шлите 35 евров..
- С комиссией будет..
- Хорошо, давайте.
35 евро это почти 2500 по их курсу. Достаю деньжищи. Ну, думаю, комиссия, процента три, ну пять, бог с ним, десять.
- 980 рублей, говорит..
40% процентов!! За что, бля!!!?? За перевод? Греф что ли лично их передавать будет?!
Плюнул, короче.. Доехал до офиса, зарегился в Пэйпале, две минуты, деньги улетели! Бесплатно, естественно..

И, вот, сижу, удивляюсь. Как так? Везде в этих шарагах куча уродов наглаженных в галстуках, семинары у них, программы клиентов и прочее. А на выходе что? От хуя ушки.

01.07.2014, Новые истории - основной выпуск

Случайные встречи

Бывало ли у вас такое, что какой-либо человек эпизодически вам по жизни попадается? Как бы и не друг, не близкий знакомый, порой вы даже имя его не знаете, просто как-то пересекаетесь, время от времени... Вот вам небольшая история про одного моего такого знакомого…

Познакомились мы с ним в самом начале девяностых в нашей, старой ещё, тюменской «брачке». Мы тогда, с Ленкой, девахой с нашего потока, повадились подавать туда заявления. Делалось это ради получения талонов на «отоварку», по которым в салоне для новобрачных можно было откусить себе колечко, продукты или даже ботинки «Саламандра». Золото, которое обычно доставалось мне, я тут же спихивал знакомому ювелиру, а боты соседке, что банчила на толкучке. Ленка же жила в общаге, поэтому забирала свою долю продуктами - конфетами, колбасой и сыром.

В принципе, вся эта процедура псевдоженитьбы занимала не более получаса, за которые нужно было совместно заполнить анкету, занести её в кабинет к суровой загсовской тётке с высоким пергидрольным начёсом и получить там взамен те самые заветные талончики.

Главное при этом было сохранять серьёзное выражение лица самому и следить за Ленкой, которая при виде стоявшей на шкафу, над головою у тётки, пары ободранных лебедей с кольцами (такие тогда цепляли на крышу какой-нибудь «Волги», что возила новобрачных) тут же начинала хихикать.

Вот там, в один из таких заходов, мы с ним и познакомились, вместе выйдя покурить и разговорившись, пока наши невесты заполняли бланки заявлений.
Помню, выглядел он тогда довольно успешно для того времени: короткая стрижка, кожаная куртка, толстая золотая цепочка, сигареты «Магна» и новая «девятка», на которой они потом докинули нас до института. Вероятно, он был из «деловых». Лет ему было под тридцать и, видимо поэтому, обращался он ко мне несколько покровительственно.

- Студенты? Чего рано так, невтерпёж? – ему явно хотелось с кем-нибудь поговорить.

В тот раз было как-то неудобно сказать ему, что мы женимся фиктивно, да и смысла никакого не было, тем более, что он больше говорил сам.

- Я за своей Динкой со школы ходил, она из дома ко мне ушла, родители у неё евреи, против были, вот, скажи, какая разница-то?! – он даже взмахнул от возмущения руками - Родишься не понять кем, а потом тебе в уши надуют и хуяк – ты уже еврей или хохол там….
Он затянулся, выпустил дым и снова замахал руками:
- А если ты подкидыш?! Тогда как!? Вообще непонятно кто ты!
Примерно через месяц после того раза я, возвращаясь вечером с учёбы, случайно встретил его в нашем горсаду. Он был заметно пьян и шёл слегка пошатываясь.
- Ооо, здоров, студент! – узнал он меня – как сам? Накатим?

Видно было, что он находился в состоянии какого-то радостного возбуждения, и ему хотелось с кем-нибудь поболтать. Мы дошли с ним до ларька, и он купил нам по баночному пиву, что тогда только начало у нас продаваться.

- Всё… я из доли ушёл… и машину отдал…. мне - прозвучало имя тогдашнего тюменского авторитета - иди, говорит. Всё равно ходишь как чума…. А пацаны поняли… не могу я без неё… - язык его уже заплетался - она мне сразу сказала: никакого криминала. Видал же какая она красивущая?!
Я кивнул соглашаясь. Его невеста и в самом деле была очень приметная девушка: высокая, стройная, черноволосая. Помню, что я ещё тогда подумал, что вот у них-то уж точно настоящая любовь, раз уж ради неё он отказался от новенькой «девятки». Для меня в те годы машина была просто недосягаемой мечтою.

В следующий раз увидел я его уже в конце девяностых. Рядом с моим спортзалом, что находился в подвале старого «хруща», кто-то выкупил на первом этаже квартиру и делал в ней ремонт. Там, выйдя из подвала, я снова его и встретил, когда он подъехал на «Газели» с нарисованной на тенте снежинкой. Увидев меня, он даже обрадовался:

- Студент! Какими судьбами!? В зал…. а я вот – кивнул он в сторону ремонтируемой квартиры - развиваюсь потихоньку, кондиционеры продаю, сейчас все их ставят, к лету хочу здесь магазин запустить. Сезон!! – он всё так же энергично взмахнул руками.

- Ну, вы как? Никого ещё не наклонировали? Динка тоже пока не рожает, но ничего, тренируемся – он широко улыбнулся.

И снова я тогда не решился ему сказать правду о том моём «браке». Может быть потому, что интересовался он довольно искренне, и как-то неловко было ему это сообщать, мне почему-то показалось, что его бы это огорчило.

Потом я встретил его уже в нулевые, в каком-то ресторане, где мы с женою (к тому времени я всё же по-настоящему женился) праздновали трёхлетие свадьбы, а он зашёл со своею супругой. Он немного полысел и раздался, но смотрелся по-прежнему бодро и представительно. Дина тоже несколько повзрослела, но выглядела всё также впечатляюще, в красивом белом платье и с копной длинных чёрных волос, походив на какую-то гречанку.

Увидев со мной вместо Ленки мою настоящую супругу, он удивлённо распахнул глаза, но ничего не сказал и повёл себя как джентльмен, усадив свою жену спиной ко мне, чтобы она ничего не заметила. И сам он тоже больше на нас не смотрел, только раз понимающе подмигнув мне издали, мол, бывает, дело такое….
Мне же, несмотря на весь комизм ситуации, ничего не оставалось делать, как лишь благодарно подмигнуть ему в ответ.

Затем, спустя ещё несколько лет, я увидел их с супругой на странице какого-то местного глянцевого журнала, где рассказывалось о праздновании хануки в Тюмени. Вероятно, он всё же помирился с роднёй, раз уж ходил на их еврейские праздники.

И вот на прошлой неделе, я встретил его снова, когда вечером, возвращаясь от своего товарища, проходил через парк. Там в парке он и сидел на скамейке, прихлёбывая из стоявшей рядом бутылки.
Честно говоря, если бы он меня не окликнул, сам бы я вряд ли его узнал, так он изменился. Худой, в морщинах, со сгорбленными плечами, по сути, передо мной сидел настоящий старик. Я даже вздрогнул, до того он не был похож на себя прежнего, всегда весёлого и темпераментного.

- Студент…. сколько лет…

Мне показалось, что и голос его тоже изменился, став тихим и каким-то надломленным.

- Да ты не пугайся – усмехнулся он, заметив моё замешательство – я это, я… присядь, выпьешь со мной? – протянул он мне чуть початую бутылку «Джемисона».

Почему-то я сразу послушно выпил.

- Ну, как жизнь семейная? Детей завели?

- Дочка….
- Хорошо…. А у меня никого.… И Динки моей нет больше, в сентябре схоронил – он снова отхлебнул и протянул бутылку мне – Помяни….

- Как же так? – опешил я, я же вот вас с ней в журнале видел… у евреев… на празднике….

- Ну, да…- глухо протянул он – евреи… она ж всё в Израиль хотела съездить, к корням, видать, тянуло, надоели Мальдивы всякие…. Я нам в прошлом году путёвки взял - неделю в Эйлате на море, неделю в Иерусалиме. Она там всё обошла. Все святые места, всё. Так ей понравилось, давай, говорит, сюда ещё раз приедем. Даже в Стену Плача записку воткнула, хочу, мол, через год сюда вернуться…

Его голос дрогнул, и он поспешно глотнул виски.

- Так и вышло.… в августе мы оттуда приехали, а в мае у неё рак нашли, такой только в Израиле лечится, вот мы ровно через год снова туда и приехали…. как она и заказывала…. – он глотнул и передал бутылку мне – там в онкоцентре, в Тель-Авиве и померла… неоперабельна сказали….

Разошлись мы с ним, когда уже в парке начало темнеть.

- Ну, давай, студент, может, свидимся ещё….

- Давай.… Слушай, а ты вообще как? Может помочь чем?

Он устало помотал головой.

- Деньги есть у меня…. много... я же бизнес продал, мне сейчас на три жизни хватит… толку, правда…

Домой в тот вечер я пришёл довольно пьяным, немало удивив этим супругу, я редко так напиваюсь. Кое-как объяснив ей, что встретил старого знакомого, я отправился спать….
Правда, несмотря на выпитое, сразу заснуть мне не удалось, всё чего-то ворочался, да думал, думал….
Я вот не знаю, почему наш мир так несправедлив. И почему неплохой, скорее всего, человек, всю свою жизнь любивший только одну женщину, вынужден так страдать. Я не знаю и никто, по всей видимости, не знает. Так уж всё неправильно у нас устроено. Жаль его, а что тут поделаешь?

И я уже засыпал, когда мне вдруг подумалось, что кто его знает, может лучше уж такая судьба, чем за всю свою жизнь так ни разу по-настоящему ни в кого и не влюбиться…

12.09.2014, Новые истории - основной выпуск

Случай в банке

Возникла у товарищей моих одна идейка. Придумали они вино своё забабахать. Не в целях насыщения рынка, а так для себя.. Этикетки разработали, название придумали, насчет винограда и бочек с одним махачкалинским виноградником договорились, а разливать у нас в Тюмени решили, есть у них всё для этого.
И вот вчера один из них в банк заехал деньги за виноград перекинуть, дальше с его слов:
Подхожу, говорит, я к первой же девочке-операционистке, так, мол, и так, деньги нужно в Дагестан перевести, а та в ответ выдаёт:
- Это невозможно, мы с ними не работаем..
Я: - Как не работаете, почему, что случилось?
Та - Потому что заграница, нет там филиалов, другой банк поищите..
Я: Как нет филиалов, куда делись-то? Девушка, вы меня правильно понимаете? Мне в Дагестан нужно деньги отправить, в Да-ге-стан! Не в Афганистан!!
Та упёрлась: - Нет и это не к нам, мы с ними не работаем, чем-то ещё я могу вам помочь?
Смотрю, говорит, я на неё и ничего не понимаю, вроде не шутит, вид у неё серьёзный, очки, блузка, галстучек, банк же..
Тут уж я не выдержал, да как заорал:
- У вас что передача "Скрытая камера" сегодня снимается?! Что вы за хрень несёте? Вы что, овцы клонированные, в школе не учились что ли!!??
Что началось!! Девочки все как по команде в столы вжались, охрана нарисовалась, аж двое, и какая-то начальница сразу примчалась..
Девочка ей докладывает: - Мол, клиент скандалит, не понимает, что мы с Дагестаном не работаем. я уж ему несколько раз объяснила...
Та ко мне поворачивается: Мужчина, вам же русским языком сказано, мы с Дагестаном не работаем, у нас за границей филиалы только на Украине и в Казахстане!!!
- А с каких @уёв - спрашиваю - Дагестан заграницей стал!? Давно это событие произошло?! Вы тут что все с ума посходили!?
Короче разобрались, деньги перевели и извинились потом даже. Вышел я оттуда как из бани, вот же, думаю, дурдом дурдомовский. Они же тут реально все с высшим образованием сидят, а в башке вакуум полный...

Тут зайдёшь в интернет и только успеваешь читать, и амеры тупые и укры зомби... а тут своё поколение дебилов выросло...

12.01.2014, Новые истории - основной выпуск

Раз-два-раз и на матрас

Вот уже неделю как топ-темой в гаражах была Серёгина поездка в Тайланд, куда, несмотря на все его возражения, собралась его Наташка.

- Она думает я серебряное копытце - привычно жаловался он нам, копаясь под капотом - только ж машину купили.

Супруга его уже, как обычно, загорелась и никакие доводы об отсутствии в данный отрезок времени достаточных для поездки финансовых средств на неё не действовали. А большей частью попросту игнорировались. Когда ей что-либо было от мужа нужно, она всегда начинала жужжать ему на ухо, как парктроник, пока не добивалась своего.

Масла в огонь подливала его тёща, что всячески обостряла ситуацию своими едкими замечаниями. Серёгу она считала тюфяком и в выражениях с ним не стеснялась. Поэтому и жили они с ним, как змея с мангустом. В постоянной боевой готовности. Война велась по причине их психологической несовместимости, так ещё со свадьбы заладилось. Или вернее не заладилось, что неудивительно. Я со свадьбы тёщу его и помню. Такая комодообразная и громкоголосая тётка в балахоне, как у Пугачевой. Ещё тогда, увидев её впервые, я начал подозревать, что в голове у неё скачет весёлый белый коник. Работала она тогда кладовщицей в расположенной рядом с их деревней военной части и после долгого общения с солдатами у неё появилась заметная привычка командовать. С будущим зятем она общалась исключительно глаголами в форме повелительного наклонения, всюду суя свой нос и что-то постоянно советуя.
Такая соответственно свадебка и была. Всех присутствующих гостей Серёгина тёща тогда буквально достала, постоянно перебивая и ведущую и тостующих. Периодически, несмотря на запрет дочки, она пыталась запустить по столам "денежное дерево" для сбора денег. А после криков «Горько!» каждый раз громко добавляла: - дай вам Бог также сладко целоваться и в смертном гробу!

В начавшихся после застолья танцах она принимала самое активное участие. Наверняка при этом она себе казалась как минимум Шакирой, по крайней мере, танцевальный стиль у них был один. Только с разницей примерно в центнер. Но она, хлебнув лишнего, отжигала не менее самозабвенно, без устали отплясывая посередине зала и отлучаясь лишь за очередной рюмкой. Захмелев, в конце концов, она запнулась и, падая, умудрилась заехать плечом в стоявший на отдельном столе двухэтажный торт с лебедями, так что Наташке пришлось долго отмывать её наряд в туалете.
Ещё помню как в конце вечера, уже совсем готовая, она исполнила протяжную деревенскую песню, в которой воспевались прелести бытия селян, живших без забот и труда в песнях и танцах на лоне природы. После чего перешла на приглушенный плач со словами: - Наташка, будет бить, сразу к матери!
Думаю, запомнилась она тогда всем, не только мне.

Тем не менее, ангелы небесные пропели в свои медные трубы и Серёга женился. И первое время после свадьбы жил со своею Наташкой, в общем-то, без проблем. Ровно до того момента, пока через несколько лет его тёща, продав дом, не прикатила из своего Новоебуново. Их военную часть расформировали, и она, выйдя на пенсию, осталась без работы.

Совсем не изменившись за эти годы, она тут же принялась всеми командовать, и практически уже через неделю их с зятем отношения были сложными как японский мультик.
Серёга, как человек с изначально крепкой психикой, пробовал сперва не обращать на её дурки никакого внимания. Но это, увы, было никак невозможно, обладая диким природным энтузиазмом (что, видимо, у них семейное), она сходу начала лезть во все их дела. На Наташку она каким-то образом действовала как Медуза Горгона, практически полностью подавляя её волю.
Поселили они её в зале, где она заняла шкаф, заполнив его привезённой с собою одеждой и раскладной диван, к которому, по её словам, она никак не могла привыкнуть.
Вот с этого дивана она и взяла манеру комментировать всё, что бы у них в семье не происходило. Не осталась она в стороне и на этот раз.

- Настоящий бы мужик не мелочился, почку бы продал, а жену бы свозил - заявляла она дочери нарочито громко, так чтобы слышал и зять.

Как Серёга умудрялся её терпеть, было загадкой. Но он предпочитал сдерживаться, лишь по вечерам рассказывая нам в гаражах о своих семейных перипетиях.

- Вот же змея-говно - подивился Харя - почку - говоришь...

Харя, он же Витька Харитонов, это наш с Серёгой одноклассник, правда, доучился он с нами только до седьмого класса, после чего, метко запустив напоследок кактусом в директрису, навеки покинул стены любимой школы. Далее Харина судьба сложилась классически: детприёмник, малолетка, зона. К тому времени, когда он появился снова, мы с Серёгой успели отслужить, отучиться, жениться и родить детей. Освободившись, Харя выгнал из материной однушки жившую там к тому времени квартирантку, и поселился там сам. Недели две он, как водится, гулял до полусмерти, но потом взялся за ум, подвязал с бухлом и даже оформился сторожем на стройку неподалёку, с чем ему помог наш участковый Фёдорыч, который присматривал за ним после освобождения. Харю он знал ещё по детству, когда тот, выкрав у Фёдорыча фуражку, на спор наложил в неё кучу. Вот и курировал по старой памяти. Мы с Серёгой тоже старались как-то его поддерживать. С первого же его аванса, убедив Харю, что ходить сейчас в пиджаке и трикошках уже как-то не комильфо, мы повели его одеваться на «привоз», нашу нынешнюю тюменскую «толкучку», стабильно обеспечивающую работой тысячи китайских политзаключённых. Харя, имеющий собственный выработанный годами взгляд как на принятые в наши дни стили в одежде, так и на мир моды в целом, превратил тот поход в неожиданно любопытный процесс.
От обычных классических джинсов он сразу с негодованием отказался.

- Нахер мне синие, я чё пидор?

По той же причине ему не подошли и ботинки со слегка зауженными носами, как и куртка с белым меховым воротником, что начали носить той осенью. И ещё множество фривольных с его точки зрения вещей.
В итоге, для Хари, давшего по ходу шопинга всем кутюрье и их модным домам краткие и непристойные характеристики, были приобретены пара чёрных джинсов, чёрная джинсовая куртка, две пары чёрных носков, чёрная адидасовская футболка, и чёрные же тупорылые ботинки-гады. Во весь этот наряд, никоим образом, по мнению Хари, не покушавшийся на его гетеросексуальность, он обрядился там же на рынке, прямо в кабинке платного туалета, выйдя оттуда с удовлетворённым лицом.

- В таком прикиде можно и без справки чалить - довольно ухмыльнулся он, полюбовавшись своим отражением в витрине, - к Катьке щас упаду.

Катькой была его нынешняя подружка, с которой Харя познакомился совсем недавно в привокзальной столовой, где та работала кассиршей. Немолодая уже пергидрольная разведёнка в красных бусах и густыми синими тенями на веках, которые, по его мнению, и придавали ей особый шарм. Именно к ней он тогда, решив отпраздновать свой новый имидж, и надумал двинуть, набрав в ларьке различные вкусности в виде полкило пряников, банки сгущёнки, буханки хлеба, пачки майонеза и бутылки водки «Журавли».

Сейчас он сидел и морщил лоб, обдумывая Серёгину ситуацию.

- А ты тыкни ей иголкой в темечко, - немного поразмыслив, уверенно посоветовал он, - когда дрыхнет…. Сразу перекинется…. Только точно посередине темечка надо выцелить. И ни один мент концов не найдёт, проверенный способ.

- А найдут? - вздохнул Серёга - что мне из-за этой тварюги на тюрьме вялиться? - он поморщился и помотал головой.

Харя ненадолго задумался и одно за другим выдал ещё пару предложений, которые, впрочем, уже не были столь радикальными и сводились, главным образом, к совету закатать любимой тёще в лобешник, а там будь, что будет. Глядишь и стартанёт обратно в своё Гадюкино.

- Я б лучше её саму в бетон закатал - снова вздохнул Серёга - кабы не Наташка.

Супругу Серёга любит. Хотя с мужем они полные противоположности, которые впрочем, как известно, часто сходятся. Фемина его, это вообще, на мой взгляд, не женщина, а нитроглицерин… Активна как антициклон, хоть ураган её именем называй. Ураган Наташка. Звучит, кстати: - ураган Natashka! Как Серёга её выбрал одному Богу известно…. Сам он по себе вообще-то человек смирный и молчаливый, живёт себе спокойно и живёт. По бабам не ходит. Гиббонит на пятом ЖБИ технологом по бетону. Накубатурил смену и домой. Никакие там беспокойство и охота к перемене мест им не овладевают, хватает дачи и рыбалки, для которой он недавно и приобрёл старенький 124-й мерс-универсал, в котором обычно и копался возле своего гаража. Мы с Харей обычно подтягиваемся к нему по вечерам постоять, да покурить вместе перед сном, рассуждая на предложенные темы, которые начинаем, как правило, мы с Харей. Серёга лишь изредка вставляет замечания. Он вообще человек неразговорчивый.

Наташка, добившись от Серёги согласие и на этот раз, выбрала в турагентстве две путёвки на две недели с вылетом в конце января из Екатеринбурга. Сейчас она изучала по вечерам в интернете отзывы других, уже побывавших там опытных туристов, дававших новичкам различные полезные рекомендации. Рекомендаций, кстати сказать, в сети было великое множество. От суперпрактичных, вроде совета постираться на пенной дискотеке, до совсем остроактуальных, как, к примеру, не снять сдуру транса в морковном баре.

Свою лепту в подготовку к поездке внесла и Серёгина тёща. Вследствие того, что дома сидеть она не любила, всё своё свободное время она проводила у подъезда среди других таких же пенсионерок, что, сидя на скамейке, совместно хаяли существующий миропорядок. Главным образом, они дружно проклинали фальшь современной городской жизни с её замаскированными формами унижения в виде чая в пакетиках, сложных модерновых смесителей и сковородок с тефлоновым покрытием.

Периодически они там обсуждали бесплатную газетку «Вестник здоровья», представляющую собой рекламный листок жуткого полиграфического качества и сомнительного врачебного содержания, бесплатно рассовываемый по всем почтовым ящикам. Именно в ней, Серёгина тёща и вычитала, что в этом самом Тайланде делают чудо-матрасы из самого настоящего каучука, а не поддельного китайского говнища. И что в таких матрасах не собирается пыль и отсутствует всякая среда для жизни бактерий и домашних пылевых клещей. И вообще благоприятно сказываются на здоровье человека. После чего все, слушающие её собеседницы сошлись на мысли, что вещь хорошая и надо брать.
В тот же вечер после разговора с мамой Наташка на Серёгу и накатилась.

Сперва он даже пробовал отпираться, мол, что за дурь такая, матрасы из-за границы возить. Совок что-ли? Но Наташка ему в ответ тут же выдала, что это, ведь, не просто матрас, а эргономичный чудо-матрас нового поколения. Ляжешь на такой, и он тут же принимает форму твоего тела. Проще говоря, это не матрас, а подарок судьбы. Серёга хотел было сказать, что для фигуры её мамы любое большое корыто подойдёт. И форма точь в точь как у неё такая же, и без всякой эргономики поглотит её как бермудский треугольник, но сдержался. Он вообще нечасто ей возражал. Зато Наташка высказала всё что могла. Суть её претензий свелась к тому, что Серёга жуткий эгоист и ему наплевать, как живёт сейчас её любимая мама без такого матраса. А живёт она, между прочим, как Золушка без туфлей. Страдает с больной спиной на жёстком диване, а Серёге хоть бы хны.
И если он хоть немного Наташку любит, он просто обязан сделать ей и маме такой подарок. Короче говоря, матрас запланировали купить, на что нам Серёга вечером перед отъездом и пожаловался.

- Да ладно плюнь, на юга ж летишь, радуйся. Я вон вообще на море не был - философски заметил Харя - на Ангаре только - он помолчал - у Катьки вон сеструха с мужем в этот Тай сгоняли, понравилось. Две недели фрукты жрали, да в джакузи пердели. И бабы там ихние дают за каждой пальмой. Не, я б попёр. Да только не с моей рожей визы получать - он скривился и сплюнул.

- Не надо им визы - Серёга вздохнул - Просто не тянет меня туда, не до того - он вздохнул снова – Ну их.... тараканов жрут. Мне б сейчас машину лучше подшаманить.

Выехали они в ночь, и за пять часов без приключений добрались до аэропорта Кольцово. Там с утра быстро нашли стойку со своею турфирмой и вскоре, пройдя паспортный контроль, уже шли на посадку.

Следующие восемь часов Серёга отсидел, не вставая, как в детском кресле проехал. Выспался, правда, затекло всё. В самолёте летели, в основном, представители урало-сибирского миддл-класса с одной объединяющей всех мыслью, что для того, чтобы выжить в чартере, обязательно нужно бухать. Словно разнополярные частицы, притягивались друг к другу самые ярые поклонники этой идеи, создавая небольшие мобильные группки, шныряющие по всему салону. Потом угомонились и они.

Тайланд - кусочек рая на земле. Это предположение, смотря из каких слоёв общества, оно исходит, одни считают обоснованным, кувыркаясь там с местными обезьянками и поглощая различные морепродукты, другие же твёрдо уверенные в том, Азия - это безобразие, данное утверждение отвергают, категорически предпочитая Европу и Тай в голове брезгливо держат за типичный быдлокурорт наподобие Египта или Турляндии. Как это обычно это бывает, по-своему правы и одни и другие.

В любом случае это юг и прилетая туда из Тюмени, ты это понимаешь особенно отчётливо. Так было и у Серёги с Наташкой. Едва только двери самолёта открылись, юг свалился на них в виде яркого солнца, свежего морского ветерка, воздуха, пронизанного ароматами душистых цветов и диких трав. От жары одежда тут же прилипла к телу. Они получили свой чемодан, сели к своему гиду в микроавтобус, доехали в свой отель, поселились и их отдых начался.

Подробно про Паттайю рассказывать, наверное, и не стоит, многие там были, всё про этот курорт известно. Погода всегда замечательная, даже в феврале солнце, океан, пальмы, золотой песок близлежащих коралловых островов. На пляжах чисто как после субботников. И у Серёги с женою было всё как у всех - купались, загорали да жрали как беженцы. Наташка днём налегала на соки и массажи, а Серёга подсел на грошовые овощные салаты и на вкусный местный супчик, который, как заметил Серёга, становился тем дешевле, чем дальше отходишь от моря.
Ближе к вечеру ходили прогуляться по пешеходной Волкинг Стрит, вдоль которой фланировали тысячи таких же как они туристов. С заходом солнца на этой улице начиналась бурная ночная жизнь. Открывались многочисленные go-go бары, секс-клубы, бессчётные диковинные шоу, массажные салоны, куда завлекали прохожих молоденькие девчушки-проститутки. Там же находились заведения, где тусовались далеко не латентные геи и прочая разнообразная бесполая нечисть.
Серёге эта улица не слишком нравилась. Шум, гам, громкая музыка, мигающая световая реклама, толпы безудержно веселящихся людей быстро утомляли его. Поэтому гуляли они там, как правило, недолго и шли спать к себе в отель.

В отеле из всей предлагаемой обширной экскурсионной программы они выбрали поездку в зоопарк в Чианг Мае. Очень уж интересно отельный гид её расписывал. Выехали они из Паттайи в восемь вечера в автобусе с удобными креслами, бесплатными напитками и печеньем. Ранним утром прибыли на место и после завтрака в летнем кафе сразу отправились в зоопарк.
Там Наташке больше понравились панды, что потешали толпу зрителей собравшихся возле их вольера, а Серёгу неожиданно пленили гиппопотамы. Эти, похожие на гигантские фиолетовые баклажаны животные покорили его каким-то своим вселенским покоем. Со всех сторон выли, ревели, лаяли и шипели другие обитатели зоопарка, кричали дети, ахали их родители, а эти спокойные и солидные божьи твари просто лежали и спали, не обращая на всё происходящее вокруг ровно никакого внимания. Некоторые из них даже похрапывали, выдувая из ноздрей огромные прозрачные сопли.
Супруга с группой отправилась дальше, а Серёга остался стоять возле гиппопотамов и, прикупив фруктов, долго кормил самого маленького, похожего на поросёнка, бегемотика. Наверное, это и было самое запомнившееся ему событие в этой поездке.

За тёщиным матрасом они отправились в ближайший к их отелю многоэтажный торговый центр. Матрасы нашлись тут же, на третьем этаже, в большом специализированном отделе, где, видя их интерес, перед ними тотчас нарисовался маленький продавец в белой рубахе и, интуитивно угадав в них русских, начал рассказывать о выложенном товаре. Из его журчащей речи они узнали, что их (и только их) матрасы оказывают положительное массажное действие. Они устойчивы к любым к нагрузкам и практически не деформируются во время своего тридцатилетнего срока эксплуатации. Стоимость всего 5999 бат за штуку, при цене на фабрике в три-четыре раза выше. Он снял с полки один из матрасов и заставил их потрогать.

- Тощие больно - с сомнением оглядела их Наташка.

Матрасы, запакованные в большие прозрачные вакуумные сумки с надписью «Pattani Industry» и вправду выглядели сбоку не слишком объёмными.

- А надо два маме взять, - подумав, неожиданно решила Наташка - положим один на другой, если что. Вон как тут выгодно.

- Зачем ей два? - попытался возразить Серёга - чего лишнее брать-то?

- Тебе пять тыщ для моей мамы жалко? - холодно обрезала его супруга - Бегемотам, небось, на фрукты больше скормил.

Серёга хотел, было сказать, что Наташкина мама, по большому счёту, сама та ещё бегемотиха, но промолчал. Он вообще редко когда что говорил.

- А если два мы возьмём? Два? - переключилась Наташка на продавца, показав ему два пальца - Скидка есть у вас на два? Скидка? - с тайцами она предпочитала разговаривать, словно с детьми, громко и по два раза повторяя слова.

Торговаться там, видимо, было не принято, но продавец ушёл и вернулся минут через пять, приведя с собою старшего по залу, в костюме и с ушами как у покемона. Тот и сообщил им чудесную новость, что только что, эксклюзивно для них, коммерческая служба «Pattaya Garden» разработала специальное и уникальное предложение и теперь они смогут купить два матраса по цене 5989 бат каждый.
При этих его словах Наташка встрепенулась, победно выпалила:

- Ага! - и выразительно посмотрела на супруга.

Серёга махнул рукой и коротко бросил покемону:

- Давай два. Тащи.

Тот мгновенно исчез и уже через пару минут прикатил им тележку с их заказом и, улыбаясь, вручил два сертификата с десятилетней гарантией.
Затем, после покупки матрасов они спустились на этаж ниже в отдел текстиля, где, на сэкономленные Наташкой двадцать бат, приобрели шёлковую драконью скатерть, потратив на это около ста и, погрузив покупки в такси, отправились к себе в отель.
В тот большой торговый центр они наведались ещё несколько раз. По пути к нему они всегда заходили в местные вещевые лавки, где по принципу - кто глубже всех копается, тот круче всех одевается, рылись многочисленные поклонники роскоши. В результате этих походов Наташка полностью выполнила всю свою программу по закупу, набив всяким барахлом две огромные клетчатые сумки.

Таким образом, к моменту их отъезда они уже везли с собою в аэропорт целых пять мест багажа, за который Наташка очень переживала, волнуясь, по своему обыкновению, как Чёрное море. Кроме тех сумок она приобрела специальную корзинку, которую в последний день наполнила фруктами на соседнем рынке. И теперь ей казалось, что довезти такое богатство до дому в полной сохранности будет сложно. Поэтому в аэропорту, задумав полностью обезопасить всё своё свежеприобретённое имущество от воровства и заодно сэкономить на платной упаковке, она отправила Серёгу в небольшой аэропортовский магазинчик дьюти-фри за скотчем, чтобы перемотать как следует все сумки, не оставив при этом вероятностным похитителям ни единого шанса.

- Прозрачный бери - наказала она мужу - он следов не оставляет.

Серёга послушно дошёл до дьютика, походил там взад и вперёд, но скотча нигде не увидел. Тогда, поймав смуглого белозубого продавца, он изобразил пальцами нечто круглое и вежливо произнёс:

- Скотч, плиз.

При этом он дзынькнул ногтем по стеклу соседней витрины и добавил - прозрачный только.

- ОК, - улыбаясь кивнул тот, взял Серёгину купюру и буквально через пару минут в обмен на неё притащил ему бутылку виски «Label 5» вместе с чеком на двадцать долларов. Вручив бутылку, он поклонился и исчез, оставив ничего не понимающего Серёгу стоять с его покупкою в руках.
Другой бы на его месте решил бы вопрос в два счёта, побежал бы искать продавца или, даже не зная языка, отправился бы менять товар на кассу и т.п. Но Серёга человек мягкий. Он лишь постоял, немного поразмыслил, изучил этикетку с надписью «scotch whiskey», после чего осознал, что с ним попросту случилось глупое и досадное недоразумению. К данному недоразумению он, впрочем, отнёсся довольно философски, и, рассудив, что во всём этом вероятно есть некий определённый знак судьбы, пошёл сдаваться супруге.
Наташка, в свою очередь, узрев в руках у Серёги вместо заказанного скотча бутылку виски, тотчас заголосила как Ярославна.

- Ты что, совсем идиот? Последнюю валюту пропил, я ж ещё тушь хотела купить. Ну что за человек?! Господи, да где ж мои глаза-то были?! Вот говорила же мама!!

Серёга, в ответ на все эти нападки лишь скрестил на груди руки и гордо безмолвствовал, словно римский патриций проканавший все свои серебряные сестерции. Он вообще больше молчит по жизни.
К счастью вскоре на электронном табло вылетов зажёгся их рейс, и началась регистрация.

Обратно в свою страну оленью они летели почему-то уже не восемь, а девять с лишним часов. В полёте супругам не спалось. Наташка долго синдромила и пилила мужа из-за скотча, благо, что все её тирады заглушались шумом двигателей, а Серёга, выспавшись за отпуск на три жизни, спать пока просто не хотел. Сперва он пробовал читать журналы и листать каталоги, затем пытался разгадывать кроссворды, считал до тысячи и убил, таким образом, несколько часов, но сон так и не шёл. К тому времени, судя по маленькому телевизору между рядами, где их маршрут показывал крошечный самолётик, они уже пролетели больше половины пути. Кругом уже мирно спали остальные пассажиры. Наконец задремала и Наташка.

Серёге же спать так и не хотелось. Промучившись ещё с часик, он решил взять с полки плед и накрыться им. Доставая сверху плед, он заодно снял с полки и дьютифришный пакет с вискарём, чтобы ещё раз взглянуть на свою случайную покупку. Виски до этого он ни разу в жизни не употреблял, хотя, разумеется, знал, что есть такая американская самогонка. Отвинтив чёрную крышечку, он осторожно понюхал содержимое. Самогонкой оно почему-то не пахло. Скорее, наоборот, из горлышка шёл приятный запах свежего хлеба, напомнивший Серёге молодость, когда он работал укладчиком на первом хлебзаводе. Этот знакомый запах, по видимому, и послужил причиной тому, что Серёга, покосившись на спящую супругу, решил напиток попробовать. Глотнув пару раз из горла и ощутив в животе приятное жжение, он отхлебнул ещё разик, но уже побольше. Потом ещё и ещё. И ещё. Через час, высосав половину нольпятой бутылки, Серега, наконец, забылся, похрапывая время от времени.
Проснулся он, когда уже объявили посадку, от тычков его собственной супруги, что, тряся наполовину опорожненной бутылкой, дала волю своим чувствам.

- Я поверить не могу! Ты чем думаешь вообще?! Мы как поедем теперь вообще?! И вообще!! - Наташка орала всё громче, заставляя уже оглядываться остальных пассажиров.
Серёга хоть и на этот раз отмалчивался, но при этом даже улыбался каким-то своим собственным мыслям.

Полчаса спустя, благополучно приземлившись, они прошли паспортный контроль, где Наташку ждал очередной обидный удар судьбы. Её спецкорзинка для фруктов приехала абсолютно пустая. Самым обидным в этой ситуации было то, что те, из наиболее предусмотрительных, кто плотно обмотал свои корзинки скотчем, преспокойно их получили. Очевидно, несмотря на то, что ввоз фруктов в Россию запрещен, таможенники просто поленились их вскрывать и опустошать.
Слава Богу, весь остальной багаж они получили в целости. Потом Серёга с немалым трудом загрузил его весь на тележку, которую и покатил к своей машине на платную стоянку. Наташка, злющая после облома с фруктами, весь вектор своего гнева ожидаемо направила на супруга и продолжала ему выговаривать, идя с пустой корзинкой сзади. Серёга в ответ продолжал хранить молчание. Он вообще редко когда ей отвечал.
На стоянке они с большим трудом запихнули все свои пожитки в автомобиль, после чего Наташка на какое-то время затихла и задумалась.

Ситуация на самом деле была ужасная. Сама она машину не водила. Серёгу в таком состоянии пускать за руль было нельзя, хотя сам он был и не против.
Единственный выход был в том, чтобы дать Серёге выспаться и соответственно протрезветь. Сначала они решили дойти до аэропортовской гостиницы «Лайнер». Но тут им на помощь пришёл дежуривший возле стоянки пожилой таксист, услышавший их разговор.

- Слышь, командир, оно тебе надо? - обратился он к Серёге - У них любой номер за пятёрку. А окна дадут на взлётку, так вообще не выспитесь. Давайте я вас лучше в город отвезу, в нашу гостиницу, номера по две тыщи всего с завтраком, а завтра утром обратно доставлю.

Немного подумав, они согласились и, пролетев по пустынной трассе, уже буквально через полчаса селились в двухместный номер, заказав такси на одиннадцать утра.

Гостиница располагалась на одной из центральных улиц города и представляла собой одно из крыльев здания студенческого общежития УрФУ переделанное под мини-отель. Но номер был вполне себе приличный, со сносным интерьером и отдельной ванной комнатой, куда сразу же и нырнула Наташка. Серёга же, не раздеваясь, рухнул на свою постель, его, к тому времени, наконец-то, догнал сон. Времени уже было два часа ночи по местному.

Примерно через полчаса, когда спать легла и Наташка, за окном раздался первый громкий хлопок. Последующие за ним несколько оглушительных взрывов, заставили их подскочить на своих койках. Было ощущение, что в городе начались военные действия. Взрывы за окном не прекращались и даже переросли в полноценную канонаду, сопровождаемую яркими вспышками и дикими громогласными воплями. Кто вопил и что именно, было непонятно. Но орали явно не по-русски. Когда Серёга еле-еле встал и словно лунатик, вышел в коридор, чтобы узнать о причинах происходящего бесчинства, то там его встретила заспанная дежурная горничная.

- Да это ж китайцы, соседи наши, студенты. У них в Китае Новый Год сегодня, вот и пируют, фейерверки свои пускают, каждый год так в феврале. Да Вы не расстраивайтесь, они обычно недолго празднуют. Не то, что наши - она потянулась и зевнула.

Новогодняя феерия продолжалась больше часа, после чего наступила относительная тишина. Но заснуть сразу им всё равно не удалось. Праздновавшие студенты оказались их соседями через стенку со стороны общаги и, переместившись с улицы к себе в комнату, продолжили встречать Новый год у себя. Слышимость при этом была отличная: азиаты что-то шелестели на своём языке, дружно смеялись и пели длинные и тоскливые китайские песни. Наташка несколько раз с ненавистью стучала пультом от телека по батарее пока они, наконец, не успокоились.

Когда, наконец, они угомонились и затихли, был уже седьмой час утра. Примерно к семи утра, когда Серега, в очередной раз, удостоверившись, что говно не приходит одно, опять закемарил, под окнами раздался первый длинный и громкий автомобильный гудок. За ним тут же последовал второй, за вторым третий и вскоре все они слились в непрерывный гул клаксонов. Серега как ошпаренный снова выскочил в коридор, где обнаружил прилипшую к окну дежурную, которая сама ничего не понимала.

- Может свадьба - пожала она плечами - ничего не понимаю, дурдом какой-то сегодня.

Гудки тем временем продолжались с всё возрастающей частотой. Серёга вернулся в номер, где на кровати сидела очумелая Наташка. О том, чтобы в таких условиях спать не могло идти и речи. Примерно часов в девять, когда уже начало светать обнаружилась причина этой какофонии.
Оказывается, прямо через улицу была перекинута большая рекламная растяжка с надписью цветными буквами:

«ЕСЛИ ЛЮБИШЬ СВОЙ ГОРОД - ПОСИГНАЛЬ!!!»

Что проезжающие водители и делали с удовольствием. Многие при этом высовывались из своих авто и сигналили по несколько раз. По обе стороны от растяжки стояли группки молодых людей с шариками и, улыбаясь, махали в ответ. По всей видимости, это был какой-то флэшмоб.

Что оставалось делать в этой ситуации супругам? Практически ничего. Только умыться, сходить на завтрак, собраться и спуститься к такси, чтобы ехать на стоянку в аэропорт.
Серёга, в принципе, пришёл в себя и решил ехать домой, хоть и не выспался. Тем более, что выбора у него не было, назавтра ему нужно было выходить на работу. Наташка после бессонной ночи выглядела далеко не лучшим образом, бледным лицом и тёмными кругами под глазами напоминая Серёге панду, которую он видел в зоопарке. Но вслух он ей этого не сказал. Он вообще мало что когда говорит.

Доехав до своего автомобиля, Серёга попробовал его завести. Несмотря на мороз, двигатель заработал с полтычка. Пока мотор прогревался, они с Наташкой разобрались с багажом, поместив большую его часть сзади, и Серёга поднялся в кондейку к сторожам доплачивать за сутки. В это время Наташка, которой показалось, что один из матрасов будет мешать смотреть Серёге в зеркало заднего вида, недолго думая решила его распаковать и загнуть в сторону неудобно торчащий, по её мнению, кусок.

И вот тут-то и началась вторая часть Марлезонского балета: без вакуумной упаковки открытый матрас мгновенно раздулся, увеличившись в объёме в несколько раз, и самым чудовищным образом превратился в подобие гигантского серого кирпича. Запихнуть этот «кирпич» обратно в машину у неё уже просто не получалось.
Подошедший Серёга сразу понял, что его горячо любимая жёнушка умудрилась притащить для них очередную проблему. Несколько раз он также попытался втиснуть матрас в салон. Но, увы, даже при своих немаленьких размерах их универсал был не в силах вместить матрас в себя.

Как говорят в Африке, даже если тебя сожрали, то у тебя есть, по меньшей мере, два выхода. В данной ситуации выходов Серёга тоже видел два: во-первых, можно было попробовать обрезать лишнюю часть матраса ножом, уменьшив, таким образом, его до приемлемого размера, а во-вторых, можно было выкинуть нахрен этот матрас на ближайшую помойку и ехать уже домой. Всё равно ещё один матрас у них оставался.
Обрезать матрас Наташка категорически не захотела. Не согласилась она и с идеей оставить один из матрасов на месте. Немного покумекав, она гениально надумала, расположить матрас на крыше автомобиля и, невзирая на отсутствие верхнего багажника примотать его к мерсу скотчем, который можно купить в аэропорту. Сходит она сама, потому что Серёга, как выяснилось, на покупку скотча совершенно не способен.
Серёга в ответ традиционно промолчал. Он вообще не особо разговорчивый.

Через четверть часа они положили непослушный матрас сверху и, передавая с Серегой, друг другу скотч через открытые двери примотали его к крыше. Вид при этом у их автомобиля получился несколько необычный и даже какой-то инопланетный.

Наконец они двинулись. Совсем скоро Серёга понял, что быстро доехать до дому им не удастся. Кто ездил по этой дороге знает, что это не трасса, а мусоропровод. Менты по дороге на Тюмень стоят там в каждой придорожной деревушке. Первый же тормознувший их сержант матрас велел снять, мотивируя это ужасающей опасностью для других участников движения. Потом он долго мурыжил документы, пробивая их по рации, и вообще был настроен нешуточно. Неизвестно чем бы это всё кончилось, если б они за пятихатку не договорились с подошедшим сержантским напарником, что, уже подходя к ним, начал сходу подмигивать Серёге как пиковая дама.
Далее было то же самое. При виде их мерса инспектора их сразу останавливали, каждый раз требуя объяснений насчёт странной конструкции на крыше, долго проверяли документы и заставляли показывать остальной багаж. Спустя какое-то время их, конечно, отпускали, но всё это стоило денег, которые таяли с нехилой скоростью.

Ехали они, в итоге, очень медленно. И дело было даже не в гаишниках. Примотанный к крыше матрас при движении раздувало, а при попытке развить какую-то более-менее приличную скорость его попросту задирало над крышей, ударяясь об которую он издавал оглушительные хлопающие звуки.
Поэтому двигаться им пришлось по-крейсерски, примерно 30-40 километров в час, что вызывало жуткое негодование других участников движения, вынужденных тащиться сзади. Дорога и так шла по населённым пунктам с ограничением скорости, а тут ещё их мерин собирал сзади целые караваны из грузовиков, джипов и легковушек.
Несколько раз проезжавшие мимо водители высунувшись, называли Серёгу разными нехорошими словами, самыми приличными из которых были «волк» и «педосек», а какие-то молодые отморозки, обгонявшие их на ауди, даже швырнули в них из окна своей машины пустую коробочку из-под компакт-диска, заставив Наташку завизжать от ужаса.
А одна огромная фура, долго пытавшаяся их обойти, так страшно гудела и моргала фарами, что Наташка заставила Серёгу съехать с трассы, чтобы её пропустить.

Где-то уже в районе Камышлова над ними стал кружить большущий беркут, внимание которого, по все видимости, привлекли раздающиеся внизу странные звуки. Сделав несколько ложных заходов, он прицелился и метко насрал им на лобовуху. Причём не капнул как-то там по-птичьи, а нешуточно так навалил, словно какой-нибудь археоптерикс, еле щётки счистили. Это, вероятно, показалось ему забавным, и каким-то, одному ему известным образом, он пригласил пару родственником, вместе с которыми и уделал сверху весь матрас, отстав от них уже ближе к Талице.
Позабывшая про сон Наташка, от всей этой происходящей с ними жути уже просто молчала, закусив губу, и лишь время от времени начинала беззвучно плакать.

Зато на следующем посту их хоть и остановили, но матрас уже не трогали а, посмотрев на измученную и зарёванную Наташку, сразу отпустили, проверив документы и даже не взяв никакого штрафа.

В общем, ехали они так почти девять часов и добрались до Тюмени уже в полной темноте, сразу отправившись на круглосуточную мойку, где практичная Наташка, пока Серёга вышел покурить, сдуру упросила заспанную тётку-мойщицу заодно помыть и матрас. Увы, как и многие другие благие женские начинания, это действо не дало ожидаемого эффекта. После мойки этот, в общем-то, легковесный предмет превратился в какое-то подобие каменного обелиска и стал весить явно больше центнера. Все их совместные семейные попытки водрузить его обратно на крышу мерса ни к чему не привели и Наташка, по своему обыкновению, принялась давать мужу мудрые, но технически сложновыполнимые советы.

И вот тут произошло нечто необычное. Серёга, наш Серёга, который мимо гаишников-то проезжает с поднятыми руками, неожиданно взбунтовался. Так редко выходящий из себя, он не выдержал, бесанулся и, используя обычно несвойственные ему непарламентские выражения, высказал всё-то, что он думает по поводу этой поездки, этого матраса, Наташкиной мамы и самой Наташки, всем вместе которым, по его словам, он хотел бы придать некий замысловато-эротический крутящий момент. Каким-то образом Серёга вдруг начал изъясняться складно, пространно и утончённо. По поводу Наташкиной мамы Серёга высказал дополнительное предположение, что, таких как она гадин, вообще Онищенко запрещать должен.
Также в подтверждение своих слов и видимо для большей их значительности, Серёга произвёл руками несколько откровенных жестов и поднёс к Наташкиному носу кулак, пообещав при малейшем с её стороны писке бесплатно сделать ей полный массаж лица, не хуже чем в Таиланде.

Наташка, впервые в жизни увидевшая супруга в таком состоянии, от страха впала в анабиоз, и мгновенно замолчала, не смея ему возражать.

Тем временем Серёга, немного успокоившись, нашёл на соседней стоянке двоих сторожей, которые за полпузыря скотча охотно согласились его беде помочь и даже притащили для этой цели моток шпагата, крепко примотав матрас к крыше.
Затем они прокрались на машине по ночному городу до нашего двора, где, подъехав к гаражу, Серёга спихнул трёклятый матрас на землю. Нести его самому было уже абсолютно невозможно, весил он уже как два пианино. На дворе, как вы помните, был февраль и, пока они ехали до дому, матрас, вследствие обледенения потихоньку превратился в монолит.

Осознав это, Серёга позвонил нам с Харей, вызвав к подъезду. Ничего не уразумев из его сбивчивых объяснений, я оделся и спустился вниз, где уже стоял также ничего не понимающий Харя, куривший сигарету.

- Не зевай, ужин видно - протянул он мне смятую пачку.

Закурить я не успел, потому что, со стороны гаражей внезапно показался Серёга и, махнув нам рукой, позвал к гаражам.
Зрелище, представшее там нашему взору, было каким-то нереалистичным и даже пугающим. Серёга с почерневшим лицом, стоял у своего мерина. А на ворота его гаража была привалена какая-то, как нам показалось, серая бетонная плита перекрытия, сбоку от которой замерла зарёванная Наташка, с явным ужасом глядевшая на супруга.

- Мама римская - ахнул при виде этой картины мгновенно сориентировавшийся Харя - точняк Серый тёщу кончил…. В бетон, по ходу, и закатал, как подписывался…- Харя даже перекрестился.

Мне грешным делом, тоже пригрезилось что-то подобное, уж больно жутко всё это со стороны выглядело. А что ещё в этой ситуации можно было подумать? В голове беспокойно замигала тревожная кнопка - что делать?
Потом, когда мы подошли поближе, то поняли, что Серёга выглядит таким потемневшим из-за загара. Плита же смотрелась несколько странно. Почему-то по всей своей поверхности она была перфорирована небольшими круглыми дырками.

- Матрас это, тёще мы привезли - видя наше недоумение, устало пояснил Серёга - спать ей у нас негде, как той собаке - покосился он на жену. Наташка, к нашему удивлению только всхлипнула и промолчала.

После того как ситуация разъяснилась, мы все вместе покатили этот тяжеленный обледенелый матрас по снегу к подъезду, где, напрочь снеся пару почтовых ящиков и сломав возвратный механизм входной железной двери, втроём допёрли это злополучное резиновое изделие на пятый этаж до их квартиры.

На шум выглянула Серёгина тёща, тут же принявшаяся что-то недовольно бубнить. В ответ Серёга, неожиданно для нас с Харей, начавший вдруг длинно и красноречиво выражаться, крепко ухватил её за шиворот и сходу провёл с ней решительную и действенную коммуникацию, смысл которой сводился к настоятельной ей рекомендации замолчать отныне и навеки во избежание познания ею истинного смысла скорби. При этом Серёга выразил уверенность, что в случае же какого-либо неполного понимания его слов, он прямо сейчас может перейти от них к делу и чтобы доказать серьёзность сказанного для начала заедет ей пару раз разводным ключом по имплантантам.

Поскольку тёща таким Серёгу тоже никогда не видела, то она, потеряв дар речи, молниеносно развернулась и спешно скрылась в зале, где и залегла на своём диване кверху воронкой. Больше в тот вечер она не показывалась. Нового Серёгу она явно боялась.

Так вот и закончилась эта история в постельных тонах. Что тут можно ещё добавить? В семье сейчас у них полная красотень. Сплошные эндорфины. После той Серёгиной операции по принуждению к миру, тёща у него даже не пикнет, живут они с тех пор душа в душу. Даже в случающихся между ним и Наташкой мелких семейных стычках она, как правило, всегда на стороне зятя.

Серёга купил для неё новую кровать, под размер матраса. Второй матрас Наташка хотела продать, но Серёга запретил, решив оба оставить для тёщи, и уложил их, как и планировали, один на другой.
Получилось немного высоковато, но зато теперь каждый божий вечер, как соберётся тёща спать, так у них дома одна картина - она словно Исинбаева разбегается из дальнего угла комнаты и бежит к кровати. Возле неё она сбрасывает свои тапки, как нижние ступени ракетоносителя и запрыгивает вначале на табуретку, потом отталкивается от неё, делает сальтуху и перелетает к себе на кровать, где уже и лежит на своей каучуковой перине, как кукла наследника Тутти. Серёга даже на сотовый это втихаря записал, нам показывал.

Вот такая вот бывает польза от загрантуризма. А не поехал бы тогда Серёга, так до сих пор бы его грызли, к осьминогу не ходи. Не зря, в общем, съездил. Но больше вроде не собирается, понравилось ему там или нет, мы с Харей так и не поняли. И сам он ничего толком не сказал. Он ведь вообще у нас человек такой, молчун по жизни.

© robertyumen

11.06.2016, Новые истории - основной выпуск

Только что случай был. Выхожу из офиса покурить, а у нас сразу у крыльца односторонка идёт. И на той стороне тротуар разрыли и огородили. Трактор стоит, работяги ходят, авария, видимо. И, гляжу, какой-то пентиум на «Аутлэндере» на встречку заехал и припарковался там перед ограждением, против шерсти. А дальше, смотрю по дороге, эвакуатор уже кого-то грузит и «десятка» дэпээсная рядом стоит на аварийке. То есть сейчас и сюда подъедут. У нас они постоянно пасутся, улочка тихая, паковать им удобно. А водила их не видит что ли из-за трактора, стоит себе, курит, дым идёт из окошка. Ну, думаю, пойду, сгоню, пока он проблем не огрёб себе по самые рыжики. Не то, чтобы я альтруист какой, но примут же остолопа, езда по встречке, лишение.
Подхожу, картина маслом – две девушки сидят, сигаретки вовсю сосут тонкие, музон орёт. Вот же, дурёхи, думаю, ладно, тем более помочь надо. Ну, и к ним обращаюсь:
- Милые дамы – говорю – вижу, вы заняты, но можно к вам обратиться? - девушки они всё же, чего бы с шуткой не подойти-то?
И вот тут всё как-то странно пошло. Пассажирка на меня только слегка и покосилась, причём даже голову не повернула (богиня, по ходу), а та, что за рулём окно ещё чуть приоткрыла и так презрительно мне через губу:
- Ну, чего надо-то?
Я, честно говоря, даже опешил немного. И даже ответить-то не успел, как она мне снова задвинула:
- Что, освободился недавно? Что, справку потерял, воровать не умеешь? Помочь тебе, чем можем? Да затрахали вы уже клянчить! – и окошко обратно, бамс, и закрыла.
А я так, как дурак, стоять и остался. Потом к крыльцу отошёл, закурил. Ничосе, думаю, сходил лось за солью, вот и делай людям добрые дела. Ну, на себя так со стороны глянул, да вроде нормально выгляжу. Не во фраке, понятно, в каких-то там джинсах, кроссовках, но как бы на бомжа не похож ни разу. Охренеть, короче…
Ну, а дальше всё по законам жанра. Мусора их замечают, к ним, брык, подкатывают, инспектор такой-то, все дела. Я стою, курю, наблюдаю. Они тут обе выскакивают, поначалу улыбаются как стюардессы, мол, здрасьте, хи-хи, ойчтонельзятутстоять, хи-хи, амынезнали, хи-хи, ойизвините, хи-хи и так далее…
Минуты три он этим дурам растолковывал, что они, собственно говоря, нарушили. Смотрю, обе зубы сушить перестали, та, что за рулём документы суёт ему, а сама вся бледненькая такая стала и глаза уже как озоновые дыры.
Тут он ей доводит, что за это ей будет, и она вообще в транс входит, реветь начинает, мол, простите. И пассажирка вокруг них бегает, щупальцами машет и тоже ноет, простите, отпустите. Тараканьи бега, короче.
А инспектору пофиг, видимо, насмотрелся уже. Вообще не ведётся, водительницу оформлять уводит, а пассажирка возле машины остаётся. Постояла немножко, потом вдруг ко мне оборачивается и так возмущённо выдаёт:
- Что, нельзя было сказать нам по-человечески!!? (По-человечески!!)
- Да, ты мой яблонь цвет – отвечаю – так я же к вам вроде по-хорошему и подходил. А уж почему вы по-человечески не понимаете, я не знаю..
© robertyumen

03.08.2016, Новые истории - основной выпуск

Дмитрий: Две недели с ней переписывался, миловидная и неглупая, парня нет. Договорились в городе пересечься, знаю там кофейню одну неплохую. Я оделся поприличней, цветы ей купил, всё как полагается. Встретились, она даже лучше чем на фото оказалась. Эффектная такая брюнетка, кудри, каблуки, платье зелёное с блёстками, я, честно говоря, засмущался немного.
Ну, пошли с ней рядом, болтаем ни о чём, сейчас, думаю, сядем в кофейне, пообщаемся. И тут вдруг я словно под землю проваливаюсь, лечу куда-то, грохаюсь и ногу ещё при падении отбиваю. Очухиваюсь и понимаю, что угораздило меня люк открытый не заметить и хрен знает, как теперь отсюда выбираться.
Зову эту Катю, а она не подходит, боится, видимо. Орал, орал, подошла, наконец, ты живой? - спрашивает. Да живой, кричу, позови кого-нибудь на помощь, мне самому не вылезти, не видишь что ли? Ходила она минут пятнадцать ещё, не меньше, я уж опять её потерял. Привела, в итоге, с кофейни официанта со стремянкой, я по ней и вскарабкался. Вылез весь в пылищи, голова в трухе какой-то, а она стоит себе, улыбается, меня аж зло взяло.
Слушай, говорю, могла бы и побыстрей его позвать, я, ведь, и покалечиться мог или метаном там задохнуться. А ей хоть бы хны, только и фыркнула, скажи, мол, спасибо, что вообще не ушла, сидел бы там как суслик.
Ну, какое тут свидание, когда такие разговоры? И рубашка вся грязная и пятка болит, ступать больно. Ладно, говорю, извини, давай до метро тебя провожу. Ну, пошли опять рядом, молчим уже оба.
И тут понемногу до меня доходить стало, что это, похоже, не та Катерина. Хоть и брюнетка тоже, и кудрявая, и в платье зелёном, но у той туфли были с каблуками, а у этой сандалии такие с перепонками, как у гладиатора. И букет совсем другой, жёлтый какой-то. Ну, просто мистика в три листика.

Екатерина: Познакомились с ним в чатике, на фото ничего, пишет с юмором. Пообщались с полмесяца, интересы вроде совпадают, стихи оба любим, решили в реале встретиться. Пошли по городу гулять, идём, разговариваем, погода милая, вечереет. Смотрю, кофейня на углу, хочешь, спрашиваю, зайдём? Молчит, не отвечает. Может дорого для него, думаю, хотя приехал с букетиком, не жмот, значит. Просто, говорю, посидим, кофе выпьем - опять тишина.
Оборачиваюсь – никого. То есть вообще никого, и кавалера моего нету, исчез «как ветра лёгкий стон». То ли обиделся, что сразу в кафе потащила, то ли просто не понравилась, вот и слился так по-хамски.
В любом случае, мужчины так не поступают, я полдня к свиданию готовилась. Домой вернулась, посидела, подумала, да и добавила его страницу в черный список – зачем мне такой невежа?

Екатерина вторая: На мой день рождения посидели с подружкой после работы, кофе с пирожными попили, она мне фрезии мои любимые подарила.
Потом разошлись, и я только от кафе отошла, как слышу, будто зовёт меня кто-то. Оборачиваюсь, никого вроде, потом смотрю дальше, колодец без люка, заглядываю, а там парень какой-то, видимо упал туда, а выбраться не может.
Ну, что делать, надо помочь, в МЧС звонила сперва – бесполезно, потом дворника какого-то нерусского нашла на углу, прошу его, он не понимает, улыбается только. Пошла тогда в кофейню обратно, там ребята-официанты лесенку в подсобке нашли и в люк этот подали.
Появляется довольно симпатичный парень, грязный весь, правда. И злющий на меня, презлющий, чего, дескать, так долго его спасала! Вот, ведь, нахал, думаю, это, значит, мне вместо благодарности. Высказала ему, что думаю, он промолчал, потом извинился, предложил до метро проводить, а мне что, я всё равно туда шла.
Идём, а он на меня косится, косится, потом спрашивает: - А вы, ведь, Катя? Ну, да, отвечаю, угадал, а что? Да ничего, говорит, очень приятно, меня Димой зовут. Такой вот день рождения, встречаемся уже полгода, любовь у нас, кажется. Я его шахтёром иногда дразню, а он меня Екатериной II называет.
Я теперь всем подружкам говорю, нечего в соцсетях сидеть и время на пустую переписку тратить. Хотите серьёзных отношений – идите в реальную жизнь, только там с нормальными парнями и можно познакомиться - так и запишите в свои молескины, дурочки интернетные.

10.03.2014, Новые истории - основной выпуск

Неравный брак., Холст, масло, 21 век.

Глупая история на этой неделе приключилась …

Сижу я в офисе, что-то себе мониторю, как в дверь постучали, и вошла девушка. Лет двадцати пяти, не больше, длинные русые волосы, миловидная.

- Здравствуйте, а мешковина у вас здесь продаётся?

Мешковина это ткань такая упаковочная, как мешки из-под картошки. Мы ею торгуем, хотя и продаётся всё у нас со склада в пригороде. Но некоторые продвинутые покупатели время от времени умудряются где-то нарыть наш юридический адрес, периодически появляясь в офисе. Очевидно, это была одна из таких.

Последовал стандартный для таких случаев диалог.

- Продаётся, девушка, но на складе и оптом, минимум рулон сто метров.
- А если мне всего метров десять нужно?
- Тогда не к нам, поищите, где на метры продают.
- Так я уже всё объездила, нигде нету... - она вздохнула. – Может, всё же продадите, мне очень-очень надо?

Не знаю, почему я ей не отказал, обычно мы эти рулоны вообще не режем. Возможно, потому что разговаривала она, в отличие от подобных посетителей, как-то вежливо. Но вероятнее всего она мне просто понравилась. Такой, знаете ли, приятный тип девушек, без этой, модной сейчас стервозности, что большинство лет с пятнадцати уже демонстрирует. Как-то очень скромно, но со вкусом одетая, во что, правда, не помню. Бывает так, когда у людей есть вкус тогда, сразу и не вспомнишь, как они одеты. В чём-то вроде сером, что шло к её голубым глазам.

- Ладно, говорю, - вот вам сотовый, если не найдёте нигде, звоните завтра часиков в одиннадцать, я до обеда сам на складе буду, что-нибудь возможно и придумаем.

Она обрадовалась, записала номер и ушла.

На следующий день, в обычной рабочей суматохе я про неё и забыл, но ровно в одиннадцать она отзвонилась.

- Ну, давайте - говорю - до обеда успевайте, я здесь.

Объяснил ей, где склад и где-то через полчаса она и подъехала на мазде-матрёшке. За рулём был какой-то паренёк, но лица я не разобрал, мешали шторки, которые зачем-то сейчас на передние стёкла ставят. Причём он почему-то сперва промчался мимо, затем изобразил что-то похожее на спортивный разворот, и вновь пролетел мимо склада, остановившись метрах в десяти от дверей. Я этой клоунаде и не удивился, сейчас многие по-простому ездить не могут, выделываются на ровном месте.

Девушка вышла, а он так и остался сидеть в машине, прибавив музыку.

Мы с ней прошли на склад и я, расстелив рулон и опустившись на корточки, начал отмерять мешковину. Ползать с нашим складным метром было довольно неудобно и я, чтобы заполнить паузу, поинтересовался:

- А куда, Вы, её используете-то?

- На декорации к свадьбе - она помолчала и вздохнула - свадьбу нам дизайнер в рустикальном стиле делает, это, как бы в деревенском. Мешковиной стол застелет, а на ней еда в глиняной посуде. Ещё ложки будут деревянные и букеты с пшеницей.

- Так это у Вас у самой свадьба? - я даже удивился - а что ж Вы так печально-то, неужели замуж не хотите?

- Замуж-то надо - она чуть улыбнулась - да и пора уже, наверное.

- А может - решил я слегка пошутить - у вас это неравный брак? Помните, как на картине в Третьяковке?

- Ну, да - она снова еле улыбнулась - наверное, да, неравный, они богатые. Они и дизайнершу эту наняли. Та говорит, что главное это в кантри не скатиться, рустикальный и кантри это разные стили. Кантри грубый, брутальный, а рустикальный хоть и провинциальный, но изысканный.

Её последние слова прозвучали как-то глухо, заставив меня поднять голову.

Девушка плакала. По её лицу медленно катились крупные прозрачные слёзы, чётко одна за другой, словно срабатывал какой-то беззвучный таймер.

Этого мне ещё здесь не хватало. Я поднялся, достал носовой платок и протянул ей вытереть слёзы. Нужно было что-то сказать, но что говорить в такой ситуации было абсолютно непонятно.

- Да не волнуйтесь – попытался я как-то её успокоить - всё наладится, это у Вас просто перед свадьбой, все в это время нервничают, период такой. Ведь не силком же вас замуж ведут?

- Нас с мамой из пансионата выселяют – она негромко всхлипнула и вытерла глаза - отец умер, не успели на заводе переоформить. Мама у меня уже полгода не встаёт, болеет.

«Мазда» трижды нетерпеливо просигналила.

- Надо ехать, насчёт машин договариваться - она будто немного успокоилась и вернула мне платок - он хочет, чтобы лимузин нас вёз чёрный, а за ним два джипа по бокам. И чтоб никого сзади не пускать, как у принца было на свадьбе в Англии.

Представив себе принца Гарри, не пускающего толпу автомобилей по главным улицам Лондона, я не выдержал и ухмыльнулся.

Она заметила и тоже чуть улыбнулась, но как-то всё же грустно.

- Простите меня, пожалуйста, сама не знаю, что со мною - она достала кошелёк и протянула мне деньги.

Взяв деньги, я перемотал отрезанный кусок ткани скотчем и протянул ей получившийся свёрток.

- Спасибо Вам - она неожиданно придвинулась и вдруг поцеловала меня в щёку. На секунду я даже ощутил, как вкусно пахнут её волосы.

Снаружи её жених снова прогудел что-то спартаковское и пару раз газанул вхолостую.

Мы пошли к выходу, где она, забрав сдачу, попрощалась и направилась к машине.

И они уехали. Уехали навстречу своей будущей рустикальной свадьбе, увозя с собою десяток метров нашей, как выяснилось, изысканной мешковины, а я остался стоять у дверей склада.

Мысли в голову лезли какие-то непонятные. Было странное ощущение некой, как бы это сказать, неправильности что ли. И почему-то захотелось курить, хоть и бросил давным-давно.

И что вроде мне до этого, не моё же дело.
Но как-то жалко девку стало, честно говоря.

Такая вот глупая история.
© robertyumen

09.04.2014, Новые истории - основной выпуск

Мечта по Павлову.

Год назад, возвращаясь домой из командировки, я оказался на маленькой станции Полушкино.
Станция как станция - с двух сторон лес и небольшая платформа с крохотным ларьком, у которого стоял бородатый мужик в выцветшей энцефалитке. Я присел на единственную скамейку и принялся ждать прибытия поезда. К счастью прибыл он вовремя, и я поднялся к себе в купе, где в соседях у меня оказались двое - пожилой пенсионер деревенского вида и молодой парень в тельнике, что ехали, по всей видимости, вместе.

Также в наше купе попал и мужик со станции, который, впрочем, не раздеваясь тут же залез к себе на верхнюю полку и заснул, отвернувшись к стенке.
Моё место было внизу, и я тоже прилёг, продремав так пару часов, и проснулся оттого, что поезд снизил скорость на подъёме.

Соседи не спали. Паренёк пил пиво, а пенсионер периодически зачитывал ему вслух какую-то цветастую газетку из тех, что продают в поездах.
Увидев, что я проснулся, он даже обрадовался новому слушателю.
- Или вот - обратился он уже к нам обоим - вот, послушайте:
«Вчера, в нью-йоркском ресторане «Нелло» российский миллиардер Абрамович оставил чаевые в размере пяти тысяч долларов. Стоимость самого обеда была в десять раз больше и половины этой суммы ушло на оплату алкоголя - несколько бутылок Шато Петрус и Кристал роуз» - старательно проговорил он незнакомые названия.

- Вот, еврюга! - восхищённо прокомментировал молодой - красава… это сколько ж такой коньяк в рублях?
- В рублях-то.. - пенсионер задумался - сколько, сколько? ..понятно, что дохера... сволочи…

Под этот обычный дорожный трёп я уже было приготовился вновь задремать, как вдруг сверху раздалось:

- Это не коньяк… Петрюс это вино, а Кристал - шампанское…. А вообще хороший ресторан…. итальянский…. это на Мэдисон - мужик сверху потянулся и зевнул.

- Ну, чего не знаем, того не знаем - пенсионер обиженно поджал губы, свернул газету и замолчал.
В купе наступила тишина. Парень в тельняшке тоже помалкивал, видимо, осмысливая услышанное.
Вскоре они оделись и вышли на своей станции, а мы остались вдвоём.

С часок ещё повалявшись, я решил поужинать купленной заранее лапшой быстрого приготовления и начал раскладываться на столике. Сверху выглянул оставшийся бородатый сосед, неодобрительно посмотрел на мою снедь, и принялся спускаться.
Оказался он моложе, чем мне показалось, лет, наверное, сорока с небольшим, с приятным лицом, темноволосый. Открыв свою сумку, он достал оттуда шмат сала, полкаравая хлеба, баночку со сметаной, кусок варёного мяса и пару яблок. Всё это деревенское изобилие он выложил на столик, придвинув мне.

- Ешь….
- Да у меня есть еда, спасибо.
- Это не еда - показал он на мой «Роллтон», потом снова покопался в своей сумке и достал оттуда бутылку «Русской» - позволим себе?

Я пожал плечами. Обычно я с незнакомыми людьми не употребляю, но тут вроде как соседи. Да и интересно стало, что за человек такой со мной едет, с виду бомжеватый, а в элитном алкоголе разбирается. Заинтриговал, честно говоря.

- Можно…

Сходив к проводнице за стаканами, мой попутчик отвинтил крышку и разлил нам по два пальца. Мы чокнулись, выпили, и он протянул мне руку:

- Лёня…. давай на ты…
- Давай…

Через час после ужина, когда с водкой было покончено, и мы просто сидели, сонно болтая и глядя в окно, я не выдержал:
- Слушай – говорю - Леонид…. А ты как так всё про Нью-Йорк знаешь.. и про вино?
Он поморщился и я поспешил прибавить - если не секрет, конечно…
- Да не секрет – махнул он рукой - просто мне иногда кажется, что это и не со мной было, забывать стал.… А, впрочем, если хочешь - слушай, делать нам всё равно нечего….

Вот эту его историю я вам далее с его слов и пересказываю, лично мне она показалась занятной. Рассказывал он довольно долго, я же передаю то, что запомнилось.

В девяносто третьем Лёня свалил из родного Питера в Германию. Помогли отцовские немецкие корни. Свалил особо не раздумывая, да и что в те времена было в России? Очереди, криминал, ларьки, безработица. На «Ленинградском Северном» где раньше он работал специалистом по отладке, по три месяца задерживали зарплату и ему пришлось уволиться. Тогда, на фоне всего этого, практически любая загранка считалась раем. Год, пока готовились документы, подрабатывал дворником и ходил на курсы английского, научившись довольно прилично на нём общаться. Немецкий, который учил ещё в школе, он штудировал самостоятельно и, в принципе, к отъезду мог уже сносно разговаривать на двух языках.

После лагеря для переселенцев попал он в город Лейпциг, где ему повезло буквально через пару недель устроиться на недавно там открытый новый завод БМВ. Приняли его, учтя прошлую профессию, в отдел контроля и приемки ходовой части автомобилей, который располагался почти в конце конвейерной ленты. Работа, в общем-то, оказалась несложной, хоть и несколько монотонной. Спасала привычка, полученная им за время работы на «Ленинградке».
Трудился он сам по себе, общаясь лишь со своим мастером. В сборочных цехах работали, в основном, турки и другие мигранты, а самих немцев представляло лишь белобрысое кабинетное начальство различных уровней, да несколько инженеров по наладке оборудования.

К работе он начал уже привыкать, но где-то через пару месяцев работы произошло событие, изменившее его жизнь. На завод приехала делегация из нью-йоркского филиала продаж. Компания БМВ часто применяет встречные практики работников различных уровней всех своих заводов и представительств. К ним в цех на три недели определили симпатичную и улыбчивую американку Джун, не знавшую ни слова по-немецки. Нисколько не смущаясь языковым барьером, она добросовестно вникала во все перипетии сборки и доводки автомобилей, общаясь, главным образом, лишь с Леней, имевшим, вполне понятный разговорный английский.
Мастер, поняв, что таким образом ему не нужно самому нянькаться с янки, их общению не препятствовал, лишь раз, для порядка, проронив ему, нахмурившись - бабник...

Сам же Леня ничего лишнего себе в общении с Джун не позволял, хотя и допускал, что он ей нравится. Несколько раз они вместе с ней сходили поужинать в кафе, по выходным выбирались в музеи и в городской зоопарк, но вёл он себя с ней достаточно дружелюбно и корректно.

После окончания своей практики Джун улетела домой, а ещё через три недели Лёню вызвали к заводскому начальству. Там замдиректора завода лично известил его, что в рамках программы БМВ по ротации персонала он рекомендован директором американского департамента вип-продаж мисс Джун Вудд к работе в одном из его нью-йоркских подразделений. Подразделение это называлось отделом имиджевой рекламы.
Причём тут реклама Леня тогда до конца не понял, но осознал, что американцы готовы предоставить ему рабочую визу на год с правом продления. Годовой заработок и суммы бонусов были подробно прописаны. Леня попытался перевести все эти цифры в марки и выяснил, что сумма годового дохода указанная в контракте почти в два раза превышает его нынешнюю зарплату. Но и без этого он был сразу готов согласиться. Ведь Америка среди эмигрантов всегда имела особый манящий и притягательный статус.

Вот так, менее чем через год, после отъезда из России Лёня и оказался в Нью-Йорке, прямо с аэропорта отправившись в офис к Джун. Встретила та его приветливо, всё так же радостно улыбаясь, с той лишь разницей, что улыбка каким-то неуловимым образом стала официальной. Сразу перейдя к делу, она принялась объяснять ему суть его будущей работы.
Автомобильный имиджмейкеры, пояснила она, это те люди, которые формируют спрос на вип-продукцию БМВ. Целевая группа покупателей - элита, богачи, снобы. Вот для них и создаётся тот самый визуальный образ агрессивной статусности, который присущ их марке. Людям обычно свойственно проецировать на себя то, что они видят вокруг и их задача лишь подтолкнуть их к этому. Как при покупке сигарет курильщик подсознательно ассоциирует себя с ковбоем Мальборо, так и любой толстосум, выложивший кругленькую сумму за роскошное авто, покупает вместе с ним и ореол успешного состоявшегося человека, каковым все вокруг и считают их владельцев. По крайней мере, сам он так думает.

Одним словом, будущая Лёнина работа заключается в том, чтобы этот самый ореол с помощью различных приемов и создавать.
Отбираются соискатели, в первую очередь, по внешним данным, но внешность тут не играет главную роль. Человек должен быть креативным, коммуникабельным, образованным и обладать хотя бы начальными актерскими способностями, для выявления которых он проходит ряд тестов.
Существуют специальные курсы на базе департамента в Нью-Джерси, где кандидат на эту должность в течение двух месяцев интенсивно обучается навыкам своей редкой профессии. Жильём его обеспечивает компания, квартиры обычно подбираются здесь на Манхэтенне.

Конечно, Лёня на всё согласился, хотя не очень-то тогда и представлял, чем ему придётся заниматься.

Учёба и в самом деле оказалась весьма напряжённой. Каждый день Лёня слушал уроки по искусству и моде. Осваивал актерское мастерство, которое преподавалось профессиональными преподавателями. Хореограф ставил ему осанку, походку, жесты, позы. Специальный визажист показывал как пользоваться мужской косметикой. Стилист учил одеваться, велев забыть о магазинах готового платья и заказав ему несколько костюмов у портного. Инструктор по вождению показывал город. Для поддержания хорошей формы к его услугам были бассейн и тренажерный зал.

Спустя два месяца, в его полное распоряжение поступил новый автомобиль представительского класса, и Лёня вышел на работу.
Теперь в его обязанности входило посещение тех мест, где обычно проводит время небедная публика - брендовые магазины, выставки, презентации, показы мод, которых в Нью-Йорке всегда великое множество.
В первой половине дня это были магазины на Пятой или на Мэдисон авеню, какие-то флагманские бутики в Сохо. К ним он должен был подъезжать на своей «семерке», умело там парковаться, солидно выходить из машины и направляться в магазин.
На особой карте у него лежали деньги, которые он мог тратить на покупки, набор которых прописан специальным регламентом.
Выход из магазина был не менее зрелищным, чем подъезд к нему. Лёня подходил к машине, ставил пакеты в багажник или небрежно бросал их на сиденье рядом с собой. Затем красиво садился, надевал очки, и плавно трогался с места, всем своим видом излучая спокойствие свойственное состоявшимся людям.

Ужинал он в одном из рекомендованных ресторанов, точно также обустраивая свой подъезд и убытие. Правилами разрешалось пригласить на обед одну спутницу, счёт на которую также оплачивался департаментом. Обычно он приглашал понравившихся ему девушек-моделей, благо, в тех местах, которые Лёня теперь посещал, их было предостаточно. В том числе и тех, кто явно охотился на потенциальных женихов-богатеев. Таких Лёня научился определять достаточно быстро по их какому-то оценивающему взгляду на собеседника. В чём-то, кстати, ему было проще с этой категорией профессионалок, по сравнению с теми обычными женщинами, которых он приглашал на обед. Перед ними он все равно испытывал какое-то чувство неудобства, поскольку изначально понимал, что он их, по сути, использует.

После ужина, как правило, они ехали в один из известных ночных клубов, где пару часов пили коктейли либо танцевали.
Отъезд от ночного клуба подразумевал несколько иную постановку. Выходя из него на глазах очереди стоявших у входа, Леня изящным жестом открывал дверь спутнице, уверенно садился сам и тотчас заводил авто. После чего добавлял газу, с визгом трогался и исчезал, оставляя лишь черный дымящийся след на асфальте. По замыслу маркетологов компании не менее глубокий след оставался и в душах потенциальных покупателей - в основном мажористых сынков, приведших своих подружек-анорексичек в очередное модное место….

Напоминаю - это было начало девяностых.
Когда Лёня звонил друзьям в Питер, рассказывая о своей нынешней жизни, то многие просто не верили в то, что он рассказывал. Да и как в такое можно было поверить? Их знакомый, который ещё год назад работал дворником, сейчас живёт на Манхэтенне, ходит в костюме с галстуком, зарабатывает кучу денег, гоняет на БМВ последней модели и водит ужинать моделей в самые именитые рестораны Нью-Йорка.
В любом случае, все ему жутко завидовали и сходились во мнении, что Лёня вытащил свой счастливый билет, получив всё то, что тогда у нас и ценилось: бабло, хату, тачку, девок, всё…. Немало людей в те времена, не задумываясь, всё бы отдали, чтобы так пожить.

Так вот Лёню хватило на полгода такой работы.

Первое время у него была просто эйфория. Он даже и сам поначалу не верил своему фарту. Он в Нью-Йорке! В городе, неограниченных возможностей, где бьётся сердце мира! Где любой из прибывших может запросто поймать свою удачу! А ему уже повезло!
С Джун они виделись довольно часто. Как-то само собой их отношения стали близкими и теперь Джун пару раз в неделю оставалась у него ночевать. По выходным они вместе выбирались прогуляться в Центральный парк или какой-нибудь из многочисленных городских музеев. Всё было хорошо.

Но, начиная где-то с третьего месяца, Лёня начал ощущать некое скрытое беспокойство. Откуда оно появилось было совершенно непонятно - ведь всё вроде было ровно. Здоровье его было в порядке. Ностальгия его особо не мучила. Работа по-прежнему была лёгкой и праздной. На премьерах и модных показах он уже перевидал кучу мировых знаменитостей, а с некоторыми даже успел познакомиться. Пошитые по индивидуальному заказу костюмы сидели великолепно. Деньги еженедельно капали ему на карточку. С Джун всё складывалось хорошо, и она уже даже планировала познакомить его со своими родителями.

Но вот как-то всё стало не так, куда-то напрочь пропал душевный баланс. Лёня вдруг начал просыпаться по ночам и по несколько часов бодрствовать, отгоняя от себя пугающее осознание полного нежелания вставать и ехать на работу. Приходилось пару-тройку раз наливать себе «Дениэлса», чтобы хоть ненадолго заснуть.
Так он вытерпел ещё пару месяцев, из-за всех сил уговаривая себя не маяться дурью, а продолжать работать. Всё было бесполезно. Всё чаще он старался уехать домой пораньше и добраться до виски, иногда прихватив с собою какую-нибудь спутницу.

По прошествии полугода своей работы в должности автомобильного имиджмейкера Лёня не выдержал и на две недели забухал в чёрную.

На этом его карьера в БМВ закончилась. Джун, застав у него с утра какую-то очередную подружку, попросила вернуть ключи от машины и ушла, хлопнув дверью. На следующий день с ним ожидаемо расторгли контракт и попросили съехать с квартиры.

В Нью-Йорке Лёня прожил ещё полгода, перебравшись в бруклинский хостел и перебиваясь случайными заработками. Что с ним, собственно говоря, происходит, он и сам тогда не очень-то понимал.
Как-то раз в ночном баре он разговорился с одним полуспившимся доктором-канадцем, бывшим психиатром из Галифакса, которому он и изложил свою историю. Тот выслушал его с интересом, а после охотно и подробно прокомментировал.
По его словам, Леня не смог пережить то состояние гомеостаза, что так прекрасно поддерживают животные при наличии у них воды, еды и тепла. Всё это компетентно описал русский профессор Павлов, считавший, что только неспособность жить в гомеостазисе и отличает человека от животного. Другими словами, человек, в отличие от животного, долго жить без проблем, увы, не может.
И, как это не парадоксально звучит, но именно потому, что в его жизни всё было ровно, Лёня и не смог это вынести, лишившись в итоге физического и душевного равновесия.

Потом его виза кончилась и Лёня, устав мучиться от пьянства и безделья, решил, что заграницы с него хватит, и двинул обратно в Питер. Перед отъездом он набрался смелости и позвонил Джун, чтобы напоследок извиниться и проститься. Отреагировала та довольно холодно, сказав, что уезжает он абсолютно правильно, и что по её мнению, русские вообще должны жить у себя дома, среди героев Достоевского. Потом попрощалась, попросив больше ей не звонить.

Дальше всё было просто. Лёня вернулся в Питер. Через год он женился, а ещё через пару лет они с женою подались к тёще в Полушкино, где сейчас он и трудится за председателя. А также за зоотехника и за ветеринара. И за пастуха, если надо. Короче, за всех. Работы видимо-невидимо, так что никакой гомеостаз мне и не светит - закончив рассказ, довольно засмеялся мой попутчик, и мы стали укладываться спать.

Утром он вышел, крепко пожав мне на прощанье руку, и я остался один. Так один я и доехал, глядя в окно и думая, что всё-таки любопытно как-то всё на свете устроено.
Вот сейчас, это ж просто наша национальная идея нынешняя - что-нибудь заработать или спереть, сдать это в аренду и ничего не делать. У меня, к примеру, куча знакомых о таком мечтают.
А несколько приятелей уже так и живут, кто в Испании, кто в Тайланде. И верят, что судьбу обманули. Или делают вид, что верят, по крайней мере.

Может от человека зависит? Лёня вон Полушкино выбрал. И вроде доволен.

04.01.2015, Новые истории - основной выпуск

Мы забыли этот язык

Считаю своим долгом сразу предупредить почтеннейшую публику, что в этом рассказе активно используется грязная и похабная ненормативная лексика. Обычно мне это, человеку утонченному, никоим образом не свойственно, но здесь иначе ситуацию не изложишь, сейчас сами поймете.

Итак, дело было этим летом в Анталье, в ресторане отеля, на “турецком” вечере. Мы с Андрюхой тогда пораньше пришли и сидим за столиком, гадаем, кого к нам подсадят. И, вот, глядим, ведет официант-турок по проходу двух весьма и весьма ничегошных блондинок, лет эдак под тридцать. А может и эдак за тридцать, кто их сейчас разберет, на них же VIN не стоит, как на машине. Одна, что повыше, губастенькая такая и бледненькая, видно только приехала, а вторая уже загорелая и фигурястая, с бюстом такого внушительного размера, что Андрюха сразу начал меня под столом ногой пинать, ого, мол!
И тут (йес!!) подводит их турок аккурат к нашему столику – Рюски?

- Русские – отвечаем – русские….

Турок тогда приглашает блондинок сесть и, старательно проговаривая видимо новое для него слово, представляет нас друг другу:

- Ли-итуа - Рюски - и снова: Рюски – Ли-итуа. Литва, значит

На что блонды эти как-то странно переглянулись и уселись к нам, как мне показалось, с некоторой неохотой.

Андрюха же ничего видно такого не заметил и сходу начал:

- Привет, девчонки, так вы с Литвы значит? А давно сами тут отдыхаете? Мы вот с товарищем уже неделю здесь вялимся, а вы?

- Ви донт спик рашен, сорри – холодно откликнулась грудастая.

И по тому, как она это заявила, мне сразу стало ясно, что русский язык для нее – некая замаскированная форма унижения. Никак не меньше.

Андрюха же не сдавался.

- А мы из Сибири…. Тюмень! - поднял он вверх правую руку жестом североамериканского индейца – что совсем не понимаете что ли? Раньше же все говорили, поди….

- Сорри - отчеканила теперь длинная – ви фогот зис лэнгвич.

Ну, трындец…. куда деваться, русский они забыли….
Перспектива разворачивалась, прямо говоря, не очень. Нам и так за неделю надоели пляжные споры “славагероев” с “крымнашами”, а тут еще и этих ненормальных привели…
Я, вот, искренне таких дур не понимаю, чесслово. Приехали на курорт, море, пальмы, вино, музыка… Ну, так отдыхать же надо! Танцевать там, романиться с кем-нибудь…. Так нет, сидят, дуры, европеек из себя строят…. короче, валить от них надо….
Мы переглянулись и по Андрюхиному лицу я понял, что он тоже уже так думает. Но, так как знаю я его неплохо, то сразу понял, что Андрюха, в отличие от меня, так просто уйти не сможет. И я не ошибся.

- Заебись! - громко возвестил он, и обе блондинки отчетливо вздрогнули - охуенные телки попались! И главное – подмигнул он мне - сразу видно, что обе бляди конченные…. ты, если че, кого из них ебать сегодня будешь?

Блондинки возмущенно вытаращили глаза, но, тем не менее, обе стойко промолчали, а что сделаешь, раз не говоришь по-русски. Вид у них при этом был как у девственниц, случайно оказавшихся в низкопробном борделе.

- Я, наверно, этой спирохете бледной засажу – подключился я – смотри губищи какие рабочие, явно грызть любит, шлюха.

Длинная вспыхнула и, сверкнув на меня глазами, отвернулась в сторону.

- Заметано – согласился Андрюха – а я попробую вторую на очко раскрутить, вон у нее задний бампер какой, такие стопудово в печку жарятся.

Девки снова разом вздрогнули и, глядя на нас как на вич-инфицированных насильников, не сговариваясь завертели головами. Вероятно, в поисках какого-либо другого, более англоязычного столика.

Андрюха восторженно пнул меня под столом. Работает! Потом тихонько мотнул головой, мол, хватит с них, сваливаем?
Я чуть заметно кивнул в ответ. Конечно, что с ними ловить-то?

- Пойду поссу - сказал на это Андрюха и начал подниматься из-за стола - а ты пока налей хоть этим шалавам, они ж, с похмелюги обе... судя по рожам....

Пурпурный! Вспомнил, наконец, это слово.... Именно пурпурный цвет лучше всего подходил для описания лиц наших визави. Причем у титькастой ввиду загара он был гораздо более насыщеным, можно даже сказать рубиновым. Длинная же вся пошла пятнами и была похожа на какую-то диковинную крабовую палочку.

Такими я их и оставил, когда прибежавший Андрюха утащил меня за другой столик к смешливым и симпатишным (как и подавляющее большинство хохлушек) молодухам из Харькова, с кем мы потом всю оставшуюся неделю и проторчали. Видимо, потому что барьера языкового не было.
© robertyumen

30.01.2015, Новые истории - основной выпуск

Математика

Таньку Антон любил с детства. Сперва за то, что по-соседски сидела с ним маленьким, занимая различными играми, потом за то, что отводила в школу и часто помогала с уроками. Затем, будучи старшеклассником, он влюбился уже по-настоящему и часами простаивал у подъезда, отгоняя появившихся тогда у неё, студентки института, многочисленных поклонников. За одного из таких своих ухажёров Танька всё же вышла замуж и на пару лет уехала из города, появившись лишь, когда Антона уже призывали в армию.
Узнав, что со своим мужем она к тому времени уже развелась, Антон, испросил разрешения писать ей со службы письма и каждую неделю слал ей о себе весточки, в которых осторожно пытался как-то намекнуть о своём к ней отношении. Танька ему отвечала, хотя всячески и старалась перевести их переписку в дружескую плоскость.
Когда Антон вернулся на гражданку, Танька встретила его довольно приветливо, но держалась с ним подчёркнуто ровно. Антон же не сдавался и продолжал свои ухаживания. Несколько раз они вместе сходили в кино, в зоопарк и даже как-то забрели в Макдональдс, что тогда только открылся в их городе. Там, за стандартным американским обедом, Антон набрался смелости и выложил ей всё о своих давних чувствах, предложив в заключение стать его женой.

- Понимаешь, - выслушав его признание, грустно улыбнулась Танька, - ты мне тоже нравишься, и раньше нравился, но вот, смотри - она достала из сумки фломастер и вывела сбоку стоявшего перед ней полистирольного стаканчика с кофе число 27 - вот это как бы я, видишь?
Он кивнул.
- А вот ты - нарисовала она на его стаканчике цифры 2 и 0 - двадцать, понимаешь? А когда мне будет уже тридцать, тебе только двадцать три! И так далее, это же простая прогрессия…. математика… и никогда вот эти мои двадцать семь – она снова ткнула фломастером в свой стаканчик – не будут меньше твоих двадцати…
Она замолчала.
- Никогда? - переспросил Антон, - а если будут?
Танька звонко рассмеялась:
- Тогда сразу за тебя замуж выйду… клянусь! - и, поставив под числом 27 свою подпись, она торжественно вручила свой стаканчик Антону.
- Договорились, - решительно кивнул в ответ Антон, - жди.
В тот вечер они как обычно разошлись по своим квартирам, а на следующий день Антон не позвонил, к чему Танька уже привыкла, и вообще куда-то исчез. Подождав какое-то время, она зашла к нему домой, где его мать сообщила, что он завербовался на работу куда-то в Калининград. Танька пыталась звонить ему на сотовый, но телефон постоянно был вне зоны действия.

Появился он у неё только спустя полгода, сходу сунув ей в руки давешний стакан с числом 20, из которого изумлённая Танька достала второй, крохотный стаканчик с малюсенькими цифрами 27 и своей чуть заметной подписью под ними. После чего Антон крепко взял её за руку и, больше не слушая никаких возражений, отвёл в ЗАГС, где они в тот же день и подали заявление.

Просто за эти прошедшие погода, он успел наняться помощником электромеханика на научно-исследовательское судно «Академик Келдыш» и сходить на нём в поход в Северную Атлантику. Там он и упросил одного из пилотов глубоководного аппарата «Мир» при погружении привязать сетку со стаканом к корпусу аппарата. Когда глубоководник опустился на несколько километров, стакан не сплющился, а (такова уж его особенность полистирола) просто многократно уменьшился в размерах, пропорционально сжавшись под давлением толщи воды.

С тех пор прошло восемь лет. Эти стаканы до сих пор стоят у них в серванте, и их старшая дочка всегда удивляется, почему родители их хранят и не выбрасывают. Ведь сейчас в Макдональдсе есть и покрасивее стаканчики. Правда, уже бумажные….
© robertyumen

12.09.2015, Новые истории - основной выпуск

Приезжаю на обед домой, смотрю моя меня встречает. Высунулась с балкона как лох-несское чудовище из озера и глазищами на меня зырк, зырк. Поднимаюсь, а дома вообще ИГИЛ полный, ходит мрачнее тучи из угла в угол, смотрит на меня, как фашист в монокль, а сама молчит и от меня отворачивается.
- Здрасьте – говорю – жопу покрасьте.. Что случилось-то? Чего ты бегаешь как Чарли Чаплин?
Та молчит, не отвечает. Походила так минут десять, потом не выдержала, врубила сирену:
- Это с кем ты там ездишь!? Какую ты ещё там кралю молодую возишь, а?!
Я в ступоре…
- Какого хрена – отвечаю – что за бред ты несёшь?
Короче говоря, выясняется, позвонила ей какая-то «доброжелательница» и доложила, что сосканировала меня в городе с какой-то молодухой на переднем сиденье. Дескать, ехали, смеялись, любезничали вовсю….
Я вообще в ступоре, в голове всё перебрал, ничего не понимаю. Паноптикум какой-то.. С утра на работе, потом уехал, дела кой-какие поделал… так один вроде…. потом дочку из школы на танцы увёз…
Да, не возил я ни... Стоп!!

Ё-моё… вот и дочка выросла….

© robertyumen

06.12.2016, Новые истории - основной выпуск

Командир нашей части полковник Полторабатько был типичным кадровым офицером советской военной школы. Небольшого роста, но плечистый и крепко сбитый, в свои пятьдесят два года он легко пробегал с нами по субботам десятку кросса, приходя к финишу одним из первых. Обычно в такой день он выходил на крыльцо казармы в спортивном костюме и громким раскатистым басом объявлял:
- Пидаррасы, строиться!
И уже через считанные секунды все стояли в строю, глядя на него с некоторой опаской. Боялись мы его жутко, так как мужик он был сам по себе вспыльчивый и рука у него была тяжёлая. А ещё у него была полковничья «Волга»-чувашка, шофёром на которой служил мой кореш, ефрейтор Орехов, пронырливый пермяк, с которым в ту субботу мы сговорились устроить себе небольшой отдых. В принципе, никаких далеко идущих планов у нас не было, хотели только втихаря сходить в киношку, да накупить в поселковом гастрономе халвы с пряниками.
Для этого и надумали спрятать меня в багажнике «Волги», а после того, как Орехов отвезёт полковника домой, всё это и проделать. Машину полковника на КП не досматривали, а до посёлка было всего четверть часу пути.
Так и сделали. Как только дежурный позвонил в гараж, я залез в багажник и Орех подогнал машину к штабу. Затаившись я услышал полковника, который шёл к машине разговаривая, судя по голосу, со своей секретаршей Ольгой Петровной, что сидела у него в канцелярии. До этого я общался с ней пару раз, когда заносил туда корреспонденцию. Ольга Петровна обладала пышным пергидрольным начёсом на голове и большущей грудью, возвышавшейся над столом равелинами неприступной крепости. С нами, солдатами, она держалась сурово и, взяв письма, лишь молча кивала головой.

Открыв дверь, полковник усадил Ольгу Петровну на заднее сиденье, после чего коротко буркнув, - Свободен до завтра, – забрал у подскочившего Орехова ключи и сам уселся на водительское место. Орех растерянно ответил «есть», я в страхе замер в багажнике как мышь под веником и машина тронулась вскоре выехав на трассу. Под шорох шин изредка мне слышался бас полковника и звонкий смех Ольги Петровны.
Спустя минут десять мы свернули с асфальта на какую-то грунтовку, и в машине отчётливо запахло хвоей. Очевидно, мы заехали в тот лесок, что стоял на полпути к посёлку. Какое-то время машина тряслась по неровной дороге, потом развернулась и остановилась. В тишине раздался звук открываемой двери и задняя часть «Волги» чуть просела, из чего я понял, что Полторабатько перебрался к Ольге Петровне. Несколько минут из салона доносился негромкий разговор, потом всё ненадолго стихло и немного погодя до меня донеслось их обоюдное пыхтенье, наводившее на самые смелые мысли. А ещё через пару минут Полторабатько, по всей видимости, перешёл в полномасштабное наступление и из салона послышался лёгкий треск в унисон с недовольным вскриком Ольги Петровны. Вероятно, полковник не мог справиться с её колготками, в результате чего просто рассвирепел и порвал их руками.
В ответ на её протесты полковник снова бросился в атаку, и вскоре возмущённые крики Ольги Петровны начали приобретать некоторую ритмичность.
Я почти не дыша застыл в позе тихоокеанского краба, судорожно гадая, что меня ждёт в случае обнаружения, а именно, отлупит меня наш командир части или сразу же на месте и расстреляет. Почему-то я склонялся я к последнему варианту.
Полковник же, тем временем, рыча, как бабуин в брачный период, добросовестно продолжал свою нелёгкую работу. Точно также как на кроссе он подгонял отстающих, громко считая - раз-два, левой! - он и здесь вслух считал свои поступательные движения - раз-два, раз-два, раз-два! – каждый раз заставляя меня содрогаться и затыкать уши.
Но, ничто, как известно, не длится вечно, примерно минут через пять этого действа скорость полковничьего счёта заметно повысилась, и наступил самый ответственный момент, когда он зычно возопил как Тарзан, а Ольга Петровна пронзительно заверещала.
Машина ходила ходуном, и я в ужасе ещё сильнее съёжился в багажнике, схватившись за голову и молясь, чтобы полковник не открыл его по какой-то надобности. К счастью багажник им был не нужен. В салоне опять наступила тишина, потом донёсся запах сигаретного дыма, они ещё немного поговорили и мы, наконец-то, снова двинулись.

Полковник сначала доехал до дома офицерского состава и высадил проживающую там Ольгу Петровну, потом, довольно насвистывая, миновал ещё несколько улиц, припарковался у своего дома и ушёл.
А я остался лежать в своей темнице, стараясь хоть как-то размять затёкшее тело и не думать о том, что меня ждёт дальше. А там и не ждало ничего хорошего, за самоволку мне грозила, как минимум, гауптвахта, а то и чего похуже. И тут, в тот самый миг, когда я уже почти попрощался со своей молодой жизнью, послышались голоса, звук открываемого замка…
Передо мною с сумками в руках стояли наш полковник со своею супругой.
Нужно было что-то срочно делать и я, не найдя ничего лучше, поднялся перед ними на колени и отдав честь бодро отрапортовал:
- Дежурный по багажнику рядовой такойто!
Супруга полковника взвизгнула от неожиданности, а сам Полторабатько, выпучив глаза, уставился на меня как на привидение. Потом, что-то прокрутив у себя в голове, он задумчиво прищурился и, покосившись на супругу, кивнул:
- Вольно, солдат. Следуйте в часть, дежурному доложите, что я вас отпустил. Вам всё ясно? – сделав ударение на слове «всё» - спросил полковник.
- Так точно! – прокричал я в ответ, вылез из багажника и строевым шагом направился обратно в часть.

Надо сказать, что никаких наказаний за эту самоволку мне тогда не последовало, а полковник Полторабатько до самого моего дембеля при виде меня всегда усмехался и хмурясь прятал улыбку в усы.

© robertyumen

03.06.2019, Новые истории - основной выпуск

Всех с днём защиты детей! Которые, увы, растут так быстро.)

Когда соседскую Настю впервые оставили у нас, я ещё не знал, что её воспитывает бабушка. С виду она выглядела совсем как обычная девочка.
Оба её родителя были художниками и с единственным чадом особо не заморачивались, дружно подкинув его бабуле. Квартиру свою они сдавали, а сами дрейфовали по странам Азии, где на пару валялись на пляжах и рисовали диковинные ведические пейзажи с храмами и джунглями.
Войдя тогда к нам, Настя кротко взглянула на меня своими синими глазами и, укоризненно покачав головой, переставила мои, стоявшие в беспорядке ботинки, носками друг к другу.
— У добрых-то людей так, — терпеливо, как маленькому, пояснила она на мой недоумённый взгляд, — чтоб голова не болела.
Жена в тот день как раз собралась пройтись по магазинам, оставив меня сидеть с девочками до вечера.
— Сперва пусть поиграют, — подробно инструктировала она меня, —- потом своди их во двор погулять на часик, а после покорми. Устанут - пусть поспят.
Я, признаться, загрустил. Провести весь день, смотря сразу за двумя детьми, означало для меня просто египетскую работу, но деваться было некуда.

Наша Даша, игравшая с подаренным ей накануне "бэбиборном", гостье тоже не очень-то и обрадовалась. Умудрённая горьким опытом детсадовских разборок из-за игрушек, она с подозрением посматривала в её сторону, держась настороже. То, что незнакомка начнёт сразу претендовать на её новое сокровище не вызывало у неё никаких сомнений.
Настя же действовала совершенно по-другому. Спокойно присев и молча понаблюдав за дочкой минут десять, она неслышно подошла к ней сзади:
— Голубушка ты моя, — мягко проворковала она, ласково приобняв её за плечи, — позволь и я поиграю... а тебе, вот, пирожок, — развернула она принесённый с собой пакет.
Дочка, приготовившаяся защищать свою собственность до последней капли крови, от неожиданности опешила и безропотно разрешила гостье забрать "бэбиборна" к себе на руки. Более того, сроду не евшая никакой домашней выпечки, она послушно сжевала пирожок с капустой, глядя, как её бэбику стригут ногти и укладывают спать.
"Бэбиборн" перед сном капризничал и даже плакал, на что Настя резонно заметила:
— Побольше поплачет, поменьше поссыт.
Как только кукла, по их общему мнению, заснула, я поставил им диск с телепузиками, что особенно понравились нашей гостье.
— Чисто ангелочки, — всплёскивала она от умиления руками, не забывая при этом кормить дочку очередным пирожком:
— Кушай, кушай, совсем ты у меня бледная как спирохета...

Потом, когда кончились и пирожки, и мультики, мы стали собираться на прогулку. Причём собирать детей и не пришлось, Настя прекрасно с этим справилась без меня. Нарядив себя и Дашу, она сказала "с Богом" и мы отправились во двор. Там она также без труда взяла под контроль всю детскую площадку, не оставив мне и другим родителям ни единого шанса самим присматривать за детьми.
— Мальчик, ма-а-альчик, чего ты носишься, как лыска? — то и дело доносилось из песочницы. — Что сказал? Сейчас песком накормлю! Не кричите, девочки - милиция приедет! А, ну-ка, слезь с дерева, махновец!
Девочки ожидаемо собрались возле нового «бэбиборна», но Настя решительно разогнала всех дочкиных дворовых приятельниц.
— Видали таких, — категорично заявила она ей, — подружки-подлюшки… им только дай чего… У бабушки тоже такие есть, до сих пор банки с-под варенья не возвращают...

За обедом убедив дочку, что, если она не доест, каша будет за ней бегать, она каким-то волшебным образом заставила её умять две полных тарелки нелюбимой манки. Чему я, привыкший уговаривать съесть хоть ложечку, был также немало удивлён.
В общем, вернувшись к вечеру, супруга застала у нас полную гармонию. Я, нисколько не устав от детей, занимался какими-то своими делами, а девочки дружно штопали старые колготки на взятой у меня лампочке.
Когда жена повела Настю домой, дочка даже позволила ей взять ночевать "бэбиборна" к себе, и та уходила довольная:
— Спасибо, добрые вы люди, мы с бабой сонник ему почитаем, посумерничаем, — она обулась, оглянулась на нас у двери и с чувством повторила:
— Какие добрые люди!

22.04.2019, Новые истории - основной выпуск

Занесла прошлым вечером нелёгкая на один форум. Где без устали сидят сторонницы присвоения обделённым женским профессиям различных феминитивов.
Одна прямо так и заявила - ветеринаром, говорит, я никогда не буду. Хоть и животных всяческих люблю как маму. А буду, говорит, ветеринаркой. Или зоологиней. Только так.
Стало мне любопытно. А в чём, спрашиваю, разница-то?
Во многом, отвечает, но если вы не понимаете идей полного равенства, то вы либо сексист с предрассудочным мышлением, либо вы просто тупой как корюшка.
Тогда уж корюш, пишу я ей, выражайтесь правильно.
Не поняла, отвечает.
Ну, раз уж вы за полное равенство, чего в таком разе кого-то обижать? Было бы справедливо дать всем живым существам подходящие их полу имена.
Поэтому пусть будет корюш. А также кукуш и лягуш. А ещё касат, кревет, черепах и куропат. Пияв, опять же. Улит, бел, ласточ, бабоч, панд, зебр и пантер.
И ещё, я извиняюсь, мух, жаб и антилопагнус.
Тут будущая зоологиня отчего-то осерчала, перейдя на язык, больше подходящий работникам коммунальных служб, чем представителям своей благородной профессии. Причём, ругаясь, называла меня исключительно феминитивами - паскудой, тварью и падлой.
На падлу я уже сам обиделся и, отключившись, пошёл плакать в подуш.

© robertyumen

19.01.2014, Новые истории - основной выпуск

Самолётная история.

Лечу я давеча из Москвы к себе в Тюмень. Рейс почти ночной, спать уже охота, сейчас думаю, вырублюсь. И вот когда все в самолёте расселись, смотрю, чешет по салону какая-то блондинистая краля. Каблуки, когти под хохлому, волосы ниже багажника, сумка луивитошная из линолеума, все дела... Сейчас много таких клонов…
И ко мне прямиком: - Мужчина, будьте добры, поменяйтесь со мною местами, я вон там у окошка сижу, мы, мол, с вашим соседом хотим вместе лететь. Соседом у меня был паренёк в костюме, видимо они в порту ещё языками зацепились, продолжить хотят.
А у меня колено после травмы побаливает, я специально место у прохода покупал, чтобы ноги вытянуть. Да и может, Бог с ним, с коленом, пересел бы я, наверное, да только она таким тоном мне это выдала, повелела просто, красавица же, кто откажет?
Я, кстати, давно замечаю, что многие смазливые девицы, искренне верят в свою исключительность.
- Нет - отвечаю - девушка, простите, не смогу вам помочь.
Она фыркает, смотрит на меня как на прислужника дьявола и к мужику, что у окна сидит, но тон уже заметно поменяла: - Не могли бы Вы со мной местами поменяться, очень вас прошу?
Ну, мужик не возражает, встаёт и чешет на её место, а она к нам плюхается и начинает с этим парнем громко болтать. Причём ржёт через слово как джокер. Уже и сзади попросили потише, а ей до балды, что спят все кругом.

Ладно, думаю, хрен с ней, надо хоть подремать немного, кресло откинул и закемарил. Поспал, наверное, минут двадцать, не больше, как эта кукла меня по плечу тук-тук, мне в туалет надо. Смотрю, они пиво уже сосут, вот и началась беготня.
- Проходите - говорю - конечно.
Через пять минут – тук-тук, пустите обратно.
Паренёк этот на неё, видно, запал и уже её зовёт куда-то дальше продолжить знакомство, тем более, что в порту его машина ждёт. Повёлся, лошок, короче говоря. Ну а мне-то что. Я сижу, снова заснуть пытаюсь. Только вырубился, она опять меня будит: - Мне опять нужно. И вновь спустя пять минут - Пустите обратно.
Пиво, дело понятное, но доставать стала, честно говоря, не в кафе же сидит. Когда она ещё минут через пятнадцать меня разбудила, я уже реально разозлился. Встал снова, пропустил её молча и к пареньку этому обратился. А, надо сказать, что задвинуть что-либо при случае я могу очень даже убедительно.

- Уважаемый – говорю – извини, что вмешиваюсь, но слышу краем уха, что ты с ней заморочиться собираешься. Так вот я тебе делать это категорически не советую.
- Это почему это? – он насторожился.
- Почему, да потому что я врач, врач-уролог со стажем и как врач я тебе и говорю, что девка эта, с кем ты сейчас романишься, больная насквозь.
- Как это больная? – он так недоумённо на меня вылупился.
- Да очень просто – отвечаю – она у тебя за час уже третий раз в туалет газанула. А это говорит о том, что у неё там букет вензаболеваний, как минимум. Ничего толком уже не работает, ни мочевой, ни почки. Могу, конечно, тебе подробней всё объяснить, но смысла не вижу, ты всё равно ко мне на приём через неделю придёшь, там и поговорим.

Смотрю, всё, грузанулся чувак по полной, сидит, брови нахмурил, катает что-то.
Тут мне эта снова по плечу тук-тук.
- Вопросов нет – говорю – проходите, пожалуйста.
И снова глаза закрыл. Сквозь дрёму слышу, как она к нему что-то чирик-чирик, а он ей в ответ так уже слегка грубовато Бу-бу-бу. Та, видимо, не понимает, что случилось и опять чирик-чирик, мол, куда сейчас поедем, а он ей снова Бу-бу-бу. Так и долетели.

Кульминацией полёта была посадка. Когда мы сели, остановились и все вставать начали, парняга этот внезапно соскакивает, через меня перепрыгивает, хватает сверху свою сумку и, распихивая остальных пассажиров, первым стартует к выходу.
Блонда сидит в шоке, рот открыла, ничего, видимо, понять не может, куда он так быстро слился и что, собственно говоря, вообще происходит.

Я тоже на выход двинул, иду, улыбаюсь. Пусть даже и не врач я совсем и негодяй, конечно, спору нет, но настроение почему-то хорошее было….

© robertyumen

29.09.2018, Новые истории - основной выпуск

Клиент у нас есть, один из ключевых. Объёмы берёт большие, но любит озадачить. Вот и сегодня, прислал срочную заявку на различный инструмент. Товар не наш совсем, но не откажешься, да и времена нынче такие, что за всё хватаешься.
Принято, говорю, проработаем, а он мне - давай, мол, побыстрее, успеешь до вечера счёт выставить - оплачу.
Но это легко сказать - до вечера. Это ж целый список всяческих свёрел, плашек, метчиков, резцов и тому подобного. Начинаем заказ обрабатывать, с заводами созваниваемся - они нам целую кучу вопросов вываливают. Сталь какая, марка, сечение и т.п.... И нюансов разных много, и похожих вариантов полно, и стоит это всё немалые деньги.
Звоним клиенту, чтоб дал своих снабженцев проконсультироваться, а они сами ничего толком не знают, мастера, дескать заявку делали.
Мастерам звоним, те тоже репу чешут, сомневаются, потом совещаются и говорят:
— Звоните лучше Серафимычу.
Сидим, набираем Серафимыча. На рабочий, сотового у него нету. После обеда отвечает скрипучий старческий голос:
— У аппарата...
Далее примерно такой диалог:
— Владимир Серафимович, у нас тут вопрос по резцам, ваши мастера вот эту марку сказали...
— Какую? Чего?! Мастера, ума полведра... Да у них c такими резцами деталь через месяц под конус пойдёт!
— Под конус...
— Ясдело, а как? Материаловедение знать надо, износ инструмента по типам... А потом ещё на шпиндель грешить будут, что соосности с задней бабкой нет... так?
— Эээ... ну, да...
— Вот то-то же.. токари-пекари.. записывай марку... всё?
— Ещё по головкам вопрос...
и т.д. по списку....

Счёт сейчас выставил и сижу, думаю, хорошо ещё, что такие Серафимычи у нас остались. А помрут и много чего под конус пойдёт.

25.05.2018, Новые истории - основной выпуск

Когда барон Осман перестраивал Париж, из городского бюджета выделили тридцать миллионов франков на строительство одного из бульваров. Вскоре к нему пожаловали тамошние девелоперы и предложили откат ("лё откат" по-французски). То есть три миллиона, если этот контракт достанется им.
На что, соответственно, Осман сказал «Трэ бьен, теперь ясно, что, на самом деле, этот проект стоит не тридцать, а двадцать семь миллионов».
В итоге, на проект объявили новую цену.

Ну, бывают же в истории по-настоящему масштабные личности.
А наши бляди вороватые скоро до мышей сотрутся..

© robertyumen

20.08.2020, Новые истории - основной выпуск

— В Благовещенский?
Морозов вздрогнул и открыл глаза. Когда он успел задремать?
— Туда... — он привычно посмотрел на часы, — а чего так долго выходили-то? Дороже будет на сто рублей за ожидание.
Один из пассажиров, что сел рядом, светло-русый и голубоглазый, внимательно посмотрел на него, пожал плечами и кивнул. Ещё и улыбнулся как старому знакомому, Морозов даже покосился - может "постоянщик"? Да, нет, вроде...
Зато второй, чернявый и смуглый, сходу начал возмущаться с заднего сиденья.
— А если мы не согласны доплачивать? Да, и за что? Эсэмэска пришла, мы сразу и вышли. Вам положено ждать клиентов...
— Пять минут! — грубо оборвал его Морозов. — А я вас почти пятнадцать прождал! За это время можно в лес выехать и могилу там себе выкопать, — он тронулся с места и прибавил громкости радио.
Смуглолицый опасливо взглянул на него сзади и, видимо решив, что ругаться выйдет дороже, замолчал, обиженно выпятив губы.
Пассажиров Морозов не любил и часто хамил им намеренно, отбивая охоту с ним спорить, да и вообще вести какие-либо разговоры. Они платят, он везёт, всё просто. Ради чего с ними болтать, коронки стёсывать?
Когда он уже высадил их в Благовещенском и повернул в парк, позвонила жена:
— Миш, мы с Анькой к маме в деревню поехали, не теряй. Морс на подоконнике, а рис я в холодильник поставила, сам разогреешь.
— Ладно, а когда приедете?
— Завтра вечером. Ты на машине ещё? Можешь в «Музторге» Аньке флейту купить? И самоучитель для неё…
— Флейту?
— Ну, да, флейту, ей сегодня после медосмотра в школе посоветовали. Дыхательную гимнастику прописали делать и флейту сказали купить, лёгкие развивать.
— Хорошо... — он отключился и, не сдержавшись, матюкнулся. На прошлой неделе дочку водили к стоматологу и там назначали носить брекеты, насчитав за курс больше тридцати тысяч. А теперь, вот, ещё и флейту купи. Придётся сменщика просить туда докинуть...
Сменщика Морозов тоже не любил. Молодой, вечно опаздывает, в башке ветер гуляет, наработает обычно минималку, а дальше девок всю ночь катает. А чтоб за машиной смотреть, так не дождёшься.
Давеча оставил ему авто, записку написал, чтоб масло проверил. Через день приехал, на панели тоже записка: "Проверил, надо долить!" Тьфу!
А, главное, говори, не говори, только зубы сушит, да моргает как аварийка. Напарничек, мля...
Спустя полчаса Морозов, чертыхаясь про себя, купил блок-флейту и шедший с ней в комплекте самоучитель с нотным приложением. Денег вышло как за полторы смены.
Дома он выложил покупки на диван и, поужинав в одиночестве на кухне, достал из холодильника початую бутылку "Журавлей". Морозову нравилось после смены выпить пару рюмок, "для циркуляции", как объяснял он жене. Но сегодня, едва он опрокинул первую стопку, водка попала не в то горло и он, подавившись, долго кашлял и отпивался морсом.
Поставив бутылку обратно, он прошёл в зал, решив просто посмотреть какой-нибудь сериал.
Тут на глаза ему и попалась флейта.
Морозов осторожно достал её из узкого замшевого чехла и внимательно рассмотрел. Флейта ему неожиданно понравилась. Деревянная, гладкая на ощупь, с множеством аккуратных дырочек на поверхности, она походила на огромный старинный ключ от какой-то таинственной двери.
Он вдохнул, поднёс флейту к губам и несмело дунул в мундштук. Флейта отозвалась коротким, но приятным звуком, и Морозов из любопытства принялся листать самоучитель.
Прочитав историю инструмента, он дошёл до первого урока, где наглядно было показано, как именно нужно зажать определённые дырочки, чтобы получилась песенка «Жили у бабуси». Это оказалось совсем нетрудно – даже в его неумелых руках флейта лежала удобно и вскоре, при несложном переборе пальцами, он вполне внятно прогудел эту нехитрую мелодию.
Удивлённо покрутив головой, Морозов перешёл ко второму уроку и после небольшой тренировки довольно лихо сыграл "Я с комариком плясала".
Невольно увлёкшись этим необычным для себя занятием, он пролистнул страницу и принялся осваивать знакомый ещё по школьным дискотекам битловский «Yesterday».
И эта мелодия покорилась ему легко. Его пальцы будто ожили после долгой спячки и с поразительной для него самого ловкостью двигались по инструменту. А какое-то внутреннее, доселе незнакомое, чувство ритма ему подсказывало, когда и как нужно правильно дуть, словно он повторял то, что когда-то уже репетировал.
Не прошло и четверти часа, как он сносно исполнил "На поле танки грохотали", причём на повторе припева он ещё сымпровизировал и выдал задорный проигрыш, сам не понимая, как это произошло.
Потрясённый своими нечаянно открывшимися способностями он даже вскочил и начал ходить по комнате. Решил было пойти покурить, но передумал и снова сел штудировать самоучитель, закончив лишь, когда соседи снизу забарабанили по батарее. К этому моменту он уже осваивал довольно сложные произведения из классики и, только взглянув на часы, обнаружил, что прозанимался до поздней ночи.
Проснувшись, Морозов какое-то время лежал в кровати, обдумывая планы на выходные. Обычно, оставаясь в субботу один, он любил устраивать себе, как он сам это называл, "свинодень". С утра делал себе бутерброды с колбасой и сыром, доставал из холодильника спиртное и весь день до вечера валялся на диване, переключая каналы и потихоньку опустошая бутылку.
Но сегодня пить Морозову абсолютно не хотелось. От одной только мысли о водке у него засаднило горло, и он невольно прокашлялся. Немного поразмышляв, он решил собрать полочку из "Икеи", что уже месяц просила сделать жена, и съездить в гости к Нинке. Нинка, его постоянная пассия из привокзальной «пельмешки», сегодня как раз была дома.
Наскоро приняв душ и побрившись, он позавтракал остатками риса и присев на диван написал Нинке многообещающее сообщение.
Флейта лежала рядом, там, где он её ночью и оставил. Чуть поколебавшись, он достал её из чехла, решив проверить, не приснилось ли ему его вчерашнее развлечение.
И тут всё повторилось.
Сам не понимая почему, Морозов снова и снова проигрывал по очереди все уроки, уже почти не заглядывая в ноты. Пальцы его всё быстрее бегали по флейте пока, спустя пару часов непрерывного музицирования, он вдруг не осознал, что играет практически без самоучителя.
Тогда он закрыл книгу и попробовал по памяти подобрать различные произведения. Невероятно, но и это далось ему без труда! Абсолютно все мелодии лились так же уверенно и свободно, словно он разговаривал со старыми знакомыми.
Морозов отложил флейту. Чертовщина какая-то... а может надо просто крикнуть изо всех сил, чтобы всё стало как прежде?
Он встал, подошёл к висящему на стене зеркалу и тщательно вгляделся в отражение, словно старался отыскать в нём какие-то новые черты. Нет, ничего нового он там не увидел. Из зеркала на него смотрела давно знакомая физиономия. Свежевыбритая, даже шрам на подбородке стал заметен. Остался ещё с девяностых, когда они делили площадь у вокзала с «частниками».
Какое-то время он бродил по квартире, обдумывая происходящее.
Ещё вчера вечером его жизнь была понятной, предсказуемой и, как следствие, комфортной. С какого вдруг сегодня он сидит и пиликает на дудке? Да ещё так словно всю жизнь этим занимался?
Ему даже в голову пришла безусловно дикая и шальная мысль, что с таким умением он может вполне выступать на улице, как это делают уличные музыканты. Или, например, в подземном переходе.
Сперва он даже улыбнулся, представив себе эту картину. Бред, конечно... Или не бред?
Мысль, несмотря на всю свою нелепость, совершенно не давала ему покоя.
Полочка оставалась лежать на балконе в так и не распакованной коробке, Нинкины сообщения гневно пикали в мобильнике, но он ничего не замечал. Его всё неудержимей тянуло из дома.
А, действительно, почему нет, подумалось ему, что тут такого-то? Ну, опозорюсь и что с того? Кому я нужен-то?
Он ещё с полчаса боролся с этой абсурдной идеей, гоня её прочь и призывая себя к здравому смыслу, потом плюнул и начал одеваться.
Переход он специально выбрал в пешеходной зоне, подальше от стоянок с такси, понимая какого рода шутки посыплются на него, если кто-то из знакомых увидит его с флейтой.
Спустившись вниз, он отошёл от лестницы, встав в небольшую гранитную нишу, одну из тех, что шли по всей стене. Сердце его прыгало в груди от волнения, но, немного постояв и попривыкнув, он взял себя в руки. Мимо шли по своим делам какие-то люди, никто не обращал на него внимания. Подняв воротник и натянув кепку поглубже, он достал флейту и, дождавшись, когда в переходе будет поменьше прохожих, поднёс её ко рту. Пальцы чётко встали над своими отверстиями…
— Клён ты мой опавший, клён заледенелый... — Звук флейты громко разнёсся по всему длинному переходу.
Самое интересное, что с того момента, как он начал играть, Морозов полностью успокоился. Он будто растворился в музыке, что заполнила весь мир вокруг него, и, полузакрыв глаза, вдохновенно выводил трели, словно и не было никакого перехода, а он сидел дома на своём диване.
— Деньги-то куда?
Морозов очнулся.
— Деньги-то куда тебе? — напротив стоял пожилой мужик с авоськой и благожелательно улыбаясь протягивал ему мелочь на ладони. — Держи, растрогал ты меня, молодец…
Мужик ушёл, а Морозов, чуть поколебавшись, достал из кармана пакет, поставил его перед собой и заиграл снова. Вскоре в пакете звякнуло.
Примерно через час, когда Морозов дошёл до «Лунной сонаты», возле него возникли две потрёпанные личности, от которых доносился дружный запах перегара. На поклонников Бетховена они явно не походили. Одна из личностей была небритая и худая, а вторая держала в руках потёртую дамскую сумочку. Судя по сумочке, это была женщина.
Они с удивлением смотрели на Морозова и тот, что худой подошёл к нему поближе.
— Чеши отсюдова, пудель, — процедил он сквозь жёлтые зубы, — это наше место, щас Танька тут петь будет.
Морозов в ответ прищурился, аккуратно вложил флейту в чехол и, оглядевшись по сторонам, молча и сильно заехал гостю с правой под рёбра. От удара тот всхлипнул и, согнувшись пополам, отступил обратно к Таньке. Затем они оба отошли в сторону и после краткого совещания побрели наверх по лестнице.
Больше Морозова никто не беспокоил, и он спокойно продолжил свой концерт, перейдя на более подходящий моменту «Турецкий марш».
К концу дня переход наводнился людьми, и Морозов с удовлетворением заметил, что деньги в пакете прибавляются прямо на глазах. Пару раз он перекладывал их в карман куртки, раскладывая отдельно монеты и мелкие купюры. А когда он уже хотел уходить, к нему подошла компания из подвыпивших немцев и они, дружно хлопая в ладоши под "Комарика", положили ему в пакет сразу тысячу.
Вернувшись домой, он выложил из карманов все деньги и пересчитал. С тысячей вышло примерно столько же, сколько у него обычно получалось за смену.
— Ого! — подивилась вечером жена, увидев лежащую на трюмо кучу мелочи, — ты по церквям кого-то возил что ли?
— Типа того, — ушёл он от ответа, — давай ужинать что ли...
Поев, он покурил на балконе и прилёг на диван перед телевизором. Водки ему по-прежнему не хотелось.
Перебирая каналы, он неожиданно для себя остановился на канале "Культура", который до этого никогда не смотрел. Там, как по заказу, шёл какой-то концерт классической музыки, где солировала флейта. Мелодия, чарующая и тонкая, ему понравилась, и он отложил пульт в сторону.
Жена, посмотрев на него, хмыкнула и ушла смотреть своё шоу на кухню, а он дослушал концерт до конца и отправился спать уже под полночь.
Назавтра, выйдя на смену, и привычно лавируя в потоке машин Морозов долго размышлял о своём вчерашнем выступлении. И чем дольше он об этом думал, тем больше убеждался, что ничего удивительного с ним не происходит. По всей видимости, у него оказался скрытый музыкальный слух. Такое бывает, он сам слышал. Просто раньше не было подходящего момента это выяснить. А теперь, вот, что-то его разбудило, и Морозов стал гораздо глубже понимать музыку. Он даже выключил своё любимое "Дорожное радио", ему стало казаться, что все его любимые исполнители жутко фальшивят. А, кроме того, ему снова безудержно хотелось музицировать. Властно, словно моряка море, его влекла к флейте какая-то неведомая сила, полностью завладев его сознанием. В голове крутились фрагменты полузнакомых мелодий, неясные, мутные, звучали обрывки песенных фраз, которые он дополнял своими собственными, непонятно откуда взявшимися, вариациями.
Дотерпев так до полудня и, убедив себя, что клин клином вышибают, он заехал домой за флейтой и вскоре стоял в уже знакомом переходе. Начал он в этот раз сразу с классики, и проиграв примерно полчаса, заметил, что за ним, открыв рот, наблюдает какой-то «ботанического» вида субъект с футляром для скрипки в руках. Послушав несколько произведений, субъект подошёл поближе, сунул в пакет Морозову мелочь и вдруг обратился с неожиданным вопросом:
— Вы, простите, у кого учились, коллега? У Купермана? Или у Самойлова?
— Чего? — не понял его Морозов, но на всякий случай добавил, — иди, давай…
Скрипач безропотно отошёл на несколько шагов и, постояв так ещё некоторое время, исчез.
Спустя час он появился снова, ведя с собою высокого, похожего на иностранца старика, в длинном чёрном пальто и шляпе с широкими полями.
Встав за колонну, подальше от Морозова, они, переглядываясь, слушали, как он по памяти проигрывал вчерашний концерт, необъяснимым образом отлично уложившийся у него в голове.
Музыка и вправду была трогательная и красивая. Несколько прохожих остановились послушать, а одна женщина даже всплакнула и, достав из кошелька сторублёвку, сунула её прямо в карман его куртки. Морозов уже решил, что на сегодня ему хватит и пошёл к выходу, как услышал сзади какой-то шум.
— Извините! — старик в шляпе не успевал за Морозовым, семеня ногами по скользкому гранитному полу.
— Ну, — повернулся он к незнакомцу, — что хотел-то?
— Понимаете, нам через день выступать на фестивале в Рахманиновском, а у нас Кохман, наш первый флейтист заболел. А вы... вы, — он остановился и, задыхаясь умоляюще тронул Морозова за плечо пытаясь договорить, — прошу вас, выслушайте меня!
Морозов остановился, дав ему возможность отдышаться.
— Вы… вы же просто гений! Я думал, Славин шутит! — Старик всплеснул руками. — У вас… у вашей флейты просто неземное, небесное звучание! Какой чистый тембр! Вы же сейчас играли «Потерянный концерт»? Знаменитую партиту для флейты соло ля-минор?
Морозов молча пожал плечами.
— Как? — поразился незнакомец, — вы даже не знаете? Это бесценное произведение Шуберта случайно нашли в чулане на чердаке дома, где он жил, — он в изумлении посмотрел на Морозова. — Нет, вы определённо феномен! Простите, я не представился, это от волнения. Моя фамилия Мшанский, я дирижёр симфонического оркестра Московской филармонии, возможно, вы слышали?
— Ну, вроде... — мотнул головой Морозов.
— Понимаете, это гениальное сочинение написано исключительно для деревянной флейты. Все шесть виолончелей призваны лишь оттенять её звучание. Этот концерт весьма редко звучит в «живом» исполнении. Ведь во всём мире всего несколько человек способны его сыграть. Мы репетировали полгода и вот... Прошу вас, помогите нам!
— От меня-то чего надо? — начал сердиться на деда Морозов, не понимая, к чему тот клонит.
— Замените нам Кохмана, — он умоляюще простёр к Морозову руки. — Всего один концерт…
Морозов отвернулся и снова зашагал на выход. Дед почти бежал рядом.
— Что вам стоит, вы же играете здесь, причём за копейки. А мы вам выпишем приличный гонорар, тот, что вы попросите, практически любую сумму в пределах разумного. И потом... — он тронул Морозова за рукав, — я готов сразу взять вас в основной состав. Подумайте, у нас этой осенью гастроли в Вене, а зимой в Лондоне. Да что там гастроли, с такой игрой мы вам устроим сольные концерты! А это уже совершенно другие деньги! Очень приличные!
— Отвали, — Морозов ускорил шаг и дед остался стоять, растерянно глядя ему вслед и опустив руки.
Сев в машину, Морозов на мгновение задумался. Он не всё понял, из того, что говорил ему этот чудаковатый старик, но его слова про гонорар запали в память. Морозов вспомнил про следующий платёж по ипотеке, про зимнюю резину, про грядущие расходы на Анькины брекеты... Потом вздохнул, завёл двигатель и, развернувшись, подъехал к старику, что уже брёл по тротуару:
— Слышь, командир... а сколько за концерт? Тридцать тысяч дашь?
Встреча с Нинкой не принесла ему привычную удовлетворённость. Даже в самый главный момент определённая поступательность их действа настроила его на некую ритмичность, отозвавшуюся в нём целым сонмом самых разных мелодий. С трудом завершив такой приятный ранее процесс, Морозов откинулся на подушку и устало закурил. С ним точно что-то происходило. И дело тут было не в Нинке.
Все звуки вокруг него словно ожили, и он вдруг стал замечать то, на что раньше не обращал никакого внимания. Любой уличный шум, скрип двери, сигнал автомобиля, лай собак, даже шорох листвы под ногами – всё теперь приобрело для него какую-то непонятную и пугающую мелодичность.
Нинка, как обычно, убежала хлопотать на кухню, готовя чай и оттуда сообщая Морозову все свои нехитрые новости - в начале месяца в декрет у них ушли сразу две посудомойки, а в прошлую пятницу они справляли день рождения повара Артурика, с которым она лихо сплясала лезгинку.
В голове жгуче заиграл мотив лезгинки и Морозов, отказавшись от чая, начал собираться.
— Как сам? – поинтересовался сменщик, забирая у него ключи от машины. — Чёт смурной какой-то…
— Всё отлично, — буркнул в ответ Морозов, — спасибо «Столичной» …
— Бухал вчера что ли?
— Да, не, — Морозов поморщился, — не идёт чего-то...
Дома он прилёг на диван и заснул беспокойным рваным сном. Проснулся он от ощущения, что на него кто-то пристально смотрит.
— Морозов, — рядом стояла супруга с круглыми глазами, — там дед какой-то блаженный звонил, тебя спрашивал. Говорит аванс за концерт готов... сразу все тридцать тысяч... и что костюм тебе нужно мерить…
Она присела к Морозову в ноги и жалобно заскулила:
— Миш, ты чего? Ты что натворил-то? Какой ещё костюм? Ты с кем там опять связался?
— Да не голоси, ты! — рявкнул Морозов на супругу, — сама же вечно ноешь, что денег нет…
Он без аппетита поужинал и вышел перекурить на балкон. На душе у него было тревожно и неспокойно. Привычный мир рушился прямо на глазах, а что было впереди пугало его своей новизной и призрачностью.
Он щёлкнул зажигалкой, выкурил сигарету, потом достал новую, размял и неожиданно для себя тихо заплакал, глядя в тёмное, по-осеннему мутное небо. Он и сам не помнил, когда плакал в последний раз, но сейчас слёзы ручьём катились по его щекам, крупными каплями падая вниз, в темноту двора. Снизу доносились, чьи-то тихие голоса, негромкий смех и едва различимая музыка. Музыка, что была теперь повсюду.

(С)robertyumen

09.02.2018, Новые истории - основной выпуск

Вот, все говорят, медицина у нас плохая. То ли, мол, дело в европах или израилях. А к нашим только попади, мигом залечат до карачуна.
Думаю, брехня это и натовская пропаганда. У наших тоже сейчас всё на уровне.
Недавно, вот, соседка деда своего в город перевезла. Ну, чтоб под присмотром. Она и сама на пенсии, но деду сто один год уже, куда его...
А ему года три назад операцию на сердце делали. После которой время от времени проверяться положено. Вот она и попросила в больницу его свозить. В нашу областную, что в Патрушево.
Ну, приехали мы в с ним, бахилы напялили, пошли к регистратуре. А там сидит жгучая такая блондиночка. Молоденькая, пухленькая, в белом халатике, прям не блондинка, а тортик с кремом. Взяла она дедов паспорт, начала ему карточку заводить в компьютере - так, так, ФИО, адрес, возраст... Погодите, это ж сколько вам?
— Сто один уж, дочка, — отвечает дед, — сто второй пошёл…
— Сто одииин! — и аж головой замотала, — Нет, это невозможно...
— Да, как же невозможно, царевна моя? — стоит дед на своём, — Ты глянь документ-то. Сколько годков, все мои...
Зовёт она тётку постарше, та подошла, в компьютер к ней залезла и тоже зависла как виндос. Теперь уже обе сидят и задумчиво так на деда смотрят.
Я даже не выдержал:
— Товарищи, — говорю, — айболиты, чего вы на него глядите-то, как в планетарии? Долгожителей что ли никогда не видели?
Тётка на меня строго так нахмурилась.
— Не мешайте нам, мужчина, работать. Не получается ему карточку завести, у нас возраст пациента в новой программе лишь двузначным числом заполнить можно. Только до девяносто девя... О!
И к деду:
— А если мы вам, дедушка, девяносто девять лет поставим? И вам, дай бог здоровья, всегда так и будет девяносто девять по компьютеру.
Дедок только рукой махнул:
— Пиши, лебедь белая, чего уж...
Так и сделали. Щёлк и снова ему девяносто девять, приходи, кума, любоваться!
Ну, прошли мы с дедом все кабинеты, привёз я его обратно к соседке.
— Забирайте, — говорю, — вашего Маклауда, он теперь вообще стареть не будет, омолаживающую процедуру по новой программе прошёл...

© robertyumen

30.03.2015, Новые истории - основной выпуск

У жены подруга есть одинокая, Илона зовут, они с моей со школы ещё общаются. Такая вполне себе смазливая девица. Годиков ей уже немало, но до сих пор в активном поиске своей Большой Любви. А с мужиками, надо сказать, ей как-то не фартит. Хотя, как я лично думаю, это всё потому, что существом она себя, имея две «вышки», считает чрезвычайно творческим и возвышенным. И мужа себе, соответственно, ищет подходящего, чтоб тоже интеллигентом был образованным, а не каким-то там быдлом трамвайным. А с такими у нас в Тюмени, как назло, напряжёнка. Впрочем, как и с трамваями. Мужским вниманием Илона эта не обделена, но только вот попадаются ей на жизненном пути вcё больше какие-то грубые и неотесанные невежды, что не ценят её высокий ментальный уровень, а лишь норовят использовать в своих недалеких и часто низменных целях. Так и живет одна.
И вот, когда она почти уже отчаялась вызвать в себе душевный порыв хоть к какому-то из своих кавалеров, ей таки посчастливилось встретить подобающего себе мужчину. И муза страсти, до сих пор праздно бродившая поблизости, всеми своими красками заиграла в её изысканной и образованной душе.
Потому как мужчина этот оказался неимоверно культурным и исключительно разносторонне просвещённым человеком. И во время их встреч охотно демонстрировал ей свои, часто феноменальные знания. По её словам, он мог запросто рассуждать практически на любую тему, сыпал именами всех египетских фараонов, разбирался в созвездиях и динозаврах, и мог навскидку назвать все произведения Шекспира, равно как и оперы Вагнера.
Илонка даже моей призналась, что она впервые встретила такого развитого и знающего интеллектуала. В общем, попала, как говорится, на болт гайка, подбирать не надо.

А в эту субботу поехали мы с супругой в «Ашан» и там Илону эту с её новым ухажером случайно и встретили. Он вроде даже мне знакомым показался, присмотрелся я – оба-на! Так это ж Володя, охранник с автобазы, где я машину ставлю! Сколько лет мы на новой квартире уже живем, он всё там пасется, сутки через двое. Сам, между нами говоря, бездельник в кубе, лишний раз со стула своего не встанет, всё сидит и кроссворды в журналах разгадывает. Прямо целую пачку притащит с собой и целый день чикает. Почему, видимо, в динозаврах, да в фараонах и разбирается. Жена к ним подойти хотела, а я говорю, да ладно, не надо, чего к людям-то зря лезть, смущать только. А то неровен час обломаем ещё твою подругу, где она себе потом найдёт такого образованного?
© robertyumen

16.12.2014, Новые истории - основной выпуск

В свете всеобщего нынешнего нытья о том, как мы все снова жутко попали, хочу поделиться одной историей, что случилась в уже сейчас далеком кризисном 98-м году. Но именно благодаря тому кризису она, собственно говоря, и произошла.
Итак, 15 августа 1998 три наши симпатичные тюменские девушки, назовём их Дашка, Машка и Наташка, прилетели на отдых в США, в самую, что ни на есть Флориду. Девушки они были довольно продвинутые, менеджерки среднего звена и к этой поездке готовились заранее. В планах у них был незабываемый пляжный отдых с получением морского загара и прекрасных фото, дикий разнузданный шоппинг и походы по различным ресторанам, с коими тогда у нас дома было ещё довольно напряжённо. Это сейчас ресторанов стало, как в Париже и мы давно без страха пинком открываем их двери, сходу требуя какой-нибудь «Цезарь», а в те времена всё было ещё в диковинку.
На следующий день после перелёта, девушки проспали до обеда, затем быстренько перекусили и начали думать, что им делать. Сперва хотели пойти в какой-нибудь банк снять наличку, но так как у них было немного привезённых с собою долларов, то решили не тратить время зря, а сразу двинули в парк развлечений «Морской мир», огромный местный тематический парк посвященный мировому океану и его обитателям. В парке, среди всех его многочисленных аттракционов и программ они первым делом выбрали прогулку на лодке по дворцу в Атлантиде. Вот с этого момента всё и началось.
Надо сказать, что парки развлечений очень серьёзно относятся к вопросам безопасности посетителей. Это их хлеб, их репутация и поэтому прилагаются все усилия, чтобы исключить любые несчастные случаи. Там даже есть такая должность как супервайзер-овер-супервайзер. Это когда идет, к примеру, ремонт какого-либо аттракциона, стоит, крутит работяга гайку, а возле него специальный человечек находится и присматривает, как тот работает. А уже с ним рядом стоит ещё один и наблюдает, как он присматривает. Во как, уровень.
Так вот на аттракционе с прогулкой на лодке по Атлантиде никогда прежде не было никаких происшествий. Хотя там присутствуют и крутые горки, и даже падение на лодке с отвесного водопада. Первое происшествие случилось, увы, как раз с нашими героинями. Неизвестно как это вышло, но их лодка умудрилась на этом самом водопаде перевернуться самым подлым образом. Девахи наши, к счастью, после этого падения выжили и даже ничего себе не переломали. Но исколотились все втроём в этой лодке просто нещадно и, в итоге, в слезах, с синяками и ссадинами прибыли зализывать раны в свой отель.
В отеле после такого жуткого потрясения они проторчали все следующие сутки, заказывая на последние доллары еду в номер и вышли оттуда только к обеду восемнадцатого августа 98-го года. Да, да, я не зря подчеркиваю эту дату. В тот день в России объявили дефолт, и разразился кризис. И именно поэтому когда они пришли в банк снять наличных с карты, то к своему удивлению обнаружили, что никаких денег ни один банкомат выдавать им не желает. Обслуживание всех российских карт было просто тупо прекращено.

Вот такие дела, жесть, короче говоря, полная. Фонтан черёмухой накрылся. Что им делать дальше было абсолютно непонятно. С английским у них было весьма туго, но из объяснений банковских служащих они всё же поняли, что никто не знает, когда ситуация разрулится и когда их карты снова заработают. Остаток дня они посвятили походам в другие банки, где ситуация повторялась с беспощадной хирургической точностью. К вечеру сил ходить дальше у них просто не осталось. Ныли давешние синяки и, что самое главное, им очень хотелось есть. Но делать было нечего и, уповая на милость божию, что завтра всё наладится, наши три грации злыми и голодными отправились спать в свой отель.
С утра, после полубессонной ночи, когда они тревожным галопом примчались в банк, ничего нового им там не сказали. Российские карты по-прежнему не принимали, банкоматы издевательски-безучастно выплевывали их раз за разом, несмотря на отчаяние наших горемычных соотечественниц, что почти уже падали в голодный обморок. К обеду, поняв, что дальше жить в режиме подвига они больше не смогут, девушки посовещались и пришли к общей мысли, что раз денег у них нет, то нужно их как-то раздобыть или попытаться заработать. А как могут заработать три хрупкие молодые женщины на чужбине, без знания языка и местной конъюктуры?
Правильно - они могут кому-нибудь, я извиняюсь, дать. К этой нехитрой мысли наши страдалицы пришли закономерно и практически одновременно. И, отбросив в сторону женскую гордость, решили посчитаться, чтобы выявить среди них ту, которая и отправится на съем потенциального спонсора.
Царь, царевич, король, королевич и шанс первой заработать деньжищи выпал Машке, которая немного поплакав и взяв с подружек слово никогда и никому про это не рассказывать, согласилась запродать какому-нибудь белому мужчине своё всё ещё прекрасное, хотя уже и слегка подкрашенное синяками, девичье тело. Но не свою бессмертную душу.
Это я шучу, конечно. Девкам же тогда было явно не до шуток. Выбрав подходящий бар, где за стойкой сидело несколько мужиков, они уселись неподалеку, заслав туда для выполнения задуманной ими деликатной миссии унылую и заплаканную Машку.
Ну что делать, договор есть договор, и Машка, подсев за стойку и наметив себе одного из этих мужиков, принялась всячески его соблазнять посредством частых многозначительных подмигиваний с одновременным принятием роскошных и соблазнительных поз.
Но, то ли вид у нее был уже довольно потрёпанный, то ли еще по какой причине, но американин на Машку как-то не повёлся. Скорее наоборот, нахмурившись, он отвернулся и начал куда-то звонить. Куда он звонил, ясно стало буквально через пару минут, когда в бар зашло двое полицейских - мужчина и женщина, что подойдя к Машке, попросили её следовать за собой.
Мрак! Машка в страхе снова начала реветь, в чём ей успешно стали помогать подбежавшие Дашка с Наташкой, что сквозь слёзы пытались растолковать, что они, на самом деле, никакие не проститутки, а русские туристки и жертвы жутких обстоятельств, при этом голодающие уже целые сутки.
Полицейские ничего, по всей видимости, не понимая, продолжали тащить с собой Машку, как вдруг к нашим мученицам неожиданно пришла помощь. Один из сидевших за стойкой мужчин подошел к ним и на чистом русском языке поинтересовался, что же происходит. Они наперебой кинулись ему объяснять, как они попали с банками, умоляя передать все это полиции. Он, как выяснилось, был недавним нашим соотечественником, уже, правда, несколько лет живущим в Америке. Мужик он оказался довольно тертый и, взяв ситуацию в свои руки, принялся что-то разъяснять полицейским, уговорив их, в конце концов, простить и отпустить наших бедолаг.
В результате этих переговоров полицейские, прочитав напоследок Машке длинную и унизительную нотацию о недопустимости занятия проституцией в общественном месте, наконец-то удалились. А их нежданный ангел-спаситель не теряя времени пригласил отпраздновать знакомство на вилле у одного его очень хорошего друга, который, по его словам, как раз работает в банке и явно подскажет, что им дальше делать. Немного подумав, они согласились, тем более, что их новый знакомый, войдя в их положение, купил им всем троим по гамбургеру, которые они мгновенно и практически не жуя дружно проглотили.

Затем они погрузились в его довольно шикарный автомобиль, оказавшийся кабриолетом с открытым верхом, и отправились в гости куда-то за город. Как бы там у них с ним дальше сложилось, я доподлинно не знаю, но только на полпути с ними произошло следующее. Когда они по дороге объезжали какую-то гору, то шедшую навстречу машину внезапно завертело, бросило на встречку и под визг тормозов, перекрываемый их собственными воплями, они въехали ей в багажник.
Увы, я нисколько не шучу, вот именно так всё и было. Сказать, что им просто снова не повезло, это значит, вообще ничего не сказать, переколотились они там опять неслабо, добавив к старым синякам новые, а самое ужасное было то, что их новый знакомый повел себя довольно странно. Этот крендель попросту выскочил из машины и, стремительно набрав скорость, быстро скрылся где-то за горой.
Тем временем во второй машине очухалась и пришла в себя бабка, что была там за рулем. К счастью, сама она пострадала не очень сильно и смогла вызвать полицию, позвонив им по сотовому. Полицейские прибыли уже через несколько минут, оказавшись тем самым экипажем, что еще недавно паковал в кафе невезучую проститутку Машку и, обнаружив там нашу троицу, вмиг стали серьёзными. Они решительно вытащили их из машины, поставив стоять с руками на капоте, после чего пробили по базе номер их машины. Машина оказалась в розыске, как недавно угнанная в соседнем штате! Полный трындец!!
Хорошо ещё, что в участке, куда их привезли уже в наручниках, оказалась одна тётка полицейская, украинка по происхождению, которой они плача и рассказали свои злоключения, про кризис и про их странного нового знакомого, из-за которого они и попали в аварию. Хохлушка в ответ сказала, что та бабка заявила, что не видела никакого мужчины за рулём, она попросту ничего не помнит.
Одним словом, полная жоппа. Дальше - больше, украинка перевела их историю своему подошедшему начальнику, который потребовал прекратить плач и сообщил, что ситуация у них очень и очень серьезная, так как к факту занятия проституцией добавилась езда с аварией на краденом автомобиле, а это нешуточное преступление, за которое их будут судить уже завтра.
Когда украинка это им озвучила, девки от безнадёги уже просто выли белугами. Всё происходило как в каком-то нелепом голливудском фильме и что дальше теперь с ними будет, было совершенно непонятно.
По счастью, видя их неподдельное отчаяние, начальник смилостивился и, посовещавшись с украинкой, огласил следующее. По-хорошему, сказал он, надо бы вас, таких пролаз на всякий случай наказать. Но так, как дело довольно нестандартное и, возможно, вы и на самом деле жертвы обстоятельств, то я просто предлагаю вам убраться с территории США в течение 24-х часов. Есть, мол, какой-то местный или федеральный закон, который позволяет это сделать. Как вы это устроите, где возьмёте на это деньги, меня не касается, но могу вам пообещать одно, если через сутки вы снова мне попадетесь, то тогда пощады не ждите.

Так наши героини снова оказались в своём отеле, где им наконец-то хоть как-то свезло, потому что прямо на входе они обнаружили толпу поддатых русских мужиков, то ли пожарников, то ли эмчээсников, что прилетели сюда на какие-то свои соревнования. Выслушав своих затравленных и зарёванных соотечественниц, они сжалились и, войдя в их положение, всей толпой скинулись им на билеты, которые они заказали там же на ресепшене. С билетами на Москву оказалась напряжёнка, поэтому они выкупили три самых ближайших и дешёвых билета на Ташкент и, молниеносно собрав вещи, пулей дунули в аэропорт.
До Ташкента, слава Богу, они долетели без приключений и там смогли вздохнуть хоть как-то посвободней, так как там уже повсеместно принимались рубли. Оттуда они смогли дозвониться до дома и им почтой перевели деньги на билеты до Москвы и дальше до Тюмени, куда они и прилетели меньше, чем через неделю после своего долгожданного отбытия в Америку.

Так, что вот так вот, по-разному попадают в кризис, по-разному. Можно стенать над тем, что куда-то исчез любимый сыр из «Ашана», а можно и реально встрять в такие блудни, что и не снились никаким нынешним страдальцам.
Спасибо, кто прочёл…
всем удачи, чтоб не носили передачи.. )
© robertyumen

09.01.2015, Новые истории - основной выпуск

Лакмус

Есть у меня американец один знакомый с Арканзаса, жил я у него когда-то пару недель бесплатно по их волонтёрской программе, скорешились, переписываемся сейчас. Хороший мужик, крепкий такой, основательный, трое детей у него, сам пашет как мотоблок, удобрениями для фермеров торгует.
Такие по всей Америке живут, в небольших, как правило, городках, живут своими нехитрыми интересами, работают, детей рожают, в церковь по выходным ходят, в баре по пятницам сидят, ругают своих политиков с их вечными межпартийными сварами, недолюбливают уолл-стритовских кошерных финансистов, а слово НАТО вообще не знают по умолчанию.

Ничего, что я так? Ведь, да, да, знаю - тупые жирные бездуховные пиндосы, революции устраивают, войны развязывают, доллары свои поганые печатают, на ресурсы наши нацелились, маккейнобамапсаки и т.д…
Можно и так, конечно, только, вот, я не смешиваю агрессивную внешнюю политику руководства США, которую, естественно, не одобряю, с простой одноэтажной Америкой, где многое, и в самом деле, довольно умно, гармонично, а часто даже по-пуритански, на наш взгляд, устроено.

Так вот в такой, вот, одноэтажной Америке очень силён дух миссионерства и здорово популярна разного рода благотворительность. Они то вещи в церковь тащат для жертв какого-нибудь очередного катаклизма, то на синих китов деньги сдают, то леса где-нибудь спасают. Может со скуки, а, может, думают, что наверху зачтётся, верущие они там, в основном. В любом случае, ничего плохого в этом нет, по-моему.
Вот и американец мой тоже верует и всё страдает, что я нет. И даже шлёт мне, время от времени, какие-то свои божьи картинки, молитвы и т.п… Ну, а мне-то что, я хоть и атеист, но к этому нормально отношусь, жалко что ли…

И вот приходит мне от него в этом декабре письмо, тема стоит: Хэлп, плиз, наша христианская семья в опасности! Читаю и понимаю - попандос. Помогите, пишет, кто, чем сможет, хоть пять, хоть десять долларов. Мол, бизнес окончательно накрылся, кредиторы душат, дом за долги отбирают, скоро всей семьёй в шалаш у реки переедем и тому подобное.
Блин, думаю, вот же ситуэйшен, вроде, казалось, успешный такой человек, а тут всё разом к его берегу прибило, и говно и палки.

С деньгами у меня как у всех, наверное, я всё где-то рядом с ними хожу, перманентно нету лишних, но тут решил - помогу, хоть пару-тройку сотен, а кину, хороший мужик всё-таки, принимал меня по-человечески.
Пишу ему, мол, сочувствую от всей души, держитесь, что делать-то, дети же у вас и так далее, что уж тут напишешь? И давайте мне тогда счёт ваш или карту и как платить пишите, помогу, чем смогу.
Тот тем же вечером (утро у них) отписывается. Да ты чего, пишет, с ума сошёл, всё у меня ровно, чего и тебе желаю, я тут даже ещё один бизнес прикупил, мойку выездную фуры мыть. Это ж мы просто деньги так на Рождество детям больным собираем, специально в такой вот шутливой форме. У нас все так по знакомым рассылают, ты просто у меня в общей рассылке забит, вот тебе, видимо, заодно и дошло.

Ой, отвечаю, сорри, тупанул, рад за вас.

А он мне - да, ладно, мол, наоборот, спасибо тебе, всё правильно, как друг поступил.

Такой вот со мной был курьёз, о котором я на следующий день на работе соседу за обедом и рассказал. Офисы у нас рядом, фирма у него своя по проектированию, такой он сам небедный, кстати, мужичок, коттедж, “кайешка”, все дела.
Он загорелся, да у меня ж, говорит, супруга как раз сейчас в марафоне благотворительном участвует, всё взносы у меня клянчит, я ей эту тему и подскажу!
А спустя дня три, когда опять обедать спустились вместе, я у него и спрашиваю, ну, как, мол, успехи, собрала жена деньжищи-то?

Ага, собрала, отвечает, даже не ожидал от неё такой прыти, честно говоря… Она же всем друзьям нашим, всей родне письмо такое разослала, написала, что рейдеры у нас фирму отжали и бандюков подсылают, что налоговая счета закрыла, что приставы всё уже описали и дом и машины, а мы, мол, сейчас сами под Тюменью у матери моей в деревне прячемся.

Ого, говорю, молодец, ну и как, как выхлоп-то, много набрали?

Да что, рукой машет, деньги? Главное, я же всех как лакмусом проверил, спасибо тебе за идею.… И знаешь…. Мы с двумя семьями знакомыми, что с института дружили, вдрызг разругались, те тоже сдуру письму поверили и давай хвостом крутить, тьфу, бля… моя с подругой лучшей посралась, в прошлом году ей деньги на учёбу для дочки занимали… брату жёниному дачу тут свою старую хотел отдать, теперь пусть пасётся, гадёныш, третий день уже трубку не берёт, шкерится….

Зато, смеётся, все остальные, порадовали, звонили хором, поддерживали и даже в два дня нам на «ренушку» годовалую собрали, чтоб мы хотя бы из деревни в город ездили, Антошку в школу возили. Чуть уже не купили… пришлось бы мне с Порша слазить….
А если серьёзно, то знаешь, как-то даже на душе хорошо стало, всё ж и у нас хороших людей больше… не только как в какой-то там Америке…
© robertyumen

06.12.2015, Новые истории - основной выпуск

В выходные Тепловы приехали на дачу к Бобровым на «божоле нуво». Обе семьи дружили давно, были, что называется, состоявшимися и, открыв для себя, со временем, радости гастрономических туров по Европе, начали отмечать этот французский праздник. Прошлой осенью они собирались у Тепловых, а в этот раз принимали Бобровы, которые и постарались не ударить в грязь лицом. Стол ломился от вкусностей, которым позавидовала бы любая парижская семья. Несколько видов сыров соседствовали с мясными изделиями и рыбными деликатесами, над которыми возвышалась большая бутылка виски с волынщиком в юбке на этикетке. Всё было на высоте.
- Во, олигаторы! – восторженно восклицал Теплов подняв баночку с гусиным паштетом – фуа-гра у них, во, уровень!
- Да, ну их, с этими санкциями – притворно сердясь, махала руками довольная хозяйка, разливая вино по высоким бокалам – ничего ж сейчас толком нет, хорошо у нас хоть знакомая в «Люкс-Гурмэ» управляющая, она выручает…. Ну, давайте что ли для аперитива….
Все дружно выпили по бокалу терпкого молодого вина, закусив предложенными им канапе с кусочками паштета и ветчины.
- Мда - откинулся на спинку стула хозяин дома – фуа гра…. А помните, как в девяностые мы с вами скидывались и на рынок вместе ездили, чтоб оптом дешевле было тушёнку покупать? Вот, поди, заставь нас сейчас её съесть…
- Да уж – поёжилась его супруга - было времечко, не приведи Господь....
- Да, почему? – неожиданно возразил Теплов – мне та тушёнка очень даже нравилась, я б и сейчас не отказался.
- Ага – скептически хохотнул Бобров – давай, давай…. Могу тебе ещё спирт «Рояль», предложить, я тут недавно в погребе свою заначку нашёл….
- А, что – упрямился Теплов – тушёнку.. да и спиртику могу бахнуть, это ты тут офранцузился по-полной, жить без пармезана не можешь….
- Я?! – возмутился Бобров – да, чтоб ты знал, я вообще этот сыр не ем, вон тот голубой только, да и то с похмелья больше, запах перебить….
– Во, во – засмеялся Теплов, кивнув головой на стоявшую бутылку виски – пьёшь-то ты что теперь - виски шотландский, а вот спирт уже и не сможешь….
- Это я-то не смогу? - с яростью вскричал обиженный Бобров – это я-то? А ну, давай тащи этот спирт – велел он жене – и тушёнку посмотри там погребе, я вроде видел.
- Да бросьте, вы чего придумали-то? – примиряюще запричитала та в ответ – да, не пойду я никуда!
После краткого препирательства, поняв, что спорить с женою бесполезно, разозлённый Бобров сам сходил в погреб, вернувшись с запыленной бутылкой спирта и жестяной банкой перловой каши.
- Ты что, с ума зашёл?! – возмутилась его супруга - дай я эту кашу собаке соседской отдам!
- Ни фига – отрезал Бобров, метнув холодный взгляд на Теплова - это мне вместо тушёнки на закуску, разогрею только.
- Давай и мне каши - сказал в ответ Теплов и добавил - можешь даже холодной.
- Тогда и мне холодной! – сердито заявил Бобров и, стряхнув со своей тарелки разложенный там хамон, вывалил на неё из банки серую слипшуюся массу. После чего открыл бутылку «Рояля» и разлил спирт в пару свободных винных бокалов.
Женщины, поморщившись, прикрыли носы руками, а хозяин с гостем пристально, словно из засады, глядя друг на друга, подняли высокие бокалы со спиртом и выпили, закусив бурыми комками холодной перловки.
- Ну, как? – выдохнул Бобров, перевернув бокал вверх дном - не могу? Да я и без закуски могу, в отличие от некоторых…. Ещё, может?
- Конечно! – откликнулся Теплов – чего спрашиваешь?

Прошло пару часов, и на даче воцарилась полная гармония. Женщины, мирно беседуя, пили чай где-то на кухне. В зале на праздничном столе сохли почти нетронутые заграничные деликатесы, на которые взирал со своей этикетки удивлённый волынщик, а оба друга, допив литр спирта и доев всю перловку, дружно храпели на стоявшем в углу широком диване.
Французский праздник «Божоле нуво», как всегда, удался.
© robertyumen

21.01.2020, Новые истории - основной выпуск

Встретил сейчас в Домодедово своего знакомого, они с женой из Руасси прилетели. Она где-то там в очереди на регистрацию домой, а он сидит разутый и пальцы на ногах какой-то белой изолентой заматывает.
— Ну, как тебе, — говорю, — Саня, Париж, впервые там были?
— И в последний, — мрачно кивнул Саня и буквально за пять минут на чистом клоачном сообщает мне все свои сложные впечатления, транслирую:
— Короче, поселились мы с супругой на правом берегу, в пятизвёзднике у Оперы, да и как пятизвёздник, дом-то старый, лестницы узкие, лифты крошечные, до интима тесные, персоналу на тебя плевать, не нравится - оревуар, подушки нормальные так и не выпросили, после тайско-турецких пятёрок контраст крайне драматический.
Портье в первый же вечер порекомендовал мишленовский ресторан поблизости, отдали за ужин с вином больше двухсот евров, а что ели путём и не поняли хотя официанты за спиной в стенку выстроились и хором чего-то картавили. В итоге толком не наелись, купили на углу каких-то булок с травою, сточили, спать пошли.
Утром встали, прогуляться отправились - жуть! На тротуарах мусор, говны повсюду собачьи, арабьё у каждого кафе тучами, французы-чмошники мимо них по стеночке крадутся. Да и француженки, если честно, так себе дамы оказались.
До Монмартра дошли - вообще Черкизон, кругом ворьё, шмоток развалы, кебабы, секс-шопы, да парикмахерские эти африканские - овчарни!
В метро спустились, всё загажено, беженцы семьями по двадцать рыл и микки маусы в открытую бегают. До Эйфелевки доехали - металлолом, очередь под подолом отстояли с километр, поднялись, лифт как скотовозка, а город сам какой-то серый, дома вообще все одинаковые, ещё и дождик в табло мелкий, противный как аэрозоль.
На Елисейских вообще делать нехрен, цены конские, азиаты отарами, бомжары с собачками, да какие-то дебилы протестующие чуть ли не на каждом светофоре. Украшено, конечно, всё к Рождеству, но в Москве и покруче будет.
Мулен Руж вообще как-то не зашёл, хотя билеты купили самые дорогие на первые столики. Девки пляшут, рожи у всех эсэнгэшные, туфли стоптанные, костюмы драные, нитки торчат.
Пару дней на магазины убили, шанелей каких-то набрали, хрен знает, по-моему и дома такого уже полно, одно что моя бубнит про какие-то новые коллекции.
Экскурсии взяли, ну тоже так. Петергоф мне летом даже больше Версаля понравился. Замков кучу этих старинных объехали, всё обошли, ноги себе до мозолей стёр, а в голове только полный дурдом от ихних людовиков!
Он выбросил остатки изоленты в урну и вздохнул.
— Но, знаешь что... пару раз попадался к нам в группу один старикан. С Новосиба вроде. Сам он председатель тамошнего общества российско-французской дружбы. Говорливый такой, общительный, и с французами ля-ля-ля и нам всё про себя рассказывал.
В Париж припёр по какой-то чуть ли не курсовке, дорогу ему оплатили и месяц проживания в каком-то хостеле на окраине. Там в этом хостеле ему с утра дают круассан с брикетиком масла и стаканчик сока. На обед он берёт вино из бакалеи за 0,8 евро, которым мясо при жарке поливают и этот их длинный багет. Полбутылки с половинкой багета он за обедом засаживает и остаток на ужин. Даже на метро ни разу не ездил, но весь Париж уже пешком истоптал, всё оббегал - площади, музеи, памятники, церкви, кладбища...
И что самое интересное - доволен как слон на водопое! Прям светится от счастья, хоть пня ему выписывай. Денег меньше чем у д’Артаньяна, а ему пофигу!
Саня натянул носок и обескураженно покачал головой:
— А тут по триста евро в день вваливаешь и на выхлоп ничего хорошего, с женой в этом Лафайете вдрызг посрались, не отдых, а мучение, в ресторанах жрать по сути нечего, мясо с кровищей устали жевать, одну шаурму и брали в конце, хожу, вон, еле-еле, видал чего мне эти лягушкины вместо пластыря в аптеке подсунули?
Он с трудом надел ботинок и снова помотал головой:
— А этот хрыч старый до сих пор поди как доберман по городу носится! И ведь счастлив... Обидно!
Позвонила жена и Саня, попрощавшись, захромал к стойке. Потом обернулся и повторил:
— Просто обидно, понимаешь?

© robertyumen

14.04.2015, Новые истории - основной выпуск

Товарищ у меня, любитель на горных лыжах погонять, этот случай рассказывал. Пару лет назад катался он с женою на горе в Финляндии. И как-то умудрился там же на горе вдрызг с нею разругаться. Что-то там они, как водится, друг другу высказали, психанул он, развернулся и умчал прочь. Съехал чуть в стороне от основного спуска и в итоге в каком-то там лесочке один оказался. С обиды надумал на обед в отель не ходить, а знал, что есть там где-то рядом ресторанчик домашний, в нём и решил перекусить. Пошел он дальше по лесу и вскоре нашёл этот ресторан, домик такой типично финский, симпатичный, снаружи весь в сельском стиле оформлен.
Подъезжает он, значит, лыжи снимает, заходит. Зал маленький, пара столов всего, посетителей нет никого, официанты, мужик пожилой в фартуке и тётка с ним, сами сидят, обедают.
Но, стильно конечно, кругом, подоконники мхом задрапированы, по стенам рога оленьи, да скалки деревянные развешаны. Ну, он объяснил как мог, больше жестами, конечно, что мне бы, мол, поесть у вас. Те переглянулись, мужик встал этот, усадил его за второй стол, начал обслуживать. Супу сперва налил какого-то рыбного, потом тефтели ему принесли.
Тот есть начал, ммм… вкусно сил нет.. про водку ещё спросил, тётка сперва головой помотала, а потом ликера какого-то крепкого бутылочку принесла, стопку. И кисель из клюквы на запивон. В общем, пообедал он там на славу, а что самое интересное, так и не рассчитался. Касса что ли, как он понял, у них в тот день сломалась, он им деньги суёт, а те не берут, лишь лопочут что-то по своему. Он им, да не надо, мне сдачи, а они все равно не берут, только руками разводят, мол, нет, нельзя нам. Так и ушел он, поев за спасибо и пообещав обязательно еще раз у них появиться.
А через пару дней, когда с женой уже помирился, решил её туда сводить, да и рассчитаться заодно.
Она спрашивает, а что за ресторан, мне в отеле тоже один здесь рядом порекомендовали. И вот тут-то случайно и выяснилось, что ресторан тот домашний совсем с другой стороны горы находится, а дом, где он был, это просто хутор какой-то здешний, в котором семья местных финнов живёт. И покормили они его тогда, по всей видимости, только из простого человеческого гостеприимства.
© robertyumen

01.11.2014, Новые истории - основной выпуск

Лекарство от грубости

Есть у меня одна знакомая докторша, что любит дарить различную сувенирку, которой сейчас их производители лекарств заваливают - брелки, кружки, календарики. А недавно притащила пачку таблеток сосательных от запора, для детей, «Фитолаксики» называются. ( название, на всякий случай, поменял, а то подумаете, что реклама ). С виду как конфетки мятные, обёртки яркие, красивые, пахнут вкусно, ешь, не хочу..
Болталась у меня эта пачка в кармане, болталась, так бы и выкинул, наверное, а тут как-то в Сбере вредина одна нахамила. В платежах накосячила, а когда поняла, что сама не права, так ещё и нагрубила. Ну, я препираться не стал, наоборот, понятное, говорю, дело, нас много, а Вы тут одна с нами маетесь. Ну и конфетку эту достал и ей презентовал. Она промолчала, но конфету взяла, а я со спокойным сердцем дальше себе пошёл.
Вот с того дня и пошли они в ход, фитолаксики-то. Практически не ругаюсь теперь ни в банках, ни в кафе, ни в магазинах, ни в ЖЭКе... Только улыбаюсь и конфетами угощаю. Но по справедливости, как в инструкции положено, в зависимости от массы тела, я ж не зверь какой. Если хамка стройная – один фитолаксик, поупитанней – два. Тут на складе товар получал, кладовщица попалась скандалюга, да пышная при этом, как скульптура у Ботеро, так ей сразу четыре штуки выдал.
Вы скажете, я негодяй или мерзавец и будете правы, наверное... Я даже врать не буду, что совесть мучает. Напротив, чувствую себя графом Монте-Кристо, по меньшей мере…. месть ведь сладкое чувство…. И у меня ещё полпачки осталось….
© robertyumen

09.09.2017, Новые истории - основной выпуск

Итак, эта печальная и во многом даже трагическая история произошла в городе-герое Москве. Без всякого сомнения она могла бы произойти и в провинции, но именно оттуда в столицу и прибыла главная героиня.
В столице она поселилась у тётки где-то глубоко на окраине, но там прокантовалась недолго, так как ей выпало то самое величайшее счастье, о котором только может мечтать женщина - она зацепила коренного москвича.
Надо сказать, что для этого она имела все необходимые опции: большой рот, сиськи с голову, коровьи ресницы, длинные ногти и ещё более длинные ноги.
В ответ на это её избранник имел кой-какие сбережения, машину и квартиру в весьма неплохом районе. В общем, Бог олушка послал.
И хотя сам он был далеко не мачо-мачо, а обычный компьютерщик ботанического вида, но взвесив все обстоятельства она решила, что «это» её на данный момент вполне устраивает.
Поэтому, познакомившись в одном из ночных клубов (и там же быстренько «обвенчавшись» в туалете), молодые люди начали жить вместе. В этой самой его квартире и неплохом районе.

Вроде и жизнь её таким образом наладилась, но примерно через полгода совместной жизни нашу героиню начал терзать бес благородный скуки тайной. Как всякая современная девушка она ходила в спортзал, ела в кафешках пареную клубнику с листиком рукколо, посещала различные салоны красоты, а всё же затосковала. Захотелось ей чего-нибудь этакого.
Развеять девичью тоску вызвался её тренер по фитнесу по имени Иван, что являл собой великолепный образец тупого, но хорошо сложенного молодого человека, загорелого, гладко выбритого и имеющего бессознательную эротическую привычку почёсывать свои первичные признаки.
Вот с ним наша героиня и снюхалась, а, говоря высоким слогом, доштырилась на адюльтер. Назначила день Икс и начала предвкушать незабываемую встречу.
И всё бы оно ничего, но её компьютерный сожитель чего-то там заподозрил и, взломав её почту, обнаружил их, наполненную нежной лирикой, переписку.

О, боги, боги! Коварство жителей златоглавой и вправду не имеет границ.
Ботаник не стал устраивать скандал и разборки, а подумав накатал перед днём встречи этому Ивану следующее послание:
Дескать, Иван, тут такое дело. Я девушка продвинутая и классическую любовь считаю делом скушным и обыденным. Секс я предпочитаю жёсткий и беспощадный с элементами насилия и разнообразных извращений таких как (далее следовал целый список всего того, что она любит, чтобы с нею делали и как это всё лучше ему устроить).
Даже если я буду сопротивляться, орать и вырываться то знай, что все эти крики и визги не более, чем элементы нашей эротической игры. Если ты готов к такому, то давай встретимся. Ты уж сам смотри..
И ещё одно. Мы с подругой (она блондинка с пятым номером и тренер по тантрическому сексу) давно мечтаем устроить то, что по-французски называется "дэ труа". То есть отдохнуть втроём с каким-нибудь раскованным и неутомимым мужчиной. А быть раскованным с ней просто необходимо, потому как в постели она вытворяет такое от чего бывает совестно даже шлюхам в далёком Амстердаме.
Поэтому, Вань, если завтра проявишь себя со мной, получишь бонус….
Ответ не замедлил себя ждать. Ваня отреагировал быстро и кратко, как и подобает настоящему самцу. Без лишних расспросов он прислал только одно, но многообещающее слово:
- Жду.

И, вот, наконец-то героиня, полная горячих надежд и томительных упований, прибыла на свидание.
Взгляд у Ивана был немного странный, но она не придала этому никакого значения и поцеловав его в щёку прошла в ванную откуда, спустя некоторое время, вышла уже во всей своей пленительной красе. И, лишь, когда вместо романтической прелюдии, она вдруг получила пару увесистых затрещин, то поняла, что встреча пошла по какому-то новому, неведомому для неё сценарию.
Иван же действовал строго по инструкции, полученной в письме и, невзирая на все её возражения, связал ей полотенцем руки и без промедления приступил ко всем описанным ею видам секса. Причём начал он их чётко по алфавиту.
Протестовать, увы, было поздно, да и бесполезно с запиханными в рот её же кружевными трусиками. Оставалось только мычать и лить щедрые женские слёзы, который её партнёр счёл за свидетельства её наслаждения.

Я понимаю вас, господа. А точнее даже, дамы и господа. Всем нам сейчас хочется узнать подробности описываемого процесса. Все мы принадлежим к этому миру и всем похотям его. Но всё же происходившее является интимным делом героев, поэтому сразу перейду к тому моменту, когда, отстрелявшись несколько раз в различных вариациях, Иван развязал нашу героиню, и поинтересовался довольна ли осталась его пассия таким эффектом и когда они встретятся с её, так любящей всё французское, подругой.
К его искреннему удивлению, дама, соскочив с кровати, только завизжала как ведьма на костре и обозвав его маниаком и наскоро одевшись, пулей вылетела из номера. Иван лишь пожал плечами, подивившись столь резкой смене её настроения.

Героине же после такого бурного свидания оставалось только поймать такси и направиться домой. Однако зализать дома душевные и прочие раны у неё не получилось. Когда она уже подъезжала, на телефон ей пришло сообщение от её компьютерщика, со скринами их с тренером переписки.
А забежав в подъезд она обнаружила, что этот московский дьявол-ботаник уже поменял сердцевину замка и выставил за дверь все её нехитрые пожитки. На все её звонки и слёзные смс-ки он уже никак не реагировал и забрав свои вещи ей, в итоге, пришлось снова ехать к тётке.

Вот и конец этой пронзительной и грустной истории, в контексте которой остаётся дать всем читателям один-единственный совет:
– Господа, старайтесь при знакомствах с дамами смотреть хотя бы чуть-чуть глубже манды. Иной раз лучше дрочить как Робинзон Крузо, чем жить под одной крышей с подобной шаболдой. Пусть даже с длинными ногтями и ещё более длинными ногами.

© robertyumen

11.08.2018, Новые истории - основной выпуск

Вчера мужика в самолёте стюардессы час успокаивали. Такой классический типок, всё при нём - пузо как на седьмом месяце, рожа красная, чёлка штрих-кодом, сандалики, футболка с волком. Понятно, что отпуск у него начался с утра и он уже в том лучшем мире, где ты красив и остроумен, где всё у тебя получается и ты искренне не понимаешь, почему эти скучные люди вокруг тебя сердятся, вместо того чтобы вместе порадоваться жизни.
И тут мне подумалось, что часто ведь так бывает, летишь себе спокойно в самолёте и вдруг стюардесса по радио:
— Уважаемые пассажиры, если среди вас есть профессиональный врач или хотя бы медработник, просьба обратиться к бортпроводнице, одному из пассажиров внезапно стало плохо.
И обычно кто-нибудь поднимается, идёт к этому больному, что-то даёт ему со срочно принесённой аптечки, и делает ему какой-то там массаж. Человек потихоньку отходит и доктора все благодарят, и даже иногда ему хлопают...
Но почему же никогда не объявят, к примеру, вот так:
— Уважаемые пассажиры, может среди вас есть спортсмен действующий или даже бывший, лучше боксёр или рукопашник, просьба обратиться к бортпроводнице, одному из пассажиров внезапно стало хорошо.
И тогда все начали бы друг на дружку оглядываться, а ты медленно так поднимаешься со своего места. Смущаешься, конечно, но помочь-то надо человеку.
Стюардессы тебя к нему подводит, он стоит, шатается, блажит себе чего-то, и двое его уже за руки поддерживают.
А ты чего, всё ж знакомо - тяжесть на правую, ручки поднял, левой чуть обозначил и бам ему с правой прямой в бороду. Он замолкает, а ты вдогонку ему ещё двоечку для контроля - бабам как со стойки!
Ну, обмяк он, сердяга, усаживают его, а ты идёшь обратно на своё место. Люди со всех сторон с уважением смотрят, а самая красивая стюардесса подходит такая к твоему креслу и говорит:
— Спасибо, — говорит, — вам, мужчина, огромное, боялись уже, что на вынужденную из-за этого чмудака идти придётся.
— Да, ерунда, — скромно так отвечаешь, — обращайтесь...
© robertyumen

22.08.2018, Новые истории - основной выпуск

Одна молодая домохозяйка по имени Оля надумала открыть своё дело. А точнее говоря, магазин товаров для взрослых. Ситуация к этому полностью располагала. Во-первых, Оле жуть как надоело сидеть дома. Во-вторых, такой магазин сам по себе придавал её делу в высшей степени романтическую окраску. И, наконец, в-третьих, Олю очень любил муж, который, выслушав её креативную бизнес-идею, задумался, печально вздохнул, но денег дать согласился.
Несколько зимних месяцев ушло на изучение Олей специфики торговли и поиск поставщиков. К весне она заарендила подходящее помещение, заказала товар, наняла пару продавщиц, и работа началась.
И сперва, надо признать, дела вроде даже и пошли, но вскоре грянул очередной кризис и, то ли народ стал грешить меньше, то ли начал экономить на игрищах и рукоблудить по старинке, но только продажи падали как озимые.
Затраты же напротив росли как снежный ком и уже к осени, подбив цифры, Оля с горечью осознала, что её креативный стартап накрылся, если можно так выразиться, своей же собственной продукцией. Бизнес пришлось сворачивать.
Тут вы наверняка все удивитесь, мол, как это можно в нашей блядской стране разориться на таком ассортименте?
Увы, как выяснилось, можно и на таком.

Часть товара удалось распихать на реализацию по конкурентам, а оставшееся сложили в коробки и свезли в гараж, надеясь как-то допродать после. И ещё какие-то силиконовые изделия, что нельзя было хранить при минусовой температуре, пришлось увезти домой.
Муж ржал над коробкой всю дорогу, называя её содержимое "летней" резиной и, держа её перед собой словно святые дары, торжественно занёс в квартиру. Оля, стараясь не обращать внимания на его шутки, засунула коробку под стол и понемногу все про неё забыли и только их пёс иногда подходил, подозрительно принюхивался и даже тихонько рычал, словно что-то предчувствуя.
Со временем все эти Олины неприятности затёрлись, пришла и прошла зима, за ней весна, наступило лето и супруги решили съездить куда-нибудь отдохнуть. Тем более, как раз подвернулся подходящий турецкий оллинклюзив.

Приглядеть за собачкой попросили семью пожилых пенсионеров, что жили снизу. С дедом, высоким, ещё крепким стариком, муж по-соседски приятельствовал и иногда подвозил на дачу.
Те были не против, им как раз подкинули внучку-первоклашку, что с восторгом согласилась гулять с собакой. Супруги спокойно отбыли на отдых, и уже к вечеру несмотря на дождик дед с внучкой впервые вывели пёсика на прогулку.
Правда гуляли они недолго, начался дождь, даже гроза и пёс, испугавшись грома, сам запросился домой, где сразу забился под стол. Внучка бросилась за ним и доставая, умудрилась опрокинуть коробку с бывшими Олиными комплектующими. Оттуда что-то выпало, внучка подхватила и с криком: «Смотри, деда, у них тоже такая штука есть, как у Кати!» — ткнула в лицо деду чем-то розовым и потащила пса в ванную. Очевидно, она где-то видела модную сейчас среди собачников вещь - лапомойку, приспособление для чистки собачьих лап после прогулки. Что-то типа резинового стакана с крышкой и отверстием в ней. Наливаешь туда воды, суёшь лапу, крутишь и силиконовые щёточки внутри быстро очищают её от песка и грязи. Довольно удобная замена тазику с тряпкой.
Дед без очков лапомойку особо не разглядывал, а пёсика вообще не спрашивали, так что процесс пошёл.

Но, как вероятно уже смекнули наиболее смышлёные читатели, это была не совсем лапомойка. А точнее говоря, вовсе и не она. Хоть это изделие и походило на неё внешне, но предназначалось оно не для мытья собачьих лап, а для гораздо более интимных операций преимущественно одиноких мужчин. А если отбросить ложный стыд, то функционально это было именно то, что Кама-сутра по-восточному цветасто именует «нефритовыми вратами».

Две недели Оля с мужем наслаждались южным солнцем, тёплым ласковым морем, экскурсиями и добротной турецкой "шведкой".
Две недели, тщательно вычищая грязь, дед с внучкой добросовестно мыли псу лапы нежно-розовыми «нефритовыми вратами». К чести собакевича, надо сказать, что он всякий раз неистово сопротивлялся и громко рычал на своих попечителей.

К дню возвращения супругов с Турляндии псевдо-лапомойка заметно обтрепалась, но всё же не развалилась, стойко выдержав все беспощадные ежедневные процедуры. Её чисто вымытую, но всю уже истёртую и ободранную Оля обнаружила водружённой на раковину в ванной. Оля даже вздрогнула и позвала мужа. Муж присвистнул и посмотрел на Олю.

В этот момент в дверь позвонили. Как раз пришли дед с внучкой, вернуть ключи и заодно предложили выгулять собачку. Супруги снова переглянулись и дружно уставились на деда. Было заметно, что смотрят они по-разному - муж с некоторым уважением, жена с плохо скрываемой опаской. Пёсик же при виде гостей радостно гавкнул и Оля, пожав плечами, погулять им разрешила, но сама на всякий случай присматривала из окна.
К счастью, ситуация разрешилась сразу после прогулки, когда внучка привычно забежав в ванную и налив в "лапомойку" воды начала стандартный процесс собачьей чистки.

Муж согнулся пополам и, всхлипывая как конь на конопляном поле, скрылся в спальне, откуда так страшно и громко хрюкал, что даже пёсик не выдержал и залаял. Оля держалась.
Когда соседи наконец ушли, супруг вышел из спальни и плача от смеха повалился на диван.
— Оля, — свозь слёзы еле проговорил он, — он же сейчас может в суд подать… за домогательства!
Тут Оля не выдержала и упав рядом на диван тоже закатилась диким хохотом.
На шум из прихожей прибежал пёс. Смеяться он не умел. Поэтому просто дружелюбно глазел на хозяев и махал хвостом.
© robertyumen

12.08.2019, Новые истории - основной выпуск

Заехал вечером к товарищу, он в своём доме живёт. Посидели, попили чайку, а когда жёны удалились общаться в комнату, он поднялся и кратко сказал:
— Пошли.
Пришли мы в сарай, что стоит у него во дворе. Справа были навалены свежие берёзовые дрова, а слева шли полки с различной утварью и припасами, которыми можно было прокормить небольшую африканскую деревню. Товарищ подошёл к полке, на которой стояла батарея разномастных полторашных бутылок, величаво кивнул на них и торжественно произнёс:
— Яблочный сидр!
— Да ты что! – удивился я и присмотрелся получше. Внутри бутылок была какая-то загадочная мутная субстанция, а ближе ко дну лежал толстый слой осадка.
— Настоящий, газированный, — подтвердил он, — сам давил, тут только яблоки и сахару семь кило.
Затем он снял с полки одну из бутылок, с этикеткой лимонада "Ах!", и бережно передал мне со словами «не благодари».
Я кивнул и не поблагодарил, между близкими друзьями это было лишнее. А подарить полтораху настоящего газированного сидра, как вы понимаете, можно только близкому другу.
Дома я осознал, что совершенно не знаю из чего пьют яблочный сидр. Достав на всякий случай высокие стаканы, я с шипением открыл бутылку и по столовой разнёсся волнующий яблочный аромат. Сидр к этому времени уже полностью взболтался и приобрёл ровный тёмно-бурый цвет. Супруга, с подозрением понюхав пузырящуюся жидкость, пробовать его наотрез отказалась и ушла спать.
С первого же глотка я понял, что значит выражение вкус знакомый с детства. Точнее говоря, с ранней юности. Сразу вспомнились покер и "тыща" за гаражами, и папиросы "Прима" и трёхлитровая банка по кругу, когда на несмелый вопрос чем закусить, все хором орут - так, вон, на стенке хуй висит! А после мучительное утреннее похмелье, жуткая рвота в туалете и пренеприятный разговор с родителями.
В общем, путешествие во времени пошло настолько хорошо, что после первого стакана я сходу налил себе второй и, погрустив с ним ещё полчаса, отправился спать.
Но, увы, на этом история не закончилась, ибо жизнь как всегда оказалась богаче.
Ночью со смены в кофейне, где она официантит в каникулы, вернулась дочка. Обычно, когда она работает допоздна, мы ей что-нибудь оставляем на столе, кусок дыни, банан или какую-нибудь булку.
В этот раз на столе она обнаружила полбутылки лимонада "Ах!".
Недолго думая, она тоже налила себе кружку и, крякнув, залпом выпила.
Очнулся я от звука телевизора, что орал на полную громкость. Дочка сидела в столовой на диване и довольно улыбалась:
— А моё второе тату, — гордо доложила она, — вчера сфотографировали трое.
После чего пьяно хихикнула и, плашмя откинувшись на диван, мгновенно заснула в позе витрувианского человека.
Сообразив, что случилось непоправимое, я налил себе ещё полстакана псевдолимонада и одним глотком выпив, снова пошёл спать.
Разборки начались с самого утра.
— Как ты мог напоить ребёнка этой брагой? — сердито вопрошала супруга. — Ты понимаешь, что ты алкоголик, причём социально опасный, ты ведь ещё и дочь втягиваешь!
Я молчал как в плену у индейцев.
— Это точно, — печально подтвердила дочка, — втягивает. Я даже раньше думала, что в аэропорту на рейс каждого пассажира отдельно вызывают.
— Почему? — робко поинтересовался я.
— Да потому что ты всегда бухаешь в кафе до последнего, пока нашу фамилию не объявят!
Через полчаса, прочитав множество нотаций и надавав мне кучу невыполнимых заданий, они наконец куда-то ушли. Ещё через полчаса позвонил товарищ:
— Ну, как, сидр пробовал?
— Пробовал, — вздохнул я, — только это, конечно, не сидр.
— А чего, — забеспокоился он, — семь кило сахару…
— Это не сидр — снова повторил я, — это… это у тебя по меньшей мере кальвадос получился. Ремарк такой пил.
— Ремарк? — обрадовался он, — а, знаешь, что, а ты давай прямо сейчас ко мне, у меня же ещё и бурбон есть! Тоже сам делал...
Я снова вздохнул, но подумав, начал одеваться. Когда ещё отведаешь настоящего бурбона. Тем более, что в случае нового семейного насилия я всегда могу убежать из дому и стать моряком.

14.10.2017, Новые истории - основной выпуск

Заезжал вчера отец Николай с монастыря. По хозяйственным вопросам, монастырь же тоже своего рода предприятие, что-то закупают у меня время от времени.
А мы с ним каждый раз немножко беседуем. На самые разные темы - от пьянства до ИГИЛ. Больше я спрашиваю, конечно. Мне нравится, он всегда как-то интересно отвечает, свой взгляд у него на многое.
Вчера спросил у него, что он про "Матильду" думает.
— А кто это? — спрашивает.
— Так фильм же, — говорю, — про царя, про балерину, все сейчас обсуждают, по ТВ постоянно показывают, неужто не слышали?
Он только плечами пожал:
— Да, нет, мы же не смотрим...
Уехал, а я думаю, вот, интересное же дело. Уже с месяц все медиа как тараканы по кухне с этой Матильдой носятся, в два уха нам дуют - царь, балерина, жарил, не жарил, поклонская, святой, рпц, кирилл, скрепы, запреты, мединский, православные активисты, угрозы и т.д. т.п…
А тут живут себе божьи люди спокойно и не знать не знают.

12.04.2014, Новые истории - основной выпуск

Валенки от Гуччи

Делегация, прибывшая на Бульковскую войлочно-валяльную фабрику, выглядела внушительно. Помимо подкатившего к крыльцу микроавтобуса с десятком важных гостей, на своём новеньком «Прадике» директор лично привёз главного итальянского партнёра фабрики синьора Джино Динари. Приехал тот по поводу открытия в Бульково новой линии по производству суконной обуви, что под известным в народе брендом «Прощай молодость» до сих пор крайне популярна из-за своей цены и практичности носки. Начав с краткого фуршета и презентации нового оборудования, которое поставила его фирма, высокий гость в сопровождении стройной как гадюка переводчицы вместе с директором прошёлся по территории фабрики, без особого интереса обозревая её интерфейс, не менявшийся со времен последнего ленинского субботника начала девяностых.

Положение поменялось, когда гости дошли до валяльного цеха, где вниманием иноземного визитёра неожиданно завладела сидевшая на входе фабричная учётчица Валька-разведёнка, увидев которую Джино остановился как вкопанный вытаращив на неё свои агатовые глаза и проходя вперёд всё вертел кудрявой головой оборачиваясь на покрасневшую Вальку из всех углов цеха. Помимо Вальки синьора Динари почему-то заинтересовали обычные серые валенки кипами сложенные для укладки в мешки в углу склада. Увидев их, Джино также остановился, взял из ближайшей кучи валенок и, повертев его в руках, задал простой и логичный для него вопрос:
- Что это?
- Валенок - пожал плечами бульковский директор, чем на время озадачил анорексичную переводчицу, которая достав из своей сумки толстенький словарик, через пару минут всё же выдала перевод
- Ит из валенки - русские сапоги из фетра. Джино внимательно осмотрел валенок со всех сторон, отмечая неплохое качество сырья, и попросил перевести синьору диреторре, что у его поставщиков видимо хорошая шерстомойная машина. Бульковский диреторре в ответ скромно промолчал, вспомнив ту шерстомойную машину, которую он наблюдал во время его последней ташкентской командировки по закупу шерсти. Состояла машина из двух перманентно укуренных узбеков и небольшого чахлого озерка, сквозь которое они по очереди ленивыми пинками прогоняли с берега на берег печально блеющую отару свалявшихся и запылённых овец перед их подстрижкой.
После экскурсии и сжатого совещания с руководством, синьор Динари покинул фабрику, высунув, как лабрадор, из окна директорского джипа голову, в попытке напоследок разглядеть среди вышедших попрощаться работниц, пленившую его Вальку. Потом вздохнул и, достав из портфеля калькулятор, спросил, сколько стоит и весит пара «вальенокс». Сикс бакс, Ту килограмс, Тэн ин зэ пэк - певучим речитативом вывела переводчица, и итальянец защелкал блестящими кнопками, всю обратную дорогу высчитывая что-то одному ему известное на своём калькуляторе.

Причина такого интереса была проста, как сами валенки. На самом деле основным бизнесом синьора Динари была не продажа оборудования, а вторичная переработка остатков текстиля, которые поступали на его фабрику под Миланом и загружались специальные умные машины - «крабы», рвавшие их практически до молекулярного состояния. Получающаяся текстильная взвесь уже как сырье снова продавалась странам производителям одежды. Помимо хлопка заказы поступали и на шерсть как сырьё для трикотажной одежды. И тогда синьору Динари приходилось искать поставщика шерсти. Но на планете осталась уже не так много мест где разводят овец. Традиционно большие семьи необходимые для присмотра за крупными стадами в таких регионах уменьшаются - молодёжь переезжает в города. До визита в Бульково шерсть синьору Динари приходилось покупать в Новой Зеландии и водным путём через Суэцкий канал перевозить на фабрику в Италии. А поскольку овец к парикмахеру водят в лучшем случае лишь раз в году, привезённую шерсть нужно было еще и мыть. Сравнение же новозеландской шерсти с русскими фетровыми сапогами было явно в пользу последних. При примерно той же цене за тонну они уже были мытые, перевозка их была быстрее, да и обходилась дешевле.
Поэтому примерно через месяц, получив заказ на шерсть, Джино немедля заказал в Бульково контейнер с шестьюстами парами валенок, что по прибытии в Италию были тут же безжалостно порваны до уровня сырья. После чего получившаяся из них шерсть была им весьма выгодно запродана концерну «Gucci Group», который согласно условиям контракта некоторую долю расчёта произвёл изготовленными из полученного сырья изделиями, а именно двадцатью длинными трикотажными платьями. Платья были выписаны с дисконтом, позволяющим синьору Динари половину из них отправить российским партнёрам как часть долга за поставленный товар.

В России, получив от своего чужедальнего партнёра вместо денег столь необычный бартер, бульковский директор долго матерился у себя в кабинете. Платья стояли в углу, каждое в отдельном чемоданчике, запакованном в зелёный пакет с надписью «Gucci». Продать такие платья хотя бы за полцены даже самым утончённым местным покупательницам было в Бульково абсолютно невозможно. Вначале он даже хотел плюнуть и выписать по себестоимости платья в виде премии ключевым фабричным дамам - главному бухгалтеру, заведующей складом и кадровичке. Но после всё же решил посоветоваться с супругой, рассказав ей за ужином об этой не самой удачной своей сделке.
- Татьяне звонить надо - выслушав, сразу деловито заметила жена - лучше места, чтоб их продать, просто нет. Татьяна была её одногруппница, уехавшая в Москву и сделавшая по бульковским меркам головокружительную карьеру. За десять лет своей столичной жизни она прошла путь от продавщицы бытовой химии в контейнере на ВВЦ до администратора мультибрендового торгового комплекса Третьяковского проезда в центре Москвы. Примечателен он был тем, что там находились самые роскошные в столице бутики, в коих предпочитала погружаться в мир изысканной мировой моды вся элитная московская публика, сплошь, как известно, состоявшая из людей знаменитых и состоятельных. Решив не откладывать дело в долгий ящик, жена в тот же вечер и набрала номер подруги. Обсудив с ней, как водится, нехитрые местные новости она попросила её пристроить по возможности десяток доставшихся им платьев.
- Да нет, Тань, они фирменные, нам с Италии прислали, не вдаваясь в их узбекскую родословную, упрашивала она сокурсницу. Та, к счастью, пообещала посодействовать и во время очередной своей командировки в Москву, директор, переделав все дела, повез злосчастные платья к ней на Китай-город.
Поглазев в расположенном на въезде в пассаж автосалоне на выставленные Bentley и Ferrari, он набрал её номер и спустя пять минут уже пил из крохотной чашки ароматный кофе в её кабинете.
- Тань, ну тысяч хоть по пять-десять?
- Издеваешься? - улыбнулась та - у нас носки дороже висят. Меньше чем больше чем в три раза больше не возьмут, не надейся.
- Ну, тебе виднее, лишь бы за зиму разобрали – махнул он рукой. И получив в подарок для супруги что-то розово-шуршащее вместе с галстуком для него самого в голубом пакете с надписью Zegna, засобирался домой.
- Ты с пакетом-то этим по Москве не ходи – сопроводила его на дорожку советом Татьяна. Лучше купи обычный и заверни от греха.

Платья раскупили быстро. Первое из них приобрела за сумму адекватную трём с половиной тысячам долларов популярнейшая сейчас в Москве топ-модель, что, даже став законодательницей моды, предпочитала иногда покупать для выхода в свет готовое платье, сэкономив, на его заказе у модельера. После того как Татьяна в разговоре с парой знакомых рублевских модниц вскользь обронила эту новость, салон «Gucci», где выставили платья, тут же повысил цену на остальные, распродав их в течение полутора недель по «спеццене со скидкой» около пяти тысяч долларов каждое.
Через месяц, во время следующего его визита в столицу Татьяна вручила слегка ошарашенному бульковскому директору вложенную в конверт карту VISA с лежавшими на ней двадцати пятью тысячами долларов. К его немалому удивлению контейнер валяной обуви общей стоимостью менее четырёх тысяч долларов каким-то дивным образом превратился в солидную и не облагаемую налогами сумму. А произведённые в уме несложные арифметические исчисления этой операции позволили просчитать её почти десятикратную доходность доступную обычно лишь наркобаронам.

Спустя ещё через месяц после этого британские таблоиды сообщили о курьёзном фэшн-казусе случившемся на выставке в музее Victoria & Albert, посвященной легендарной актрисе Грейс Келли. На мероприятии, которое посетили многие высокопоставленные персоны, сразу две известные россиянки появились в абсолютно одинаковых, длинных в пол, золотисто-бежевых платьях от Gucci.
Следом за состоятельной подругой российского олигарха, наделавшей так много шума в прессе своим открытием в Москве центра современного искусства, на выставку вместе с супругом лордом приехала и самая сейчас модная из российских работниц подиума, также частая гостья подобных раутов. Поначалу, выдержав паузу и дав возможность журналистам сделать снимки, обе дивы сделали вид, что никакого конфуза не произошло. Однако затем, быстро осознав что, в высшем свете появиться в одном наряде всё же считается не комильфо, постарались по возможности разойтись в разные стороны. Но, увы, было уже поздно. Пальцем на них, конечно, никто не показывал, но и пройти мимо такого занятного информационного повода присутствующим на экспозиции представителям прессы было бы непростительно. В сложившейся ситуации обе соотечественницы не сговариваясь, приняли довольно оригинальное решение. Спустившись по очереди в гардероб, они накинули на плечи свои шубки, в коих, стараясь держаться подальше от друг от друга, и проходили весь вечер.

- Символично, что Грейс Келли в своё время была лицом дома Gucci, а после её свадьбы с князем Монако компании даже присвоили официальный статус поставщика королевского двора - комментируя ситуацию журналистам, заявила главный дизайнер бренда Фрида Джаннини - В любом случае обе дамы могут поздравить друг друга с хорошим вкусом, ведь коллекция выпускалась весьма ограниченным тиражом исключительно для продажи во флагманских магазинах. Похоже, платье от Gucci становится истинной must have для тех русских модниц, кто считает, что итальянский стиль - синоним качества и хорошего вкуса.

- Вы завтра не спите опять целый день, а лучше вон ходите, репей с шерсти выдергивайте - наказал вечером директор хозяйства Мансуру с Каримом пригнавшим овец с пастбища - может стричь будем, русский опять звонил, на закуп приедет.

03.06.2015, Новые истории - основной выпуск

Однажды летом, когда я после третьего курса института подрабатывал экспедитором в магазине стройматериалов, послали нас с водилой на «УАЗике» в командировку. Приехали мы в небольшой уральский городок, точнее даже в посёлок в пригороде, где я должен был сдать накопившийся у нас брак и получить новый товар в производственно-коммерческой фирме, что выпускала универсальную клеящую мастику «Ремонт». Знаете, наверное, такая в ведёрках по пять килограмм, она ещё много для чего используется при строительстве. И для плитки, и для паркета и для линолеума, короче говоря, для всего. Директором и единоличным владельцем фирмы был здоровенный местный мужик, по имени Григорий, благодетель для всего посёлка, поскольку какой-либо другой работы в здешней округе тупо не было. Фирма арендовала цех на почти заброшенном ремзаводе, где и было размещено всё производство. Технически, в принципе, ничего сложного, было просто некое подобие конвейерной ленты, где в перетёртый камень добавляли клеевую добавку и фасовали в пластиковые ведёрки.
А так как я тогда учился по специальности менеджмент и горел перманентным желанием повсюду применять полученные знания, то, сдав бракованную мастику и выписав новую, я зашел к Григорию в кабинет и начал приставать к нему с различными вопросами. В частности, поинтересовался, растёт ли процент брака, и какая система контроля качества используется при производстве, германская или японская?
- Растёт – озабоченно подтвердил мне Григорий - особенно после праздников… и по понедельникам, когда эти сволочи синюшные - махнул он в сторону цеха - от пьянки отходят… а насчёт системы контроля даже не знаю, в чём разница-то?
Радуясь возможности поумничать, я авторитетно ему растолковал, что у немцев при конвейерном производстве всё построено на взаимном стукачестве друг на друга, японцы же вообще не ищут виноватого, а стараются решить проблему брака все вместе.
Григорий всё это с интересом выслушал, после чего спросил:
- А вы, кстати, как, много брака в этот раз привезли?
- Полный прицеп – ответил я – почти сорок вёдер.
- Сколько, сколько? – Григорий даже вскочил со стула - Сорок?! Ну-ка, пошли! – решительно кивнул он мне – сейчас увидишь контроль качества.

Войдя в цех, Григорий сходу выдернул из кучи с браком ведро с мастикой, и в два шага догнав какого-то случайно проходившего мимо работягу, с размаху заехал ему этим ведром в ухо. Тот камнем рухнул на землю, а Григорий стремительно направился в сторону конвейера, где, словно Илья Муромец палицей, принялся методично раздавать удары ведром направо и налево, щедро сопровождая всё происходившее матом.
Картина, надо сказать, была довольно кошмарная, кому-то из работяг прилетело в голову, кому-то досталось по спине, а некоторым он ещё успевал добавить с ноги. Окучить он так успел человек пять или шесть, после чего я в ужасе повис на нём, умоляя прекратить эту бойню. Благодаря этой задержке все остальные пролетарии успели, словно суслики в пшеницу, забиться в какие-то подходящие укрытия. Григорий слегка успокоился и, пообещав напоследок каждому из присутствующих в случае появления нового брака леденящие воображение эротические кары, швырнул прочь ведро с мастикой и вышел из цеха.

Замечу, что до сентября, пока снова не началась моя учёба в институте, никакого брака в их продукции больше выявлено не было.
© robertyumen

26.10.2014, Новые истории - основной выпуск

Как-то раз в начале нулевых один замдиректора (назовём его Коля) производственного предприятия по выпуску спортоборудования представлял на крупной столичной выставке свою продукцию – силовые тренажёры. Тренажёры у них на самом деле были неплохие, хотя, конечно, и проигрывали по внешнему виду стоявшему в соседнем ряду конкуренту. Конкурент был серьёзный - американская фирма, презентующая свои товары через своих российских партнёров. Фирма считалась законодателем в их бизнесе, и возле их стенда весь день толпился народ - владельцы спортзалов, многие из которых уже подписали с американцами контракты на поставку, какие-то околоспортивные чиновники и т.п….
К их же продукции, за первый день выставки, серьёзного интереса никто не проявил и лишь после обеда несколько раз подходил невысокий мужчина в простеньком сером костюме без галстука, что осматривал их тренажёры с любопытством. Но, судя по скромному внешнему виду, к потенциальным оптовым покупателям он никак не относился и Коля каждый раз отделывался от него какими-то дежурными фразами, тем более, что тот в ответ молчал и лишь смущёно улыбался время от времени.
В общем, итог дня был довольно нерадостным и Коля уже собирался домой, когда к нему вновь подошёл давешний мужчина в сером костюме, приведя с собой довольно миловидную молодую девушку, представившуюся Коле переводчицей. Переводчицей, как выяснилось, она состояла при министре спорта Венесуэлы, коим и оказался мужчина, интересовавшийся их тренажёрами. И хоть находился тот на выставке в рамках визита официальной венесуэльской делегации в Россию, но имел и свои вполне чёткие цели.

Американскую продукцию ему покупать было запрещено изначально (ещё жив был Чавес), а та, что презентовал Коля на своём стенде, вполне подходила по цене и качеству для венесуэльской госпрограммы по обустройству спортзалов для населения. И вот теперь господин министр желал знать позволят ли производственные мощности их предприятия освоить первоначальный заказ по комплектации порядка пятидесяти спортивных залов.
Уразумев услышанное, Коля даже похолодел. Даже не зная ещё точных цифр можно было понять, что таких объёмов их цех ещё никогда не получал. Но отступать было некуда, начались переговоры.
Дальше было почти два месяца напряжённой работы, своевременное выполнение заказа, выход на новые мощности, ну и всё то, что и называется у нас «раскруткой».

Вот такая небольшая история…. Она, кстати, подлинная, но называть фирму я, пожалуй, не буду, скажу только, что она питерская и сейчас занимает немалую долю рынка в этом бизнесе.
Всем пока, и помните – внешность обманчива, фактически ваш глаз лишь обрабатывает отраженный свет. Ваша кошка всё уже увидит по-другому…
© robertyumen

09.04.2017, Новые истории - основной выпуск

Короче говоря, ситуация. Батя у Серёги учудил. Он у него в посёлке, в своём доме живёт. Сам хозяйство ведёт, хотя под восемьдесят ему уже, но ещё и охотничает вовсю. Крепкий такой дед, с характером.
И как-то возвращались ночью с танцев оболтусы местные и устроили у него перед домом пляски. Он их раз попросил не шуметь и проваливать – бесполезно. Музон, маты, разборки пьяные... Он им второй раз сказал, а они в ответ его и послали. Чеши, дескать, отсюда, старый, пока самому не наваляли.
Дед тогда молча сходил в дом за ружьём, вышел на крыльцо, прицелился... И как дал по ним дробью!
Одному в ногу засадил, а другой, драпая, умудрился в канаву свалиться и руку сломать.
Такой, вот, оверкиль вышел. Участковый прямо с утра нарисовался, хрен сотрёшь, заявление на деда привез, и пошла писать губерния. Серёга с города прилетел, пытался всё сходу разрулить, да поздно уже, закрутилась госмашина, дело завели, суд назначили.
Давай он тогда с батьком беседы проводить. Про это на суде говори, про это лучше молчи, понял? На что батя ему ответил:
- Ты иди, каштанку лаять учи, отвечу как надо, не волнуйся.

И, вот, суд. Сидит на скамье старый дед. Сразу заметно, что сажать его никто не хочет. Ни прокурор, ни даже сами потерпевшие, которым родители, разобравшись, что к чему, уже напихали по самые рыжики.
И судья, средних лет тётка, которая всё понимает, начинает задавать деду наводящие вопросы, чтобы потихоньку всё переквалифицировать на несчастный случай и административку.
Мол, не хотели же вы, подсудимый, на самом деле, кого-нибудь ранить, ведь по отзывам и характеристикам видно, что человек вы мирный. Наверняка сами не ожидали, что ружьё выстрелит, хотели просто ребят попугать, правда?
Дед покосился на Серёгу и молча кивнул.
- Ну, вот, видите, - обрадовалась судья, - я же говорю, попугать хотели… думали, осечка будет, ружьишко опять же старенькое у вас, осечки, видимо, часто бывают, ведь так?

И тут Серёгин батя встал со своего места, гордо расправил плечи и, глядя прямо в глаза судьи, с достоинством отчеканил:
- Ни-ког-да!

В зале ржали все, включая саму судью и прокурора.
Отпустили деда, в итоге. Штрафанули, правда, но отпустили. Дай Бог ему долгой жизни.

26.08.2020, Новые истории - основной выпуск

Как-то жили с супругой неделю в Венеции. Прямо на второй улице от Сан-Марко, в уютном и роскошном отеле, где был всего один недорогой номер под крышей, с которым нам тогда и повезло. Вставали мы рано, по-тюменски, и шли топтать ещё спящий город. Было ощущение некой нереальности происходящего, когда в одиночку бродишь здесь по пустынным улицам и площадям, где даже голубей ещё нет.
Гуляли мы так долго, по два-три часа, пока мусорщики не начинали стучать своими тележками, собирая пакеты с мусором, что им спускали с окон и балконов прямо на веревках с прищепками. Презабавное, кстати говоря, зрелище.
Те, кто бывал здесь не в рамках однодневной экскурсии, а прожил здесь хотя бы несколько дней, знают, что в разные часы суток это абсолютно несхожий город.
Утром Венеция живёт ещё сама по себе, она просыпается, распахивает свои знаменитые спальни, здоровается с соседями, завтракает, выгуливает собак, развозит на лодках детей в школу и отправляется на работу. К тому моменту все центральные улицы и площади уже плотно заполняют шумные отары туристов. Весь день они беспрерывно фотографируют и селфятся, ведь лучшей натуры для этого занятия просто не найти. Город на самом деле очень щедр, он льстит всем своим гостям, любой вид здесь прекрасен, любой снимок беспроигрышен.
Возвращается настоящая Венеция только вечером, когда её наконец-то покидают суетливые толпы приезжих и выходят пообщаться и поужинать местные, занимая места в кафе и ресторанах, дети гоняют мяч перед церквями на опустевших площадях, каналы перестают быть транспортными артериями и вода в них тихонько плещется, отражая жёлтый свет фонарей.
В общем, утро и вечер для этого города — совершенно особенные часы.
В то утро мы перешли мост Академии и отправились гулять по району Дорсодуро. По узким улочкам и мостикам добрели до невероятной красоты храма Санта-Мария-делла-Салюте с входом в виде триумфальной арки, потом дошли до самого края этого района-утюга и отправились обратно.
И тут вдруг происходит следующее - нам навстречу бежит молодая китаянка и что-то вопит, а следом за ней несётся с палкой в руке здоровенный толстый китаец. Причём не типичный мелкий покемон, а такой огромный верзила, точь в точь как какой-нибудь злодей из бондианы. Страшнее половца и печенега вместе взятых.
Ситуация хоть раскрась, да вышей! Жена уже визжит, надо что-то делать, а делать-то в таких случаях особо и нечего.
Пропускаю китаянку, встаю в стойку, не моя категория, но вес и ни при чём, если пробить в бороду, то всё норм, кто в курсе. Другое дело, что физику никто не отменял, не попадёшь, так снесёт.
И тут он, видимо что-то заметив или почувствовав, тормозит и начинает опасливо меня оббегать, растерянно крича "Санрайз!" и показывая куда-то мне за спину.
Оборачиваюсь, а там ну просто красота красивая. Прямо за нами уже краешком показалось солнце, делая вид на Венецианскую лагуну просто изумительным.
Китайцы дружно добежав до края, встали на фоне розового восхода, начав лихорадочно фотографироваться своей селфи-палкой. А мы, помахав им на прощанье, отправились обратно в отель под привычные упрёки супруги в том, что я вечно бросаюсь на незнакомых людей.
Но то такое, как говорится был бы я таким умным до, как моя баба после...

(С)robertyumen

04.12.2019, Новые истории - основной выпуск

Сижу себе в офисе, никого не трогаю, как дзынь:
— Добрый день, меня зовут Кристина, я сотрудник Сбербанка, это фирма такая-то?
— Да, а что вы хотели?
— Как я могу к вам обращаться, молодой человек?
(Волшебная, волшебная фраза.)
— Спасибо вам огромное за молодого человека. Обращайтесь просто - Ваше сиятельство...
Небольшое молчание.
— Эээ.. скажите, пожалуйста, могу ли я связаться с вашим руководителем?
— Ну, почему же нет... при взаимной симпатии, конечно... Но вряд ли эта связь приведёт к чему-то хорошему. Одна, вон, уже связалась, так что-то не видать особой радости.
Кристина опять замолкает. Потом осторожно:
— А это, наверное, вы директор?
— Ну, говорите, что нужно.
— Очень приятно, я звоню с целью назначить встречу с нашей сотрудницей. Она ведущий специалист и...
— Ведущий куда?
— Простите, не поняла...
— Я говорю, для чего мне с ней встречаться?
— Мы хотим предложить вам полное обслуживание с широкой линейкой наших продуктов для бизнеса, про которые она сможет рассказать при личной встрече.
— А что у неё за продукты, про которые можно сказать только при личной встрече? Это вообще легально? Она часом не санкционку предлагает?
— В каком смысле?
— Ну, хамон, там, или пармезан...
— Нет, что вы, просто на встрече она всё объяснит на своём более высоком профессиональном уровне!
— Тогда это, увы, исключено! Мне супруга строго-настрого запретила встречаться с профессионалками.
Кристина снова берёт паузу.
Видимо, размышляет.
— К тому же, Кристина, в вашей шараге вечный дурдом и содом. Вы ведь даже не знаете, что мы у вас уже обслуживаемся. Скажите дебилу, который вас на обзвон посадил, чтобы хоть базы клиентские для начала совместил.
— Эээ... обязательно передам, спасибо за уделённое время, было приятно пообщаться.
— Звоните, всегда рад...

21.03.2015, Новые истории - основной выпуск

Мне кажется, что самые удачные законы и указы это не те, что принимают делопуты, а те, что учитывают людскую психологию. В Стамбуле слышал историю, как Кемаль Ататюрк, придя к власти, модернизировал общество по западному образцу.
Ататюрк считается у них отцом нации, освободителем, сбросившим султана и, хотя многие признают, что методы его были откровенно диктаторскими (сам он, кстати, говоря, себя диктатором и считал), но как иначе было проводить реформы в стране с 80-процентным мусульманским населением? Только авторитарными и жесткими методами, весьма далекими от современной евросоюзной демократии.
Твердо решив поставить страну на рельсы цивилизации, он понимал, что пока прекрасные турчанки не откроют лица, светского государства из Турции не сделать.
И вот был принят закон, строго запрещающий ношение паранджи – покрывала на лице женщины. Традиционное турецкое общество новый закон тут же отвергло. Посыпались тюремные сроки – бесполезно, в знак протеста по стране даже прошла череда самоубийств.
Тогда Ататюрк, как человек военный и имевший некоторый опыт общения с распутными гарнизонными девицами, додумался до следующего – обязал всех проституток также закрывать лица паранджой.
Результат превзошел все ожидания – в течение недели турчанки расстались с черными покрывалами.
Может, конечно, это и байка, но в любом случае, приезжая сейчас на наши всесоюзные турецкие здравницы, мы чувствуем себя в этой стране (в отличие от соседних) довольно уютно и комфортно.
© robertyumen

26.07.2017, Новые истории - основной выпуск

Сейчас, вот, многие смеются над нашими звёздами, что выкупили себе дворянские титулы и строят из себя аристократов. Дескать, настоящая аристократия совсем не такая.
А какая? Как, вообще, можно о них судить, их у нас лет сто как нету.
Я, вот, к примеру, только раз и общался с настоящей титулованной особой. Было это лет десять назад, у нас в Тюмени, на нефтегазовой выставке. Я там выставлял свою спецодежду, а в соседях у меня был механический завод из Бугульмы, что производит оборудование для нефтяников. И двое мужиков оттуда - начальник отдела продаж Владимир Иванович, типичный технарь, и водила их «Газели» Серёга. На «Газели» они привезли на выставку какую-то свою замерную установку для ремонта скважин. Смонтировав этот аппарат у своего стенда, Владимир Иванович сразу же ушёл проверить конкурентов и общался я, в основном, с Серёгой.
Ну, а что Серёга.. Водила, как водила, с типичной для шоферюги внешностью - лицо в щербинах, шея красная, руки-крюки. Мы с ним поболтали, обсудили цены на бензин и на бугульминскую водку, превосходство коей над другими он, как выяснилось, лично установил эмпирически.

Судя по тому, как вечером на банкете он первым лихо опрокинул полную рюмку, питейная тема была ему близка. Владимир Иванович при этом заметно насторожился, строго на него посмотрел, но промолчал.
Но, когда тот сразу же налил себе новую стопку, Владимир Иванович не выдержал:
— Серёга, смотри, если опять напьёшься, не посмотрю, что граф, уволю к чёртовой бабушке…
Серёга лишь поморщился и отмахнулся, а я заинтересовался:
— А чего вы его графом-то называете?
— Так он и есть граф!
— В смысле?
— В прямом. Ему в девяностые бумаги с Москвы пришли. Он реально в каком-то там колене граф Шереметев, по крови и так далее...
–– Фигасе, — я даже присвистнул.
–– А ты думал! Его и в Москву на бал приглашали. Он даже было поехал, но в поезде с дембелями подрался, неделю в Казани в изоляторе сидел…

Надо же, думаю... Серёга, оказывается, граф... аристократ... Это ж вроде что-то такое древнее и бледное, как правило, с тростью, благородными манерами и в фиакре с гербом. А, тут…
А тут веселье набирало силу. И надо заметить, что граф Шереметев был не одинок в своём желании провести вечер с пользой. Как оно обычно бывает на таких мероприятиях, за каждым столом находятся такие же расконвоированные командировочные мужики, любители выпить, которых словно шарики ртути притягивает друг к другу. Вскоре все они собрались за одним самым шумным столом, и Серёга отправился туда пообщаться, прихватив с нашего стола бутылку шампанского.
И примерно через час, когда уже начались танцы, возле их стола ожидаемо вспыхнула первая пьяная драка, с громким посыланием друг друга в центре зала. Наш Серёга принял в ней самое активное участие, обменявшись парой ударов с какими-то северянами и поцапавшись с прибежавшей охраной, что развела возмутителей спокойствия по своим столам.
С разборок он вернулся в ещё более анархическом настроении и, уже совсем не обращая внимания на грозные взгляды начальника, сразу налил себе водки.
Владимир Иванович угрюмо молчал.

Тут в зале объявили вальс и Серёга, допив стопку, начал с интересом оглядываться по сторонам, веско заявив:
— Последнему поросёнку титька возле жопы, — что сразу выдало в нём человека искушённого.
За соседним столом как раз скучала одинокая пышнотелая дама с большими серёжками-люстрами в ушах и такими зализанными назад волосами, словно на неё рыгнул динозавр. Её-то Серёга, сходу сразив приятностью обхождения, и повёл на танец.
Вальсировали они, надо сказать, весьма страстно, но кончилось это действо, увы, довольно трагично. Потому как Серёга, подхватив партнёршу за талию, не смог её удержать и вместе они завалились на выставочный стенд минской фирмы, напрочь сломав при этом пластиковую модель их котельной.

Опять начались разборки, требования оплатить сломанный экспозитор и угрозы подать на Серёгу в суд, которые, впрочем, его совершенно не смутили. В кратких, но ёмких выражениях он объявил оппонентам, что все их претензии считает юридически ничтожными, и снова ушёл танцевать под вовремя зазвучавшую быструю мелодию.
Пострадавшие минчане вроде бы успокоились, но, как вскоре выяснилось, только для виду. Традиционно предпочтя белорусскую партизанскую тактику, они затаились за своим столом, и, как только граф Шереметев оказался в пределах их досягаемости, совершили быструю и дружную вылазку, влепив ему несколько увесистых оплеух и облив стаканом томатного сока.
Тут, к счастью, подоспели мы с Владимиром Ивановичем и вместе с охраной оттащили их от Серёги, что порывался продолжить выяснение отношений и лягнуть противников в область первичных половых признаков.
После ряда таких безуспешных попыток, осознав, что отомстить обидчикам ему сегодня не удастся, Серёга, похожий в своей свежевыкрашенной рубахе на одинокого гордого гарибальдийца, обозвал всех присутствующих презервативами и, показав самый длинный из своих пальцев, ушёл в ночь, полностью растворившись в городском ландшафте.

Весь последующий выставочный день я провёл рядом со злющим Владимиром Ивановичем, слушая его гневные проклятия в адрес всей дворянско-буржуазной культуры и обещания обрушить на отсутствующего Серёгу многочисленные административно-финансовые кары.

Сам граф Шереметев появился только через день, прокравшись с утра к своему стенду незаметно и осторожно, словно мелкий ночной хищник. За время отсутствия он оброс как йети, приобрёл на лице несколько глубоких свежих царапин и чёрные компьютерные очки с мелкими дырочками, что придавали ему зловеще-шпионский вид. В руках у графа был пакет с надписью "Thank you", под завязку набитый вырванным вместе с корнями горохом.

Узрев Серёгу, Владимир Иванович густо покраснел и набрав в грудь побольше воздуха выдал целую серию сочных непарламентских выражений. Все вокруг даже вздрогнули.
Граф в ответ молчал как гуппи и лишь виновато вздыхал, при этом так огненно дыша на Владимира Ивановича перегаром, что тот плюнул и, велев ему никуда не уходить, пошёл получать диплом за участие в выставке.
А Серёга остался смирно сидеть возле их аппарата, жуя горох и равнодушно созерцая окружающий его мир. Было заметно, что жить в этом мире графу Шереметеву довольно тяжко.
Пожалев несчастного горохопоклонника, я принёс ему бутылку «Клинского», из которой он сделал несколько жадных глотков, с благодарностью кивнул и произнёс несколько игривую фразу:
— Жена - это хлеб, а хочется ещё и булочку…
После чего сидел уже молча, потихоньку отхлёбывая пиво и, лишь когда к стенду подходил Владимир Иванович, прятал бутылку под стул и шептал мне с опаской:
— Пристёгиваемся...
Вскоре пиво у него закончилась и, попав из цепких рук Бахуса прямиком в объятия Морфея, их сиятельство уже мирно дремал на своём стульчике, крепко держа в руках пакет с горохом. Во сне граф Шереметев хмурился и даже слегка постанывал, как будто что-то его тревожило. Скорее всего, судьба России, как оно обычно и свойственно всем представителям его сословия.

Вот, теперь, когда слышу про аристократию, его и вспоминаю...

© robertyumen

21.05.2014, Новые истории - основной выпуск

Гендерные отличия.

Звонит мне тут приятель с другого города. Мол, дятла моего в армейку забрали, да к вам в Тюмень служить отправили. Так ты, там присмотри за ним по возможности.

Ладно - говорю - а что надо-то, денег может ему подкинуть?
Да, не - отвечает – денег не надо, просто он у тебя «гражданку» свою оставит, а как увольнение дадут, так зайдёт, переоденется, чтоб от патруля не бегать.
- Не вопрос - обещаю - пускай оставляет.
И вот, где-то через неделю, Андрюшка, сынок его и пожаловал. Длинный, худой, форма висит, ухи торчат, как у эльфа, глазки хитрые. Салабон классический, короче говоря.
Накормили его, переоделся он в штатское и свалил, а вечером снова нарисовался. Так и начал ходить к нам по выходным.

Потом звонит как-то:
- Меня тут - говорит - в командировку отправляют на пару месяцев, так можно пара дружков моих с части тоже будут у вас по выходным переодеваться? А то кроме вас мне и попросить некого, простите уж за наглость…
Ну, я и это разрешил, что мне жалко что ли? Пусть парни нормально в увал ходят, может и подфартит с кем. У меня-то самого на Кольском, на точке, вообще никаких увольнений не было, две полярных зимы на календарик с Ветлицкой под северное сияние передёргивал.
Но что-то никто из них так и не появился, назалетали, видимо, не дают увалов. Я и забыл про них.

Примерно ещё через месяц, Андрюшка снова перезванивает:
- А что - спрашивает - вы им вещи мои не даёте? Вы же вроде разрешили…
- Так они - отвечаю - и не приходили ещё.
- Да, нет - упорствует он - они приходят, а им не дают…
- Чушь какая-то - говорю - скажи, пусть заходят.

А сам сижу, думаю, странно как-то всё это. Потом вдруг начали меня тревожить смутные сомнения, пошёл к жене:
- Слышь, звёздочка моя вьетнамская - спрашиваю - а что, Андрея дружбаны не приходили к нам за шмотками-то?
- Неа - отвечает та - не было. Правда, какой-то солдатик заходил пару раз, но просто адресом ошибался.
- В смысле - не понял я - как ошибался?
- Он - сообщает мне жена - всё какую-то гражданку Андрюхину спрашивал, так я ему объяснила, что здесь такая не проживает.

Па-ба-ба-пам!!! (Пятая симфония). Валюсь от смеха на диван, супруга, естественно, на кухню вся в обидках, пришлось идти мириться даже…. Извинился, не впервой....

Зато теперь я, если звоню жене на сотовый с какого-нибудь незнакомого ей номера, так всегда строго так спрашиваю:
- Алло, гражданка Андрюхина?!

14.05.2016, Новые истории - основной выпуск

Девятого еду на парад с дочкой в автобусе, а у передней двери, рядом с кондукторшей, стоит девушка молодая с двумя карапузами. Один на руках, второй на сиденье сидит, она его за руку держит. Обычная молодая мама, довольно скромно одетая. Ну, вот выходят они себе на остановке и вперёд на переход пешеходный идут. А мы уже тронулись, как кондукторша срывается и к водителю. Автобус вдруг резко тормозит, дверь передняя открывается, кондукторша туда выскакивает и за этой мамкой с детьми чешет. И водила, здоровый такой татарин, тоже, смотрю, встал, дверь свою в салон открыл и ей вдогонку орёт:
- Давай, давай, скорее, вон она на переходе стоит, уйдёт сейчас! – видимо, заметили, что не рассчиталась она.
Вот же, думаю, жлобьё какое, могли бы хоть заради праздника с неё не брать, уж не померли бы, видно же, что небогатая, да ещё с двумя. Тьфу.
Дочка меня спрашивает, чего, мол, они. Дак, чего, отвечаю, доча, просто люди у нас такие злющие, да жадные. Ты хоть такой не будь, когда сама вырастешь...
Та так серьёзно на меня поглядела и говорит:
- Нет, папа, не бойся, я если билеты буду продавать, то у меня все-все мамы с детьми бесплатно будут ездить.
И тут, гляжу, догнала эту мамашку, кондукторша, что-то старшему сунула и обратно в автобус заскакивает, он как раз снова потихоньку поехал.
Проезжаем мимо перехода, мы с дочкой смотрим, а старшенький в руках игрушку держит. То ли верблюда, то ли жирафа, я не разобрал. Видно, забыл, балбес, на сиденье, а кондукторша заметила.
- Стой, говорю, доча, отменяется…. Это не они жлобы, это папа твой, дурень, о хороших людях плохое подумал.
Смотрю, улыбается. Ладно, говорит, папа, я только хорошо обо всех думать буду.
Так мы до центра и доехали, и пошли парад смотреть.
И знаете…. хоть и устыдился я за себя, честно говоря, но в то же время на душе как-то хорошо стало..
© robertyumen

23.02.2015, Новые истории - основной выпуск

Знаешь сосед..

Когда мы с месяц назад в новую квартиру переехали и еще только обживались, повадился к нам сосед по площадке в гости ходить. Прямо день через день у нас пасется, как вечер наступает – звонок и он в дверях торчит как штырь по какому-либо поводу. А поводов предостаточно, все ж ремонты делают, то одно надо по мелочи, то другое. Ну, соседи есть соседи, не откажешь, жить-то, как грится, вместе придется.
А он как зайдет, так на час планерка начинается, одно да потому, моя уж его к столу позовет, почаевничаем с ним, поболтаем, он дальше сидит. Потом вроде как неудобно так просто сидеть, я уж думаю хрен с ним, завтра эту полочку с икеи соберу - ну и достану чего-нибудь. Булькнем мы с ним раз-два, вроде как уже и поздно, а он все сидит, будто кто его за хвост держит. Еще и приговаривает, нравится, мол, мне у вас, такая у вас в семье аура хорошая, прям сильно так мне нравится и т.д. и т.п….
И ведь поздно уже, жена уж спать идет, а он все сидит и сидит, хрен сотрешь. Да ладно б раз так, ну, за знакомство там, все дела, так он, я ж говорю, раз пять так за полмесяца заходил, устали уже.

Супруга даже как-то меня спросила - а может он индеец какой североамериканский? - я, говорит, передачу раз про них смотрела, вот они также в гости ходят, и сидят и сидят, пока не заснут, а что понравится, так и стащат… как дети…
Ну, у нас-то ничего, тьфу, тьфу, не пропадает, просто достал он нас уже, хуже проповедника.
Через пару недель Сенька, попугайчик наш, вдруг соседским голосом заговорил. Жена тогда аж вздрогнула, а потом заявила, что лучше б тараканы у нас были. Да и я, честно говоря, уже понял, что надо что-то с этим ситкомом делать.

И вот когда сосед вечером нарисовался, и снова мы уже и чай попили и моя спать уже пошла, я коньяк достал, разлил, выпили мы с ним, закусили, а он все так и сидит и как залеченный.
Наливаю я тогда нам по второй, сам рюмку выпиваю, потом пододвигаюсь, руку ему на колено кладу и тихонько так говорю:

- Знаешь, сосед, а у меня встал….

Тот глаза на меня выкатил, вскочил как ошпаренный и к двери как на крыльях, мне ж, говорит, домой надо срочно, забыл совсем про дело одно важное!! Так и убежал не допив..

И что самое удивительное, уж две недели прошло, а соседа с того дня я так и не видел, словно НЛО его унесло, он вроде как и ремонт даже делать перестал, мы с женою уже волноваться слегка начали...
© robertyumen

12.05.2015, Новые истории - основной выпуск

Летели как-то с женой домой в Тюмень с Венеции, люфтгансами летели через Екатеринбург. И попалась соседка, тётка наша бывшая, что замужем за итальянцем, в Неаполе сейчас живут. Разговорились слово за слово, она с Италии в Екб мебель возит антикварную, комоды там, столы, стулья старые, пуфики и прочую сопутствующую хренотень. Скупает, говорит, по Италии и у нас по магазинам сдаёт. Так, рассказывает, итальянец-партнёр её по бизнесу, всё удивляется, на кой хрен, мол, вам столько антиквариата, что своего что ли нету?
Я, говорит, ему объясняю, что в войну, мол, мебель в печках пожгли, всю практически.. А у вас, спрашиваю, в войну как было?
Да, свет, говорит, в нашем городке два раза вырубали, при свечках все сидели и воду тоже несколько раз отключали...
Такие, вот, тяготы военного времени...
У нас вокруг Тюмени, то что лес есть, всё молодой, лет семьдесят ему как раз, весь в войну повырубили, на фронт, на дрова, на шпалы...
А у них свет два раза выключили.... И вот как им нас понять?
© robertyumen

26.04.2022, Новые истории - основной выпуск

Ранние девяностые, если вдуматься, были жутким временем. Начавшиеся невыплаты зарплаты, реальный страх голода, криминал, спирт "Рояль" в ларьках, тупые кокшеновские комедии, пьяный и обосанный президент в Кремле, комиссионки на каждом углу и далее по списку. Люди ходили покупать шмотки на проходящий китайский поезд, а причиной увольнения в трудовых книжках писали - ликвидация учредителей. Я тогда закончил второй курс тюменского индустриального и, удачно отмазавшись липовой справкой от романтической геологической практики, принял волевое для себя решение не растрачиваться впустую на отдых, а устроиться куда-нибудь подзаработать.

В сущности, выбор работы для студента был тогда невелик. Можно было, к примеру, устроиться сторожить садик или стройку. Преимуществом такой работы было то, что можно было водить по ночам в сторожку знакомых барышень и даже, при наличии состоятельных друзей, брать у них на ночь видак с кассетой увлекательного тевтонского порно. Но я в те дни как раз переживал очередную грандиозную любовную драму и решил на некоторое время подвязать с женщинами с целью осмысливания причин происходящего. Не то, чтобы я хвастаюсь, но девки тогда меня обламывали с редким постоянством. И вдобавок у работы сторожем был ещё один нюанс - при всех потенциальных возможностях она имела серьёзный недостаток - платили мало, всего полтинник в месяц.
Был ещё вариант подстричься покороче и сдаться в какую-нибудь бригаду, кои создавали тогда все кому не лень. Почти все мои товарищи, с кем после армии ходили на бокс, уже торчали в оных. И даже уже успели наполучать в общее пользование старые праворукие шушлайки, на которых важно носились по городу, как совы над просекой. Но саму мысль о том, что придётся лупить кого-либо за то, что у него есть деньги, а у тебя нет, я как-то всегда находил несколько абсурдной, поэтому этот вариант тоже не рассматривал.
*

В конце концов, я решил тупо пойти грузчиком. Они, судя по объявлениям, требовались везде, и зарплата у них была значительно выше, чем у тех же сторожей.
Первое место, куда я устроился, был наш хладокомбинат. Там я проработал, чтобы не соврать, ровно один день. В бухгалтерии на меня завели первую в моей жизни трудовую книжку, где была прописана моя должность - «работник склада». Сам склад, куда меня отправили, располагался в ангаре за толстой железной дверью с табличкой «ЗАКРЫВАЙ ДВЕРИ, БЕРЕГИ ХОЛОД!». Повсюду в нём стояли большие промышленные холодильники. За одним из таких в углу, трое остальных работников склада стоя пили по очереди что-то из мутной стеклянной баночки, запивая это водой из стоявшего на перевёрнутом ящике чайника. Моему появлению никто из них не удивился. Мне лишь сунули старую фуфайку, а вслед за ней и баночку со словами:

- Пей. - Я принюхался. Пахло больницей.
- А закусить есть? - робко поинтересовался я.

Подавший мне банку привстал и, отломив со стенки холодильника кусок намёрзшего там снега, протянул мне, повторив:

- Пей. Ща коров привезут.

Не знаю почему, но я выпил. С трудом, конечно, ибо до этого дня спирт я ни разу в своей жизни не пробовал. Его могучее действие я ощутил практически мгновенно и, видимо, оно и помогло мне выжить в следующие два часа, когда мы крючьями выгружали целую машину коров, точнее их обледенелые туши, которые затем наваливали на заднюю дверь склада, одни на другие до самого потолка. Адский труд. Когда мы к обеду закончили, и пошли к себе в угол пить чай с пряниками, то сил не было даже держать чашку в руках.

После краткого чаепития по кругу была вновь пущена баночка со спиртом, от которой мне даже не пришлось отказываться, потому что к тому времени я уже пьяно дремал, привалившись спиной к холодильнику. Вероятно, меня решили пожалеть и больше не будили, и почти до конца рабочего дня я там и проспал. Проснувшись, я обнаружил, что во сне я завалился набок и лежу возле ящика на своём фофане. Голова моя при этом оказалась зажатой между чайником и холодильником. Всё тело ужасно затекло и кроме этого жутко болели уши. Зажав их руками, я пешком доковылял до второй городской больницы, где по вечерам подрабатывал медбратом одноклассник, учившийся в «меде». На моё счастье была его смена, и он тут же провёл меня к дежурному врачу. Вынесенный мне диагноз удивил всё приёмное отделение.

Как выяснилось при обследовании, одно ухо я умудрился об холодильник обморозить, а на втором, что было рядом с чайником получить ожог первой степени. Доктора, смазали мне уши разными мазями и замотали голову бинтом, взяв с меня честное слово, что в конце недели я появлюсь у них на осмотре, чтобы они могли показать мои чудо-уши студентам мединститута. Случай-то, как они сказали, совершенно уникальный. Я даже немного загордился собою тогда. Правда, когда я причапал домой и смотревшая очередную серию «Просто Марии» мать увидела меня во всей красе, то чувство гордости несколько ослабло. Подумав, что меня избили бандиты-рэкетиры, сирену она тогда врубила нешуточную. Хорошо ещё, что отец был в командировке. Кое-как её успокоив, я прошёл к себе в комнату, отказавшись от ужина.
*

Уши у меня болели ещё несколько дней. Кожа на них начала облазить, отваливаясь целыми кусками, которые с удовольствием пожирал наш домашний кот Кузя, впоследствии по причине безжалостной кастрации перекрещенный в Изю. После того, как уши зажили окончательно, я решил снова поискать работу. Хладокомбинат я уже не рассматривал, поняв, что второй рабочий день мне там не выдержать. На второй день поисков я устроился грузчиком на почтовый участок тюменского железнодорожного вокзала, где честно отработал две недели. Там, слава богу, во время работы не пили, да и люди были постарше и посолидней. Молодой был вообще я один, все остальные годились мне в отцы, называли меня «студент» и с работой особо не напрягали.

Основной моей обязанностью было вслушивание в процесс перекидывания из рук в руки посылок во время разгрузки, с целью обнаружения характерного «булька». Услышав желанный звук, я тихонько присвистывал, и обозначенная посылка укладывалась в особую кучу возле задней стены склада сплошь подрытую воровскими норами. Под вечер такие посылки дербанились в дальнем углу склада, спиртное утаскивалось с той стороны и употреблялось в кустах подальше от вокзальной площади. Алкоголь был в дефиците, и поэтому вероятность получения посылок с возможной выпивкой на нашем участке устойчиво стремилась к нулю.

Зарплату на участке выдавали дважды в месяц, что меня тогда, по всей вероятности, и сгубило. Получив на руки сумму адекватную трём моим месячным стипендиям, я на радостях внял доводам коллег по работе о безусловной святости пролетарских традиций, вместе с ними отправившись проставляться за первую зарплату в нашу привокзальную пельмешку. Вроде как бы выпить по кружке пивка. Там я купил всем по пиву и по беляшу. Сперва хотел взять на закуску появившиеся тогда в продаже чипсы, но бригадир, с сомнением повертевший в руках шуршащий пакетик, веско произнёс:

- Не у каждого коммуниста от картошки хуй стоит.

Проникнувшись, я и взял всем беляшей. А после пива, послушавшись мудрых советов, о том, что понижение градуса издревле считается в рабочей среде дурновкусием, я заказал водку, затем под водку пельмени и снова водку. Потом, помню, все дружно стали стрелять у меня мелкие деньги. На все мои опасения, что денег мне уже просто может не хватить рассчитаться, я слышал:

- Да не ссы, студент, завтра скинемся, обратно всё получишь!

После этих благородных, но, как выяснилось впоследствии, совершённо лишённых жизненной почвы заявлений, я, раздав практически весь аванс, захмелел окончательно и вскоре, пропустив всех друзей моих медлительный уход, уже безмятежно дремал за своим столом. Очнулся я уже за полночь, совершенно один, с головою гудевшей как мигалка и полным отсутствием денег в карманах. Вокруг меня, словно герои Эллады, дружно дрыхли вокзальные бомжики. Кое-как добравшись пешком до дома, я, не раздеваясь, рухнул в постель.

На следующий день меня еле-еле подняла мать. С трудом разлепил глаза, я обнаружил, что уже половина одиннадцатого. Спать мне хотелось как собаке Павлова. В ушах шумело так, словно кто-то приложил к ним две огромные морские раковины. Из-за двери доносился разговор родителей:

- Да что с ним творится? - сердито вопрошал у матери вернувшийся утром с командировки отец.
- Может, просто устал? - пыталась та как-то сгладить ситуацию.
- Да какой там устал? К нему же в комнату зайти невозможно, выхлоп стоит как на спиртзаводе. Ладно, вечером с ним поговорю.

На работе я появился только к полудню. На участке все ходили с похмелья злые и зелёные как инопланетяне. В ответ на мои робкие вопросы о деньгах, вчерашние кореша морщась отворачивались и, в конце концов, послали к бригадиру, который суровым рэпом мне объяснил, что никто меня на верёвке туда не водил и соответственно никто никому не должен. А ежели я лично решил угостить товарищей по работе (за что мне, конечно, спасибо), то и должен делать это от души, а не вести себя впоследствии с сослуживцами как кошерная интеллигенция. Тут такое не приветствуется. И вообще работать надо, никто здесь за меня пахать не нанимался.

Использование в бригадировой речи такого стилистического приема как бессоюзие придавало ей особую стремительную выразительность, и, несмотря на жуткую головную боль, до меня мало-помалу дошло, что все мои полумесячные заработанные деньги я, увы, безвозвратно проканал как Буратино курточку. Молча начав работать, я стал обдумывать сложившееся положение, и вскоре, вместе с осознанием факта банального кидалова, ко мне пришло и чувство обиды на коварство вчерашних собутыльников. План мести созрел быстро и к концу трудодня моими стараниями были отобраны и заныканы «на вынос» четыре тяжеленные посылки. В трёх из них по квитанции шли учебники в школу МВД, а в четвёртой ехала кукла, умеющая отчётливо и жалобно говорить «ма-ма» каждый раз, когда посылку переворачивали.

Подготовив, сей злодейский акт возмездия, и, отказавшись от опохмела, я поспешил после работы домой, решив больше на участке не появляться, явственно понимая, что после последней моей выборки деловые отношения с коллегами запросто имеют все шансы перейти в романтические.
*

Третьим моим местом работы, куда меня устроила мать, стала коммерческая фирма «ПЭКо». Устроила через соседку снизу, чей родственник работал там охранником в круглосуточном ларьке, что тогда покрыли весь город, как бык Европу.

- Что мне там делать-то надо? - спросил я мать вечером.
- Будешь там пока на подхвате, лучше уж в ларьке, чем по вокзалам спиваться.

До этого с бизнесом в своей жизни я никогда не сталкивался и вообще, честно говоря, только недавно и узнал, что само слово бизнес пишется через Б.

Моя новая должность называлась помощник руководителя. Появилась она не так давно, но уже начала пользоваться популярностью у нарождающегося бизнесменского корпуса. В принципе, и сама наша фирма возникла недавно. Дядя моего директора, отмутив в свою практически личную собственность несколько энергопредприятий, для проводки каких-то своих тарифов учредил нашу фирму-прокладку, где директором поставил своего племянника. Его он выдернул с какой-то государевой конторы, предоставил ему офис, выделил жильё и подъёмные. Ставить на хозяйство кого-то не из родственников тогда считалось не комильфо. Да и наёмных управленцев, коих сейчас как говна за баней, в начале девяностых просто не было.

Мой директор, получив свои первые в жизни крупные деньжищи, последовательно выполнил весь, свойственный тому времени, алгоритм действий. А именно - приобрёл в «комке» рыжую кожаную куртку-косуху, напечатал себе первые чёрно-белые визитули и купил старый 123-й Mercedes. Мерседес был зелёновато-серый, с задним приводом и дизельным двигателем. Его, некогда блестящая краска, с годами потускнела, приобретя тот бутылочный оттенок, который в старину называли цветом «влюблённой жабы». Нормально мотор заводился только с утра, в нагретом же состоянии капризничал. Тем не менее, шефу его автомобиль очень нравился, он ласково называл его «мой пепелац» и лично периодически выходил вниз протереть ему зеркала. Вот благодаря этому крокодайлу меня и приняли на работу.

Совершив в уме нехитрые арифметические действия, директор вычислил, что взяв меня в штат, он даже сэкономит на времени и на соляре. От меня же требовалось выполнять мелкие поручения, помогать грузить в ларьке товары при подвозе, толкать мерина в случае явного его незавода, либо сидеть внутри при работающем двигателе, пока директор будет выходить из него «делать бизнес».

Ларёк наш находился прямо под окнами нашего офиса. Покупка его была первой коммерческой инициативой моего директора. Что, в принципе, неудивительно, тогда все их ставили. Но с ларьком ему, можно сказать, повезло. Во-первых, стоял он недалеко от центра, а во-вторых, в отличие от тогдашних уличных уродцев, обычно изготовленных из приваренных к швеллеру листов железа, нашей фирме от, не так давно сдохнувшей «выездной торговли», достался профессиональный торговый павильон, настоящий маленький магазинчик.

Сам офис располагался в недавно переделанном под кабинеты бывшем заводском актовом зале с оставшимся соответствующим антуражем. Мне все эти высокие лепные потолки, полированный паркет и огромные хрустальные люстры сильно напоминали загс, куда я весь прошлый курс по переменке таскал своих одногруппниц подавать фальшивые свадебные заявления для получения талонов на заветную отоварку в «брачке». Популярное было тогда среди студентов занятие. Но, в общем-то, со стороны всё у нас в офисе выглядело достаточно солидно. Возле входной двери гордо красовалась табличка «Первая Энергетическая Компания».

Состоял офис из двух кабинетов, причём первый был проходной. В нём под большим цветным постером «Эллен и ребята» сидела нанятая чуть раньше меня секретарша Марина, смазливая лохиня с глупыми газельими глазами, беспрерывно жующая с открытым ртом появившуюся недавно забугорную жвачку «Love is…». Что происходило вокруг неё она особо не понимала, да и не старалась понять. В первый же свой рабочий день я ей задвинул, что, насколько мне известно, наша фирма учреждена для торговли чебурашками, которых шефу будут поставлять из белорусских лесов, где, собственно говоря, чебурашки и водятся. А под вечер случайно услышал, как она на полном серьёзе излагает эту версию какой-то своей подруге по телефону. Телефон стоял перед ней - новенький «Панасоник», по которому она обычно отвечала заученную фразу:

- Нет его, вышел «Мерседес» проверить... А кому перезвонить-то?

Директора она боготворила и при его появлении заметно краснела. Но, в принципе, существо она было безобидное, и всё своё свободное время я торчал возле её стола. Тем более, что там я, по крайней мере, не мёрз.
Во втором же кабинете, где располагался сам директор, всегда стоял ощутимый морозец. Причиной тому было стоявшее в левом углу кабинета невиданное по тем временам чудо - кондиционер. После покупки, думая, что именно так он и должен работать, директор установил его на самое последнее деление, где была нарисована голубая снежинка. Спорить с шефом было особо некому, поэтому в его кабинете холодно было как в вытрезвителе. В правом углу стояла кадка с другой входившей в обиход новинкой - вечнозелёным деревом из искусственной зелени, которое упорно поливала приходившая по вечерам уборщица. Один раз я даже видел, как она, цепко ухватившись, втихаря вырвала пару листочков на рассаду, спрятав их в тряпочку.

Посреди комнаты находился стол, на котором стояла другое заграничное диво - бэушный PC 286 с треснувшим снизу монитором, который шеф включал, когда садился играть на нём в тетрис. Сбоку от стола с компьютером стоял шкаф для документов, за стеклянными дверцами которого заманчиво посверкивали яркими этикетками диковинные разноцветные ликёры «Кюрасао». Время от времени, когда директору надоедало играть на компьютере, он вставал и по очереди вытаскивал бутылки из шкафа, задумчиво рассматривая сквозь них видневшийся в окне кусочек улицы. После чего уровень его деловой активности даже несколько повышался, и директор начинал звонить «по делам». Хотя, дел-то, надо сказать, как раз и не было и, затарив с утра ларёк, добрую часть рабочего дня мой начальник мучался вечным вопросом передовой русской интеллигенции - Чё делать?

Делать ему, в основном, было тупо нечего. Помимо ларька и дядиных тарифов вся деятельность фирмы сводилась к каким-то случайным сделкам, случайные товары покупались у таких же начинающих предпринимателей и продавались случайным людям. Всё это гордо именовалось посреднической деятельностью. В ходу тогда было построение цепочки от владельца товара до конечного покупателя. Там могли находиться совершенно разные фирмы и люди, но бывало, что всё каким-то волшебным образом срасталось, и в конце каждый мог получить свою малую дольку. Вот и наша контора участвовала тогда во множестве таких, по большей части беспонтовых операций и даже умудрялась иногда чего-нибудь продавать.

Схема работы была простая: по рекламе находился потенциальный покупатель, которому нужна была некая продукция, за которую он может рассчитаться каким-либо своим товаром, который в свою очередь пользуется спросом у какого-нибудь третьего или четвёртого лица, часто размещавшего своё объявление в той же самой газете. Оставалось только свести нужных продавцов и покупателей. Самое интересное, что некоторые сделки всё же прокатывали, причём с нашей нехилой наценкой. Но чаще всего посредническая цепочка трагически разрывалась, оставив большинству горе-участников лишь фантомную боль по упущенной выгоде, которую они, как правило, уже успевали посчитать, а некоторые и потратить.
*

Ларёк же работал как часы и, как мне теперь кажется, он один и приносил реальную прибыль. С утра мы с оптовых баз подвозили в него всё то фуфло, которое тогда пользовалось спросом: пепси, пиво багбир, сигареты (магна, бонд и мидвест), цветные презервативы, растворимые соки зуко и юпи, жвачки турбо, коробки с пакетиками сушённых бананов, шоколадки топик, конфеты мамба и прочие деликатесы, некоторые из которых уже и не вспомнишь. Алкоголь потяжелее завозили даже два раза в день: ликёры, водку маккормик и распутин. Наверняка всё это было левое-прелевое, но кому тогда могло прийти в голову, что когда-нибудь товары будут проверять на предмет контрафакта?

Самое замечательное, что, на мой взгляд, было в ларьке это наша продавщица Танька. Продавщицей была она одна, лишь по воскресеньям подменяясь дочкой бухгалтерши. Работать в ларьке ей, по-моему, нравилось. Зарплату ей платили небольшую, но она неплохо добирала на ночных продажах, ведь ларёк был открыт до часу ночи. До этого Танька трудилась на нашем моторном заводе, где она собирала корзины сцепления для «москвичей».

- Я с корзинкой - говорила она - прошла Крым, Рым, Берлин и Токио. Как Красная Шапочка.

Лет ей было немногим за тридцать. Довольно привлекательная для своего возраста разведёнка, хотя уже с некоторой долей осенней усталости в глазах. Меня она всегда поражала перлами, которые с невозмутимым видом без труда выдавала на любое происходившее событие или реагировала на просьбу покупателей. Вот только некоторые из них, которые я сейчас могу припомнить:

- Двери закрывайте - жёны изменять будут!
- Вы зажигалку или покупайте или на место ложьте. Я не Прометей всем огня бесплатно давать!
- Ты почему мимо урны бросил?! Вот из-за таких рождаемость и падает, никто попасть не может!
- Как я вам, молодые люди, икру в вобле нащупаю?! Я вам что - гинеколог?

Вторым нашим работником в ларьке был, навсегда победивший анорексию, охранник Володя. Патологический, по сути, бездельник, как и большинство своих собратьев по профессии. Девяносто процентов своего рабочего времени Володя неторопливо натирал специальной бархоткой свой перстень-печатку, похожую сбоку на лёгкую шахматную фигуру. Тогда, кстати, работать в охране было даже, в какой-то мере, престижно. Это сейчас у нас полстраны охранники, в каждом городе поутру одна картина - толпа мужчин в камуфляже домой с узелками бредёт с дежурства, половина с похмелья.

Видно было, что Танька ему нравилась, он всячески её опекал и очень стремился завоевать её расположение, часто встревая в ссоры с покупателями, приключающиеся по причине её острого языка. Танька же периодически его обламывала.

- Какой целоваться, Володя? - смеялась она - от этого ж только пломбы вылетают.

Володя приглядывал за директорским мерсом, что стоял сбоку от ларька, днём - чтобы не спёрли антенну, а по вечерам, когда становился заметным мигающий красным цветом маячок сигнализации, следил чтобы не пинали по дверям и колёсам. Сигналки тогда только появились, и пнуть по машине, чтоб она заорала на разные голоса, многие прохожие считали удачной мыслью.
Ещё одним охранником в нашем ларьке числился какой-то тайный индивидуум, которого велел оформить туда дядя директора. Ну, вы понимаете, куда ж без них было…
*

Всю первую свою трудовую неделю я проездил с директором на его пепелаце. Первый день на заднем сиденье, а потом, когда директор осознал, что при такой езде он сам больше похож на моего водителя, и рядом. Начиная со второй недели, он уже периодически сажал за руль меня. Я бы лицемерил, если бы утверждал, что такое занятие меня не радовало. Пару раз мне даже удалось засветить из мерса свою физиономию знакомым, что весьма укрепило мой статус «на районе». Кроме этого мы отвозили бухгалтерше печать, накладнушки, счета и прочие важные для бизнеса документы. Вся эта движуха была, по сути, беспонтовая и сейчас всю эту деятельность легко заменили бы факс с электронкой, но тогда всё это казалось абсолютно естественным.

Как правило, пару раз в неделю Директор обычно надумывал посексовать и тогда мы катили к его полюбовнице. Он, как и большинство рано женившихся мужчин, земную жизнь пройдя наполовину, успел ко второй половине обзавестись настоящей своею любовью. Его femme fatale была средних лет красавицей модильянистого типа, с зелёными, как у беды, глазами. Выглядела она, надо отдать ей должное, очень даже ничегошно. Когда мы заезжали за ней, и я пересаживался назад, то переднее седушку приходилось даже отодвигать, чтобы влезали её длинные, в розовых лосинах ноги. Городская секс-индустрия по сравнению с нынешними временами была на зачаточном уровне, поиски спонсора считались тогда в обществе определённой нормой, и такие старлетки пользовались тогда довольно устойчивым спросом у появляющегося предпринимательского класса. Позже с появлением интернета и индивидуалок спрос на услуги подобных дам резко снизился.

Домашнего телефона у неё не было (о сотовых тогда даже не слышали) и для того, чтобы их рандеву состоялось, мы вначале подъезжали к магазину стройтоваров, куда я заходил высмотреть её мужа, лысого и унылого типа, работавшего там продавцом. Удостоверившись, что нужный объект на месте, мы шумахерили к пансионату директорской крали, заскочив по дороге в свой ларёк, где шеф обычно выписывал на себя вафли «Кукуруку», ликёр «Амаретто», сигареты «Магна» и пачку презервативов, (а иногда, исходя из каких-то собственных своих соображений, он брал две), после чего мы летели к его фаворитке. Условившись со мной, вернуться часа через два-два с половиной, он поднимался наверх, а я оставался в мерсе. Несмотря на все свои грандиозные планы, возвращался он уже максимум через часик, и мы уже не торопясь, тащились в офис. В «бункер», как говорил директор.

В случае же когда лысого на месте не было, мы разворачивались обратно, либо ехали на озеро Андреевское мыть машину. Доступ к воде тогда был свободный и мы, искупавшись, до блеска натирали директорский мерс кусками поролона. Толкать после наш унитаз по песку одному было невозможно, и я обычно просил помочь кого-нибудь ещё, внося в сонную жизнь пляжа определённое разнообразие.

Иногда, домчав до города, мы не ехали сразу в офис, а специально ехали прокатиться по нашей главной городской артерии - улице Республики. Это кажется сказкой, но машин тогда было мало и можно было гонять днём по городу из конца в конец как духу божьему над водою. Тем более что тогда на дорогах народ от иномарок просто шугался в разные стороны. Сейчас, когда любая девочка на ренушке готова без проблем протаранить подвернувшуюся ей на пути «каешку», в это верится с трудом, но так и было.

Езда вообще, надо сказать, была достаточно комфортна. Теперешняя ситуация, при которой кто на дороге пропустит тот кунак, а кто подрезал - кровник, создалась лишь с введением автокредитования, когда на дороги выехал легион соплижуев на кредитных застрахованных авто… Ну, вы помните…

Время от времени мой начальник вывозил свою даму сердца прогуляться, правда, выбор мест для отдыха тогда был довольно ограниченным, это сейчас в Тюмени кафушек как в Париже. А в те времена какие-либо светские мероприятия почти не проводились (вероятнее всего по причине полного отсутствия светского общества) и все развлечения сводились к походу в один из трёх-четырёх тюменских ресторанов, бывшими тогда центрами городской цивилизации.

В зале представители многочисленных блаткомитетов, соседничали с деловыми, челноками и этническими авторитетами. Среди тогдашнего тюменского бомонда считалось естественным ходить в рестораны в спортивных костюмах и сдвигать столики с понравившимися соседками, а главным показателем, демонстрирующим особую утонченность во вкусе, был вопрос к принёсшему заказ официанту:

- Слыышь, а ты сам-то будешь это хавать?!! - и рефреном - Нет, ты скажи – ты сам-то будешь это хавать?!!

Дамы у всех были примерно одинаковые: прокуренные красавицы-потаскухи с химзавивкой, вульгарным макияжем (Матисс отдыхает) и пошлыми манерами, которые тогда, впрочем, были в порядке вещей. Некоторые из наиболее изысканных и продвинутых девиц дружно тестировали появившиеся тогда светящиеся клипсы, что, по общему мнению, придавало им вполне загадочный и мулинружевский вид.
Представления людей о прекрасном всегда обусловлены особенностями их общественного бытия, поэтому сей нарисованный эстетический идеал на тот момент полностью соответствовал общепринятым канонам.

Наверное, учитывая всё это, директор туда обычно не совался, предпочитая тихариться с возлюбленной в кафешке «Белая сова», что открылась тогда на выезде из города.
Договорившись с ней заранее, мы забирали её на углу в двух кварталах от её дома, где она ждала нас у «хлебного», нервно прохаживаясь там как Фанни Каплан по заводу Михельсона.

Сейчас «Сову» уже перестроили, а тогда её внешний вид был довольно эклектичен, и сама постройка походила на дом, где прятали Бен Ладена. Интерьер тоже соответствовал. Стены, оклеенные обоями под шелк, украшали дешёвые картинки в позолочённых рамках. Зал разделялся на кабинки с арками из крашеной и покрытой лаком фанеры.
Музон играл тоже клёвый: «Комбинация», «Технология», «Мираж» и тому подобное. Но сервис был на высоте - всё вкусно и быстро и я всегда наедался там на халву, как щенок на помойке. Тогдашние повара ещё не научились делать порции гомеопатическими, присвоив им мудрённые иностранные имена, как это сейчас повсеместно принято. В каждой кабинке на столе лежала книга жалоб и предложений, и наша зеленоглазая дама всегда писала туда отзывы, которые я потом с удовольствием перечитывал: - Сидели у вас в cаве. Ели люляки баб. Очень понравилось.

Посетив «Сову» мы, если позволяла погода, обычно сворачивали на озеро искупаться. Назад в город, толкнув мерс, за руль садился я, а мой директор с полюбовницей садились ворковать на задние сиденья. Через некоторое время, судя по доносившемуся оттуда директорскому хрюканью, там начинало происходить нечто глубоко интимное. Везти их я старался медленно и только через час подвозил к тому же «хлебному», где, напоследок красиво поцеловав шефа с неистовой компрессией русской драматической актрисы, его пассия выходила из машины и дальше до своего пансионата шла уже пешком, высоко вскидывая колени и на ходу поправляя свои живописно растрепанные волосы.

- В бункер - вздыхал директор.
*
Тот день я запомнил хорошо, что, неудивительно учитывая высокую динамику произошедших в течение его причинно-следственных событий, в результате которых мне довелось первый раз в жизни побывать в соседнем с нами Екатеринбурге..

- Ой, там такое! Гудит как улей родной завод - закатила глаза Танька, когда я с утра появился на работе, - Иди скорее, тебя шеф уже спрашивал.

Гудело всё как раз из-за Таньки. Как выяснилось, прошлой ночью наш Володя, не разобравшись, отлупил у ларька двух молодых людей, покупавших у Таньки три бутылки водки Diamond. Отлупил, неправильно истолковав их фразу:

- Дайманда, три флакона.

Обычно все называли эту водку "Димон".

Пострадавшие умники на беду оказались какими-то мажорами и, пообещав Володе, что его сексуальная жизнь вскоре разнообразится, скрылись в ночи на папиной «девятке», с визгом переключая скорости и оставив после себя лишь черный дымящийся след на асфальте…
Видно сразу же и попёрли жаловаться папикам.
По хорошему, в такой ситуации, на месте родителей нужно было выдать сынкам пару подзатыльников по жёсткому диску, чтоб не шарились по ночам за водкой и делу конец. Но один из отцов, видимо, так не считал и с утра подключил к этому делу свою «страховую компанию».

Поэтому, то утро в нашей фирме и началось с разборок. Володе от греха велели втаптывать домой, что он и сделал, слившись с несвойственным ему проворством. Когда я поднялся в офис, то помимо нашей секретарши обнаружил там сидевшего на стуле у двери директорского кабинета незнакомого парня спортивного вида, на которого испуганная Марина таращилась, словно девственница на вич-инфицированного насильника. За дверями у шефа что-то гневно бурчала подъехавшая мажорская крыша.
В ответ им также гнусаво бубнили присланные директорским дядей «наши». Маринка подслушивала этот диалог, затаив дыхание. По-видимому, переживала за директора. Спортсмены свалили где-то минут через десять. Спустя ещё минут пять выглянул запаренный директор и позвал меня к себе.

- Падай в капсулу - он протянул мне ключи от машины - надо на вокзале одного человека встретить. Он со Свердловска через час на поезде приезжает. Зовут его Григорий Иванович, стой на площади, он сам к тебе подойдёт. Встретишь, привози сюда. Вот тебе на горючку, заправься.

На вокзал я успел вовремя и даже успел заправиться и прокатиться мимо находившегося сбоку от вокзала почтового участка, по пути посигналив бывшим коллегам. Они как раз тусовались там в курилке и, увидев меня за рулём мерседеса, дружно вылупили глаза от удивления. Тогда появиться на мерсе было просто бомбой, это сейчас никого никакой машиной не удивишь. Довольный произведённым эффектом я подрулил на площадь и вскоре ко мне подошёл здоровенный мужик в годах, в костюме и с портфелем.
- Иваныч - протянул он руку. Рука была тоже огромная, ручища я б лучше сказал. Когда мы подъехали к офису, то нас на улице уже ждали директор с дядей. Меня они отправили помогать Таньке, а сами повели гостя в офис.

На обед я повёз их всех вместе в «Сову», где шеф с дядей на пару всячески облизывали гостя. По оказываемым ему знакам внимания было заметно, что он был для них очень важен, дядя даже заказал для «гостя с Урала» песню. Как я понял Иваныч приехал к нам утверждать те самые тарифы, ради которых и открывалась наша фирма. Пили они коньяк «Три бочки», причём Иваныч несмотря на возраст пил больше всех, но не пьянел, что, впрочем, было немудрено учитывая его медвежью конституцию.

Проторчали мы там часа три. Сперва они обсуждали дела, но понемногу, как это обычно бывает за столом, разговор дошёл и до женщин, а точнее до падших женщин, которые тогда только появились по тюменским баням и саунам. Ныне, когда в любой бане имеются собственные штатные куртизанки, а в каждом населённом пункте есть своя объездная, где пасутся «сосущие в терновнике», в это верится с трудом, но, тем не менее, раньше их не было. Наш гость, как выяснилось, ещё не имел опыта общения с профессиональными жрицами любви, но как бы был не против даже на старости лет получить оный, а заодно и подписать те самые заветные тарифы.

Поэтому когда мы вернулись в офис, то директор велел Марине подыскать сауну или баню подходящую ему для отдыха с гостем такого высокого уровня. Сами же они проследовали в кабинет директора, где продолжили поить гостя с Урала коньяком.
Получив такое ЦУ от директора, наша секретарша Марина начала обзванивать сауны, всем своим видом выказывая неодобрение планируемому бесчинству. Лицо у неё при этом было такое, будто её саму глотать заставили. В результате непродолжительных поисков она заарендила сауну на заводе сантехзаготовок, презентовавшую себя как «элитную».

Примерно через полчаса деловая часть встречи, по всей видимости, завершилась, и кабинет шефа покинул его довольный дядя, подмигнув напоследок сердитой Маринке. Ещё минут через пятнадцать вышли шеф с Иванычем и все вместе мы спустились к нашему ларьку, где, взяв упаковку баночного пива, двинули в сауну.

- Надо же - увидев Иваныча, сказала Танька - такой большой и без гармошки.
*

На скамейке возле дверей сантехзаготовок, в позе врубелевского демона, сидел на корточках охранник в камуфляже. Увидев наш мерс, он вскочил и привёл администраторшу, пышную тётку с претензией на элегантность, вышедшую к нам с дежурной улыбкой:

- Отдохнуть к нам? В элитную? Сейчас Виталик подойдёт, всё организует, проходите за мной.

Идти нам пришлось мимо бара, где за стойкой скучала одинокая миловидная деваха и мимо двух других, по всей видимости, «неэлитных» саун, одна из которых была совсем рядом с нашей. В её открытую дверь было видно стол, за которым расположилось несколько накачанных типков криминального вида. Стараясь на них не глядеть, мы подошли к нашей двери, ключ от которой нам вручила администраторша.
В том, что наша сауна была элитной, не было никаких сомнений. Об её элитарности говорило всё - плакаты Ван Дамма и Саманты Фокс на стенах в двух комнатах отдыха, мягкая мебель, музыкальный центр и видеодвойка Фунай, мигавшая в углу красным глазом недобитого терминатора.

На стол мы поставили привезённый с собою Туборг, а в музыкальный центр, чтобы не злить быков за стенкой, воткнули кассету Шуфутинского. Судя по их грозным рожам, в дыню они могли дать из самых общих соображений.
Сама парилка была в отдельном помещении, где был небольшой, обложенный кафелем бассейн и стояло несколько мягких кушеток с простынями на них. Видимо там обычно и происходило всё то, что Мопассан возвышенно называл в своих, довольно смелых на тот момент произведениях, неземной страстью.

Подошедший вскоре Виталик оказался тощим и пронырливым шнырём с бегающими глазами. Волосы у него были длинные, а в левом ухе была серьга в виде пацифистского значка. Вероятно, он был каким-то неформалом.

- Нам гостя нужно уважить - кивнул ему шеф на Иваныча.
- А какие гостю нравятся? - деловито осведомился тот.
- Давай блондинку вези…. получше - буркнул ему Иваныч, недоверчиво глядя на его серёжку, которую он явно принял за признак латентного гомосексуализма.
- Ну, одна блондинка ещё не секс, ещё не секс - фальшиво протянул Виталик, сделав ударение на слове «одна».

Иваныч на миг задумался, взглянул на часы и, решив, по всей видимости, осуществить все свои тайные эротические грёзы, заказал Виталику двоих, поинтересовавшись у него при этом:

- Что, прям бери и делай что хошь? -
- Что хочешь, только не бросай их в терновые кустики - отшутился Виталик и исчез.
*

Мы сели пить пиво и где-то уже через четверть часа на пороге, «дыша духами и туманами», возникли ведомые Виталиком профессионалки. Появились они довольно эффектно, используя весь набор стандартных сексуальных раздражителей - кудри, чулки, каблуки и т.п. Надо сказать, это были первые увиденные мною продажные женщины, и впечатления от них были самые позитивные. Вначале ведь все считали, что проститутки должны быть по определению красивущими как в тех западных фильмах, где мы все их до этого видели. Такие туда и шли. Сейчас, когда в сауну привозят стадо набранных по соседним деревням носорогов, об этом уже никто не вспоминает.

Виталик, получив деньги, дематериализовался, пообещав заглянуть через часик. Иваныч с привезёнными им девицами проследовал в парилку, закрыв за собой дверь, а мы с директором снова плюхнулись в кресла допивать пиво.
Но не успели мы с ним докурить сигареты, как из сауны донёсся возмущённый вопль:

- Вы кого привезли?! Кого привезли?! - Иваныч выбежал к нам босиком, замотанный в простыню, словно римский патриций. На левом плече у него была татуировка в виде русалки в армейской пилотке. Суть его претензий сводилась к следующей фразе:

- ЛЫСЫХ привезли!!!

Редко когда потом я слышал равный по силе эмоционального воздействия крик. Иваныч определённо был не в курсе изменившихся тенденций в intim hair.

- Давай нормальных, нах… мне эти больные! - возмущался он.

Директор резво вскочил и начал его успокаивать, обещая сейчас же позвать нашего волосатого сутенёра и потребовать у него не менее волосатых работниц. Вероятно, дальнейшие события и развивались бы по такому сценарию, если бы не случившееся в следующие секунды происшествие, остановившее все пламенные сентенции и вообще повлёкшее за собой полное изменение амурных планов «гостя с Урала».

А произошло следующее - высказав своё негодование, Иваныч развернулся и направился к бассейну, по пути размахнувшись, чтобы пнуть по стоявшей на полу пустой пивной банке. По банке он, к несчастью для себя, промазал, но зато поскользнулся и, выдав весьма сложный набор телодвижений, обрушился на пол, умудрившись при этом приземлиться на свою же собственную ногу. Нога при падении явственно хрустнула, после чего Иваныч выпучил глаза, широко открыл рот и заорал как Джельсамино.

Мы с директором даже слова сказать не успели, как всё это случилось. Нога его начала опухать прямо на глазах, стремительно достигая в колене размеров футбольного мяча. Иваныч ревел как трубадур. Ситуация быстро выходила из-под контроля и директор решил взять её в свои руки.
Первым делом он пнул по двери в парилке и велел выглянувшим на крик девкам исчезнуть. Шлюх тут же унесло как Элли с Тотошкой. Иваныч перестав на мгновенье вопить, проводил юных прелестниц взглядом полным боли и инфернальной тоски.
Затем, после кратких размышлений директор надумал положить Иваныча на кушетку и таким образом вынести его наружу. С большим трудом напялив на него костюм, мы погрузили мы его на кушетку, еле-еле вытащив её за дверь. Весил он точно не меньше пианино.

В соседней сауне братки лупили нашего Виталика. Тот плакал и обещал им «субботники». Совсем не бить сутенёра в то время было, по меньшей мере, моветоном. А тут им ещё такой колоритный подвернулся….

Увидев Иваныча они на минутку бросили Виталика и выглянули за дверь.

- А чё ногами-то вперёд тащите? Смотри, дядь, зажмуришься, примета плохая, - они дружно хохотнули.

Но потом, войдя в положение, даже послали двоих помоложе, чтоб те помогли нам дотащить Иваныча до выхода. Дальше мы, кое-как загрузив его в наш пепелац, двинули в старую ещё травматологию на Ленина. Иваныч поутих, но периодически издавал продолжительные стонущие звуки, напоминающие тирольские напевы. К счастью доехали мы быстро. В регистратуре сидели две смешливые, похожие на ангелов, медсестры. Мы рассказали им о происшедшем с нашим командировочным несчастном случае, и они сразу же отправили нас на рентген.

- Мать - земля моя родная - присвистнул дежурный врач, взглянув на снимок из рентгенкабинета - гипс-то на лимите. Перелом у тебя, батя.

Гипсовал он ногу минут сорок, насвистывая при этом что-то мажорное. Потом доктор выдал Иванычу пару таблеток и прописал полный покой. Загипсованная во всю длину нога Иваныча стала походить на знаменитую Пизанскую башню. Самое ужасное было то, что штанина на эту ногу уже никак не налазила, и с минуту с ней промучившись, нам пришлось заткнуть её ему за пояс. Вид при этом у Иваныча получился, мягко говоря, нетривиальный. Директор хотел отвезти его на ночь в какую-нибудь гостиницу, но Иваныч отказался.

- Давай домой, - махнул он рукой, - погостил уже…
Когда мы вели его мимо регистратуры, то стоявшие за стойкой весёлые врачихи высунулись и, улыбаясь, посоветовали ему в следующий раз быть осторожнее в командировках.

- Тьфу, бляди, - выйдя за дверь, сплюнул Иваныч.
*

К вокзалу мы подъехали уже в полной темноте. Купив Иванычу в кассе практически последний купейный билет на ближайший поезд до Свердловска, мы за полтинник доштырились с носильщиком, который, погрузив гостя с Урала на свою тележку, довёз его до самого перрона. Там было безлюдно. Лишь местами фланировали личности замаскированные под праздношатающихся дам разного возраста. Тоном человека продающего уворованный с приисков килограмм плутония они шепотом предлагали водку и различные продуктовые дефициты. Опасались они, по-видимому, пары серых мусоров-побирушек, что, словно связанные тюремными браслетами, вместе бродили по перрону. Увидев нашу процессию, они подошли поближе. У одного из них из сапога торчала видеокассета, а второй держал в руке целлофановый пакет с жареными карасями.

Они даже обрадовались хоть какому-то развлечению и довели нас до места предполагаемой остановки нашего вагона, идя впереди нашей тележки.
Поезд мы ждали минут двадцать. Директор ушёл покупать у тёток коньяку в дорогу. Иваныч молча сидел на своём портфеле, белея в темноте загипсованной ногой и мрачно смотрел на великое таинство межполового общения, что демонстрировали ему двое собак-любовников обосновавшиеся рядом на рельсах.

Когда подошёл наш поезд, то директор о чём-то переговорил с блондинистой проводницей и подозвал меня к себе.

- Ты давай всё-таки, не в службу, а в дружбу, с Григорием Ивановичем скатайся. Мало ли что… Я позвоню, там встретят, а ты первой же лошадью обратно...

По моему мнению, которое, впрочем, никого не интересовало, ехать мне с ним не имело особого смысла, но и отказаться было неудобно. Особенно после слов о дружбе.
*

В купе, куда мы с директором завели Иваныча уже сидели двое. Бабулька в жёлтой футболке с надписью «Мы остановим гепатит В!», читавшая вслух книжку-сонник, и её внук лет четырёх-пяти от роду, весь в пятнах от ветрянки. Мы соорудили Иванычу что-то типа ложа из матрасов и подушек, и он уселся в него как в кресло. Сам я залез наверх. Директор выдал мне денег и бутылку коньяку для Иваныча, распрощался с ним и откланялся, а мы поехали.
Бабуся, в общих чертах расспросив нас о случившемся, перешла в соннике на слово «баня».

Положение обострялось наличием в купе её внука. Не знаю, что творилось в его маленькой измазанной зелёнкой голове, но, увидев замотанную бинтом ногу Иваныча, он схватил бабулю за руку и громко прошептал:

- Бабушка, это что - МУМИЯ?

И вот почти целый час, этот гадёныш, не переставая, продолжал хныкать:

- Бабушка, это мумия, баба, пожалуйста, убей мумию, бабушка, ну, пожалуйста - канючил он, покуда не отрубился.

Бабуля, видимо привыкшая к его нытью, особо не грелась и продолжала изучать сонник, зачитывая Иванычу самые интересные, с её точки зрения, места. Уютно стучали колеса, позвякивала ложечка в стакане, а она монотонно бормотала:

- Парилка во сне означает, что Вас ждёт нехорошая компания. А если Вы поскользнулись в бане, будьте готовы к некрасивому поступку со стороны домочадцев. А вот сон о парении в новой бане снится завистливым людям, - бабуля сама начала потихоньку заплетаться и, наконец, тоже заснула.

Иваныч с интересом прослушавший всю эту информацию, отхлебнул коньяку и поднял голову на меня.

- Не берёт, спирту бы…. Он достал докторские таблетки и запил их очередным глотком коньяка - Ты когда-нибудь спирт пил?
- Один раз - вспомнил я хладокомбинат - ожог с обморожением получил.
Иваныч впервые за всё время взглянул на меня с уважением.
- А так чтоб чёртики приходили пил? - он помолчал и добавил - а я пил.
Мне стало интересно, и я спросил:
- Ну и что, к вам приходили?
- Черти нет - он помолчал, - Валерка приходил.
- Какой Валерка? - не понял я.
- Валерка из «Неуловимых мстителей» приходил, в очках, - Иваныч гнал уже конкретно.

- Обостряга - подумал я и решил больше ситуацию не провоцировать и молчать как в плену у фашистов.
К счастью Иваныч, приговорив больше половины бутылки, вскоре погрузился в сон, держа перед собой коньяк, словно философ, любующийся цветком лотоса, и я вздохнул с облегчением.

Вот так мы и доехали. Ранним утром прибыли в Екатеринбург, где по приезду к нам в вагон зашли двое встречающих Иваныча молодых людей, и все вместе мы благополучно выгрузили его из вагона.

- Ну, - Иваныч, прощаясь, крепко сжал мне руку, - давай. С блондинками, смотри, осторожней, они несчастье приносят.
*

Город я тогда толком и не посмотрел, после всего вчерашнего зихера и наполовину бессонной ночи сам я уже был как усталая подлодка. Побродил вблизи вокзала, посмотрел в видеосалоне очередной гнусавый боевик и отправился в кассу покупать билет домой. На обратном пути я успел выспаться и заработать из-за сквозняка насморк. В Тюмени я был после обеда и, хотя директор разрешил мне не выходить, отправился на работу, решив оттянуть реакцию родителей на моё появление.

У ларька курила ничуть не удивившаяся моему появлению Танька.

- А Володи так и нет, сгинул как тень отца Гамлета, одна тряпочка и осталась, - грустно улыбнулась мне она, - посидишь смену со мной сегодня? - я кивнул и пошёл доложиться директору…

Проработал я в «ПЭКо» ещё полтора месяца и уволился уже к сентябрю, когда началась учёба в институте.
*

Вот так, собственно говоря, и протекал тот бестолковый водевиль с моим первым трудовым опытом, весь состоявший из нелепых случайностей, в которых, как известно, обычно и реализует себя некая скрытая закономерность

Впереди меня ждал диплом, безработица, мой первый собственный бизнес, первый автомобиль, первые деньги, потраченные на поездки в столицу, покупку дебильных диоровских костюмов, посещение различных злачных мест и прочие «фальшивые бриллианты», как все эти вещи называл Чехов. Само собой разумеется, все эти чудеса планомерно переросли в проблемы, разборы, подставу друзьями и потерю всего заработанного. В общем, всё как у людей, такое в ту некуртуазную пору было сплошь и рядом. Хотя кому-то, безусловно, повезло больше, некоторые тогда даже на английский футбольный клуб успели заработать.

А потом бурные девяностые закончились. Как хрен с бугра откуда-то возник один, никому не известный подполковник, неплохо знавший устройство гитлеровской Германии с её землями и гаулейтерами. Расставил вместо них своих ворюг-губернаторов и начались крысиные двухтысячные. С их кумовством, наглаженными банковскими чмошниками, семинарами по даче откатов, наседающими мигрантами, ежедневными голливудскими авариями на наших дорогах и прочей другой хренью, которую все вы не хуже меня знаете.

Хотя, безусловно, не всё так плохо. Всё, как полагается, идёт своим чередом, я женился, отучился за речкой, объехал полмира, директорствую, дочка растёт как доллар, жизнь продолжается, я б сказал европейски. По выходным мы всей семьёй ездим, как на работу, в какой-нибудь большущий торгово-развлекательный центр. Берем на первом этаже продукты, катим тележку к машине и сгружаем их в багажник.

После чего, на блестящем эскалаторе поднимаемся на второй этаж, где супруга с дочкой, разбив местность на квадраты, с неослабевающим энтузиазмом прочёсывают местные бутики. Я в это время сижу в какой-нибудь сетевой жрачке, пью беспонтовое безалкогольное пиво и листаю городские глянцевые журналы-поминальники, где надоевший всей Тюмени десяток-другой бизнесменов-эксгибиционистов в сотый раз даёт интервью, рассказывая о своих коттеджах, своих детях-индиго, своих часах, авто и собачках. С видом умудрённого сомелье они разглагольствуют, какое вино они предпочитают пить в это время года, и учат подрастающую офисную биомассу как правильно делать бизнес. Это всё очень интересно.

Затем мы обычно подымаемся на четвертый и идём в кино. Если там нет ничего интересного, то едем домой, ставим машину в забитый двор, поднимаемся к себе, кормим псину, кошку и смотрим телевизор с его бесконечными увеселительными передачами и нынешним биологическим разнообразием ботоксных звёзд. Вечером я беру поводок и выгуливаю собаку. Возвращаюсь домой и жена меня спрашивает:

- Ну, как?
- Нормально - рапортую я - две лужи и куча...

Всё не так плохо. Вот только немножко грустно, словно в старом заброшенном парке аттракционов осенью. Но совсем немножко.

А может это просто тупо возрастное. Конечно, девяностые вспоминаются неоднозначно. Время было такое, во многом жёсткое, не серебряный век. И судеб изломанных хватало и прочих задвигов. Но ведь на то время, по сути, и пришлась молодость. Ностальгия, знаете ли, подлая девица. Несмотря на все заплёты, нет, нет, да вспоминаются времена студенчества. Когда в голове не было никаких траблов, детей, жён, любовниц и можно было идти по городу без забот, девчонкам незнакомым на балконе помахать, а через полчаса, все печенюшки у них сожрать и в койку…

О чём, на самом деле, этот мой рассказик я даже и сам уже не понимаю. Догадываюсь только, что пора с ним закругляться, хорош уж вас мучить. Скажу, буквально, ещё пару слов об участниках тех событий:

Мой бывший директор трудится помощником местного областного депутата, коим, естественно, является его дядя. Облысел. Мерседесу не изменил, ездит на «Гелике». Мы бибикаем друг другу на дороге.

Володю встретил недавно, работает начальником службы безопасности большого офисного центра. Весит уже за центнер, узнал его по печатке. Танька живёт с ним, у них сын-студент, они не расписаны.

Маринка неожиданно нашлась через «одноклассников» - вышла замуж за управляющего омским банком, родила ему двух дочек. Муж старше её на двадцать четыре года. Живут в Черногории.

Года три назад в Паттайе, в баре наткнулся на Виталика. Меня он не вспомнил, просто по пьяни разговорились. Он, как я понял, успел тогда понаделать долгов и свалил из России. Работает замдиректора фабрики по выпуску канцелярии. Жена тайка, дети тайцы. Джип «Чирок», свой дом.

С Иванычем я больше не встречался. Где-то уже в конце девяностых, смотря по телеку концерт, посвященный дню энергетика, увидал его сидящим рядом с непотопляемым рыжим основателем олигархического капитализма в России, в ту пору председателем «РАО ЕЭС». Иваныч поседел, но выглядел всё так же бодро и представительно, словно старый опытный гладиатор.

Ну, вот вроде и всех вспомнил. Жизнь словно мудрая учительница потихоньку расставляет нам всем свои отметки.

Спасибо, кто дочитал.
Всем удачи.

Чтоб не носили передачи.)

© robertyumen

07.01.2019, Новые истории - основной выпуск

Кроликову было невыносимо скушно. Новогодние каникулы тянулись словно какая-то длинная и тоскливая похоронная процессия. По всем каналам шло одно и то же - опостылевшие ботоксные звёзды, уныло сверкая фальшивыми улыбками, пели свои надоевшие хиты, да ванечка ургант морщил бровки в очередных, уже осточертевших "ёлках". Казалось, что время замедлилось повсюду, даже интернет превратился в тихое спокойное болотце с мелкими нудными новостями, всплывающими среди фотографий обожравшихся котов и заветренных салатов.
Ситуация была как с сексом в юности - если сам себе не поможешь, то и никто тебе не поможет. Нужно было что-то срочно предпринимать и Кроликов, вздохнув, начал.
Первым делом он открыл одноклассники и сразу минуя ту точку динамического равновесия, когда еще можно дискутировать, а не посылать друг друга, написал статус "На самом деле, вы все скоты".
Затем на фейсбучной страничке перманентно губастой и недовольной светской львицы посоветовал ей не строить из себя фламинго, а возвращаться обратно в деревню, где куры уже скучают за своей сестрой по разуму.
Её злые как осенние мухи адепты всполошились буквально через пару секунд, но Кроликов уже перешёл на несколько популярных ресурсов некогда братской страны, где на каждом из них выложил невинную новость с хэштегом наукраине.
Потом перескочил на веган.ру, задав вопрос можно ли есть дельфинов, пока они ещё маленькие.
На Эхе всё было понятно - Кроликов просто сообщил, что никаким либеральным тварям не победить в Русском Народе любовь к усатому Верховному.
На Царьграде он посоветовал патриотам перестать хлебать боярку, а аргументированно доказать был ли Гагарин в космосе.
Зайдя на портал садоводов Кроликов поделился слухами о грядущей десятине на картошку, которую власти намерены отправлять в Сирию.
В группе филологов он оставил несколько комментариев со словами вообщем, еденица и будующий, контрольным добавив прецендент и дермантин.
Расширив географию, сходил на русскоязычные сайты Канады, Израиля и Прибалтики, где кратко резюмировал, что все эмигранты - подлые гуроны.
На форуме бывших осуждённых Кроликов предложил обсудить тему можно ли считать Робин Гуда за правильного вора, если он носил зелёные лосины.
На женские порталы Кроликов потратил больше всего времени, создав там несколько опросов с темами:
— Муж насрал на голову - повод ли это рушить брак?
— Надо ли платить в кафе за даму, которую ни разу не пощупал?
— COS - модный минимализм или пошитое цыганской иглою говнище?

Тут Кроликов сделал перерыв на чай, а когда спустя всего полчаса вернулся, его скука прошла как ветрянка. Вся сложная мозаика современного мира заиграла новыми яркими красками. На экране щёлкали возмущённые лайки, сыпались гневные комментарии, словно в апокалипсис ломались копья и летели стрелы. Множество храбрых мужчин отважно договаривались о смертельных дуэлях. Множество достойных дщерей Евы клеймили их и друг дружку различными зоологическими терминами.
Словно Ра, что проплывая на своей лодке обозревает свои творения, Кроликов переходил с сайта на сайт с удовлетворением отмечая, что количество пользователей, массово включающихся в коллективное бессознательное, вырастает точно по экспоненте.
И, пожалуй, только одна вещь в этот момент его тревожила. Ведь Кроликов с отчётливой грустью понимал, что никто, никто из всех этих людей никогда не скажет ему простое человеческое спасибо.

© robertyumen

20.11.2014, Новые истории - основной выпуск

Обычно я выкладываю сюда какие-то случаи из жизни друзей-знакомых, но в этот раз речь пойдет о людях достаточно известных. История эта была услышана мною от одного столичного бизнес-тренера, который сам принимал в ней некоторое участие. Мне она показалась забавной, просьбы молчать не было, поэтому пересказываю.

Итак, была (и есть) у нас в России одна крупная фирма, что уже долгое время банчит обувью. Название я говорить вам не стану, скажу лишь, что оно на «Э» начинается, и на «коника» заканчивается, так что сами догадайтесь. И было у этой фирмы несколько учредителей, главный из которых был постоянной головной болью остальных. Сперва у него с подружками чехарда была, все новых заводил, да снова менял. Причем мог так с бывшими расстаться, что остальные совладельцы просто вздрагивали. Одной даже квартиру на Тверской презентовал, всем понятно, наверное, что деньги были на это потрачены далеко не малые.
Потом, когда с бабами он как-то разобрался, начались у него новые дурки - решил он взять шефство над Аллой Пугачёвой, с которой его тогда кто-то познакомил и творчество которой он, как выяснилось, всегда любил. Начал подарки ей делать дорогущие, цветы слал и прочие любезности оказывал. Воспылал, одним словом. Ничего, кстати, удивительного в этом не было, все мы родом из детства. Для тех, кто помоложе на всякий случай поясню, что нынешняя интернетная страшила Пугалкина и та, всенародно любимая Алла, чьи песни мы распевали в пионерских лагерях, существа, по сути, абсолютно разные.
Пугачёва же, в свою очередь, справедливо рассудив, что нет лоха и жизнь плоха, этим его вниманием и пользовалась, позволив ему стать своим главным томатным спонсором. Помните тогда в начале нулевых все показывали нам ее «Рождественские встречи»? А Киркорова ведущим «Утренней почты» помните? А коллекции обуви от Аллы Пугачевой в ЦУМах наших городов? Во-во, всё оттуда.

Остальные учредители всю эту лабуду, сжав зубы, терпели. Всё ж ведь реклама и так далее. Может так бы оно все и осталось, но была у самой Пугачихи тогда одна страстишка - любила она в то время зайти в казино, где деньжищи она, как и любой игрок, тупо в итоге просаживала.
И ладно бы она шпилила по маленькой, но суммы, увы, уходили немалые, в связи с чем она у своего спонсора кредитоваться и приноровилась. То есть деньги Борисовна, конечно, отдавала и даже с какой-то небольшой маржой, но на них в то же время можно было прикупить где-нибудь в Греции очередной обувной заводик и штамповать на нем продукцию с куда как большей прибылью. А это уже, так сказать, другая сторона лопаты, это уже, как ни крути, просто упущенная прибыль.

Вот на этом этапе остальными учредителями и была приглашена консультативная группа с тем коучем, от которого я эту историю и слышал. Группа эта под каким-то предлогом паслась у них в офисе, изучая обстановку и выводя психологический портрет главного акционера. Спустя какое-то время работу свою они закончили, проанализировав всё, что было можно и охарактеризовав его как чрезмерно эмоциональную и пассионарную личность. И дали совет не перечить ему в его нынешних увлечениях, а перебить их чем-нибудь необычным и соответственно менее затратным. Сами они подготовили несколько предложений, из которых остальные учредители, выбрали наиболее, на их взгляд, подходящее и на очередную днюху подарили своему импульсивному собрату стадо австралийских коз. Знаете, наверное, белые такие, кашемировые. Загон ему под это дело отстроили в области, литературу нужную выписали, ну и всё остальное, что полагается, наладили.
И, не поверите, тот увлёкся. Чуть ли не ночевал в этом загоне, забросив все дела и довольно быстро охладев к Алле Борисовне. Само собой, прекратилось ее финансирование, потихоньку сдулись «Рождественские встречи», Филиппка турнули с «Утренней почты» и всё вроде как в фирме стало налаживаться.

Но это, увы, ещё не конец истории. Дело в том, что возле деревеньки той, где загон с козами был, стояла одна заброшенная полуразвалившаяся церквушка. Куда, мимо этого загона, ездил местный попик на своей «копейке». Попик оказался тем еще пролазой и стал время от времени у того загона останавливаться и болтать с хозяином на разные темы, высокодуховные, преимущественно. И, ведь, охмурил, шельмец, охмурил. Вверг в махровое православие.
Ну, а дальше всё, как и раньше. Вскоре сам попик уже вваливал на новенькой иномарке, саму церковь восстанавливала нанятая бригада строителей, а на очередном собрании акционеров главный учредитель на полном серьёзе предлагал остальным совладельцам начать платить церкви «десятину».

Что там было дальше самому мне неведомо, но думаю, что подобных фортелей в этой фирме было еще немало.

24.04.2018, Новые истории - основной выпуск

Проснувшись в воскресенье Вера прислушалась - тишина. Дети ночевали у мамы, муж Коля вечером отпросился на встречу с друзьями, а значит не стал её ночью будить и лёг в зале.
Поднявшись и пройдя в зал Вера поняла, что встреча явно удалась. Коля, открыв рот и негромко всхрапывая, прямо в одежде спал на диване. Его пальто, что вчера он надел впервые, небрежно скомканное, лежало на кресле. Рядом на полу валялись ботинки и небольшая мужская сумка, под которой торчали выпавшие ключи. Вера подняла её с пола, сунула ключи обратно и вдруг заметила, как внутри что-то блеснуло. Заинтересовавшись, она запустила туда пальцы и вытащила аккуратный полиэтиленовый квадратик, внутри которого отчётливо проглядывался круглый ободок.
Вера так и села в кресло, прямо на новое пальто. Презерватив был серебристый, с незнакомой иностранной надписью, дома у них такие не водились. Она брезгливо бросила его обратно и посмотрела на спящего мужа. Сомнений не было - он ей изменяет.
Вот, только не надо тут сразу осуждать Колю. Мы с вами тоже не девственницы в светлицах. Все мы принадлежим к этому миру и всем похотям его. Давайте, не будем ханжами, такие сюжеты, увы, довольно банальны. Только Вере, конечно, от этого было не легче. У неё предательски защипало в носу и сами собой увлажнились глаза - в один миг их семейная жизнь раскололась на до и после. Она горестно сдвинула брови и задумалась. В голове замелькали страшные картины минувшей ночи – её Коля со стаканом виски в руке, бесстыжие блондинки в красных бусах, пьяно-непристойные танцы, ночное такси мчащее в ночи, разудалая оргия в сауне с пошлым голубым кафелем... - Вера вздрогнула.
Эх, жизнь семейная, кочки-пригорочки... Что ей в этой ситуации делать она совершенно не понимала и поэтому поступила так, как в наше время поступает любая современная женщина – включила ноутбук и, словно алкоголик, бросающийся в горящий дом за бутылкой водки, кинулась за советом во всемирную паутину.
Быстро найдя подходящие женские сайты, она зарегилась и выложила свою проблему, прося уважаемое женское вирт-сообщество подсказать как, собственно говоря, дальше вести себя шикарной женщине, обнаружившей, что супруг завёл полюбовницу?
Сайты синхронно поморгали рекламками и начали советовать. Советы, надо сказать, были самые разные.
В половине из них женщины дружно обзывали Кольку козлиной и рекомендовали ей немедля разойтись, не дожидаясь дальнейшего развития его столь явного кобелизма. Разводиться при этом предлагалось грамотно и продуманно, с беспощадно-асимметричным разделом имущества. Представители другой половины были настроены не столь радикально и советовали ей сперва удостовериться в правоте своих подозрений и отловить этого скунса на месте преступления.
Но все эксперты сходились в одном – главное, не вести себя как стеллерова корова, а что-то срочно предпринимать. Вера вздохнула и задумалась...
О, боги, боги, коварство женщин и вправду не имеет границ! Нет, она не стала устраивать своему неверному мужу скандал и орать как ведьма на костре. Она даже не отрубила ему голову. Она вообще не стала будить Колю. Она лишь дьявольски усмехнулась и ушла краситься. Потом оделась и, решительно вытащив из его бумажника банковскую карточку, вышла из квартиры.
Спустя полчаса Вера, чётко разбив местность на квадраты, начала прочёсывать свой любимый торговый центр. У неё давно был собственный метод покупок – она брала каждую приглянувшуюся вещь, подолгу на неё смотрела, потом прижимала к себе, пытаясь понять сердцем "оно – не оно". Сердце, как правило, не обманывало. Не подвело оно и на этот раз. Практически все понравившиеся ей вещи удивительным образом подошли ей по стилю и размеру. Терминалы весело жужжали, исправно выдавая чеки, количество пакетов у неё в руках быстро увеличивалось и вскоре Вера, несмотря на весь трагизм своего положения, вынуждена была признать, что такого удачного шопинга в её жизни никогда раньше не было. За несколько часов она закупилась буквально с головы до ног - от стильного широкого ободка на голову до модных весенних полусапожек с пряжками.
Но пора было возвращаться домой. Ещё по дороге Вера решила с мужем не разговаривать, а точнее вообще его не замечать.
За время её отсутствия, в квартире ничего не изменилось. Её коварный изменник по-прежнему лежал на диване, мирно сопя и чему-то благодушно улыбаясь во сне.
Именно этой улыбки Вера и не выдержала. И, несмотря на только что принятое решение его игнорировать, она размахнулась и от души влепила своему спящему донжуану оплеуху, которую наверняка зафиксировала ближайшая сейсмическая станция.
Коля с жалобным криком скатился с дивана, а Вера, схватив пояс от его нового пальто, принялась наносить ему удары по корпусу, параллельно высказывая все свои справедливые обвинения. Со стороны происходящее напоминало известную картину "Бичевание святого Иеронима ангелами", с той разницей, что Вера действовала в одиночку.
Коля лишь прикрывался руками, лёжа на спине, как перевёрнутая черепашка и судорожно пытался понять из её криков, когда и как он успел наплевать на их семейную жизнь и наличие двух детей. Самое печальное, что вспомнить хоть что-либо у него получалось плохо, голова после вчерашнего была словно в тисках, а вид собственной супруги вообще вызывал ужас.
Вера стояла над ним тяжело дыша, грозно занеся над головой пояс, готовая к новым атакам. Грудь её воинственно вздымалась, глаза яростно сверкали, а новый ободок на голове приподнимал ей волосы, делая похожей на безжалостного центуриона времен римской империи.
Осознав, что сопротивление бесполезно, Коля закрыл глаза и решил просто умереть. Но тут Вера залезла в его сумочку и с криком – "Забирай свои запчасти и пошёл вон!" – швырнула ему в лицо серебряный квадратик презерватива.
Коля потянулся и подобрал его с пола, глядя на Веру ничего не понимающими глазами. Потом, сел, помял содержимое пакетика пальцами, надорвал с угла и выдавил себе на ладонь... большую чёрную пуговицу. В точности такую же, как и все остальные на его новом пальто. Коля посмотрел на пуговицу, задумчиво потёр лоб, снова перевёл взгляд на супругу и задал резонный с его точки зрения вопрос:
— Чё совсем?!
Вера, издав неопределённый горловой звук, похожий на вскрик морской чайки, медленной лунной походкой начала отступать ко входной двери.
Коля, красный и взъерошенный, неторопливо поднялся с пола и двинулся следом за ней.
— Коля, — робко пикнула Вера неожиданно тонким голосом, — ну, Коля…
Муж, по-прежнему держа пуговицу на ладони, словно пират чёрную метку, молча наступал на неё. Вера, заметно побледнев, отходила спиной назад и, упёршись в конце концов в шкаф прихожей, со страху взвизгнула.
Коля вздохнул, швырнул ей пуговицу под ноги и развернувшись пошёл на кухню. По пути он запнулся о груду Вериных покупок и с криком «Вечно тут валяются эти пакеты!» пнул самый большой из них, с головой Медузы Горгоны на боку.
Из пакета вылетела розовая кожаная сумка, увидев которую Коля нахмурился, настороженно осмотрел гору пакетов, потом повернулся к Вере и задал второй тоже вполне логичный вопрос:
— А это чего?
Женщины. Только женщины должны быть антикризисными управляющими, лично я давно это понял. Каждая из них в той или иной степени умеет гасить конфликты и владеет техникой снятия стресса, хоть ни разу в жизни не посещала для этого какие-то специальные учебные семинары.
Чем ещё объяснить, что спустя час в семье уже царил мир, как на водопое в саванне? Довольный Коля лежал на диване с банкой пива и смотрел по телевизору бокс, а Вера на кухне стряпала любимые его шанежки, размышляя, что из обновок она завтра наденет на работу.
Ведь сдавать обратно купленные вещи она наотрез отказалась, озадачив Колю несколько загадочной фразой:
— Сам виноват...

© robertyumen

04.12.2014, Новые истории - основной выпуск

Ехал тут как-то в Екатеринбург, попалась в купе тётка, с севера от сына возвращалась. Разговорились, она на шахте где-то работает, где камни драгоценные добывают. Голландцы ту шахту зафрахтовали, вот и копают потихоньку. А сама она на ленте стоит, палочкой породу разбирает.
- Ого – говорю - с бриллиантами дело имеете!
- Да с этими-то редко – говорит - больше опалы идут да хризолиты…. Хотя раз в месяц изумруды обязательно вижу, как по расписанию…. Это уж точно....
- А почему – спрашиваю – точно раз в месяц-то, это что за расписание?
- Да мужики наши шутки так шутят. Найдут большой кристалл горного кварца, зелёнкой, паразиты, выкрасят и к нам на ленту подбрасывают. Вот и едет сверху красота такая, лучи зелёные во все стороны, так сверкает, что Сваровски позавидует. И ведь головой понимаем, что опять эти сволочи подкинули, так нет же, всё равно работу бросаем и к нему толпой несёмся. А эти дураки и рады, ржут целый день потом как кони. Вот так раз в месяц изумруды и вижу…
© robertyumen

09.05.2015, Новые истории - основной выпуск

Каждое воскресенье Вовка обычно сидел на подоконнике и ждал папу. Смысла в этом особого не было, потому что папа приходил раз в две или даже три недели, хотя и жил где-то неподалеку. Просто у папы была новая семья и он жил сейчас с ней. Вовка это понимал, но все равно ждал.
Мама у Вовки жила еще дальше, «на облаке», как говорила бабушка. С этого облака мама, по ее словам, каждый день смотрела на Вовку, знала все, что он делает, и он старался вести себя хорошо.
Папа же последнее время заходил все реже и даже уже не отзванивался бабушке, предупредить ее, что не сможет прийти.
Когда началась зима, Вовка перестал залазить на подоконник, потому что заболел и теперь целыми днями лежал в постели, смотря мультфильмы, что включала ему бабушка. Мультфильмов было немного, и вскоре Вовка уже знал их все наизусть. Его любимый был про смелый красный вертолётик, что вместе с весёлыми тучками дружно носился по ярко-голубому небу. Если бы у меня был такой, думал Вовка, я бы мог сам запустить его в небо, поближе к маме. Может тогда она со своего облака увидит мой вертолётик и захочет вернуться жить к ним обратно.
Бабушка очень боялась, что у Вовки будет та же болезнь, что и у мамы и накупила ему много лекарств, которые, как она говорила, стоят кучу денег. Она даже продала старинные часы и картину, что висели у нее в комнате, потом из квартиры исчезло лакированное мамино пианино, но денег все равно не хватало.
Из-за денег она и позвонила папе, чего раньше сама никогда не делала. Вовка тогда не спал и слышал, как бабушка сердито говорила папе про деньги.
- У тебя совесть есть, что мне твои алименты… ты знаешь, сколько лекарства стоят? – она старалась говорить тихо - твой сын же болеет.
Когда она положила трубку и раздраженно вышла на кухню, Вовка осторожно встал, взял в руки телефон и, решившись, нажал на кнопку повтора, как это иногда делала бабушка.
- Алло – раздался в трубке звучный женский голос – чего молчите-то?
- Мне папу.. – набравшись храбрости, сказал Вовка.
Женщина помолчала, потом вздохнула и крикнула кому-то:
- Иди…. там твой довесок, по-моему….
- Да – прозвучал в телефоне папин голос – кто это?
- Это я, папа – сказал Вовка….
- Вовка…. – папа чуть замялся - ты понимаешь, Вовка, я все по командировкам, по командировкам, но я зайду, точно зайду.
- Папа…. – прошептал Вовка – не надо лекарства, купи мне лучше вертолётик… красный…
- Куплю – облегчённо выдохнул папа – вот куплю и зайду, подарю тебе обязательно….
В комнату зашла бабушка, и Вовка спешно положил трубку на место. Заметив это, бабушка ничего не сказала и лишь покачала головой.
Всю зиму он прождал обещанный подарок, но папа все не шел и не шел. Вовка очень расстраивался, что мама все никак еще не видит его вертолётик, но на папу он не обижался, наверное, тот был в командировке.

Он проболел всю зиму, поправившись только к весне, и лишь в апреле бабушка взяла его с собой прогуляться в парк возле их дома. И там, когда они шли по аллее, окруженной уже зеленеющими деревьями, Вовка вдруг увидел папу, что шёл им навстречу.
Рядом с папой шла высокая, красивая женщина с тонкими, но какими-то злыми чертами лица. Она вела за руку кудрявого упитанного мальчика, одетого в новенькую голубую куртку с вышитым красным якорем, наверное, Вовкиного ровесника, который держал в руках большой ярко-красный, игрушечный вертолёт.
- Папа! – кинулся Вовка, но бабушка удержала его за руку.
- О, Вовка… - остановился папа, и глаза его тревожно забегали – ты как, выздоровел? А я все зайти к тебе хочу, да вот как-то не получается….
Шедшая с ним рядом женщина потянула его за рукав и папа начал говорить быстро:
- Ты, это… ты давай, держись, брат, я зайду…. зайду обязательно….
Женщина с мальчиком двинулись дальше и папа, махнув Вовке рукой, тоже прошел мимо, неловко отвернувшись от них с бабушкой.
Всё это время, бабушка, молчала, гордо поджав губы и только, когда они были уже довольно далеко, коротко и возмущенно бросила – Сволочь!!
А Вовка не возмущался, он совсем не обижался на папу. Он шёл рядом, лишь изредка оглядывался назад, и недоумённо распахнув глаза, удивлённо повторял время от времени:
– Бабушка, у него вертолётик, слышишь…. вертолётик, бабушка….

© robertyumen

09.11.2022, Новые истории - основной выпуск

Ходили мужики знакомые по субботам в сауну. А они просто настоящие фанаты этого дела. Всё у них культурно, сауна у них по всем правилам, они прямо как финны, начинают с шестидесяти градусов, потеют, прогреваются потихоньку. Используют только специальный дегтярный аромат, все токсины и шлаки, дескать, сразу организм покидают, мышцы расслабляются, нос дышит, душа радуется и т.п..
Потом чай в буфете и по домам.
А русская баня, по их словам, это пережиток дикого варварства и вообще в некоторых европах уже запрещена, потому как хлестать себя ветками это извращение и непонятное цивилизованным людям флагеллантство.
И вот сидели они, как водится, в субботу в сауне и вдруг один говорит, я ж, мол, раньше всё больше в баню ходил по недомыслию, вот даже с тех, с варварских времён остался у меня пузырёк с пихтовым маслом.
Может, давайте, парни, капну чуток на камни для запаха, для ингаляции, для здоровья.
И капнул.
Масло и вправду видимо было старое, запах получился чересчур сильный, словно в хвойном лесу оказались.
Плеснули тогда воды, чтобы дышалось полегче, пошёл пар.
Подкрутили тэны до сотки, чтоб его убрать, сделалось уже что-то вроде бани.
Посидели ещё, пропотели, рожи у всех красные и словно чего-то уже не хватает.
Плюнули, попросили веники и вдоволь ими нахлестались, напарились.
А когда вышли, то вместо обычного чая взяли пива, потом ещё пива.
И ещё.
После чего потребовали водки, но водки в буфете не оказалось.
А без неё как будто тоже чего-то не хватало.
Решили зайти в бар неподалёку и выпить по пятьдесят на посошок.
Для здоровья.
Взяли там пару раз по пятьдесят и всем так захорошело, что расходиться уже и не хотелось.
Поскольку чего-то вроде как ещё недоставало.
Тогда кто-то вспомнил оставшийся с варварских времён телефон знакомых медсестёр, что жили в пансионатах на Обороне.
Те звонку саунистов обрадовались и любезно пригласили их к себе, куда они и отправились, взяв ещё горючего в баре.
В гостях вечер продолжился настолько удачно, что спустя пару часов из-за шума и музыки пришли на разборки соседи.
Соседей немного помяли.
Вследствие чего те вызвали мусоров, которые в свою очередь немного помяли пьяных поклонников сауны, загрузили их в уазик и увезли в отдел.
Там они и провели остаток ночи, что называется, до выяснения.
Отпустили их уже под утро и они, более или менее к тому времени протрезвев, пошли сдаваться супругам.

Такой вот печальный итог этой пронзительной истории.
А сообщил я её вам, граждане, чтобы вы были поосторожней с пихтовым маслом. Сами видите, что может сотворить с культурными людьми всего лишь одна его капелька.
Страшно представить, если б они два раза капнули..

08.03.2021, Новые истории - основной выпуск

— Наконец-то я поняла кем хочу стать, — неожиданно сказала за ужином Катя.
Зябликовы дружно перестали есть и посмотрели в её сторону.
Последней дочкиной идеей была покупка укулеле и запись собственных песен. С помощью которых она обещала завоевать мир и сделать его ярче.
Потом родители переглянулись и Зябликова осторожно поинтересовалась:
— Ты ж вроде хотела музыкантом, Катюш?
Катя покачала головой со свежими ярко-синими прядками:
— Я месяц пыталась написать супер-хит, пока не поняла, что всё уже написано. Этот подлый Бах давно всё за всех сочинил. К тому же мне жалко Нюру.
Их такса Нюра и в самом деле покупку укулеле не приветствовала. При первых же дочкиных аккордах она скуля заползала под диван зловеще и жутко оттуда взлаивая.
— Я уже записалась на курсы, — Катя посмотрела на родителей и прищурилась, — и хочу стать тату-мастером.
Зябликовы снова переглянулись.
Дочка на секунду задумалась и добавила:
— Думаю, я смогу сделать этот ваш серый мир ярче.
— А сколько это стоит? — вздохнув, поинтересовался Зябликов.
— Деньги не нужны, я смогу оплатить курсы, продав свою укулеле. Мне вообще сейчас от вас нужна только одна вещь.
— Какая, дочюля? — робко спросила Зябликова.
— Кожа, — кротко ответила дочка.
Несмотря на лапидарный характер высказывания Зябликовы отчётливо почувствовали некую исходившую от него угрозу.
— В наборе на курсах есть свиная кожа для тренировок, — пояснила Катя, — но это всё не то. Нужны живые люди - добровольцы.

Глава семьи отказался сразу. И никакие уговоры жены про помощь кровиночке на него не действовали.
— Я вам не папуас! — заявил Зябликов категорически, — И не вор-рецидивист! А человек с двумя высшими! Совсем уже укулеле!
Зябликова держалась несколько дольше.
Полчаса.
Спустя полчаса она сдалась, пообещав дочке что-нибудь придумать.
Впрочем, придумала она быстро.
— А ты позвони Витьке, — попросила она мужа, — может, ему надо, он же какой-то у вас уголовник.
Его одноклассник Витька Лапин ещё по молодости умудрился отсидеть полгода за какую-то мелочёвку, но слыл с той поры бывалым авторитетом.
— Это ты, Зяблик, — поднял он трубку, — чё хотел?
— Да просто звоню, — Зябликов притворно зевнул, — а вот ты скажи, Витёк, ты ж вроде срок мотал, а ни одного партака. Если хочешь я с дочкой поговорю, она как раз на курсы ходит, может тебе бесплатно чего набьёт.
Витька ответил не сразу, как-то замявшись.
— Понимаешь, я щас в одной нефтянке в охрану устраиваюсь, а у них там с тутурками строго. Кабы не это, я б весь в масть закатался, ты же меня знаешь...

Перед сном, когда Зябликовы уже лежали в кровати, супруга неуверенно сказала:
— Может, тогда мне лилию, на плечо, вот сюда...
— Как у миледи? — хохотнул Зябликов, — а оригинальней ничего не придумала?
— Просто я люблю лилии...
— А почему именно лилии, графиня?
— Потому что потому. Ничего ты не помнишь, — она отвернулась к стене и обиженно повторила, — ничего ты не помнишь...

Зябликов вспомнил на следующий день.
Так как это иногда бывает, вспомнил неожиданно и очень ярко. Сколько лет прошло, двадцать, двадцать пять с их летней геодезической практики на Урале? Память мгновенно вернула те жаркие солнечные дни и звёздные вечера у костра с Цоем и Летовым под гитару. И купленное в местном ларьке пойло "Три бочки", от которого наутро все умирали на маршрутах вдоль здешних рек - мелкой извилистой Шатки и мутной Пышмы с илистыми берегами и белыми водяными цветами в заводях, которые он нарвал подбившей его на ночное купание девчушке из соседней группы. И их первые несмелые и торопливые поцелуи в палатке, пахнущие горной клубникой, которую они собирали в темноте смеясь и подсвечивая себе фонариком.
Вечером, уже возвращаясь с работы, он сделал крюк и заехал во "Флору".

— Вот тебе лилии, — зайдя домой, протянул он супруге букет белоснежных цветов, завёрнутых в голубую бумагу с атласной лентой, — а те, что я тебе тогда рвал, были кувшинки, даже кубышки по-научному, мне в магазине объяснили.
В этот момент из своей комнаты вышла Катя:
— Ого, какие красивые, а что за праздник?
— Наш семейный праздник, день... кувшинок, — озорно рассмеялась Зябликова и как-то по-молодому взглянула на улыбающегося супруга.
— Что это с вами сегодня? — подняла брови Катя, — хотя ладно, я про другое... В общем, расслабьтесь, для тату вы мне больше не нужны.
— Почему, доча? — в голос выдохнули родители.
— Я поняла, что все вокруг уже исколоты дурацкими надписями и рисунками, ничего нового не придумать. И вообще, татуировка окончательно превратилась в маркер социальной второсортности.
— Иными словами... — недоверчиво начал Зябликов.
— Иными словами, я передумала быть тату-мастером.
— А кем-нибудь другим уже надумала? — нерешительно осведомилась Зябликова.
— Кажется да... — Катя чуть помедлила, — я хочу стать блогером-зоопсихологом, таких вроде ещё нет.
Зябликовы разом повернулись и посмотрели на лежавшую у дверей Нюру.
Нюра вскочила с коврика и на всякий случай приветливо помахала хвостом.

(С)robertyumen

31.05.2014, Новые истории - основной выпуск

Эффект ноцебо

Вы смотрите РенТВ? Лично я нет. Не цепляют меня все эти ведьмы, экстрасенсы, пирамиды и прочая мистика в три листика. Но в тот вечер я почему-то не переключил этот канал, по которому шла очередная передача о силе внушения. Про каких-то магов, колдунов Вуду, гипнотизёров, про тайные силы которыми они обладают и про эффект ноцебо, действие которого на человека ещё очень мало изучено в клинической практике.

Слово показалось странно знакомым, но где я его мог слышать, я не припомнил, как ни пытался. Так и пошёл спать. Уже лёг, закрыл глаза и тут вдруг что-то словно перещёлкнуло в моей памяти и внезапно я всё вспомнил. И ту молодую врачиху, которую я, плача, с двух рук хлестал по её красивому лицу, и страшенные маты пилота, и трупы в пене и блевотине, что перекатывались по всему вертолёту, и первые в моей жизни полстакана чистого спирта, влитые в меня стареньким доктором, и те его непонятные для меня, ещё совсем молодого, слова:

- Эффект ноцебо, поживёт ещё…. ты, иди, сынок….

Случилось это на нашем тюменском севере в уже сейчас совсем далёком восемьдесят шестом году. Меня, тогда ещё юного десятиклассника, гостившего на севере у родственников, чудом пристроили на рейс санавиации, которая тогда была развита по всему северу, летая в самые отдалённые районы. Лететь нам предстояло до Ноябрьска, откуда я мог уже доехать к себе в Тюмень по железной дороге. Помимо меня на борту была только смешливая докторша лет двадцати, что сидела рядом с пилотом. Я же расположился сзади на диване в грузопассажирской кабине рядом с дверью по левому борту.

Лететь нам предстояло больше часа, и где-то на половине пути пилот принял вызов с дальнего посёлка, где произошло массовое отравление бригады лесорубов. Развернувшись, мы полетели туда и примерно через полчаса уже прибыли на само место происшествия.
А это был, как вы понимаете, самый разгар сухого закона. Помните то дебильное время с рубкой виноградников, безалкогольными комсомольскими свадьбами и народными патрулями, что отлавливали пьяных граждан?
Со спиртным в ту пору была жуткая напряжёнка и народ тогда пил всё что плещется. Брагу, самогонку, стеклоочиститель, одеколон. Не брезговали также денатуратом и прочей химией, что могли отыскать и часто травились разными суррогатами.

Распитие спиртного на работе строго преследовалось и чтобы пропустить после обеда по маленькой приходилось тщательно тихариться в укромных местах. Так и сделали четверо мужиков с того посёлка, что собрались в домике у сторожа на лесопилке. Было у них там две банки технического спирта или ещё какой-то хрени, которую они как-то бодяжили превращая в алкоголь. Одна банка была уже очищенная, а вторая стояла захованная под кроватью.

Расположились они, выпили по одной, тут стук в дверь. Один из них метнулся к дверям проверить, не начальство ли пожаловало, другой тут же банку под кровать спрятал, сидят. Тревога оказалась ложной (ещё один товарищ подошёл) и они, снова достав выпивку, продолжили, снова дёрнув по полстакана. А который дверь проверял, тот ещё до ветру сходил и вернулся уже со сторожем, сообщившим, что их уже бригадир ищет.

Они к нему и двинули. Но не дошли. Потому что, на их несчастье, когда после ложного шухера, они доставали спиртное из-под кровати, то перепутали и достали неразбодяженную банку, которую и начали употреблять. Действовать эта дрянь начала быстро и почти одновременно на всех, не успели они до бригадира дойти. Ноги давай у всех подкашиваться, всех рвать начало, по всему телу судороги, все на землю валятся, сознание теряют.
Сторож, поняв, что случилось, добежал до бригадира, который и вызвал врачей. Вот так мы туда и прилетели, сев прямо среди брёвен на лесопилке.

Мужики все здоровенные, тяжёлые, кое-как мы их в вертолёт погрузили, чтоб в районную больницу доставить. Взлетели, и вообще кошмар начался. Они все воют, блюют, дёргаются, ползают, глаза закатывают, пена изо рта у всех попёрла. Что с ними делать врачиха, наверное, и сама толком не знала, что-то сперва им под нос совала, да кого там….

Короче, где-то спустя минут десять начали они отъезжать. Один за другим. Подёргаются и затихают. Один зажмурился, второй, третий, четвёртый. Представьте себе эту картину. Вертолёт трясёт, они по полу ездят. Квинтэссенция ужаса.
Докторша не выдержала, в слёзы, потом как-то вдруг побелела, осела и сама в обморок грохнулась. Тормошу её, сам весь в слезах, трясу - бесполезно, а пилот, увидев, что она свалилась, жуткими матами через плечо своё мне орёт:

- Не реви, падла!!! Бей по щекам ей, бей, чтоб очухалась!! Сильнее бей, сука!!

Наконец пришла она вроде в себя, начала тому, кто как раз что дверь проверять ходил, что-то в рот класть, укол ему вкатила. К тому времени из всех только он один в живых и оставался, но тоже уже почти помирал, пена из него пошла, скрючило всего, зрачки в глазах как у змеи расширились.
Вот его одного живого мы тогда до больницы и доставили. Сдали врачам его вместе с докторшею, которой опять поплохело.

А трупы уже позже санитары вытаскивали. Так скрюченных и грузили.
Глядя на это, я уже не выдержал и меня, прямо там, у больницы, и начало полоскать. Вышел старичок доктор, завёл к себе в кабинет, налил спирта, влил в меня, и я вырубился у него на кушетке, проспав больше часа.
Когда пришёл в себя он мне и сообщил, что этого, последнего ещё живого, уже откачали и всё нормально.

- Эффект ноцебо - сказал он мне тогда, проверив мой пульс - поживёт ещё…. ты, иди, сынок….

Так вот, про эффект ноцебо, про силу внушения…. Не пил он, как оказалось. Этот, я имею в виду, выживший, что у них дверь проверять выходил. То есть первую-то он выпил, а вторую, с отравою, не успел, сторож вернулся. А когда в вертолёте товарищи его один за другим перекидываться начали, его и перемкнуло, что он тоже помирает. И те же симптомы у него и начались - и боль в животе, и судороги, и пена пошла, и глаза закатились. И сам чуть не преставился, но выжил, слава Богу. Может и до сих пор живёт, не старый ведь ещё он был.

Такая вот была жуткая история. А сколько их было в то время? Десятки, сотни, тысячи? Сколько народу тогда всякой гадостью травилось? Думает о них Горбачёв, когда в Лондоне юбилеи отмечает? С каким-нибудь дорогим вискарём односолодовым в руке…. Полагаю вряд ли.

Всем здоровья и долгих лет жизни.

27.12.2014, Новые истории - основной выпуск

Поменять??

Кто как пережил недавний массовый психоз из-за обвала рубля?
Когда те, кто пожирнее, бросились в банки скупать валюту (страха иудейского ради), а те что попроще, в отчаянии понеслись сметать айфоны и телевизоры в сетевые магазины. Ну вы сами всё видели.
Так вот, расскажу как у меня было:

Значит, прихожу я в тот день домой, моя меня встречает, а глаза у самой как два блюдца. Видно, что уже с подружками всю эту хрень обсудила, телека насмотрелась и сама уже в каком-то трансе находится.

- Мол, давай, дуй обратно в гараж за машиной, время нельзя терять, срочно в М-Видео едем!!
- Нахрена, интересуюсь я, нам в М-Видео-то?
- Да, как нахрена!!! Ты, что не понимаешь, что рубли надо срочно скидывать, завтра всё в два-три раза подорожает!! Мы как потом жить-то будем??!!
- В смысле, отвечаю, как жить? Как жили так и будем, чего у нас нету-то?
Она мне:
- Да, много чего нету!! Ленкин вон плазму по старой цене выхватил, она посчитала - семьдесят тысяч сэкономил!! Давай хотя бы машинку стиральную поменяем!!! Вечно у нас всё не по-людски получается!!!
- Чего, спрашиваю, её менять-то, вот же вроде стоит.. Симменс...
Она аж взвизгнула:
- Как чего!? Она ж у нас совсем старая, ей пятнадцать лет уже, нам на свадьбу ещё дарили!!! Забыл что ли или издеваешься!!!??

Тут уж я не выдержал.
Слышь, говорю, дорогая, так и ты у меня уже не новенькая, может тогда и тебя заодно.... как ту конягу на переправе?
- Чего заодно? - не поняла она.
- Так поменять тоже заодно, отвечаю, ты ж вроде тоже получается не новенькая, как никак пятнадцать лет уже прошло..

Ну всё, греческая трагедия. Жена в слезах убежала в спальню горевать, а я за компьютер уселся.
Проходит минут пятнадцать, смотрю, реветь вроде перестала, на кухню пошла. Но видно, что дуется ещё сама как на последнем месяце.
А я сижу себе пасьянс раскладываю.
Минут двадцать ещё проходит, гляжу, нарисовалась и давай сзади лезть, обниматься.
- Пойдём, мурлыкает, ужинать, я картошки нажарила...
- Так пошли, отвечаю, конечно, но картошка-то хоть у нас новая?? Этого года, не прошлогодняя? А то тоже как-то не по-людски получается...
Смотрю - улыбается.
- Ну, хватит, говорит, прости, сама не знаю, чего на меня нашло.. ладно, проживём... люблю тебя...
Вот так тот день для меня и закончился. Ну и слава Богу.
© robertyumen

24.10.2015, Новые истории - основной выпуск

Иду я, гуляю, как говорится, по Москве, в командировке нахожусь. Время уже к обеду, куда зайти думаю. Слышу, каблучки сбоку стучат, девушка обгоняет, в красном пальто, с шарфиком, хорошенькая вроде.
- Девушка – спрашиваю – вы вроде местная, может, подскажете, где тут у вас лучше поесть? А то я сам с Тюмени, потерялся у вас, «Шоколандию» от «Шоколадницы» уже в упор не отличаю.
Та засмеялась:
– А пойдёмте – говорит - со мною, я как раз обедать.
Прошли ещё полквартала, зашли в какую-то грузинскую кухню. Сели за один столик, каждый заказал, что ему нужно. Она шашлык и вина бокал, а я люля-кебаб взял и коньячку полтинник. Сидим с ней так, поедаем, болтаем о всякой ерунде. Сама москвичка, на финансах где-то учится, на последнем курсе.
Приятная, доброжелательная и простая на удивление, вроде симпатичная такая, а не важничает совсем. А это, увы, у смазливых девушек часто наблюдается.
Вот же, блин, думаю, все говорят, что москвички наглые, да щурые, брехня это, на самом деле.
И тут она закончила кушать, встала:
- Надеюсь, мужчина заплатит.
Потом пальто взяла и на выход, я пока мясо своё прожевал, её уж и след простыл. Вот такой вот люля-кебаб. Люляки есть, а баб нету….
Столица родины, бля.… тут даже компасу нельзя верить….

© robertyumen

06.09.2014, Новые истории - основной выпуск

Работает у нас в фирме один чел, один из наших учредителей. Мужичок не бедный, к своим 65 годам вполне обеспеченный. И вот только всё его тревожило, что не болит у него нихера. Вроде как по возрасту полагается, а у него не болит. И надумал он по этому случаю обследоваться. А мы как раз в Мюнхен собирались в командировку. Вот под это дело и его с собою взяли. Мюнхен, как известно, докторами славится. Есть у нас партнёры в Германии, они и помогли определить его в одну клинику на осмотр. Клиника дорогущая и знаменитая, кто там только не лечился - и Боно из U2 и Хосни Мубарак и ещё куча народу известного.

Мы по делам гоняли, а этот наш чел на обследование пошёл. Так вот там хоть клиника хоть и дорогая, но как он потом выразился – «неправильная». Не нашли у него там ничего, даже самого маленького недуга не обнаружили. Здоров, говорят. Взяли за два дня полторы сотни евров и назад отправили. Тот расстроился даже.

Но не сдался. И по прилёту домой двинул к нашим врачам. Заново обследоваться.
Ну, наши его как родного встретили, анализов всевозможных назначили, несколько дней по кабинетам гоняли и в итоге выдают:

- Да, счастье – сообщают ему – великое, что Вы к нам вовремя обратились, да через недельку бы Вас к нам уже на «скорой» бы привезли, да Вам срочно нужно несколько лечебных курсов пройти, дело-то серьёзное, нельзя медлить! Будем теперь с последствиями всех Ваших болезней бороться, раз так затянули и т.д. и т.п…

Короче, ходит он к ним теперь как на работу, за неделю слил им больше восьмидесяти тысяч деревянных, препаратов разных понакупил, от чего-то там в питании отказался, но довольный теперь – аж светится.

Вот это – говорит – правильные доктора, не то, что гансы эти беспонтовые.

И вот пойди и разбери теперь, где же тут была врачебная ошибка – у нас или в Германии?? Но, скорее всего, немцы не досмотрели, как пить дать.

А нашим врачам сейчас мучиться, исправлять за этими сволочами....

01.03.2015, Новые истории - основной выпуск

Прочитал давеча интересную историю про случай на границе с росомахой. И вот, с вашего позволения, выкладываю свою. Служил я на Кольском полуострове, в городе Оленегорске. Точнее сказать, под Оленегорском, на «точке». Обычная военная часть, казарма, ДОС, техздание, баня, кочегарка. Кроме этого была ещё теплица и свинарник, стоявший чуть в стороне от КПП.
Скукотища на «точке» смертная и вот приноровились мы летом устраивать себе что-то типа пикника, для чего делали следующее - какое-то время, те, кто стоял на КПП докладывали дежурному по части, что по ночам в лесу возле поста замечается какое-то движение, сопровождаемое жутким и пугающим воем, принадлежащим, скорее всего, росомахе.
Ввиду того, что армия была тогда еще советская и интернациональная, изображали этот вой все по своему и росомаха, в зависимости от национальности рассказчика, выла то с волжским, то с эстонским, то с грузинским акцентом.
Подготовив, таким образом, нужную почву, очередной дневальный по КПП, в заранее обговоренное время проковыривал дыру в латаном-перелатанном заборе у свинарника и выпихивал в неё подходящего хряка, пинками загоняя его в лес, так как добровольно идти в лес сам свин, как правило, наотрез отказывался. К тому же, ввиду того, что свинарник находился далеко от кухни, то, часто не доходя до него, дневальные, что кормили свиней, оставляли их без обеда, втихаря вываливая бак с отходами где-нибудь по дороге. Вследствие этого наши свиньи были весьма спортивными и поджарыми и запросто могли перемахнуть через забор обратно в свинарник.

После того, как кэпэшник отгонял хряка в лесок, он звонил дежурному офицеру, докладывая об очередном свином побеге. А в этой ситуации, учитывая возможность нападения на хряка кочующей поблизости росомахи, весь свободный личный состав части немедленно посылался на поиски сбежавшего имущества.
Дальше схема была отработана: все разбегались в разные стороны, собираясь в заранее оговоренном месте на озере, где всё уже было готово для пикника: банка браги из местных ягод, сало, картошка, а также и сковородка и специи. Обычно с картошкой жарили грибы, которых было столько, что брали одни шляпки, и доедали всё то, что присылали нам из дому.
В часть, отдохнув таким макаром, мы возвращались уже за полночь, докладывая о тяжелых и безрезультатных поисках удравшего хряка, который, впрочем, к тому времени сам уже обычно возвращался из леса и все в итоге оставались довольны.

Такую фишку мы успели провернуть уже пару раз за короткое кольское лето, и хотели повторить ещё, как вдруг к нам на «точку», сразу после училища, назначили нового ретивого и вредного летёху. В наши байки о росомахе не верил и требовал веских доказательств её присутствия. Будучи от природы человеком въедливым, он где-то даже вычитал, что росомаха, на самом деле не воет, а якобы как-то там по-особому плачет.
Дальнейший летний отдых был под угрозой и мы, посовещавшись, решили соорудить в лесу, вблизи КПП что-то вроде её лежбища и предъявить его лейтенанту. Наш кочегар, казах Курмангалиев, что разбирался в охоте, посоветовал, расцарапать, словно когтями какой-нибудь пенек, подбросить клочки шерсти и обязательно звериные фекалии. Звери, мол, так свой дом и метят.
Так и постановили. С зимнего овечьего тулупа надёргали шерсти, штык-ножом почикали подходящий пенёк возле КПП, а вопрос со звериным дерьмом поручили решить самому Курмангалиеву, в кочегарке у которого жил наш единственный на «точке» пёсик Мишка.
К поставленной задаче Курмангалиев подошёл со всей серьёзностью и, отобрав за пару дней лучшие, на его взгляд, Мишкины какашки, искусно вылепил из них несколько шариков, коими, по его мнению, и гадит такой зверь как росомаха.
Полученный продукт он решил для достоверности подсушить на крыше кочегарки, где и спрятал его прямо за трубой.

Парень он был добросовестный, поэтому весь этот день периодически залазил на крышу проверить своё творчество. Увы, сделать это незаметно у него не получилось. Увидев, как время от времени Курмангалиев шныряет на крышу, его, как на беду, спалил всё тот же вездесущий летёха и, решив, очевидно, заработать очки перед командиром части, наутро выстроил всех нас у кочегарки. Кроме, присутствовавшего на построении командира части, подошёл ещё и наш замполит-особист, которому лейтенант, вероятно, тоже уже успел стукнуть.

Вызвав из строя Курмангалиева, летёха показал ему кулёк с сушёным псевдоговном росомахи и ледяным тоном вопросил:
- Товарищ солдат, вы знаете, что это такое?
Курмангалиев побледнел и ответил первое, что мог придумать.
- Никак нет, товарищ лейтенант.
На что лейтенант понимающе усмехнулся, оглянулся на замполита, затем оглядел наш строй и неожиданно для всех заявил:
- Вы что думаете, товарищ солдаты, я не знаю, что ЭТО такое? Вы думаете, я в наркотиках не разбираюсь?
По всей видимости, лейтенант решил, что в пакете был насвай, который, несмотря на проверку посылок, иногда пытались прислать солдатам из наших тогда ещё азиатских республик.

И тут, решив как видно преподнести всё происходящее как можно эффектней, лейтенант, пристально глядя в глаза испуганному Курмангалиеву, не торопясь достал из кулька средних размеров шарик, так же медленно положил его к себе в рот и начал жевать.
Мы все просто замерли от увиденного. Особенно бедный Курмангалиев, который от страха совсем побелел и почти уже падал в обморок.
Пикантности ситуации придал подошедший с кочегарки Мишка, что махая хвостом, прошёлся вдоль строя, и подозрительно принюхиваясь, остановился возле жующего его экскременты лейтенанта.
Примерно через минуту этой немой сцены начали хрюкать старослужащие, вслед за ними и все остальные и вскоре весь личный состав нашей части издавал отчаянно заглушаемый хохот, неумолимо перешедший в дикое ржанье.
Летёха, до которого, наконец-то дошло происходящее, густо и багряно покраснел, выплюнул остатки «наркотика» на землю и, отдав честь командиру с замполитом, попросил разрешения удалиться.

Вот такая вот был у нас нехитрая история. Спустя примерно неделю после этого случая жизнь на нашей «точке» снова спокойно пошла по кругу, поскольку незадачливого говноеда-лейтенанта командование перевело от греха куда-то под Кандалакшу, как будто его и не было.
© robertyumen

04.12.2021, Новые истории - основной выпуск

Ходил на главпочтамт, отправлять посылки заграндрузьям на рождество. Оказалось на почте новые инновационные реновации и с марта отправить посылку заграницу можно только предварительно зарегившись и заполнив на английском все формы на сайте.
Да, да, только на сайте.
И какой же гений это у них придумал! Надо бы узнать и поднять его портрет на дирижабле.
Стоит, к примеру, в зале бабка и плачет. Причём натурально прям ревёт, в голосину.
Потому что хочет отправить посылку сестре в Туркменистан, но не может.
Вот скажите, как она в семидесятник будет регистрироваться на сайтах, заводить почту, вводить коды и т.д.? Каким образом она сможет по-английски описать содержимое посылки - носки, конфеты, платья, посуду и т.п.? Как она должна латиницей написать свой адрес - Тюмень, Ткацкий проезд и адрес сестры в Туркменистане - Велоят Дашогуз, проспект Сапармурата Туркменбаши?
Как?!
Мой девиз известен - ни дня без доброго поступка, попросил бланк, (разрешили таки от руки заполнить) и минут за двадцать с ней управились (меня ей бог послал).
Закончили, тут же вцепилась ещё одна пожилая семейная пара, спаси, помоги, выручи, дочка с внуками в Калифорнии.
Ещё полчаса с ними тренировался. Создавали электронку, заполняли все формы на сайте в смартфоне. А там тот ещё сервис, даже "США" как страну не выбрать, какой-то дятел её запрограммировал только как "Соединённые Штаты Америки", поди, догадайся сразу.
Наружу вышел, встал и задумался глядя в небо широкое.
Ну, ладно, Калифорния, но нахрена Туркменистану этот английский?
Нам с точки зрения геополитики, русский нужно везде продвигать, а в СНГ особенно. Язык - лучший проводник культуры, влияния, бизнеса и т.д. И русский один из шести официальных языков ООН, кстати.
Помню, когда начал учить английский, удивлялся до чего же он в сравнении с французским примитивный. А потом как-то прочёл, что англосаксы специально его упрощали, облегчали распространение языка в колониях, да и по всему свету.
И правильно делали. Победили и немцев и испанцев в этом плане.
А для чего Почта России, по всей стране людей мучает совершенно непонятно.
Оптимизаторы хреновы.

11.07.2014, Новые истории - основной выпуск

Любовная терапия

Товарищ рассказал. История довольно личная и откровенная, но его имя я поменял с Лёхи на Серёгу, так что, надеюсь, жена его не спалит.
Случай, по сути, банален как все кризисы среднего возраста. Года так три назад завёл Серёга себе полюбовницу. Такой классический типаж яркой блондинки-хищницы. У самого семья, двое детей, бизнес свой, вообще человек вроде серьёзный, но вот жизнь ему подкинула. И Серёга пал как Древний Рим, словно током постоянным его шарахнуло.
Было всё - жаркие гостиничные встречи, умопомрачительный секс, ссоры с супругой, тайная телефонная переписка и вся прочая сопутствующая конспирология. Почти год они с ней так провстречались, он даже чуть из семьи не ушёл. Подарками шикарными её заваливал и вообще дурковал по-взрослому. Даже вертолёт нанимал, и розы над её дачей в выходные разбрасывал.

Увы, не помогло, всё равно она из Тюмени в Москву свалила. Ну, вы, помните – «там вся сила». Всё ныла и ныла, как три сестры в вишнёвом саду, что здесь, мол, ей не вариант, здесь она задыхается, что нет тут никаких возможностей для её карьеры (финансы заканчивала), для её самоактуализации и т.п.
А Серёга куда поедет? У него здесь дом, семья, дети, мать больная, дело своё. Свалила, одним словом.

Серёга, конечно, отстрадал по-полной. Похудел, курить начал, всё мучился. Оно умом понятно, что может к лучшему, что она уехала, а сердцу не прикажешь, сами знаете. Но потихоньку доктор время его подлечивал и через пару лет Серёга оклемался. Не то, чтобы совсем её позабыл, они изредка на праздники переписывались, просто как-то подуспокоился.

И вот на прошлой неделе выдалась ему поездка в столичку. Он там довольно часто по делам бывает, но ей никогда не звонил, чего, думал, угли ворошить…. А тут как-то накатило, и он номер её и набрал, что, мол, сам здесь до завтра, и если есть желание, то можно где-нибудь кофеину и выпить. Она оказалась где-то на окраине, в «М-видео», пылесос она там покупала. Но вроде даже обрадовалась и договорились они, что он к ней сейчас подъедет.

Встретились, поцеловались, пошли куда-то рядом в кафешку, глинтвейна взяли, пообщались. Она больше сама говорила. Что у неё всё хорошо, в банк пока не устроилась, где-то в магазине продавцом-консультантом пока подрабатывает, но вот-вот её возьмут, причём вроде даже как сразу на замначальника отдела, один хороший знакомый ей это уже твёрдо пообещал. Что жизнь в Москве очень увлекательная и насыщенная, люди кругом успешные, богатые и знаменитые. Её, к примеру, с подругой постоянно куда-то приглашают и водят. Что они так уже и с Безруковым в кафе ходили, и с Добрыниным ужинали. Что к ним в магазин часто заходят Яна Рудковская и Катя Гордон, с которой она уже вообще давно на ты. В общем, всё у неё ровно и складно, хоть к ране её прикладывай...

Ну, посидели, повспоминали былое, потом снова дошли до «М-видео», пылесос забрали, и Серёга вызвался помочь ей его до дома донести, там недалеко оказалось. Пока шли, она рассказывала, что квартиру они пока с подругой снимают не очень хорошую, но вроде как тоже один друг пообещал что-то подыскать, и возможно скоро они переедут.

Короче, пришли в какой-то пансионат-малосемейку, где всё вокруг загажено, внизу мигранты тусуются, лифт не работает, коридор общий, а по бокам однушки крохотные напиханы. И она в такой же живёт. Серёга, говорит, даже не понял, зачем там она вообще пылесос купила, там убираться-то негде. Комнатка Родиона Раскольникова.

И подруга ещё дома оказалась. Увидела их, глаза распахнула и любовницу его куда-то на кухню утянула. А Серёга в комнате остался. А всё равно всё рядом и вот слышит он, как та ей шепчет:

- Маринка, ты что, охренела, вы чего сюда припёрлись?! Сегодня же моя очередь кого-нибудь приводить!! - и что-то ещё в том же роде.

Серёга послушал, послушал и тихонько, по-английски, слился. Как-то вот так у него в один миг всё и обрезало. А по дороге, пока к метро шёл, почему-то улыбаться начал, таким ему всё это вдруг дурацким показалось. И мне, когда рассказывал, смеялся. Над собой, в основном, а это, как известно, первый признак выздоровления.

22.03.2019, Новые истории - основной выпуск

Берлин, Курфюрстендамм, универмаг КДВ.
Семейная пара. Наши.
Жена, на английском продавщице:
— Хау мач?
Муж сзади вполголоса:
— Оля, денег уже нет нихуя..
Продавщица ему по-русски, тоже шёпотом:
— Сегодня скидка по акции..

26.06.2020, Новые истории - основной выпуск

Офис у меня на Урицкого, прямо у границы с частным сектором. Где-то там живёт мужичок с пони, что катает детей на Цветном бульваре.
Он часто попадается мне с утра, когда пешком ведёт своего каурку за повод на площадь, откуда обычно возвращается с наступлением темноты. К тому времени он уже основательно поддатый и едет верхом, сидя на бархатной попоне с кистями. В руках у него всегда банка пива, его, видимо, контрольный выстрел перед домом.
Поника при этом он уже никак не погоняет и не понукает, тот отлично знает дорогу и сам не спеша кочеряет домой. Лишь изредка он тихонько всхрапывает и тогда мужик наклоняется и что-то шепчет ему в украшенное цветными бантиками ухо.
Толерантно назовём их отношения межвидовыми.
В карантин бульвар закрыли, катать стало некого и они совсем пропали.
А тут, видно, вчера разрешили, спускаюсь вечером к машине, смотрю, мужичок этот домой на пони чалит. Такой же кривенький, с неизменной баночкой, всё как положено.
Сам не знаю почему, но я ему обрадовался и даже приветственно помахал рукой.
Он нисколько не удивился, только молча кивнул как знакомому и поехал себе дальше.
Цок-цок-цок.
Думаю, теперь вылезем, раз такие градообразующие предприятия заработали.

05.02.2020, Новые истории - основной выпуск

Весна. Майские праздники.
Жена – мама просит помочь с картошкой.
Ок, приезжаем на дачу – копаем.
Едем – сажаем.
Потом ездим полоть сорняки.
Затем окучивать.
С месяц собираем проклятого жука.
После сдаёмся – опрыскиваем.
Наконец-то выкапываем.
Сушим, собираем в мешки.
Везём в гараж, спускаем в ямку.
С полведра везём тёще.
Пара недель проходит, спрашиваю её – вам доставать?
— Нет.
Месяц спустя – снова нет.
Второй – пока не надо...
Спрашиваю, не выдержав:
— Так неужто та не кончилась?
Ответ, прямо скажем, несколько изумляет:
— Да я в "Магните" понемножку покупаю...

29.05.2014, Новые истории - основной выпуск

Есть у нас в цехе весельчак один, Валерка Черноголовкин. Так-то он Головкин, но все его так называют. Не потому что в рифму, а потому что сам он на это напросился, устраивая другим всяческие пакости.

Вот, к примеру, идём мы с ним как-то со смены, на улице май, тепло, куртки сняли, в руках тащим. Смотрим, автобус наш подходит, начинаем ускоряться, я-то успеваю, а Валерка отстаёт, и вот, когда я уже почти автобус догоняю, он вдруг как заорёт:
- Стой, падла, куртку верни!!
Я ещё понять ничего не успел, как какой-то маленький, но, видимо, социально ответственный старичок, мирно дремавший на остановке, вдруг выбросил вперёд свою костлявую ногу. Я, естественно, об неё запинаюсь и со всей дури на асфальт навертываюсь. А Валерка стоит и ржёт как дятел Вуди, чуть не убил его тогда с дедулей этим на пару. Классная шутка, по-вашему?

Или вот, сидим раз вечером в пятницу в кафе, пиво пьём, и Серёге жена на сотовый позвонила. А она у него, надо сказать, ревнивая как Гера. Так вот, пока он ей клялся, что не позже полуночи дома будет, этот придурок подкрался сзади, да как гаркнет басом:
- Девушек продлевать будете!? Или сауну освобождайте!!
И стоит, хохочет себе, шизоид. А Серому тогда супруга такой апокалипсис устроила, неделю ходил, в долг дышал.

Один раз технолога нашего мопед, что у столба прикованный стоял, кран-балкой вместе с цепью поднял и в самый угол цеха утащил. Так тот два часа по территории бегал, искал, кто у него мопед спёр.

Короче говоря, достал он всю бригаду, и решили мы ему отомстить. Думали, думали и придумали. Была у нас в лаборатории при заводе некая химическая хрень, краска, не краска даже, а субстанция такая чёрного цвета. Въедается насмерть, раньше панели магнитофонам такой красили.

Набрали мы её с Серёгой полбутылки, а когда после смены в душ пошли, то с собой взяли и в стакан перелили. Дождались, когда Валерка мыться пойдёт и башку себе намылит, стакан этот ему к концу поднесли, вверх подняли, ну и болт его и обмакнули. Что интересно, тот под душем вроде и не почувствовал, мы с Серым даже в раздевалку удрать успели.

Вовремя, кстати, смылись, потому что уже через мгновенье в душе раздался жуткий вопль:
- Убью, гады!
И сам Валерка к нам с чёрным хреном наперевес выскакивает.
А мы ему хором:
- Делов не знаем, сам суёшь, куда не попадя, а мы виноваты.

Он опять в душ, мыл его, мыл - не смывается, тёр, тёр - бесполезно. Он в медпункт, караул, мол, помогите, спасите, да несчастный случай на производстве оформляйте.

Осмотрела его врачиха наша, отсмеялась и говорит:
- Не могу я вам больничный дать, нет у вас тут никакой производственной травмы. Ждите, пока эпидермис сам естественным путём обновится. Только так, ничего тут не поделаешь.

И вот где-то почти месяц, после работы в раздевалке шоу было. Вся бригада соберётся ждёт, когда Валерка мыться пойдёт. Каждый вечер до слёз ржали, пока шишка у него выцветать потихоньку не начала.
Но с того времени так и кличем его - Черноголовкин.

09.10.2017, Новые истории - основной выпуск

Пару лет назад летал в Италию на ежегодную автовыставку. Это у них минут сорок от Рима ехать. Несколько огромных павильонов, шикарные модели машин, не менее шикарные модели-девушки, я весь день там ходил, глазел. А вечером возвращался в город на такси и с водителем разговорился. Мужик лет сорока, весь из себя такой итальянистый, загорелый, болтливый, шумный. Узнал, что я из России, очень удивился, чего, мол, тут делаю? Объяснил, что просто люблю итальянские машины. Этому он чрезвычайно обрадовался, оказалось, он фанат "Альфа-Ромео", и когда я сказал, что у самого они были и одна из них 156-я, у него даже слёзы выступили. Он вообще руль бросил (мы ехали больше сотни), полностью ко мне назад обернулся и двумя руками (!) пожал мне руку.
Словом, настоящий итальянец. Но, надо сказать, довольно неглупый и неплохо во многом разбирающийся.
Мы с ним обговорили всё, что можно: русскую зиму, итальянскую оперу, обе наши кухни, обе наши мафии, русскую литературу, итальянское кино. И всё это под его взмахи руками и "мамма миа!" с "белиссимо!".
Потом дошли до политики, обсудили любовь итальянцев к забастовкам, нашего, естественно, Темнейшего, брюссельских крыс-бюрократов и дошли до Берлускони. И тут я, заранее предвкушая экспрессивный ответ, спрашиваю, как он относится к слухам про его известные романы с молодухами.
Но, к моему немалому удивлению, реакция моего собеседника была совершенно спокойной. Он лишь пожал плечами и сказал, что это абсолютно не его дело. Точнее, это личное дело самого синьора Берлускони. Возможно, это ещё дело синьоры Берлускони, добавил он, чуть подумав, и перешёл на обсуждение девушек с автовыставки.
То есть, вот так, вот. Как только дошло до личного, сразу не моё дело и всё. Мне даже немножко неудобно стало, что спросил.
И сейчас, когда весь интернет засирают очередной новостью, типа шведской свадьбой Земфиры, мне этот итальянский таксист вспоминается.
В чём-то же он прав насчёт "не моё дело". Какая кому разница-то? Да, пусть они творят, что хотят, лишь бы не крали, как говорится...

21.07.2020, Новые истории - основной выпуск

Знакомому однажды удалось полюбоваться стенными витражами и скульптурами в церкви колледжа Оксфорд. Она открыта только для студентов, преподавателей и их гостей. В ней обращает на себя внимание врезанное в стену мемориальное панно с перечислением погибших в Первую Мировую студентов и выпускников колледжа.
Так, вот, помимо англичан в этом мартирологе указано много имён обучавшихся здесь студентов-немцев.
Их имена остались на панно, несмотря на имевшее место яростную критику. Просто тогдашний глава колледжа посчитал, что принадлежность к альма-матер важнее, чем то, по какую сторону фронта они воевали. То есть, у руководства старейшего колледжа была реальная возможность отстаивать свою позицию.
Такие дела.
Но как же так вышло, что спустя всего век это, славившееся независимостью и широтой взглядов университетское начальство, начнёт так позорно прогибаться перед бесконечными крикливыми меньшинствами и хунвейбинами-прогрессистами? Увольнять и преследовать свою же профессуру за наличие собственного мнения, упрощать экзамены тем, чьи жизни с какого-то перепугу заимели больше значения, чем остальные, сносить университетские памятники благотворителям, на чьи стипендии эти борцуны с историей и учатся.
Казалось бы, всего сто лет минуло, а прям до мышей стёрлись.
© robertyumen

31.05.2022, Новые истории - основной выпуск

Вчера в сети обсуждали Хаматову. Ругали, хвалили, а одна девушка с чёрной траурной аватаркой написала, что вроде как та уже возвращается, и славтегосподи, потому что без неё благотворительность в России умерла.
Ну, хаматовский фонд дело безусловно благородное, никто не спорит. Кой-чего конечно в этих фондах кому-то к рукам прилипает, но главное, что дело делается.
И я вообще не о ней, уехала, её право. Никто не осиротел без уехавших, что бы они о себе не думали. А вернутся, тоже их дело.
Я лишь немножко о благотворительности. Точнее о том, как всё сейчас людьми странно воспринимается.
Вот, к примеру, я. Малый бизнес (спецодежда, хозтовары).
Денег свободных перманентно нет. Чуть заработал - сунул в товар, так всё в торговле устроено.
А все просят. Детдома, центры социальной помощи, некоммерческие организации и т.д.. На больных детей, на погорельцев, на престарелых, на какие-то благотворительные акции.
Звонят, шлют письма, фото сирых и убогих, недостроенных жилищ - в справочниках же забиты все наши адреса и телефоны.
А денег, увы, нет. Но есть какой-то неликвид, что-то списанное, непрофильное, неходовое и т.д.
Вот и раздаёшь время от времени. У мыла, к примеру, срок вышел - отвёз в "Надежду", за долги товаром забрал, там какие-то трикошки были детские - отдал знакомому спорторганизатору, бомжики себе обжорку строили - спецухи им насобирал, они, кстати, всё принимают с удовольствием, любые разнопарки обуви, любые размеры одежды, люди без претензий.
Церковь тоже приезжает и себе что-то покупают и всё, что им дашь берут, они малоимущим семьям помогают, детям алкоголиков и т.п.
Тётка с детского дома ездит раз в несколько месяцев, так у неё вся "Нива" обычно забита, просрочкой всякой продуктовой, книгами, игрушками, тюлью какой-то и т.п.
То есть все понемногу помогают, и в каждом, я так понимаю, городе то же самое, по всей стране. Без всякого шума, рекламы и пафоса, на добровольческой основе. Кто чем может тем и греет. Вы только представьте себе масштабы этой движухи.
Но вот уехало лицо фонда, который нехило так сосёт у государства и у людей всё - благотворительность в стране умерла навеки.
Интернет, надо отдать должное, сумел таки воспитать детоподобное поколение для которого всё всегда в одно действие.

12.02.2014, Новые истории - основной выпуск

Горе от бабла.

Захожу я вчера к соседям, смотрю что-то не то. А, впрочем, давайте по порядку...

Есть у меня знакомая семейная пара. Соседи мои. Он что-то там по бизнесу мутит, своя у него небольшая фирма, а она английский преподаёт. Семья как семья, ничего, на первый взгляд, необычного. Вот с ними и произошла эта история, что, кстати сказать, ещё не закончилась.

Сам Андрюха человек по жизни спокойный. Такой, простодушный здоровяк, не особо разговорчивый, но добрый как олимпийский мишка. И, как это часто бывает в семейной жизни, дополняет его супруга Ирина, что напротив, характер имеет крайне деятельный и мочегонный. Сама она девушка довольно пышная, с теми формами, что почитались бы идеально красивыми в эпоху Возрождения. При этом особа она довольно романтичная, что и любит это при случае продемонстрировать, стараясь выражаться мечтательно и утонченно.

Андрюха же красивых слов говорить не умеет, но супругу, тем не менее, любит беззаветно, не забывая про какие-то их семейные праздники или дни рождения. С деньгами у него всё ровно и обычно с подарком жене он особо не заморачивается, кладёт какую-то сумму в конверт, да заезжает в ларёк за цветами, появляясь дома с букетом, что ему в ларьке продавщицы и присоветуют. Пару раз, искренне полагая, что цветы все одинаковые, он даже привозил Ирине гладиолусы.

И на этот её день рождения он явно проделал бы все те же действия, не совпади он по времени с его важной деловой командировкой. Перенести её было никак нельзя, и Андрюха решил лететь. Но, так как на этот день рожденья выпал небольшой Иркин юбилей, то он и решил, что дарить в этот раз нужно нечто более существенное, чем обычно.
Поэтому, улетая, озадачил пару подчинённых-женщин в офисе, подобрать в ювелирке какой-либо подарок, купить цветы, открытку и передать его Ирине.
Сказано – сделано. Сослуживицы, расспросив Андрюху о том, какая она из себя его супруга, начали готовить подарок, а он с лёгким сердцем отбыл в командировку.

Надо сказать, что озадаченные им офисные тётки подошли к делу выбора подарка довольно серьёзно.
Первым делом, они сразу на целый день заняли служебную машину. На ней они объехали все, на их взгляд, приличные «золотые» магазины, приобретя для жены шефа недешёвый, но достойный подарок – комплект из розового золота в который входили серёжки, подвеска и колечко с бриллиантами.

Затем, у знакомого флориста они заказали эксклюзивный букет из белых лилий, перевязанных тонкой серебряной цепочкой, в который и поместили купленную коробочку с украшениями. Всю эту красоту они отправили курьером к Ирине, сопроводив изящной hand-made открыткой с самыми искренними пожеланиями.

Дальше дело обстояло следующим образом. Получив всё это в свой день рождения, Ирина потеряла дар речи. Такие изысканные подарки в своей жизни она ещё никогда не получала. Украшения волшебным образом подошли к её голубым глазам, от букета пахло сладко и томно, а открытка…. Наверное, главное это всё же была открытка, в которой безупречным каллиграфическим почерком было начертаны прекрасные слова, превозносящие все её многочисленные достоинства, сопровождаемые не менее чудесными пожеланиями счастья, любви и вечной молодости. Подписи внизу не было.
Не было её по той причине, что Андрюхины сослуживицы просто не сочли нужным её поставить.

Ирина была женщиной нормальной и сразу поняла, что подарок этот не от её Андрея. Ни полученные украшения, ни роскошный букет с ним никак не сопоставлялись. Как и текст на открытке. Последние сомнения отпали, когда на её обороте она прочла краткое поздравление на английском. Ясно, что Андрюха, знавший по-английски только «хенде хох», в этом точно не участвовал.
Немного поразмыслив, Ирина пришла к неизбежному и неожиданно приятному выводу, что дело здесь не обошлось, без какого-либо её тайного поклонника, явно пронзённого стрелой амура.

Надо заметить, что сама мысль о каком-то тайном воздыхателе большинству женщин очень даже нравится. Ведь такой поклонник, как правило, человек возвышенный и воспитанный. То есть он не из тех, кто пристаёт в наглую на улице или хватает за рёбра в офисе. Он, главным образом, где-то сидит один, страдает по своей избраннице и любит её страстно и безответно как Арлекин Коломбину. Согласитесь, что выглядит всё это весьма и весьма романтично. Тайный поклонник это вам не халва по рубль двадцать.

Перебрав в уме всех своих вероятностных обожателей и ни на ком из них так, окончательно не остановившись, Ирина на всякий случай убрала подарки подальше, решив выждать паузу и посмотреть, что из этого выйдет. Супругу она, от греха, решила пока ничего не говорить.

Тем временем дома появился Андрюха. Прилетел он в состоянии озабоченной весёлости, естественной для человека сделавшего такой дорогой подарок и ждущего какой-то благодарности. На лице же супруги, он, к своему удивлению, почему-то не обнаружил выражения безмерного счастья.
Скорее напротив. Ирка ходила туманная как Альбион и никакого спасибо, по всей видимости, говорить ему не собиралась.
Андрюха задумался. Думал он так пару дней, пока Ирка, по-прежнему загадочная как Атлантида, не решила выпросить у него ту обычную сумму, что он всегда ей давал на день рожденья.

К этому моменту до Андрюхи, наконец, что-то стало доходить, и он справедливо поинтересовался у своей половины, не треснет ли она ещё от денег, после того, как получила в подарок далеко не дешёвые бриллианты.
Тут, конечно, Ирка допустила ошибку. Был момент, когда она ещё могла обратить всё это в шутку, бросившись мужу на шею и списав всё на какой-нибудь дурацкий розыгрыш со своей стороны и тогда, возможно, всё бы обошлось.
Но, увы, как девушка пассионарная, она не удержалась и ляпнула роковую для себя фразу: - Так, это ты подарил!!!??? – получив логичный Андрюхин ответ: А кто, бл@дь??!!

После этого момента истины ситуация достигла точки кипения, быстро выйдя из-под контроля участников.

Андрюху закономерно обуял демон ревности, и он, заведясь как трактор, устроил жене допрос, зачем она приняла такой дорогой подарок неизвестно от кого и, собственно, что это вообще такое происходит!?
Супруга отвечала что-то невнятное и разошедшийся Андрюха, поражённый таким её коварным, по его мнению, поведением в самую печень, не удержавшись, отвесил любимой несильный, но увесистый подзатыльник расколов этим их семейную жизнь на до и после.

В этот момент я у них на шум и нарисовался. Смотрю что-то не то, не квартира, а дом скорби.

Ирка во всеоружии женского страдания залегла на диване, тихонько, словно капельница, проливая слезы.
Андрюха сидит на кухне, пьёт вискарь, время от времени поминая всех женщин в широком фольклорно-биологическом контексте.

Выпили с ним, спрашивает, что делать. Мириться? Разводиться? А я знаю? И что тут вообще скажешь? Вроде и ситуация карикатурная, а посоветовать нечего....
© robertyumen

20.07.2023, Новые истории - основной выпуск

Поворчу.
Был вчера в одной общественной приёмной - красивый после ремонта зал, новая информационная стойка, девочки в блузках, все дела. Возле стойки стулья высокие типа барных, а у окна кресла-мешки расставлены. Такие популярные сейчас, грушами кожаными.
У стойки стоит бабулька и разговаривает с девочками, а у окна её ожидает дед, супруг видимо. Она руками за спинку стула держится, а он за подоконник. Залезть и сесть на такой высокий стул бабка явно не может, как не может и дедок упасть в кресло у окна. С такого ему просто не встать.
И сразу ясно - тут поработал молодой и талантливый дизайнер интерьера.
А вечером ужинали в новом кафе - практически все люди постарше вертят меню у носа с фонариками на телефонах. И тоже понятно, что подобный гений надизайнил тут модное световое зонирование и в темноте людям нихера не видно.
Нет, я понимаю, что все сейчас к проектам как к лотку приучены, ремонт толчка без них сделать не могут.
Но, в итоге люди тратят кучу бабла на стильный интерьер, а на выходе получают какой-то форт боярд для своих же посетителей.
Одна надежда, что сами дизайнеры повзрослеют, состарятся и начнут лепить чего-нибудь удобное.

23.08.2014, Новые истории - основной выпуск

Скорая - занятие нешуточно!

Соседка-врачиха вчера поделилась, пересказываю.
В общем, поступил к ним на скорой мужчина, что нуждался в экстренной внеплановой операции, для которой необходимо было сбрить ему с низа живота практически весь волосяной покров. А так как предоперационная комната была занята, то подвернувшуюся медсестру срочно послали выбрить больному «зону бикини» прямо в палату, куда его временно выгрузили.
Залетев в туда, сестричка тихонько сдёрнула с бессознательно лежащего там мужика штаны и, жутко волнуясь и краснея, приступила к порученной процедуре, начав с его левой тестикулы. Была она, по всей видимости, ещё молоденькая, вследствие чего ещё относилась к мужским половым железам как к чему-то довольно сакральному. И вероятно по причине такой неопытности и, ввиду шарообразности обрабатываемого ею предмета, успела оный пару раз порезать, быстро, впрочем, замазав царапины зелёнкой с йодом из-за чего левое яйцо пациента стало здорово походить на пасхальное.

К этому времени больной проснулся и, сонно узрев происходящее, начал потихоньку распадаться на молекулы. Правда продолжался этот процесс недолго, так как, осознав происходящее, он широко выпучил глаза и возмущённо возопил:
- Это вы что, бл..ди, тут делаете??!!

Короче говоря, она забежала не в ту палату и побрила там какого-то мирно спящего другого больного, которого к тому же сегодня вообще должны были после обеда выписывать.
Пострадавший устроил страшный скандал, обрушив весь свой праведный гнев на побелевшую от ужаса медсестру.
- Ты б ещё, сука, зажигалкой опалила!! – голосил он на весь коридор, куда к тому времени высыпали уже все ходячие больные.

Не успокоившись на этом, он дошёл до замглавврача, с которой категорически затребовал справку для своей супруги, о том, что произошедшее с ним непотребство было намеренно устроено больничным медработником.
- Ничего не знаю, гоните справку!! – доносилось из кабинета - я теперь как жене это Фаберже показывать буду??!!

Ну, что тут поделаешь, пришлось ей выписать бумагу, что при лечении такого-то пациента была допущена врачебная оплошность в виде ошибочного и частичного выбривания его паховой области.
После чего обозлённого обладателя оригинальной интимной причёски постарались поскорей спровадить на выписку, и жизнь в больнице снова вернулась в своё беспокойное русло.

23.03.2016, Новые истории - основной выпуск

В субботу не успел я выспаться, как дзынь – сосед Мишка нарисовался, хрен сотрёшь, помоги, мол, диван на дачу отвезти надо, я уже со стоянки еду.
- А чего – говорю – так рано-то? Давай попозже….
- Да, там – отвечает – во дворе диван добрый кто-то выкинул, вот батя и достаёт меня, чтоб на дачу его увезти, а ему ж тяжести нельзя…
Батёк у него любит это дело. Где какую хрень увидит – всё подбирает, да на дачу тащит, Мишка с ним уже и не спорит. Как мать у него померла, он батю к себе перевёз, вот тот и тренируется, то дверь железную где-то нароет, то деревяшки какие. Оно самому Мишке и не надо вроде, человек он не бедный, «крузак» у него и так далее, дак что тут поделаешь, любит он батю, хоть и чудит тот.
А мне куда деваться, дружки мы с Михой, да и дача у него недалеко от города.
- Ладно – говорю я ему – сейчас я.
Ну, спускаюсь я во двор, там уже батя его на диване сидит, ногами болтает, караулит, значит, чтоб никто не опередил. Тут Мишка подъехал, сидушки разложил и мы с ним диван этот ему в «крузер» и загрузили. Вошёл тот чётко, как папа в маму, Мишка мужик не вредный.
Двинули мы на дачу, а батискаф его домой попылил, весь собой довольный такой.
Выгрузили мы там диван, сами обратно припёрли, домой заезжаем, смотрим суета во дворе какая-то. Сосед с четвёртого этажа по двору с женой бегают и орут оба так, что жабры видно.
- Что случилось-то? – у него спрашиваем - чего ты носишься-то как сова над просекой?
- Да, диван с женой задумали прохлопать, еле-еле вдвоём вытащили. А пока за хлопалкой ходили, какие-то мудаки его в наглую и спёрли.
Дю Солей! Во, мы дали! Я на Мишку, чего, мол, делать будем? Смотрю, размышляет Мишка чего-то, потом вздохнул.
- Слушай – говорит соседу – ты уж прости, моя вина, я покурить вышел, а тут цыгане тут на «газели» проезжали… они ещё спрашивают, ничей, мол? – я им и разрешил забрать. Знал бы, что твой…. Короче, давай я тебе новый куплю…
Тот, гляжу, тоже задумался, потом рукой махнул – да ладно, я ж вроде тоже сам виноват…. Ну, раз такой оверкиль вышел, давай уж тогда в пополаме!
На том и порешили и по домам разошлись.
Ну, что тут скажешь, любит Мишка батю. Чего уж тут поделаешь..
© robertyumen

11.05.2015, Новые истории - основной выпуск

Гудбай, Дубай

Идея поехать в Эмираты принадлежала нам с Серёгой. Когда в начале лета мы синхронно сдали детей в лагеря отдыха, выяснилось, что ничто не мешает и нам себе устроить неделю отпуска. Жёны, для которых слова Дубай и шопинг были практически синонимами, идею охотно поддержали и вскоре уже названивали знакомой турагенше насчёт путёвок. Кому пришла в голову мысль позвать с собою Витьку Семёнова, нашего одногруппника, сейчас и не вспомнить. Серёга говорит, что мне и это вполне себе возможно. Скорее всего, мне просто хотелось вытащить Витьку из депрессии, в которой он находился с тех пор, как его супруга сбежала от него со своим тренером по тантрической йоге куда-то на Тибет. Там, судя по её редким звонкам моей супруге, они с тренером уже практически достигли состояния идеальных духовных отношений, и возвращаться обратно к Витьке ей совершенно не хотелось.
Витька, который, как это часто бывает, узнал о коварстве жены последним, очень страдал, и даже пытался заполучить супругу обратно, посылая ей сперва гневные, потом примирительные, а после даже униженно-умоляющие смс-ки с просьбой о возвращении. Увы, ничего из этого не вышло и в ответ от неё приходили миролюбивые послания, о том, что его одиночество это всего лишь иллюзия, болезнь духа, от которой он сможет легко исцелиться, сразу как только сам займётся йогой и постигнет абсолютное Бытие.
Так впятером мы, наверное, и поехали, если бы Семёнов за неделю до поездки не познакомился в каком-то кафе с Катькой и не пригласил её ехать вместе с ним.

Узнав, что Витька помимо себя ещё оплачивает путёвку какой-то едва знакомой молодухе, обе наши супруги ожидаемо насторожились.
– Ничего себе нравы – тем же вечером вызвонилась нам Серёгина Анька – пожрали вместе и в койку. Он хоть понимает, что она, скорее всего, профура?
Их дружные подозрения укрепились в первый же вечер в отеле, когда за ужином мы стали вспоминать нашу давнюю поездку на машинах в Анапу, заспорили с Серёгой насчёт маршрута, и тут неожиданно выяснилось, что Катька в свои двадцать три года отлично знает все повороты, съезды и обходные направления практически по всей этой трассе. Наши супруги, слушая беседу, тут же начали многозначительно переглядываться и к концу ужина обе уже смотрели на новую Витькину пассию, как на радиоактивную. А Анька даже, улучшив момент, когда Витька с Катькой вместе пошли за добавкой, вполголоса посоветовала всем оставшимся держаться от этой девицы подальше хотя бы, как она выразилась, с эпидемиологической точки зрения.

На второй день они поцапались с ней на «арабском» вечере, когда Катька, заявив им, что как они давно уже никто не танцует, принялась во всеоружии своей молодости так высоко задирать свои длинные ноги, что вскоре вокруг нее уже стояло плотное кольцо из молодых греков, что тоже отдыхали в нашем отеле.
Апогеем ссоры стал наш совместный поход по магазинам Дубай-молла, где она сперва прилюдно отговорила мою супругу покупать себе яркий нейлоновый плащ, сказав ей, что «ваше поколение такое не носит», а Аньке порекомендовала идти скорей в магазин очков, где над входом висел большой плакат, сулящий каждой покупательнице скидку, равную в процентах её возрасту. В отель обе наши супруги возвращались злющие и обиженные, хором заявив, что больше «с этой» в город они точно не выйдут.
Ситуация быстро накалялась и нам, во избежание дальнейших обострений, пришлось даже серьезно переговорить с женами, взяв с них обещание не портить никому отпуск. После чего Катьку они, по возможности, всячески игнорировали, старательно отворачиваясь от нее при встрече словно танцоры танго. Витька же, казалось, ничего этого вообще не замечал, находясь в состоянии какой-то блаженной эйфории, позже всех появляясь на завтраке и поглядывая на Катьку с довольной улыбкой. Скорее всего, она ему действительно нравилась.

В последний день перед отъездом, когда мы всей компанией лежа на шезлонгах, загорали и глядели на море, где Катька весело играла в волейбол с компанией греков, Анька не выдержала:
– Семёнооов – с жалостью протянула она – ты, что дальше-то с ней делать собираешься? Витька поднял голову и вопросительно на неё уставился. - Ну что ты смотришь на меня как индеец на лошадь? Я говорю, домой приедете, и куда ты её денешь? Женишься что ли?
- Женюсь – решительно кивнул Витька – вот пошлю своей Брахмапутре развод и женюсь.
- И дальше чего? О чём ты с ней говорить-то будешь? Она ж стерильна… вчера вон в ресторане паэлью с Пауло Коэльо спутала….
Витька в ответ весело рассмеялся.
- Ну, и бог с ним с этим Коэльо, зато мне с ней хорошо…
- Она – как по команде подключилась к разговору моя супруга – она сейчас меня спрашивала, правда ли, что эти парни греки. Я ей говорю – почему нет, а она, оказывается, думала, что греки много-много веков назад жили, а теперь их уже и нет...
Витька снова лишь довольно рассмеялся. На него, ввиду легкости его собственного нрава все эти женские колкости особо не действовали и каждое новое едкое высказывание он встречал все тем же миролюбивым и благодушным смехом. Наверное, он и вправду собрался снова жениться.
- Ой, смотри, Семенов – вздохнула Анька – смотри…. возраст ведь никуда не денешь, ты ж ее в полтора раза старше…. Это сейчас гоголем ходишь, а потом будешь в доминошки во дворе играть, а она по мужикам бегать….
– Да, ладно тебе завидовать – беззлобно отшутился Витька – она не такая….

Наш последний вечер в Дубае мы решили отпраздновать в индийском ресторане, который посоветовал нам казах Мурад, что работал в нашем отеле на рецепции.
Ресторан оказался довольно большим, с живописным восточным интерьером с красными люстрами-фонарями и столами в виде спящих на боку слонов, вокруг которых нас рассадили на мягкие бархатные подушки.
Обслуживали нас там сразу двое официантов – пожилой мужчина в фартуке и смуглый молоденький паренёк, почти мальчик, что очень старался нам угодить и просто летал, исполняя любые наши просьбы.
И обслуживание и сама гоанская кухня всем понравились и хоть счет оказался выше среднего, мы, решив напоследок не жадничать, его даже округлили, положив на стол несколько купюр по сто дирхамов.
Когда, допив кофе, мы направились к выходу, то у дверей нас неожиданно догнал старший официант и на ломаном английском попросил рассчитаться. Пришлось объяснить, что деньги мы оставили на столе, причем с чаевыми, на что он сказал, что, да, он видел как деньги лежали на столе, но сейчас их там нет. На шум вышел хозяин заведения, высокий толстый индиец в длинном белом сюртуке и, спросив в чем дело, послал его за вторым официантом.
Молодой тут же прибежал и, поняв о чем идет речь, недоумённо вытаращил чёрные глаза-маслины, что-то быстро-быстро залопотав хозяину. Тот, выслушав его, повернулся к нам и вежливо спросил, заплатили ли мы деньги.
Мы в голос подтвердили, да, конечно, четыреста дирхамов, положили на стол, прямо на ухо слона. Тогда он снова развернулся к молодому работнику, бросил ему что-то тихое и гневное и вдруг резко, со всего размаху ударил его кулаком по шее. Паренек рухнул как подкошенный, а хозяин, что-то злобно выкрикивая, наступил ему ногой на голову и начал что есть силы давить всем своим весом.
У паренька носом пошла кровь, но он даже не сопротивлялся и лишь плача повторял какую-то одну фразу отпираясь, по всей видимости, от кражи.
Мы все в ужасе подбежали к хозяину, упрашивая его прекратить и предлагая снова заплатить за ужин. Тот, наконец, успокоился, сошел с рыдающего официанта, почтительно нам поклонился и, не взяв никаких денег, проводил нас до выхода, к которому, когда мы выходили из ресторана, уже подъезжала бело-зеленая полицейская машина.
Эта безобразная сцена совершенно испортила впечатление от хорошего ужина, но по дороге в отель все сошлись во мнении, что со стороны официанта было глупо так воровать.
- Соблазн слишком велик - прокомментировал нам случившееся Мурад - на эти деньги у него дома вся семья может больше месяца прожить, вот и не удержался…. Теперь все, гудбай, Дубай – его завтра же депортируют, тут с этим строго….

Наутро нас забрали из отеля и вскоре мы уже пили кофе, глядя как к похожим на щупальца гигантского осьминога рукавам аэропорта беспрерывно подъезжают все новые и новые самолеты. Взяв на кассе пароль, мы залезли в планшеты, а женщины, не тратя времени даром, начали собираться в дьюти-фри, дружно подсчитывая оставшуюся у них валюту. Катька тоже достала из кошелька несколько красных бумажек, увидев которые Витька задумался и вдруг спросил её каким-то чужим и тихим голосом:
– Кать…. а это что за деньги? У тебя ж не было по сто….
- Да…. просто деньги – та слегка смутилась и, неловко хихикнув, быстро сунула их обратно – какая разница-то?
Все как-то враз напряженно замолчали.
– Вчерашние – безжалостно догадалась Анька – как ума-то хватило?
- Да, ладно вам – снова натянуто рассмеялась Катька – зато ужин прохалявили…. Вить, ты чего?
Витька молча встал и, ничего не ответив, пошёл куда-то вдоль стоек регистрации, оставив её сидеть с нами с недоуменно-виноватым видом.
Так же молча он сидел и в самолете, уставившись в предложенную нам всем инструкцию по безопасности. Притихшая Катька, робко поглядывая на него, сидела рядом, изредка кидая растерянно-вопросительные взгляды на наших жён, что смотрели на неё уже с каким-то, как мне показалось, странным сочувствием.
За иллюминатором проплывали рваные серые облака, сквозь которые внизу виднелись какие-то заснеженные горные хребты. Может это и был загадочный Тибет, где на одной из вершин в позе лотоса сидела со своим тренером Витькина бывшая и, остановив сердце и дыхание, погружалась прямо в нирвану.
На всякий случай я помахал им рукой.

© robertyumen

07.07.2014, Новые истории - основной выпуск

Как я будку запилил

Завели мы в конце весны щенка. Немца взяли, чистопородного. Глазки умные, хвост колбасой, морда чернее, чем квадрат Малевича, за что и окрестили его Демоном.
Месяца полтора он у нас в доме тусовался, пока на кухне в стиральную машину не навалил. Как уж он это умудрился я так и не разгадал, но моя тотчас сирену врубила. Депортируй, мол, его, хоть в гараж, хоть во двор или будку ему колоти, ничего не знаю.

- Не вопрос – отвечаю – сам и сделаю, ты меня знаешь, мужик сказал – мужик сделал. А если не сделал, то снова сказал.

Первым делом залез в сеть изучить матчасть. Распечатал весь алгоритм процесса, заодно выяснив, что будка, где размещается собака, «должна отвечать определенным зоогигиеническим требованиям в отношении влаги, света, тепла, и газового состава воздуха». Ну, за газовый состав воздуха лично я отвечать не могу, все в нём участвуют, а вот со всем остальным полностью согласен – делать, так делать.

Сел в машину и погнал за материалами. Полдня закупал для будущей будки деревяшки и профнастил, привёз. И начал действовать согласно инструкции.
Днище, каркас, обшивка стен, крыша из профнастила. Сперва лист обрезать хотел под размер, а потом передумал и не стал, а посадил его с передней стороны на пару столбиков, сделав тем самым что-то вроде навеса. Пусть уж, думаю, живёт псина с комфортом.

Целую неделю я на это угрохал. Упахался, сил нет, два раза себе по одному и тому же пальцу молотком заехал, схуднул и оброс как Кончита, но дело сделал. Здоровенная будка получилась, высокая, тёплая, основательная, даже жалко под собаку такую красоту отдавать.
Может даже, думаю, тёще любимой сказать, что это для неё гостевой домик отстроили, как раз приехать должна. Так Демона опять же куда? Ладно, пускай уж заселяется.

И вот настал час Икс. Вытащили мы Демонюгу из дома, давай, мол, принимай работу. Сперва походил он, попринюхивался так недоверчиво, но ничего, вроде, освоился, неделю уже как там поселился.
Всё бы нормально, но одна проблема: живет он, сукин сын, не в самой будке, а под навесом.

А в будку, он, падла, только срать ходит.

Всем добра, не сдавайтесь, любите животных и друг дружку почаще.

09.04.2015, Новые истории - основной выпуск

Понравился мне в спортзале один молодой человек. Спортивный такой, высокий, симпатичный. А познакомиться как-то всё не получалось, не было удобной возможности. Ну, что делать, надо самой ситуацию форсировать, счастье-то оно должно быть с кулаками…. И вот вчера специально дождалась его в спортбаре после тренировки, дай думаю, вид сделаю, что сама без машины. Соку себе взяла, позу приняла поизысканнее, сижу, жду…
Час почти просидела, смотрю - идёт.
- Ой, молодой человек – говорю – вы меня не выручите? Такси что-то долго не едет….
Ну и глазками сама, естессно, хлоп-хлоп…. завлекаю, вроде как....
Он - а куда Вам?
Я – да рядом тут, на Береговой, за мостом….
Сейчас, думаю, к нему в машину сядем, познакомимся, а там скажу, что чего-нибудь забыла и обратно вернусь.
- Ну, хорошо – отвечает – пойдемте…. хоть мне и не туда немножко….

И мы пошли. Прошли мимо девочек на рецепции, мимо охранника на выходе, затем мимо автостоянки, где среди прочих машин мирно стояла моя «ренушка», и так же пешком направились дальше в сторону моста.
Причём мой спутник оказался настолько скор на ногу, что я еле поспевала за ним на своих каблуках. В общем, не успела я опомниться, как мы с ним уже шагали по мосту.
Почему я не остановилась, я сама не понимаю. Видимо, просто было уже как-то неудобно, вроде как сама напросилась. К тому же он практически сразу же воткнул себе в уши наушники и, лишь изредка на меня оглядываясь, шёл молча, а мне оставалось только семенить сзади.
В итоге, минут через пятнадцать-двадцать мы с ним перешли, наконец, мост, спустились под него и оказались возле какого-то обшарпанного общежития, где я остановилась, потому что дальше идти уже просто побоялась, там начинался частный сектор, и вообще была сплошная темень, даже фонари не горели.
Мой попутчик, по-своему истолковав мою остановку, подвел меня к дверям и, вынув из уха один наушник, спросил:
- Вам сюда?
Я кивнула и выдавила – Спасибо.
- Обращайтесь – любезно улыбнулся он в ответ, вновь воткнул в ухо наушник и, развернувшись, пошел обратно к мосту, всё так же споро отмеряя шаги своими длинными ногами.

Ситуация была, мягко говоря, несколько глупая. Я зачем-то бросила свою машину, перешла мост и теперь стояла у какой-то жуткой общаги, из окон которой мне уже приветливо махали несколько мигрантов. Простояв так в глупом оцепенении ещё пару минут, я вздохнула и поплелась обратно, стараясь не обращать внимания на приветственные гудки проезжавших автомобилей и размышляя о том, что если бы в нашем городе учредили клуб профессиональных дур, то меня бы точно выбрали в нём председателем.
© robertyumen

02.11.2022, Новые истории - основной выпуск

В последние тёплые деньки сидел я на террасе в кофейне на Республики. А рядом расположилась парочка - молодая девица, с виду лет осьмнадцать или больше (уже в них и не разбираюсь) в каком-то таком ярком авангардном наряде. И ногти у неё все разные, а на ресницах стразы. Кавалер её заметно постарше, но тоже весь из себя стильный, модно одетый.
С виду правда какой-то хмурый, сидит, бубнит ей что-то уныло, а она его по руке гладит:
— Ну, ладно, ну, прекрати, ещё встретишь, не расстраивайся...
Классическая такая сцена расставания, по всей видимости. И в чём-то, на мой взгляд, даже естественная - нечего мутить с молодухами.
Тут мимо проходят два парня, лет наверное двадцати (тоже уже их не разбираю).
И вдруг один из них замирает перед соседним столом, смотрит на девушку, на её бойфренда и ревниво так восклицает:
— Ага!!
Поворачивается и чешет бегом куда-то, второй парень за ним.
Модник за соседним столом только рот и успел открыть, девушка же спокойна:
— Да это Руслан, я тебе вчера рассказывала, — она берётся за телефон, затем передумывает и лишь машет рукой, — ладно, позже позвоню...
Потом поворачивается к своему спутнику:
— Вот, видишь, пап, как ты у меня ещё молодо выглядишь, говорю же женишься ещё...

Короче, я вообще уже ни в чём не разбираюсь.

04.04.2019, Новые истории - основной выпуск

Рассказывал один консультант (не иностранный). Пригласили их на один из наших алюминиевых заводов решать следующую проблему:
Почти каждый большой праздник (Новый Год, 23-е, финал кубка по футболу, etc.) кто-то из работников кидал в механизм плавильной печи небольшой металлический шарик. Там что-то, естественно, ломалось и печь останавливали со страшными убытками. Содержимое в печи коксовалось, нужно было чистить формы и запускать печь заново. И хорошо, если там была просто сталь, а не какой-нибудь сплав по заказу авиационной промышленности, который стоит во много дороже золота и платины. Иной раз из-за этого завод терял миллионы долларов.
Не спасал ни жёсткий контроль, ни самые современные камеры слежения, всё было тщетно. Тогда и пригласили их консалтинговую компанию. Специалисты приехали, несколько месяцев внимательно изучали ситуацию и вынесли следующий любопытный вердикт:
- Уволить к херам собачьим несколько сотен рабочих и нанять на их место китайцев.
Что, собственно, и было сделано. Проблема исчезла.

16.04.2016, Новые истории - основной выпуск

ДМБ

- Гутен абэн!
- Макс, ты что ли?
- Здорово, Серёга, как сам?
- Как бампер от Ниссан.. У тебя что новенького? Мигранты вас там не прут ещё?
- Да нет, мы их тут и не видим, Берлин ведь и раньше такой разноцветный был, так ничего не поменялось особо…. а вот в маленьких городах, там да, там, говорят, жопа. Слышь, Серый, такое дело, можешь у себя цены на бэхи пробить. На новые или в автохаусах, но чтобы года два, не старше….
- Это авторынках что ли? Могу, чего нет-то. А тебе зачем?
- Да хочу пару машин в Германию пригнать с России или с Украины. Курс-то упал сейчас, я гешефт прикинул – две штуки ойров с каждой можно наварить в лёгкую.. У тебя, кстати, хохла есть телефон? Брякни ему тоже, спроси про цены.
- Ладно.
- Ну, всё, гут, не тяни только, может, скоро и свидимся.
- Сделаем, отзвонюсь.

- Алло, Назар, ты?
- Ну…. а хто це?
- Да, я это Серёга, у тебя сало в ушах что ли?
- А може ты не Серёга, а може ты российский огэнт…. ну-ка, скажи Крим чий?
- Да иди ты в жопу!
- Тю, Серёга… здоровеньки! Ты как?
- Да, ничего, живём, хлеб жуём, без масла уже, правда.. У вас чё?
- Та тоже крутимся потихоньку, будь оно неладно.
- Тут фриц звонил, просил цены на бэхи ему скинуть, ты можешь у себя глянуть? На нулёвые или свежие, он хочет в Берлин обратно машины гонять.
- Ось же немчура проклята, вично що-небудь придумае… добре… а може тебе еврюгу нашого запытать?
С Казахстану, вроде, тоже иномарки везуть.. Вин там зараз при грошах, ресторан мае корейський…
- Какой, какой ресторан? Корейский?
- Так жинка ж его кореянка, не знав?
- Ни фига себе…. Ему мало того, что он сам еврей? Ладно, наберу его, а ты звони, как чего узнаешь…

- Шалом, обрезанец!
- Сергей, ты что ли! Здравствуй, дорогой, здравствуй, рад слышать, ну, рассказывай, как жизнь у тебя..
- Да всяко, работаю потихоньку, дочка, вот, замуж вышла. Хохол говорит, ты вроде там тоже как подженился.
- Ой, не говори, угораздило в прошлом году, но ничего живём пока душа в душу, ресторанчик с ней небольшой открыли, вот и тренируемся… Доходов, правда, слёзы, работаем пока с рубля на гривенник, так тяжело, ты не представляешь! Супруга же у меня кореянка местная, так спасу с ними нет, с Северной Кореи приезжают – плати, с Южной – плати…
- Да не ной ты, не надо мне денег, Макс тут звонил, хочет иномарки в Берлин гонять, сейчас им вроде так выгодно. Ты там помониторь на новые БМВ цены местные, может у вас подешевле в салонах или на рынках посмотри свежие.
- Конечно, конечно, всё сделаю, без проблем, на рынках, правда,у нас японки больше, но съезжу, гляну на выходных обязательно….
- Лады, звякни, если чего узнаешь...
- Даже не сомневайся…

Со дня демобилизации рядовых Вернера, Губина, Бондаренко и Шмуловича прошло всего двадцать семь лет.

© robertyumen

26.06.2014, Новые истории - основной выпуск

Лет так …цать назад, когда я был ещё довольно юным и неопытным хулиганом, мои родители укатили искать нефть в далёкий Алжир, оставив меня на все каникулы жить вдвоём с бабкой.

Стояло лето, жара, все разъехались по лагерям, делать во дворе особо было нечего и я, подравшись за гаражами со своим корешом Витькой Пузырёвым, откровенно скучал. И видимо это вынужденное ничегонеделанье и привело к тому, что неожиданно для себя я впервые в жизни влюбился. Естественно, что, как это и бывает в таком возрасте, влюбился я пылко и беспощадно. Просто рухнул в любовь, как говорят англичане.

Объект моей страсти звали Анита и жила она в соседнем со мною подъезде. Не знаю, почему раньше я её совсем не замечал, теперь же её облик стал для меня поистине захватывающим. Всё в ней я находил необыкновенным – и её имя, и внешность, и ямочки на её щеках и необычную манеру одеваться во всё чёрное, из-за чего моя бабка называла её «сатана». Наверное, она косила под какую-то неформалку типа готтов, я не знаю. Мне она казалась похожей на какую-то мультяшку из клипов Глюкозы, что тогда крутили по телеку. Она и в самом деле на неё очень походила – такая же стильная и независимая. И даже собака у неё была той же породы – доберманша по кличке Нора.
Доберманов, кстати сказать, я почему-то никогда не любил. Возможно потому, что в детстве у меня была книжка про Буратино, где эти мерзкие твари представали в роли злобных полицейских и делали различные пакости правильным куклам.

Тем не менее, надо было как-то знакомиться. Какие-либо амурные отношения были тогда для меня обратною стороною Луны, и просто так подойти и заговорить я как-то не решился. Осознав, что без мудрого совета мне не обойтись, я пошёл мириться к Витьке, голова у которого, надо признать, работала здорово. К счастью, Пузырь уже не обижался и с энтузиазмом взялся мне помочь, как он выразился, «уложить лялю».
Первым делом он авторитетно мне пояснил, что ямочки на Анитиных щёчках это не что иное, как последствия жёсткого секса её родителей в период беременности. Звучало это весьма логично и убедительно и сразу выдало в Витьке человека искушённого.

Затем он разработал дьявольский и беспроигрышный план «нашей случайной встречи». Согласно ему, мне нужно было дождаться, когда она будет возвращаться с прогулки с собакой, добежать раньше её до лифта, попридержать его дверь и….
Что делать потом, Пузырь почему-то придумать не мог, как не старался:
- Не ссы, - сказал он мне после некоторых размышлений – всё равно лучше места нету, интимная зона любого человека начинается с расстояния в один метр. А в лифте вы по любому ещё ближе будете, сама ещё липнуть начнёт, вот увидишь. Я так сто раз уже знакомился.
Выглядело всё это заманчиво, и я, решив, что дальше буду действовать просто по обстоятельствам, начал готовиться.

И вот тем же вечером, причесавшись, наодеколонившись и нарядившись в лучшие одежды, я уже караулил свою пассию. Ждать мне пришлось недолго и вскоре, заметив её силуэт в глубине двора, я нырнул в её подъезд, метнулся к лифту и, вставив ногу между его дверок, принялся ждать её появления. Расчёт мой оказался верен и, примерно через минуту, дверь в подъезд скрипя отворилась. Я выждал ещё немножко и заскочил в лифт, приняв, по возможности, непринуждённый и мужественный вид.

Ждать мне пришлось недолго. Буквально спустя мгновенье у двери раздалось какое-то пыхтенье, и в лифт с разбегу заскочила Нора, Анитина доберманша. Стремительно оббежав пару раз вокруг меня, она остановилась сзади, чуть отдышалась и совершенно спокойно и деловито вцепилась зубами мне в задницу. Всё это произошло за какие-то секунды.
Не успел я взвыть от боли, как где-то рядом раздался звонкий Анитин возглас.
- Нора, ко мне! а ну пешком, лентяйка! – Нора выскочила из лифта, откуда-то сверху послышался энергичный топот молодых ног и вскоре всё стихло.

В больнице, куда доковыляли мы с Витькой, мне определили укушение правой ягодичной мышцы, безжалостно смазали мои раны йодом, назначили компрессы и курс лечения из дюжины уколов, за неделю истыкав в сито уцелевшее левое полупопие.
- Не жопа, а сыр швейцарский – нетолерантно приговаривала моя бабка, накладывая мне вечерами компрессы на мягкое место – и чего на тебя, махновца, всё валится-то? Вот, погоди, вернётся отец, всё ему выложу.

Самое обидное во всей этой истории было то, что вскоре, так и не познав всю силу и глубину моего к ней чувства, как и бездну моих страданий, Анита вместе с родителями внезапно переехала жить в другой район и больше её я, увы, не видел.

Такая вот она и была у меня – первая любовь. Наверняка у многих из вас она была куда как более распрекрасней, но тут, как говорится, дело такое, кому как повезёт. И к тому же, как правильно заметил классик, без горечи наша жизнь была бы совершенно непереносима…

18.06.2016, Новые истории - основной выпуск

Сорри за длинную историю)

Так уж случилось, что наша дочка заговорила по-французски. Сама она была в этом не виновата. Виноваты были мы, как родители, и соседка Людмила Андреевна, к которой с восьми лет мы водили дочку на уроки. До пенсии Людмила Андреевна работала учителем французского языка и этим занятиям была очень даже рада. Хоть и давала она их совершенно бесплатно.
- Что вы, что вы! – засмеялась она, когда я в первый раз попытался вручить ей деньги - это я вам должна доплачивать. Я ж теперь только бездельничаю, а с Дашенькой я чувствую себя хоть кому-то полезным. Полезным ископаемым.
Людмила Андреевна была женщиной интеллигентной и с юмором.
В квартире у неё царила очень уютная атмосфера, вкусно пахло травами, пирогами и книгами, которых было целых три шкафа. На стенах висели репродукции с видами Парижа, а вся мебель была накрыта вышитыми салфетками. Мне самому очень нравилось у неё бывать, пить чай с шиповником, листать старые французские комиксы и журналы и слушать, как она разбирает с дочкой очередной трудный глагол.
Сегодня вечером, когда я как обычно подошёл к концу урока, Даша успела уснуть на диване и Людмила Андреевна, попросив её не будить, усадила меня за стол. Мы пили чай и смотрели телевизор, где как раз началась передача посвящённая годовщине Сержа Генсбура, прославленного французского барда, актёра и режиссёра, мастера эпатажа и провокации, как рассказывала о нём ведущая в стильном полосатом шарфике. Показали парижское кладбище Монпарнас, где преданные фанаты до сих пор ежедневно оставляют на надгробии своего кумира цветы, записки и различные сувениры - сигареты, рисунки, игрушки.
Мне, кстати сказать, он тоже нравится, в машине даже есть диск с его песнями. Я хотел об этом сказать Людмиле Андреевне и тут заметил, что она как-то странно и пристально, не отрываясь, смотрит на фото Генсбура, рядом с его именной табличкой. Взгляд её был каким-то чересчур напряжённым, словно на снимке ей почудилось что-то неестественное. Более того, по её лицу текли слёзы, которые она незаметно смахивала платком. Не зная, как на это реагировать я промолчал и поспешил отвести глаза в сторону.

Сам Генсбур, продолжала тем временем ведущая, несмотря на незавидную внешность, имел большой успех у самых красивых женщин своего времени. У него даже был страстный роман со знаменитой актрисой Брижит Бардо, любовь к которой он сохранил до конца своих дней.
К тому времени Людмила Андреевна успокоилась и, взглянув на меня, сказала:
- Простите…. это личное…, - она снова замолчала.
Я тоже молчал, уставившись в экран. Пауза затянулась.
- Не думаю, что он любил её…. эту Бардо, – задумчиво, словно продолжая какой-то прерванный разговор, произнесла, наконец, Людмила Андреевна, – он считал её жадной куклой…. так он мне говорил, по крайней мере….
Я не очень-то понял эту её фразу и, подумав, что у каждого пожилого человека есть свои странности, лишь кивнул ей в ответ, прикидывая про себя, что нам с дочкой пора бы уходить.
По всей видимости, всё это отразилось на моём лице, потому что Людмила Андреевна неожиданно расхохоталась.
- Я вас понимаю, молодой человек, – сказала она, вдоволь насмеявшись, - наверное, всё это странно слышать. Она снова улыбнулась:
- Думаете, я спятила, да?
Я, смутившись того, что она прочла мои мысли, энергично замотал головой и начал что-то бормотать в ответ.
- Он и вправду мне так про неё говорил, – прервала она меня и уже серьёзно посмотрела мне в глаза, – и было это, страшно подумать, аж…. тридцать пять лет назад...
Я промолчал, снова не зная, что сказать.
- А хотите, расскажу, как это было? – вдруг спросила она меня, – только, сразу предупреждаю, это довольно длинная история….
Она вопросительно посмотрела на меня, и я на мгновение задумался. Торопиться мне было некуда, дочка ещё вовсю спала, и, пожав плечами, я снова кивнул.

- А ведь и вправду тридцать пять лет прошло, – покачала головой Людмила Андреевна, – даже не верится…. годы так ускорились в последнее время…. Я ведь никогда про это не рассказывала – поначалу, наверное, и нельзя было, потом как-то позабылось. Даже не знаю чего я…. впрочем, слушайте - она вздохнула и начала рассказывать:
- Тогда, в восьмидесятом, когда я впервые оказалась за границей, мне было уже тридцать лет. Это сейчас ваша Даша в свои десять лет объездила кучу стран, а в те времена ездили очень мало. Побывать за границей вообще считалось удачей, а уж в Париже тем более. Я, как учитель французского, всегда об этом мечтала и, как только представилась возможность, приобрела недельную путёвку в «Интуристе». Путёвка, надо сказать, ничего не решала, нужно было пройти ещё ряд комиссий: в школе, в профкоме, в райкоме – несколько инстанций надо было пройти, чтобы выехать. А после них было ещё окончательное утверждение у руководителя группы. Фамилия его была Степанов и он, по слухам, был из органов. Такой серьёзный дядька, всегда в костюме с галстуком. Он выдал нам специальные брошюры с ответами на вопросы, которые могли задать французы и лично всех инструктировал. В помощь ему избрали старосту, завотделом нашего райкома, что должен был следить за тем, чтобы мы не разбредались по сторонам, и ходили группой даже в свободное время вечером.
Людмила Андреевна привстала и, снова поставив чайник, продолжила:

- И вот Москва, Шереметьево, трёхчасовой перелёт и… Париж! – она мечтательно покачала головой - вокруг свет, простор, воздух, удивительная архитектура, так не похожая на наши советские города. Пристань всех моих любимых французских писателей - Флобера, Бальзака, Золя, Мопассана – я ведь была девушкой с романтическим настроем, – Людмила Андреевна как-то по-молодому взглянула на меня и задорно улыбнулась.
- Поселили нас тогда в дешёвой третьесортной гостинице у Восточного вокзала, на рю Фобур Сен-Дени, в крохотных номерах по два человека. Вместе со мной жила женщина-депутат из Самары, которая очень боялась потеряться и постоянно твердила, что нам надо быть осторожней, ведь мы всё-таки в капстране. Потеряться, кстати говоря, было достаточно сложно, поскольку нас всюду водили группой, даже в ресторан или в универмаг «Тати», где я купила себе, просто немыслимо модную тогда, джинсовую мини-юбку. Кроме того, помимо экскурсий каждый день тогда у нас был расписан буквально по часам. То мы посещали стену погибших коммунаров, то квартиру-музей Ленина, то встречались с французскими студентами, симпатизирующими СССР, в то время всё это было обязательно для советских туристов, боже, какая дурь была! – она грустно покачала головой:

- Неделя пролетела быстро, и вот уже настал наш последний парижский день, когда мы поехали к могиле неизвестного солдата под Триумфальной Аркой. Оттуда мы всей группой отправились по Елисейским полям, заглядывая по пути в многочисленные роскошные витрины дорогих магазинов. Так мы дошли до кабаре «Лидо», где над входом висела вывеска в виде танцовщицы в перьях, увидев которую Степанов со старостой многозначительно переглянулись и объявили свободное время с обязательной вечерней перекличкой в гостинице в девять вечера. Все с радостью разбежались по магазинам, а я решила прогуляться дальше до сада Тюильри. Во-первых, это было недалеко, а во-вторых, во всех моих любимых французских романах героини только то и делали, что гуляли по Тюильри – снова рассмеялась Людмила Андреевна и, отпив чаю, поинтересовалась – не надоела я вам?
- Нет, что вы, – запротестовал я, – очень интересно…
- Ну, хорошо…. Помню, тогда было ощущение некой невероятности происходящего – продолжила она - я гуляю одна в Париже. Сама ещё достаточно молодая и симпатичная, в модной юбке, вышагиваю по площадям, по набережным Сены, глазею на людей вокруг, слушаю уличных музыкантов, прохожу мимо уютных ресторанчиков, из которых слышен запах кофе и круассанов. Был конец октября, но погода стояла летняя, хотя деревья уже пожелтели…
Она подлила мне чаю и придвинула вазочку с вареньем:
- После сада я сориентировалась по карте и пошла в сторону Оперы, в знаменитый универмаг «Галери Лафайет», покупать себе духи. В то время в Советском Союзе не было женщины, которая не мечтала бы о французских духах. Вы знаете, вся та поездка прошла под знаком удивления, но когда я увидела целый этаж косметики, я просто не могла поверить своим глазам! Поражённая, я пошла прогуляться между квадратами отделов, наполненных самыми различными соблазнами. В каждом из них стояли кресла, где сидели женщины всех возрастов, которых расчёсывали и красили улыбчивые продавщицы. Это всё было так необычно! Наверное, прошёл час, прежде чем я, на свои невеликие тогда деньги смогла выбрать что-то для себя и уже собиралась уходить, как вдруг симпатичная хозяйка одного из таких отделов приветливо помахала мне рукой, приглашая войти.
– Это бесплатно, - пропела она и спустя секунду я сидела перед большим зеркалом, а продавщица накладывала мне тени и подводила глаза. Тона она выбрала красные и чёрные, и буквально через четверть часа вид у меня был вполне себе муленружевский.
- Манифик! – сказала продавщица и удовлетворённо оглядела меня с головы до ног. Я же, взглянув на себя в зеркало, даже слегка оробела. Такой я себя ещё никогда не видела. Из зеркала на меня смотрела какая-то роковая красотка со стрелками на глазах, что делали взгляд глубоким и загадочным. Поблагодарив свою мастерицу, я полюбовалась на прощание витражным куполом и вышла наружу. К тому времени на улице начало смеркаться и со всех сторон уже вспыхивали разноцветным неоном витрины и вывески. Решив возвращаться в свой отель, я прошла по бульвару направо, и оказалась возле арки Сен-Дени, где и сбилась с пути, повернув вместо улицы Фобур Сен-Дени, ведущую к Восточному вокзалу и нашему отелю, направо, на улицу Сен-Дени.
Людмила Андреевна на мгновение замолчала и глубоко вздохнула. Было заметно, что она волнуется.
- Не успела я пройти по ней пару кварталов, как моё внимание привлекли небольшие группки легко, не по погоде одетых женщин, что стали попадаться на пути. Из медленно проезжавших мимо машин, с ними переговаривались сидевшие там мужчины. Увы, про то, что на Сен-Дени собираются парижские жрицы любви я, естественно, не знала. И лишь когда встречный, приличный с виду пожилой мужчина, окинув меня взглядом, смущённо отвёл от глаза, я с ужасом поняла, кто все эти полураздетые женщины. Поняла она также, что и саму меня, по всей видимости, все также принимают за их напарницу.
Вероятно, причиной был мой новый роковой макияж, что вкупе с новой же мини-юбкой придавал мне довольно пикантный вид. Осознав этот нелестный для себя факт, я остановилась под фонарём, чтобы свериться с картой и поскорее выбраться из этого жуткого места. Но едва я успела её вытащить, как из стайки стоявших неподалёку женщин отделилась одна в блестящем белом парике и подошла ко мне.
- Ты с кем? - зло спросила она, глядя на меня исподлобья, - это наше место.…
Не зная, что ей ответить, я промолчала.
- Камаль! – не дождавшись ответа, хрипло крикнула она и тут же в стоявшем неподалёку автомобиле открылась дверца, и оттуда показался какой-то темнокожий здоровяк арабской внешности. Подойдя к нам, он сходу грубо прижал меня к стене дома и устрашающе на меня замахнулся. Я в ужасе оцепенела. Та женщина тоже стояла рядом и что-то сердито мне выговаривала, но от страха я уже совершенно ничего не понимала. Всё происходящее казалось мне чем-то нереальным, словно это было не со мной.
Араб, схватив меня за плечи, силой завёл меня в ближайший узенький переулок, и я уже попрощалась с жизнью, как вдруг откуда-то сбоку возник силуэт мужчины, который тронул верзилу за плечо:
– Мсье?
При свете фонарей он показался мне едва ли не страшнее того араба. Лет пятидесяти, в морщинах, небритый, со спутанными волосами, одетый в черный костюм с мятой рубашкой. Наверное, это был какой-то местный бомж, клошар, как их тут называют.
Верзила же в ответ лишь слегка на него покосился и, что-то угрожающе процедив ему сквозь зубы, снова на меня замахнулся. Я уже попрощалась с жизнью, как вдруг бомж, перехватил его за локоть и дёрнул, развернув лицом к себе. Араб взглянул на него с некоторым любопытством и недобро ухмыльнувшись, сунул руку в карман куртки.
И тогда этот, в костюме, внезапно толкнул араба в грудь. От неожиданности тот покачнулся и, запнувшись о бордюр, завалился прямо на грязный тротуар. Женщина в парике взвизгнула и отскочила в сторону, а бомж схватил меня за руку и потащил из переулка. Сзади доносились какие-то крики, но за нами никто не погнался. Лишь спустя несколько минут, очутившись перед аркой на оживлённом и просторном бульваре, я смогла, наконец, более-менее спокойно вздохнуть, почувствовав себя в безопасности. Нужно было что-то сказать, но мы оба, как-то враз смутившись, продолжали молчать, отвернувшись друг от друга.
В воздухе повисла нелепая пауза и я, чтобы француз не принял меня за куртизанку, принялась объяснять, что оказалась тут совершенно случайно, шла в отель и просто перепутала поворот, – я махнула рукою в сторону своей гостиницы, - и что я очень, очень ему благодарна.
И тут он, казалось, внимательно меня слушавший, прервал меня вопросом:
- Скажите? Скажите, откуда вы приехали? – и вдруг по-русски, - Из России?
Это было очень странно слышать. И русскую речь в Париже, и вообще само слово Россия. Это сейчас все уже привыкли, а тогда чаще даже говорили РСФСР. Слово Россия казалось каким-то дореволюционным. Может это и есть одна из тех провокаций, о которых нам твердили Степанов со старостой? – пронеслось в голове. Но зачем? Кому я нужна?
- Да, – подтвердила я, чуть поколебавшись, – из Советского Союза…. А почему вы спрашиваете?
- Вы говорите как моя мать, с тем же акцентом, – он взволнованно взял меня за руку, - вы, знаете, мои родители, они из России и я сам немного русский.
Я не очень поняла эту его фразу, но промолчала, не зная, что на это ответить. К тому же, меня всё еще трясло после пережитых волнений.
- Могу я вас пригласить на кофе? – тем временем предложил он, - не волнуйтесь, это не здесь, мы можно пойти в любое пристойное место в Париже.
Я судорожно соображала, что мне делать. Отправиться куда-то вдвоём с иностранцем в то время было чем-то немыслимым. Оставаться одной я тоже уже боялась. А он всё продолжал меня уговаривать, хоть я и пыталась объяснить, что это невозможно, завтра я улетаю. Но он настаивал, что встреча со мной, это для него, как привет с далёкой родины. Спросил, как меня зовут и когда я ответила, что Людой, точнее Люсей (так меня тогда все называли), обрадовался, сказав, что его, на самом деле, зовут почти также – Люсьеном и что это обязательно нужно отметить. Он называл мне какие-то места, куда мы можем пойти и которые я, разумеется, не знала, а я лишь отрицательно качала головой и твердила, что мне обязательно, обязательно нужно вернуться в отель….
Людмила Андреевна вздохнула и смущённо улыбнулась.
- В общем, не знаю как, но в итоге я согласилась…. Понимаете, что-то в нём было, несмотря на откровенно некрасивую внешность, какое-то обаяние, какой-то мужской шарм, если так можно выразиться.
Мы сели в такси, стоявшее у тротуара, и спустя четверть часа оказались у площади Согласия у ресторана «Максим», наверняка вы про него слышали. Сама я прежде читала о нём у Ремарка и, по правде сказать, очень смущалась. Мне казалось, я не очень подходяще одета для такого солидного места. Позже, в каких-то фильмах и передачах о знаменитостях, я не раз видела этот шикарный зал с огромными зеркалами и роскошным винтажным потолком. С восьмидесятых там совсем ничего не изменилось.
Мой спутник заказал ликёр, но от него я отказалась, попросив взять мне только кофе. От ужина я тоже отказалась, хотя, на самом деле, с утра почти ничего не ела. Хорошо ещё, что к кофе официанты принесли пару пирожных. Зал был почти полон. Мы сидели в углу, а рядом с нами сидела группа азиатских туристов с кинокамерами, что снимали всё подряд, и, помню, я очень боялась попасть к ним в кадр. Это почему-то казалось мне чем-то пошлым.
Люсьен же ни на кого не обращал внимания и всё время пил. Когда он выпил свой ликёр, ему принесли второй. Потом третий и он снова пил, пил и курил какие-то жутко вонючие сигареты, одну за другой. И болтал, иногда вставляя русские слова. Речь его становилась всё более бессвязной, как будто он разговаривал сам с собой.
Да, он пьёт, пьёт и ходит к проституткам. Его друг, писатель Сименон научил его искать в них вдохновение. Кстати, самые невзрачные из них, обычно, самые лучшие собеседники. Да, у него было много женщин, многие из которых очень красивы и знамениты как Брижит Бардо, но все они либо лживы, либо корыстны. И только в шлюхах он видит тот свет искренности и правды, которого нет у других женщин. А в них он разбирается хорошо, у него их было очень много. Даже слишком много для одного мужчины. Из-за этого он и разошёлся с женой, а ведь они прожили больше десяти лет и у них две дочери. Уже месяц, как она ушла, а он всё один, хотя многие хотели бы быть с ним из-за его имени. Он, между прочим, довольно знаменит….
- Но… - не выдержав, перебил я её – но, неужели вы совсем его не узнали?
- Как? – Людмила Андреевна встала и прошлась по кухне – какой-то Люсьен, видели бы вы его…. небритый, немытый, уши торчат, мешки под глазами…. Настоящий бродяга! Я просто не понимала, почему его вообще пустили в такое приличное заведение. У него ведь даже носков на ногах не было, просто белые ботинки как у клоуна. Честно говоря, мне в тот момент казалось, что он бредит. И про Сименона и про Бардо, которую он назвал жадная кукла, пупэ гулю, сказал он тогда. И про Катрин Денёв, с которой он, якобы, недавно снялся в каком-то фильме. И ещё про многих известных тогда людей, давая некоторым из них довольно нелестные характеристики.
Дочка заворочалась на диване и Людмила Андреевна сходила её проверить. Вернувшись, она снова присела к столу и возобновила рассказ.
- До сих пор не понимаю, почему я не ушла от него сразу. Мы просидели там почти до закрытия, он был уже заметно пьян, даже всплакнул. Видимо, каким-то образом мне стало его жалко. Он не казался слабым, нет, не испугался же он того ужасного сутенёра, но в нём чувствовалась какая-то боль, боль и неустроенность в жизни. Возможно, он просто сильно переживал из-за ухода жены. Помните её, она ещё пела с ним дуэтом? С такой смешной фамилией, Биркин, по-моему…. Я недавно слышала по радио, что сейчас она рекламирует какие-то безумно дорогие сумки, названные в её честь….
Она покачала головой и вздохнула - думаю, он был очень смелый, талантливый, может быть удачливый и в то же время – по-своему несчастный человек.
- В конце концов, - продолжила она - я всё же настояла на том, что мне пора ехать в отель, и он велел официанту заказать нам такси. А когда мы сели, вдруг попросил водителя показать мне Париж. Своей соотечественнице, как он выразился. Тот с готовностью согласился, и ещё почти час мы ездили по ночному Парижу. Мимо домов с выставленными у подъездов велосипедами и пустыми бутылками из-под вина, мимо застывших каруселей на площадях и табачных лавок с красной сигарой над входом. Улицы были уже пустынны, и только дворники подметали листву и мусор. Люсьен рассказывал мне про Париж, город который, по его словам, он обожает и редко покидает. Помню, ещё он говорил, что хочет побывать в СССР, в Москве и на Украине. Но он был уже совсем пьяным, и я с большим трудом уговорила его отвезти меня в отель, убедив, что мне нужно собрать вещи в дорогу.
К отелю мы подъехали уже ближе к полуночи. Он хотел выйти меня проводить, но я отговорилась тем, что это может мне очень навредить.
Она помешала свой остывший чай ложечкой и пожала плечами:
- А что…. тогда я так и думала. И свой адрес я ему тоже не написала, хотя он просил. Почему? Сейчас, наверно, это звучит глупо, но тогда мы всего боялись.
И я, сказать честно, думала, что в отеле из-за моего отсутствия уже царит переполох, но там, к счастью, было тихо. Никто не встретил меня на входе. Портье, даже не взглянув на мой паспорт, выдал ключ и молча отвернулся.
Помню ещё совершенно дикие от страха глаза самарской депутатши, которую я полуголую застала в нашем номере с напрочь пьяным Степановым. После его ухода она пыталась что-то мне объяснить, но, не слушая её, я рухнула на свою кровать и мгновенно уснула. Очевидно, это была какая-то реакция на пережитое….
Людмила Андреевна помолчала, потом грустно улыбнулась мне и произнесла:
- Вот и вся моя история…. вы знаете, сейчас мне тоже иногда кажется довольно странным, как можно было не узнать его тогда. Ведь он был довольно известен в Советском Союзе, на уроках французского я сама ставила ученикам его старые пластинки. Но вот как-то так, не сопоставилось, хотя, надо сказать, что ощущение какого-то странного дежа вю у меня было всегда.
Уже только в конце девяностых, спустя несколько лет после его смерти, я смотрела передачу про великих французских шансонье, и когда дошла очередь до Сержа Генсбура, вдруг с удивлением осознала, что он, и тот мой сумасшедший пьяный спаситель, это один и тот же человек. И что его настоящее имя действительно было Люсьен, и он на самом деле был дружен со всеми этими знаменитостями, про которых он мне рассказывал.
Она снова замолчала, сдерживая волнение. Молчал и я, находясь под впечатлением от услышанного. В этот момент на кухню, проснувшись, зашла сонная дочка и, простившись с Людмилой Андреевной, мы с ней спустились во двор, решив вместе поставить машину в гараж. Когда мы сели в нашу «ренушку», я невольно поставил диск с песнями Генсбура и вскоре дочка, убаюканная музыкой, снова заснула на заднем сиденье.
На улице слегка моросил дождь, и я ехал не торопясь, философски размышляя, как же причудливо могут переплетаться судьбы совершенно разных людей. И о том, что люди, у ног которых лежит весь мир, умудряются оставаться в чём-то обездоленными. Странно, но в этот миг на меня почему-то накатило ощущение уюта и какого-то своего, пусть небольшого, но счастья. Сзади чуть слышно сопела дочка, на лобовом стекле пощёлкивали «дворники», шины шуршали по мокрому асфальту, а из динамиков слышался тоненький голосок юной Джейн Биркин:
- Тю ваа.. тю ва э тю.. вьен..

© robertyumen

20.04.2021, Новые истории - основной выпуск

Вы только не подумайте, что я против всего хорошего.
Но, вот, к примеру, у меня во дворе детский садик (Тюмень). И как в арку из дома выйдешь ещё один. А в другую сторону, через Червишевский тракт, две школы. Прямо дорогу перейти можно только по пешеходному знаку, к светофору надо либо к "Пышме" идти, либо ещё дальше в другую сторону. Вот и прутся все школьники и родители с малышами прямо через "червяк".
И только какие-то ангельские силы уберегают их от несущихся машин.
Лет десять назад мне это надоело и я сел писать письма властям, мол, поставьте, суки, нам светофор или хотя бы лежачий полицейский.
Первый ответ прилетел от нележачих полицейских - дескать на воротник вам гражданин, федеральная трасса, никак нельзя по метражу и т.п. Сходил померил ногами, врут, естественно.
Написал в администрацию города и района, получил отписки из пяти строк, с отказом об устройстве на перекрёстке светофора или искусственных неровностей. Это якобы вывела совместная выездная комиссия департамента по строительству и управления автомобильных дорог.
Написал губеру, написал президенту.
Связался с нашим депутатом, вместе с ним по его запросам получили ещё несколько отписок и он сам уже загорелся, звонит мне - не ссы, я их всё равно добью, пишем дальше.
Короче говоря, тянулась эта бодяга без малого пару лет.
И, вот, как-то смотрю в окно, приехала техника, бурят, столбы ставят. Ура!
Сейчас все уже давно и забыли, что там не было светофора.
И всё это я делал в свободное время сидя на заднице у компьютера, иногда отвлекаясь на просмотр тевтонского порно.
Не потратил ни рубля своих денег, только личное время.
Я молодец, но сейчас не об этом.
Что хочется сказать.
Я не против, когда взрослые люди отважными гарибальдийцами митингуют за лучшую жизнь, наших толстожопых чинарей шевелить нужно обязательно.
Но, по-моему, лучшая жизнь в чём-то из таких удобных светофоров и складывается.
И я не верю, что она само собой улучшится после смерти кащея. И во власть вместо нынешнего жулья придут какие-то новые люди.
Не придут, никакие пони к вам по радуге не спустятся, не врите себе.
Можно купить двести ренушек и открыть таксопарк, но двести нормальных водил враз вы не найдёте. И здесь так же.
Будет та же Марь Иванна, только в другом чепчике.
Сейчас возможностей говорить с государством много как никогда - общественные палаты, публичные слушания, общественные организации, приёмные депутатов, соцсети, отделы по работе с обращениями граждан, сайты всех служб и т.д. И никуда не нужно ходить, всем можно писать по электронке и они по закону обязаны отвечать.
Или сидеть и ругать власти, что травят колодцы и купают в молоке больных детей. И беспрерывно ныть о драконе, укравшем лучшую долюшку.
Хотя, тоже вариант.

07.05.2018, Новые истории - основной выпуск

Наверное, самый дешёвый шопинг был у меня в начале девяностых в итальянском Римини. Отдыхали мы там вдвоём с товарищем и денег у нас, вчерашних студентов, было немного. Хватало как-то на экскурсии и на пиво, но хотелось, честно говоря, и прибарахлиться. Наш гид Франко посоветовал не шариться по центральным магазинам, а уходить вглубь от первой линии, где, по его словам, всё было намного дешевле.
Туда мы с Лёхой и отправились, разменяв в банке наши доллары на местные тогда ещё лиры.
Улицы что вели от моря были, конечно, уже не такие парадные. Все тротуары заполнены какими-то африканскими вещевыми лавками, где по принципу - кто глубже копается, тот круче всех одевается рылись немногочисленные покупатели. Но потом нам всё же повезло и мы набрели на один вполне приличный с виду магазинчик. Зашли внутрь, где рядами была развешена одежда с пришпиленными ценами, прикинули их и обалдели. Франко не обманул, цены действительно были значительно ниже, причём в несколько раз!
Мы дружно бросились выбирать себе вещи и вскоре я уже нашёл себе подходящие джинсы, а Лёха модный замшевый пиджак.
Вдруг откуда-то сбоку, из какой-то шумной подсобки вышел толстый продавец и увидев, как Лёха примеряет пиджак, почему-то завопил и кинувшись к нему принялся грубо сдирать с него обновку. После чего, не переставая кричать, подбежал ко мне и вырвал у меня из рук джинсы.
Выслушав его столь эмоциональный монолог, подтвердивший наше с Лёхой полное незнание итальянского, мы решили, что он сомневается в нашей платёжеспособности и, достав новенькие лиры, дружно предъявили ему, знаками показывая, что всё это мы хотим купить.
Это его, впрочем, никак не охладило и он, продолжая орать как Джельсамино, довольно нагло вытолкал нас из магазина.
Решив, что нарвались на дебила, мы плюнули и отправились дальше, но уже по другой улице.
А вечером, на ужине в отеле, когда мы пожаловались на этого идиота нашему Франко, выяснилось, что "Лавандерия" это, увы, не магазин, а сеть местных прачечных-химчисток. За кого тогда нас принял её хозяин можно было только догадываться, но Франко до самого нашего отъезда при виде нас с Лёхой ржал как конь на конопляном поле.

© robertyumen

13.04.2015, Новые истории - основной выпуск

Открыли как-то два моих товарища круглосуточный алкомаркет. Еще тогда можно было ночью продавать. Продажи пошли, но как-то вяло. Днём вообще народу мало, вся активность к вечеру начиналась. В ночные часы народ тоже подтягивался, но уже больше те, кому не хватило. Выхлоп совсем небольшой получался. Думали уже перевести магазин на работу до полуночи, чтоб хоть продавцам ночные не платить, как вдруг пришла им в голову одна мысль. Были у них две девки знакомые, стриптизёрки, Танька и Наташка. Работали они в ночном клубе сутки через трое, то есть пара ночей у них свободными оставались. И вот дотрещались они с ними ставить их в ночные смены. Ну, не в бикини, конечно, но тоже при параде, в мини-юбках, там, на каблуках, с макияжем, с причёсками.
Эффект оказался более чем замечательным. Клиентов вроде больше не стало, но резко выросли продажи дорогого элитного алкоголя. Те немногие мужики, что в майках и трениках появлялись ночью взять бутылочку водки, при виде красавиц-продавщиц втягивали животы, как могли приводили себя в порядок и небрежным тоном заказывали себе виски, джин или коньяк, которые те им старательно рекомендовали. Так продолжалось до осени, пока Танька с Наташкой не рванули зарабатывать себе на шубы в столицу. Торговые представители фирмы, что поставляла моим товарищам дорогую выпивку, потом им рассказывали, что за лето их точка перелопатила почти такое же количество элитного алкоголя, что и самый большой ресторанный холдинг нашего города. Такой вот был удачный петтинг-маркетинг.
© robertyumen

08.03.2016, Новые истории - основной выпуск

Я вот парней на Матисах всегда на дороге пропускаю. Ну, так уж у них случилось, чего уж теперь.… А если за рулём девушка, да ещё панель вся в игрушках, так вообще сразу по тормозам, ну её, от греха подальше. Явно там цыпа какая-нибудь накрашенная сидит, въедет в тебя сдуру и стой с ней, с безголовой, полдня разбирайся. Тут на днях ехал по объездной и возле моста остановился – «бобкэт» снег на ЗИЛок грузил, а объехать нельзя было, слева насыпь на мост уже начиналась. А передо мной как раз Матис такой стоял, красненький, всё стекло заднее в сердечках. Стоим, ждём, потом смотрю, пополз этот красненький слева по насыпи. Причём и ЗИЛок-то уже отъезжать начал, но, как говорится, ума нет – свой не вложишь. В итоге, он почти прополз уже, да законы физики помешали, набок завалился и заглох. Я даже среагировать не успел, если честно. И тут дверь сверху у него открывается и вылезает девушка. Девушка как девушка, плотненькая такая, в пуховике сама, в шапочке, довольно миловидная, кстати. Мы с этим мужиком с «бобкэта» выскакиваем – девушка, вы как сама-то? А она только рукой и махнула, нормально, мол. Ну, вылезла она, обошла свой матисик, потом присела, руками ухватилась и… брык - на колёса его поставила!! И всё это так деловито и буднично, словно каждый день она его так переворачивает. Мы только рот и открыли от удивления. А она рукавичкой дверь свою от снега отряхнула, села за руль – дрынь и газу, только сердечки и мелькнули.
Вот те и «слабый» пол, в который раз убеждаюсь, что понять этот биологический вид абсолютно невозможно.
С праздником их!)

18.10.2014, Новые истории - основной выпуск

Ошибка программиста

Вчера только на склад к себе приехал, как бухгалтерия наша звонит. Программка у них заглючила, а те, кто нас по гарантии обслуживает, только завтра прийти пообещали. Что делать, конец квартала, набираю Володю, знакомого компьютерщика, давай дуй к нам, выручай, дескать. Не вопрос – отвечает - сейчас буду.
А через час приезжаю в контору, смотрю, главбухша с замшей почему-то не у себя, как обычно, а в коридоре. Ходят по нему из конца в конец, словно два БТРа ездят. Видно, что злющие обе и недовольные, а меня увидели, так вообще в голос возмущаться начали.
Вы где – спрашивают – этого нахала очкастого нашли? С нами так никто ещё так по-хамски не разговаривал!
Иду к ним в бухгалтерию, Володя сидит, что-то там мониторит, но вид имеет несколько растерянный..
- Чего – спрашиваю – ты тёток-то наших обижаешь, что ты им такое сказал, что они на меня как овчарки бросаются?
- Да ничего я им не сказал – отвечает - захожу, здороваюсь, говорю, что от вас, а они обе перед компом сидят, что-то там сами исправить пытаются. Я сзади подошёл, посмотрел, что они у себя в программе и говорю:
- Так.... выйдите отсюда….
А дальше я и сказать-то ничего не успел, как они переглянулись, насупились, встали вдруг обе и за дверь вышли…. я вот уже минут пятнадцать как один тут сижу…

20.04.2019, Новые истории - основной выпуск

Про Нотр-Дам история, уж пардоньте. Дело было во время учёбы во Франции. Купила тогда одна наша одногруппница себе колготки. А они возьми ей и не подойди. Поменять на другие сама она как-то стеснялась и попросила нас сходить вместе в торговый центр.
Возглавил делегацию другой наш однокашник Юра, бывший военный, довольно бойко говоривший по-французски. Но, так как учил он его на службе в Алжире, его французский был, что называется, "арабский". Безо всякого там прононса, со своими фонетическими особенностями, чёткой раскатистой буквой р и т.п. Местные иногда его просто не понимали.
Тем не менее, он решительно взял ситуацию в свои руки и по прибытии в магазин прошагал к первой же кассе, где скучал невысокий толстый французик:
— Камрад, — сходу заявил ему Юра, — эдэ ну, камрад. (помоги нам, товарищ)
Толстячок немножко опешил от камрада, (вряд ли он был французским коммунистом) но, чуть помедлив, кивнул и тогда Юра выдал следующую фразу:
— Нотр дам а аште дэ коллян. Иль фо шанжэ, камрад!
Кассир офигел ещё больше. Видимо раньше его никогда не просили поменять колготки божьей матери. (По-французски Notre-Dame (Богоматерь) и notre dame (наша дама) звучат одинаково).
Французик огляделся по сторонам, посмотрел на Юру, затем неловко хихикнул и осторожно поинтересовался:
— Нотр дам? Дэ Пари?
На что Юра помотал головой и показал на нашу одногруппницу:
— Вуаля!
Колготки ей поменяли, не спросив чека. Правда кассир так и не перестал давиться смехом, даже когда мы уже уходили. Юру, впрочем, это никак не смутило и не помешало крепко пожать ему на прощание руку.

© robertyumen

09.10.2015, Новые истории - основной выпуск

Помню ещё в 90-е слышал про двух уфимских старушек, что на пару нищенствовали в подземном переходе у центрального рынка, башкирку и русскую. Первая всегда одевалась как настоящая мусульманка, в длинном платье, тапочках, татарском платке с цветами. Вторая же выглядела типичной русской бабушкой, в вязаной кофточке, с шалью на плечах и т.п.
Сидели они всегда рядышком, поставив перед собой блюдца под подаяние и была у них такая фишка – до обеда они сами клали на блюдце к русской бабуле несколько скомканных рублей и трёшек, а на блюдце к башкирской бабушке лишь пару жалких медяков. Время было тогда дурное, рушился Союз, отделились прибалты, повылазила куча патриотов-шовинистов и повсеместно начали расцветать националистические настроения, на которых у бабушек всё и было построено.
Татары и башкиры, видя, как предвзято обижена подаянием бабушка-мусульманка, спешили восстановить справедливость и активно накидывали ей милостыню, которую та тут же убирала, оставляя только всё те же несколько монеток.
После обеда бабульки менялись блюдцами и теперь раскошеливались уже русские, заметив перед своей старушкой лишь жалкие подачки, в отличие от щедрых подаяний, что лежали перед её компаньонкой.
Обе старушенции зарабатывали очень хорошо. Одна тогда на эти деньги отстроила себе роскошную дачу, а вторая по слухам выкупила внуку кооперативную квартиру.
Ну, и ладно, дай Бог здоровья, как говорится, если живы ещё..
А к чему я, собственно говоря, это вспомнил? Да просто обзор мне тут в «Форбсе» попался, про олигархов, естественно. Наших сравнивали и украинских. И, знаете ли, никакой разницы, всё у них ровно, все богатеют. Что Ахметов с Пинчуком и Коломойским, что Усманов с Вексельбергами-Ротенбергами, всё только в горку у них прёт, у каждого денжищ на три жизни уже.
Не то чтобы я против патриотизма, ничего плохого в любви к своей стране я не вижу. Но вот как-то всё чаще мне эта ситуация с украинским кризисом тех старушек напоминать начинает.
© robertyumen

06.08.2015, Новые истории - основной выпуск

- Папа – заявила вчера дочка, досмотрев очередной мульт – всё-таки жаль, что времена рыцарей прошли. Как же это было красиво – средневековые замки, прекрасные дамы, турниры, дуэли.… Вот ты когда-нибудь участвовал в настоящей дуэли ради прекрасной дамы?
- Нет – говорю - доча, не приходилось.
А потом задумался и вдруг вспомнил, дак, участвовал же... и ради прекрасной дамы…. и даже с прекрасной дамой…

Было это в Венгрии в начале девяностых, когда я вернулся со службы в армии и мне, двадцатилетнему, родители купили в Интуристе путёвку в Венгрию, куда в конце лета я отправился туда на поезде вместе с остальной группой. Сперва тогда мы пожили в Будапеште, где дружно потратили разрешённую тогда сумму в валюте, потом недельку отдохнули на озере Балатон, а уже перед самым отъездом нас повезли на экскурсию в настоящий средневековый замок, где нас ждал фуршет с дегустацией венгерского вина.
Вина было сортов шесть, и наливали его грамм по пятьдесят, не больше. Но так как, за время поездки я сдружился с одним мужиком-язвенником, то его порции тоже доставались мне. Кроме того, он был со своим сыном лет пятнадцати, которому ввиду малолетства пить было не положено, и я, войдя во вкус, выдул и его долю тоже, сдуру заглотив, меньше чем за час почти литр этого микса. Практически сразу меня тогда торкнуло, но пока мы сидели в замке я вроде как ещё держался.
После фуршета все прямо с бокалами вышли во двор, где на земле был нарисован большой желтый круг, а в круге уже ходил, позванивая стальными доспехами, витязь с мечом и в чёрном зловещем шлеме на голове. Как объяснила всем наша гидша, сейчас состоится рыцарский турнир – бой на мечах, в котором может принять участие любой желающий, тем более, что один из рыцарей уже есть. Объявила она и приз - танец с Прекрасной Дамой. За Прекрасную Даму была очень даже ничегошная кудрявая мадъярочка, смешливая и кареглазая. Она сидела сбоку на высоком резном деревянном троне в пышно-кружевном голубом платье, из-под которого выглядывал кроссовок с шильдиком «Адидас». Дама эта мне сразу понравилась и я, залпом допив последний стакан, храбро вызвался поучаствовать в этом благородном рыцарском поединке. Мне тут же выдали железные доспехи и деревянный меч, который, выкрашенный тёмной краской металлического цвета, смотрелся совсем как подлинный. В общем, спустя минут десять я, облаченный в блестящие латы и шлем с огромным высоким плюмажем, выглядел вполне себе настоящим средневековым рыцарем.

Прекрасная Дама, с интересом взглянув на моё по-фрейдистски нескромное оперение, кивнула мне вполне благосклонно и многообещающе, и привстала с трона, приветствуя нас, обоих претендентов на её сердце, поднятым вверх медным кубком с вином.… В ответ я не растерялся и тоже вскинул в победном жесте правую руку с мечом, отчего кожаный ремешок под подбородком как-то сразу ослабел, и узкая смотровая щель на шлеме с пером сбилась к носу. Обзор из неё при этом сразу сократился до минимума, но поправить ремешок рукой, одетой в железную перчатку, было уже никак невозможно. Стараясь не обращать на это внимания, я, ухватив покрепче рукоять меча, снова угрожающе поднял его вверх, и, услышав сигнал трубы, по-брусиловски стремительно бросился на своего неприятеля, размахивая над головой своим, хоть и деревянным, но всё же довольно увесистым оружием. Но когда я, вскричав победное ура, вбежал в нарисованный на земле боевой круг, проклятый ремешок тут же съехал окончательно, мгновенно лишив меня хоть какой-либо малейшей ориентации в этом, увы, несправедливом мире.
Потому как практически в тот же миг я получил сверху мощный удар плашмя мечом по шлему, после чего, как говорят спортивные комментаторы, бой принял односторонний характер, и я с размаху грохнулся на землю, практически полностью потеряв разом и всё свое оперение, и возможность осуществления каких-то честолюбивых планов с кареглазой венгеркой. Пластом лёжа на земле, я сквозь какую-то пелену перед глазами в щель наблюдал, как, под аплодисменты зрителей, моя мадьярочка сняла с победителя чёрный шлем и из-под него появилась точно такая же кудрявая и симпатичная женская головка. Причём абсолютно точно такая же. Ксерокопия.

Уже потом в автобусе, куда меня под руки привели язвенник с сыном, гидша, под дружный и безжалостный ржач, нам рассказала, что эти девчонки-близняшки, оказывается, какие-то даже местные чемпионки по фехтованию, а сейчас просто устроились на лето в замок подзаработать.
Вот так вот тогда несколько безрадостно и завершилась моя единственная, но всё же настоящая рыцарская дуэль…

© robertyumen

26.08.2015, Новые истории - основной выпуск

Вчера пришёл, телек врубил, а там одно что про доллар взлетевший, да про санкции, как серп и молот по мозгам ба-бам, ба-бам!
Теперь, думаю, вообще хрен какие нормальные продукты в магазинах увидишь. С такой-то стоимостью их к нам никто и не повезёт. Не знаю как вы, а я вот, не буду скрывать, как-то привык за последние годы к качественной еде. Я не ханжа, могу в этом признаться. Если кто пробовал мраморную говядину или ветчину пармскую, то никогда другую есть уже не будет.. А морепродукты? Лично мне ничто не заменит настоящих средиземноморских устриц или дорадо в карамели. Я уж про сыр помолчу. Квалитет есть квалитет. У меня у жены на кухне три тёрки для сыра: одна для дор блю, другая для пармезана и ещё одна для рокфора. И вот куда их теперь? Да и виски мой любимый шотландский односолодовый по ходу накрылся.
Да ладно бы продукты, так ведь из-за этого доллара всё, сука, взлетело, одни проблемы. Мне пару недель назад в мой Астон Мартин въехали, две двери замяли. Их менять, это в нынешней валюте ремонту на шестьсот тысяч почти, и то, если сеструхе в Англию запчасти заказывать. Так-то всё на круг застраховано, но, ведь, дуранут всё равно. Сегодня плюнул, да и продал его нахрен банкиру знакомому, соседу по коттеджу, он давно для своей коллекции клянчил. Деньги сразу к нему же на депозит и кинул, пусть отрастают. Сам у жены эмэлку забрал на завтра, так она исшипелась вся как кобра. Вон же, говорю, вольва ещё есть, езди на ней пока. Так нет, не хочет, не нравятся ей уже седаны, видите ли.
И всё пилит меня, жить, мол, не умеешь, вечно экономишь по глупому....
А у меня и вправду такое бывает, вот на той неделе шале в Шамони оплатил на тридцать процентов, мы каждый год всей семьёй на Новый Год туда на лыжи летаем, нравятся нам Альпы. Так тоже дятел, нет чтоб всю сумму сразу загнать, сам не пойму чего тогда пожадничал, сейчас вот уже тоже дороже на треть получится...

Ну, ладно.. я б ещё чего вам спиздел, да спать пора идти, Лилька отзвонилась, диспетчертша наша, завтра с утра троих на полвосьмого ей надо, фура с арбузами придёт, выгружать будем, полтора рубля на рыло, если без перекуров….
© robertyumen

03.07.2014, Новые истории - основной выпуск

Работаю логистом в крупной торговой компании. И по долгу службы часто звоню в крупную федеральную транспортную компанию, что возит нам товары. Сейчас у них есть свой круглосуточный колл-центр, где можно узнать обо всех отправках в наш адрес.
Работают там одинаковые девочки-зомби, что в ответ на ваш вопрос монотонными голосами твердят заученные фразы, сообщая о прибывших или отправленных вам грузах. Старательно соблюдая весь ритуал порученной им коммуникации, они, в конце разговора обязательно выпытывают кто принял информацию. В принципе, ответить им не сложно, но на работе всегда запары и к тому же моя фамилия несколько трудна для восприятия, часто приходится повторять по буквам. Такая уж досталась, что тут поделаешь.
Поэтому, чтобы никого не грузить, я обычно говорю что-то вроде иванов-петров-сидоров и кладу трубку. А тут недавно звонил по грузам, в пол-уха слушая радио, и в ответ на вопрос, кто принял информацию, я как-то машинально ответил: Валерий Меладзе.

- Ме-ла-дзе – по слогам отчеканила девушка и, добавив - спасибо, что обратились в нашу компанию – повесила трубку.
Мне это показалось забавным, и вечером инфу по грузам у них уже принял Леонид Агутин. Ещё одно спасибо.
С обеда доставками для нашего предприятия занимался весь цвет отечественного шоу-бизнеса во главе с Басковым и Киркоровым. Прокатило.

На следующий день, я решил несколько поднять уровень фирмы, и по грузам уже звонили музыканты посерьёзнее, такие как Тухманов, Дунаевский и Спиваков с Гергиевым. А под вечер даже Стравинский с Рахманиновым.

Но тщетно. « Спасибо, что обратились в нашу компанию» - это было всё, что мне удавалось выбить
Назавтра сменить музыкантов на работу вышли вышли писатели-классики. Увы, ни Фёдор Михайлович, ни Лев Николаевич никаких эмоций у девушек-операторов не вызвали, как и звонившие им вечером академики: Капица, Иоффе и даже Ломоносов.
Потом я начал им звонить от имени известных путешественников.
Кру-зен-штерн – старательно записывали они - Сен-ке-вич, Ко-ню-хов.

Затем, пообедав, я решил загрузить наших чиновников: Сечина, Грефа, Дворковича и до кучи Толика Сердюкова. Девушки менялись, но всё было то же самое: спасибо.

Весь остаток недели в нашу транспортную звонили знаменитые полководцы и хоккеисты, изобретатели и художники, революционеры и космонавты.
Всё было бесполезно.

Короче говоря, к концу недели, задействовав напоследок Андрея Болконского, Пьера Безухова и Полиграфа Полиграфовича Шарикова, я бесславно сдался, вновь перейдя на Иванова с Сидоровым.
Они победили….

23.02.2019, Новые истории - основной выпуск

Сходил вчера в спортзал на треню, пообщался с молодёжами.
Собираются в субботу толпой пойти куда-то поесть и кальян покурить.
Парни, говорю, а чего с девками-то не ходите? Куда не зайдёшь - одни женские компании по десять человек сидят.
Понимаешь, отвечают они, тут же дело такое, больше математическое.
И выкладывают мне свои нехитрые, но, увы, реальные расчёты:
Посидеть с барышней в ресторане - средний чек 1200 -1500р, плюс такси, ещё 300.
Вот тебе на двоих как минимум три тысячи, а то и все три с половой.
Это при условии, что избранница твоя дама воспитанная и поедать будет в рамках приличий, ведь некоторые жрут как винни пухи. А многие ещё и выпить не дуры.
В любом случае налопается-то она точно, а вот падёт после иль не падёт - это событие носит в математике название условной вероятности. То есть, не факт.
Но даже в случае её сытой благосклонности расходы на койко-место (от1000 руб. любая почасовая гостишка) никто тебе не отменял. Как и покупку запчастей в аптеке.
Итого, на выходе получается тупо пятёра.
А пятёру жалко.
Я прям застыл от таких горьких слов. И не стыдно, говорю, крохоборничать на амурных делах?
Риски, ответствовали они, слишком высокие, а гарантий соития никаких.
Поразившись такому явному цинизму, я спросил – неужели вы, подонки этакие, хотите за вашу несчастную пятёрку сразу получить полное удовлетворение?
Хотим, радостно закивали головами циничные подонки, конечно хотим!
Но разве, возмущённо поинтересовался я, разве невозможность физического контакта с предметом страсти не наполняет ваши сердца нежной лирикой и неистребимым романтизмом?
Неа, замотали они головами, абсолютно. Скорее наоборот, тоска по потраченным средствам будет разрушать наши жизни и позитивное восприятие мира в целом.
Но как же тогда быть с физиологией? - задал я последний вопрос.
А с этим как раз нет проблем, уверили они, есть городская секс-индустрия с огромным выбором завербованных по окрестным сёлам сонечек мармеладовых. Берут они две-три тыщи в зависимости от дополнительных опций.
Потом есть ещё салоны секс-массажа, где Виолетты и Изабеллы Кулаковы снимут стресс от полутора тысяч за сеанс. А получасовой экспресс-вариант вообще тысяча.
Всё ж тут понятно, ты сам посчитай.
Я посчитал. Действительно, всё было чётко и ясно, как в тетрадке отличницы.
Тыща в пять раз меньше пятёры, с математикой не поспоришь.
© robertyumen

01.02.2024, Новые истории - основной выпуск

Некоторые пары не отмечают фарфоровую свадьбу, а зря. Всё таки двадцать лет срок внушительный и лишний повод вернуть отношениям былое тепло и романтичность не помешает.
Вот и Нина всю последнюю неделю размышляла как они с мужем отметят это событие. Традиционное чаепитие с родственниками казалось ей скучным и банальным, хотелось приготовить своему Вите сюрприз поинтересней.
К пятнице она его наконец-то придумала. И сразу же приступила к его осуществлению, Нина не любила что-либо откладывать в долгий ящик. Для начала она решила сменить образ и перекраситься. Её парикмахерша, быстро уяснив задачу, предложила ей попробовать новомодную краску с более выраженным осветляющим и омолаживающим эффектом. Результат получился необычным и довольно дерзким, но назад пути не было и Нина, тряхнув свежевыкрашенными кудрями, отправилась в свой любимый торговый центр. Под такую причёску нужно было купить что-нибудь не менее смелое.
Потратив пару часов на просмотр и примерку, Нина зашла в недавно открывшуюся "Фамилию" и там, среди других дам, старательно делающих вид, что попали сюда случайно, обнаружила то что нужно - модный жакет без воротника весь расшитый пайетками. Узор смотрелся несколько ярким и аляповатым, но и хотелось чего-то нового и Нина, прикинув про себя что можно будет с обновкой скомбинировать и надеть, понесла её на кассу.
Дома она договорилась с сыном чтобы он поел и заночевал у бабушки, потом набрала "Кволити", самый приличный из известных ей городских отелей и заказала там номер для новобрачных и столик у окна в их ресторане. После чего принялась собираться сама, начав с выбора красивого нижнего белья.
И спустя пару часов Нина, элегантная как парижская камелия, уже открывала дверь своему мужу.
Равным образом к их свадебному юбилею тот, конечно, не готовился, купив по дороге домой лишь торт с букетом. Но, увидев супругу в новом обличье, Витя сразу понял, что букетом он тут не отделается. Слава Богу пронеслось у него в голове, что хоть не забыл про дату.
— Это тебе, — протянул он торт супруге, — сегодня вроде как чай надо пить... из фарфора...
— А у нас сегодня другая программа, — загадочно улыбнулась ему Нина, — мы сейчас с тобой в ресторан идём... до утра...
И она указала ему на приготовленную свежевыглаженную рубашку, — иди переоденься.
Надо сказать, что Нинина идея полностью себя оправдала. Вечер в ресторане получился просто великолепным с хорошим вином после вкусного ужина. А незнакомая обстановка в номере, шампанское в серебряном ведёрке, большая кровать с балдахином и прочая романтическая атмосфера как-то всё обострили и ночь тоже прошла замечательно.

Но, как вероятно уже догадались мои немногочисленные читатели, это был ещё не конец истории.
В понедельник под вечер Нине позвонила Маринка, её близкая подруга с которой они учились в институте. Обменявшись дежурными вопросами, они договорились встретиться после работы в кофейне за углом, Маринке нужно было срочно что-то обсудить.
В кофейню Нина немного опоздала и когда, наконец, зашла внутрь Маринка уже сидела за столиком, на котором стоял глиняный чайник с двумя чашечками.
Обнявшись и расцеловавшись, они налили себе чаю и Нина, отпив глоток, вопросительно посмотрела на подругу.
— Не знаю можно ли тебе говорить... — Маринка произнесла это таким тоном, что Нина сразу поняла - её подругу просто разрывает от желания сообщить ей какую то новость.
— Да давай уже, не выделывайся.
— В общем так, — Маринка некоторое время собиралась с мыслями, потом набрала в грудь воздуха и решительно произнесла, — Витьку твоего с бабой в ресторане спалили, Юлька Уткина их в пятницу в "Кволити" видела!
Нина даже вздрогнула и, чуть не поперхнувшись чаем, не нашла ничего лучшего как спросить:
— А чего тогда сама не позвонила?
— Да боится она, только, мол, хуже всем сделаю, а сама виноватой останусь. А я решила - скажу, у меня ведь почти так же было! Вспомни как мой врал, когда поймала, а тоже Пьеро верного из себя строил, тьфу!
— Ну и какая она, расскажи, — еле сдерживаясь чтобы не улыбнуться попросила Нина.
План у неё был простой - после того как Маринка опишет "эту", она усмехнётся, эффектно снимет шапочку и скажет - да всё нормально, подруга моя дорогая, это была я!
— Поближе Юлька её рассмотреть не успела, — охотно докладывала Маринка, — та спиной сидела, но и издалека было всё ясно. Шустрая вульгарная бабёнка, такие доступные всегда мужикам нравятся.
— Может он по работе с кем... — Нина слегка нахмурилась, хотя абсурдность обстановки по-прежнему её забавляла.
Маринка вздохнула и трагически сдвинула брови:
— Они с ресторана не вниз пошли к выходу, а наверх, где у них номера гостиничные... Юлька говорит, была бы ещё модель какая, молодая да длинноногая, она б ещё поняла, но эта-то... пожилуха обесцвеченная... и сама ростом с пепельницу и с виду деревня деревней - вроде как в ресторан пошла, а нарядилась как на чайник.
После слов о чайнике Нина поняла, что её первоначальный план придётся, по всей видимости, отменить. Чуть подумав, она натянула поглубже шапочку и опустила голову размышляя как ей теперь поступить. Ситуация на глазах складывалась сложная как курильский вопрос.
Маринка, несмотря на известные с библейских времён нюансы женской дружбы, плохой подругой всё же не была и, по-своему истолковав Нинину реакцию, принялась активно её утешать:
— Ты это, Нинка! — она даже привстала со стула, — ты сразу-то не комплексуй, у тебя же образование, у тебя фигура, у вас же Антошка! Просто гульнуть решил, подлец, к Фрейду не ходи! Это ж у них так, возрастное, как до виагры доживут так всё себе чего-то доказывают... и не важно с кем, даже с тем пугалом.
Нина поёжилась и промолчала.
Маринка же продолжала:
— Ты, главное, сразу его за хобот бери, а то уйдёт гад в несознанку, мой, помню, как начнёт дуру гнать... а глаза честные как у батюшки, а я ему...
Нина, не выдержав, поспешно кивнула:
— Хорошо, Марин, спасибо тебе, я разберусь.
Поболтав ещё немного на другие темы, они разошлись, Нина несколько озадаченная, а Маринка заметно довольная, и тем что помогла лучшей подруге, и вообще тем, что сама во всём этом поучаствовала.

Ночью Нина долго не могла уснуть и всё ворочалась вспоминая свой дурацкий разговор с Маринкой. Потом легонько толкнула мужа, — Витя... Вить!
— Да, — сонно ответил тот, — сплю уже.
— А тебе тоже модели нравятся? — она снова тронула его за плечо, — молодые, длинноногие...
— Вообще не нравятся — зевнул супруг и отвернулся от неё на бок, — ходят как пауки по подиуму, смотреть страшно... спи давай...
Нина ещё немного полежала пробуя заснуть, затем глубоко вздохнула и:
— Тебя Юлька Уткина в субботу в ресторане видела! — неожиданно для самой себя выпалила она мужу в спину, — с какой-то пожилой шлюхой!
Витя замер, потом развернулся к ней, глядя на Нину ничего не понимающими глазами:
— Какая ещё Уткина? Чё совсем уже? Мы ж с тобой туда ходили!
— Ходили... — кивнула Нина и внезапно осознав весь жестокий мелодраматизм ситуации заплакала, — и эта... это была я...
Супруг с минуту обдумывал услышанное, затем громко хрюкнул от смеха и прихватив подушку сполз по кровати на пол. После чего, забыв про сон, Витя ещё добрых пять минут катался по полу уткнувшись в подушку, чтобы не разбудить сына.
Наконец, вдоволь просмеявшись, он поднял голову и посмотрел на супругу.
Нина с несчастным видом сидела на кровати и обхватив колени тихонько всхлипывала.
— Дура ты фарфоровая, — Витя сел рядом и обнял её за плечи, — нахер кто мне нужен-то?
Он перевалился на свою сторону кровати, улёгся там поудобнее и ухмыльнулся:
— У нас в детстве белый пудель королевский жил, любил спереди с батей на нашей "шестёре" ездить, так матери раз сразу двое позвонили, что отец какую-то блондинку по району катает, — Витя снова хохотнул и уткнулся в подушку.
Это было уже по-настоящему смешно, так, что Нина не выдержала и тоже засмеялась.

Морали не будет, но новый жакет Нина тогда себе выплакала.

01.11.2016, Новые истории - основной выпуск

Было самое начало девяностых, когда мы, с моим товарищем Эдиком, решили открыть свою фирму. Я тогда ещё учился в институте, но уже пару лет «крутился» в коммерции, перепродавая в институте кроссовки, джинсы, диски, кассеты и прочую мелочёвку. Эта деятельность приносила мне довольно приличные деньги, и я уже начал понемногу откладывать на покупку своей машины.
Эдик учился на год старше, подрабатывая на товарной бирже брокером. Время было такое, что срастались самые невероятные сделки, и он тоже неплохо там зарабатывал. И вот когда у нас появились более-менее серьёзные средства, мы решили скинуться и заняться оптовой торговлей. Зарегистрировали ТОО, заказали печать и арендовали у Олега, знакомого Эдика замдиректора базы, половину пустого склада. Чем торговать мы ещё точно не решили, начав потихоньку продавать всё то, что пользовалось тогда спросом: пепси-колу, баночное пиво, сигареты, цветные презервативы, растворимые соки, жевательную резинку, сушеные бананы, шоколадки, конфеты и прочие тогдашние деликатесы, некоторые из которых уже и не вспомнишь. Товар мы подвозили на «восьмёрке» Эдика, закупая его по появившимся повсюду «оптовкам», день через день пропускали учёбу, но дело мало-помалу двигалось.

В тот день Эдик приехал на склад в радостном настроении, сообщив, что познакомился на бирже с одним солидным бизнесменом, предложившим ему прибыльное дело. Есть товар, который можно перепродать с большой выгодой, но нужны немалые деньги. Толком они ещё ничего не обсуждали, но до обеда он должен к нам подъехать на разговор.
Примерно через полчаса к нашему складу подъехал новенький блестящий «ягуар» бежевого цвета с белыми кожаными сиденьями. Открылась дверь и из машины выбрался плотненький, небольшого роста, смуглый мужчина в дорогом костюме, лет пятидесяти, бодрый, улыбчивый, с весёлыми, живыми глазами.
- Петрович, - по-простому представился он, пожав нам руки, и доброжелательно окинув нас взглядом.
Мы хотели поговорить с ним на складе, но Петрович отказался.
- Прошу, - он жестом пригласил нас садиться, - серьёзные разговоры надо вести в хорошем месте…
По дороге он нам рассказал, что автомобиль ему привезли из США, где он специально заказывал салон в белой коже. В Москве тогда подобных авто было немного и мы с удовольствием обсудили все её «фишки».
Поехали мы тогда в центр и, припарковавшись, пошли в ресторан при гостинице «Метрополь».
- Покушать, ребята? - Навстречу к нам, улыбаясь как стюардесса, выплыла корпулентная женщина с высокой, похожей на огнетушитель причёской, - у нас очень дорого, - быстро обведя нас глазами, сделала она ударение на слове очень.
- Ничего страшного! - бодро ответил ей сзади Петрович, увидев которого она тут же переменилась и, ещё шире расплывшись в улыбке, повела нас к столу, в углу зала.
Я впервые был в таком заведении и с интересом оглядывался по сторонам. На небольшой эстраде музыканты играли тихую приятную музыку. Зал был почти полон, за столиками сидели хорошо одетые люди, многие из которых наверняка были иностранцами. Рядом, за соседним столом, пили вино две эффектных молодых блондинки, что, едва скользнув по нам с Эдиком глазами, начали внимательно рассматривать Петровича, доброжелательно ему улыбаясь.

Заказав себе еду и выпивку, мы начали обсуждать «дело». Суть сделки была такова - у его знакомого полковника на военных складах хранилось около пятидесяти тонн сахара, это почти две фуры. Сахар этот достался ему после вывода наших войск из ГДР, где он служил интендантом. Можно брать понемногу, цена на него и так ниже рыночной, но если купить всё сразу и за наличные, то Петровичу, под его слово, отдадут его почти вдвое дешевле. Сам он предоплату не просит, мы выгружаем сахар к себе и только после этого полный расчёт. Можно рубли, можно валюту, без разницы. Никакого обмана и всем выгодно, думайте...
- Ну, что? – спросил меня Эдик, когда Петрович отошёл позвонить, - как тебе?
- Да, чёрт его знает, - я помедлил, - вроде деловой мужик… он то, что с этого имеет?
- Говорит, у них там свои расчёты, нам что? Товар-то вперёд…
Честно говоря, Петрович мне понравился. Все его манеры и поведение выдавало в нём человека искушённого. На левой руке у него было два толстых золотых кольца, а самое главное, у него с собою был радиотелефон, который тогда могли себе позволить только немногие. Всё это вызывало невольное почтение, но всё же сумма сделки была для нас просто астрономическая…
Вернувшийся Петрович заметил наши колебания:
- Всё нормально будет, ребята. Я ведь тоже когда-то начинал по-крупному работать, теперь вот сами видите. Риска-то для вас никакого. Сахар провернёте, там уже серьёзные деньги будут, я вам ещё пару дел подкину.
Музыканты в углу заиграли песню Синатры, и мы выпили за знакомство. Алкоголь начал действовать быстро, и я непроизвольно стал посматривать на соседний столик.
Заметив мой взгляд, Петрович усмехнулся и продолжил:
- Понравились? Эти недешёвые…. валютные, их недавно товарищ мой с собой в Дагомыс брал. За три дня ни разу из номера не вышли - он ухмыльнулся, но сразу посерьезнел:
- Всё, будет, парни, всё будет, вы, главное, меня держитесь. И тачки будут и хаты и девки. Девки, ведь, они что любят - чтоб зелень в карманах шуршала. А там с ними хоть куда, хоть в Сочи, хоть в Париж! С деньгами вы на народных артистках спать будете! Дольче вита! Как у Феллини!

Я всё это хотел. Мне было двадцать три года, я оканчивал институт, что называется, выходил во взрослую жизнь. Возможно, кто-то в таком возрасте мечтает о чём-то другом, более масштабном и благородном, не спорю. Встретить настоящую любовь, создать крепкую семью, помогать людям, ловить малышей у ржаного поля. Да что угодно!
Но я прекрасно помню, что у меня тогда других мыслей тупо не было. Я хотел себе такой же «ягуар», хотел поехать с двумя шлюхами в Дагомыс, хотел путешествовать по миру, хотел так же уверенно заходить в рестораны, чтоб передо мной стелились все официанты. Я словно очутился в какой-то чудесной стране, где всё было по-другому и, открыв для себя этот волшебный мир, мне захотелось в нём остаться. Мне казалось, вот она - настоящая жизнь. А почему нет? Чем я хуже других? Заработал же я за два года почти двадцать тысяч долларов, когда у моих родителей зарплата была не больше ста.

После ресторана, где Петрович расплатился за счет, оставив щедрые чаевые, мы снова сели в его «ягуар» и поехали на окраину города, на «военрезерв», как он сказал, окончательно договариваться о товаре. Там нас уже ждал полковник в форме, которого Петрович увёл в сторону и какое-то время тихо с ним шептался, кивая на нас головой. Вернувшись, он весело нам подмигнул и сказал с довольным видом:
- Хороший мужик, мы с ним столько уже провернули. Короче, всё нормально, парни. Не вредные вы, видимо...
Ещё раз обговорив, что машины с товаром, придут с утра, и только после этого мы отдадим деньги, мы ударили по рукам и Петрович довёз нас до нашего склада.
Остаток дня мы считали наши финансы и обзванивали знакомых, одалживая под проценты марки и доллары. Часть денег мы заняли, под остальные Эдик запродал свою «восьмёрку», и требуемая сумма набралась. Весь вечер мы просидели на телефоне, предлагая сахар ОРСам и просто различным фирмам. В то время все посредничали, хватаясь всем подряд, и уже к вечеру Эдик нашёл какого-то знакомого коммерсанта, что сходу пообещал забрать по нашей цене пять тонн сахара уже завтра. Петрович не обманул, деньги и в самом деле потекли к нам в руки.

Сахар, на следующий день, мы выгрузили быстро. Олег дал своих грузчиков с автокаром и вскоре весь наш склад был заставлен поддонами с ровно наваленными на них мешками. Пересчитав их количество, мы проверили все имеющиеся на сахар документы и сертификаты и сели с Петровичем за стол считать деньги. Это не заняло много времени. Петрович просто пролистнул одну из пачек, сложил деньги в свой портфель, закрыл его и окинул нас взглядом.
- А вообще, вы подумайте, - он поднялся из-за стола, - мне просто деньги нужны, а по уму я бы и не продавал пока. Вчера в министерстве был, знающие люди шепнули, вот-вот на водку цена прыгнет. Начнёт тогда народишко самогон гнать, вы свой сахар вдвое дороже двинете.
Я посмотрел на Эдика, и он махнул рукой, мол, разберёмся.
- Ладно, парни, - Петрович улыбнулся и, снова открыв портфель, вытащил из него стопочку банкнот, положив их на стол перед нами, - это вам скидка, на имидж. Оденьтесь, обуйтесь, сами ж знаете, по одёжке встречают…

Где-то час подъехали первые покупатели, толстенький мужичок с бегающим взглядом и с ним здоровяк в кожаной куртке, которого тот называл Серым. С мужичком мы договорились, что половину товара он заберёт сразу, остальное завтра, и он быстро с нами рассчитался. Серый всё это время молчал, глядя на нас холодно и равнодушно, лишь пару раз процедив что-то тому на ухо, когда он достал деньги. И хоть брать с собою охрану из бандитов на сделки тогда считалось абсолютно нормальным, но всё равно было как-то не по себе. К счастью, прошло всё нормально, и вскоре их машина уже встала на погрузку.

После обеда мы с Эдиком поехали на Ленинский, в магазин «М1», что только тогда открылся в Москве и считался в то время весьма элитным местом. Всю «скидку» Эдик, по совету Петровича, предложил потратить на наш имидж. Я не возражал и, спустя примерно два часа, из магазина мы вышли совсем другими людьми, облачившись в костюмы от «Диора», модные рубашки с запонками и лакированные итальянские туфли.
- Как у Феллини, - довольно прокомментировал наш новый вид Эдик и в приподнятом настроении мы отправились на работу.
Там нас уже ждали всё тот же утренний покупатель. Только теперь с ним, помимо Серого, было ещё несколько типов в спортивных костюмах. Мужичок так и остался стоять снаружи, а нас с Эдиком быстро затолкнули на склад.

- Где бабки, твари? Где? - Серый схватил Эдика за ворот его новой рубашки и дёрнул так, что посыпались пуговицы. На попытку вырваться Эдик тут же получил сильный удар в грудь и, охнув, согнулся от боли пополам.
Нас усадили на стулья и, приказав не шевелиться, быстро обшарили. Вытащив у меня пакет с деньгами, Серый заглянул в него и засунул себе за пазуху.
- Это же беспредел, - прохрипел Эдик, - мы же договорились, так не делается…
- А так делается? - Серый быстрым движением достал из кармана нож и, подойдя к лежащей на поддоне груде сахара, с размаху полоснул по ближайшему мешку. Сахар щедро хлынул вниз белым водопадом и он, подставив под него руку, набрал с пол-ладони и сунул Эдику под нос.
- Это что? Вы кого кинуть хотели?
Сахар и вправду выглядел немного странно, крупинки были разной величины и грязно-сероватого оттенка.
Эдик взял, понюхал, потом лизнул и, вытаращив на меня глаза, удивлённо произнёс:
- Соль вроде… - он бросил себе в рот уже целую щепотку, пожевал и ошарашено повторил. - Соль!
- Лохи тупые! - Серый обернулся к своим, - их, по ходу, самих кинули!
Те весело хохотнули. Серый отряхнул руки:
- Ладно, сами встряли, сами гребите, он кивнул остальным браткам на выход. - А будем нужны - найдёте, мы вам за половинку с любого бабло вытащим.

После того, как они ушли Эдик вскочил и с размаху пнул по стулу:
- Ну, мрази конченые, хана им теперь! Они ещё не знают, с кем связались! - Он бросился к телефону и принялся звонить Петровичу, яростно накручивая диск.
- Алло, алло! Странно... – озадаченно проговорил он через минуту, – гудков нет…
Я тем временем выборочно проверил несколько поддонов с сахаром. Точнее с тем, что мы считали сахаром. Все мешки были абсолютно одинаковые, на каждом стояла печать Карачаево-Черкесского сахарного завода, номер ГОСТа и вес - 50кг. Всё было правильно, но только в каждом из них была эта соль. Почти две фуры соли. Сахара же не было совсем. Ни одного атома.
Подошедший Олег осмотрел соль и уверенно прокомментировал:
- Это техническая, мы в котельную себе такую берём иногда. Только у вас она старая уже, видать, списанная. Её кроме дорожников никто не купит, да и то зимой.
Мы с Эдиком обречённо посмотрели друг на друга.
- Ладно, - махнул рукой Олег - пусть лежит у нас пока, может, и скинете кому.

Что самое интересное: мы и тогда ни хрена не поняли. Думали - просто случайность! Вот, сейчас найдём Петровича, и он всё быстро прояснит, позвонит на военрезерв и вся эта дурацкая ситуация наконец-то разрешится.
Почему-то полное осознание случившегося пришло ко мне ещё позже, уже после того, как мы снова съездили на военные склады, где вышедший к нам полковник лишь удивлённо качал головой. Петрович, по его словам, вообще ничего у них не покупал, а просто интересовался, можно ли поставлять продукты для столовой.
Несолоно хлебавши, мы отправились назад и вот тогда, продираясь сквозь людские джунгли метро, я вдруг отчётливо понял, что мы действительно потеряли все свои деньги. И ещё чужие, которые тоже придётся отдавать.
Эдик шёл рядом и всё продолжал рассказывать, как жестоко он расправится с Петровичем, когда найдёт. Про то, что убежать от него невозможно и Петрович просто подписал себе смертный приговор. Про то, что он, Эдик, знает каких-то людей, которые могут убить любого человека, ткнув ему в сердце вязальной спицей.

И когда, мы остановились у мраморной колонны в ожидании поезда, я вдруг не выдержал и расплакался как ребёнок. Контролировать это я не мог, хотя мимо шло множество людей, которые всё это видели.
- Ты чего? – Эдик даже замолчал и сочувственно обнял меня одной рукой за плечи, - ты чего, расстроился что ли? Да плюнь ты на эти деньги! Да мы с тобою ещё столько заработаем! Вот увидишь! Мне, вот, вчера баксы возить с Узбекистана предложили. Дело верняк, а доходность как у наркобаронов!
Он говорил что-то ещё, но я уже не слышал. Слёзы катились по моим щекам, чётко одна за другой, словно срабатывал какой-то беззвучный таймер. Мечты об автомобиле с белой кожей, о дорогих ресторанах, о поездках за границу с прекрасными обольстительными женщинами, с которыми можно по три дня не выходить из номера, в одночасье рухнули, превратив нас в тех, кем мы были на самом деле. Мелкими неудачниками, потратившими два года жизни на то, чтобы заработать деньги, украденные каким-то проходимцем. Прохожие вокруг косились на нас с удивлением. Наверное, мы выглядели нелепо посередине станции в своих модных костюмах, но мне было уже всё равно.

Соль мы продали с наступлением холодов, продали за копейки, чтобы начать отдавать занятое и рассчитаться за аренду склада, которую Олег нам и так снизил вдвое. Петровича мы так и не нашли. Ни через знакомых в милиции, ни через каких-то влиятельных тогда людей. Автомобиль был взят в прокате на поддельный паспорт, телефона зарегистрирован на какого-то бомжа, документы на сахар оказались фальшивкой. А обратиться за помощью к бандитам мы просто не рискнули, да и правильно, скорее всего, сделали. Полностью со всеми долгами разобрались только через полтора года. Ещё повезло, что курс тогда сильно не рос, так потихоньку и закрыли.

С тех пор прошло уже больше двадцати лет. Я доучился в институте, потом женился, получил второе высшее, теперь, вот, директорствую в небольшой фирме и всё у меня хорошо. О чём сейчас мечтаю, даже сложно сказать, вектор как-то больше на дочку сместился, дай Бог, чтоб у неё всё ровно было. Из тех юношеских мечтаний осталась только тяга к путешествиям, езжу часто и с удовольствием.
Недавно, вот, был на Мальте, днём бродил по средневековому городу, ездил по экскурсиям, а вечерами сидел с планшетом в самом углу тихой набережной, на зелёной скамейке с ножками в виде веток. После Москвы там неплохо, тишина, море и покой, лишь изредка нарушаемый шустрыми ящерками, снующими по парапету из золотистого известняка. Пару раз приходил старик лет за семьдесят, бывший наш соотечественник, вздыхал, жаловался на болезни, на одиночество. Вспоминал детей, что к нему не ездят, вытирая навернувшиеся слёзы рукой с двумя толстыми золотыми кольцами. Расспрашивал о Москве, где он давно уже не был, всё повторяя, что мечтает поехать туда осенью, которой здесь, на Мальте, просто никогда нет.
Что ж, не дай, Господь, того, к чему мы сможем притерпеться - гласит старая поговорка. Иногда я с ней согласен, иногда нет.

© robertyumen

01.08.2020, Новые истории - основной выпуск

Прошлой осенью занесло нас с супругой в Охрид. Кто не знает, это потрясающе красивый и трагически недооценённый туристами городок на берегу одноимённого озера в Македонии. Мы тогда быстро нашли там жильё, поселились и отправились ужинать.
Добрые люди подсказали нам ресторан на берегу, где за неприлично малые деньги заезжие путешественники обычно пожирают здешних форелей-эндемиков.
Пока шли чуть заплутали и начали пытать у местных дорогу. А народ там, надо сказать, простой как ситцевое платье, никто особо по-английски и не понимает.
Тут смотрим, идёт один очень прилично одетый дедок, подошли к нему.
Он начинает объяснять, потом спрашивает - откуда вы? чего тут делаете?
— Из России, — говорим, — просто так, на пару дней приехали.
Дед разулыбался и дальше продолжает уже по-русски, причём излагает медленно, но вполне правильно. Оказалось, он местный, но работает где-то в немецкой фирме в Голландии. А русский язык учил лет пятьдесят тому назад, ещё в детстве. И после тоже учил, тогда русский в Югославии популярный был.
В общем, приятно так пообщались, всё узнали, поблагодарили, и тут он напоследок осведомляется:
— А вы сами откуда из России? Москва? Петербург? Владивосток?
— Нет, — отвечаем, — из Тюмени мы, это уже Сибирь.
— Сибирь? — переспрашивает он, внимательно нас оглядывает и радостно восклицает:
— Чукчи?!
С тех пор мы ещё и чукчи, помимо всего прочего.
(С)robertyumen

25.12.2020, Новые истории - основной выпуск

рождественское)

Все женщины в нашей галактике делятся на три категории. Первые это те, кто уже побывал на женских тренингах. Ко второй категории принадлежат те, кто не пойдёт туда ни за что на свете. И, наконец, третьи - это женщины которых на подобные тренинги приводит какая-нибудь нелепая случайность.
Именно подобная случайность и произошла с Верой. Если бы она не угощала коллег чаем с тортом, не опоздала бы на их вечернюю развозку. Не пошла бы тогда на автобусную остановку и, проходя мимо кофейни на углу, не увидела, как из подъехавшего красного автомобиля выходит высокая брюнетка с длинными, красиво распущенными волосами.
"Было бы у меня такое авто, — подумала Вера, — я бы тоже всегда ходила зимой без шапки, даже в мороз".
Она посторонилась и уже почти прошла мимо, как вдруг сзади раздался странно знакомый голос:
— Вера... Верка! Шуба!
Услышав своё полузабытое школьное прозвище, Вера вздрогнула и оглянулась.
Брюнетка улыбалась, демонстрируя ровные белые зубы.
— Ну, привет, Шубина!
— Куропаткина... — ахнула Вера, — Тань, ты что ли?
— Я, — каким-то образом она умудрилась улыбнуться ещё шире, — только я теперь Метельская, от третьего мужа фамилия осталась... Татьяна Метельская, женский коуч, может, слышала?
Вера лишь неуверенно развела руками.
— Вот и траться на рекламу, — Татьяна весело подмигнула и по-свойски взяла её под руку, — пошли!
И уже через минуту, не успев ничего возразить, Вера сидела за столиком, рассказывая про свою жизнь и работу.
Видимо Татьяна была здесь совсем своя, потому что официант не спрашивая тут же принёс им по чашке кофе и пару коктейлей с длинными цветными трубочками.
Татьяна же, не обращая на него внимания, громко и энергично тараторила:
— Да, ты что, прямо так по специальности и трудишься? Молодец! Замужем?
— Была... — вздохнула Вера и поставила чашку с кофе обратно на стол.
— Не продолжай, — взмахом ладони прервала её Татьяна, — это всё в прошлом, как на картине у Васильева, ты мне лучше скажи - ты замуж снова хочешь?
Вера пожала плечами и нерешительно кивнула. Если честно, замуж она хотела. А ещё в декрет.
— Выйдешь! — строго пообещала Татьяна и достав из сумочки аккуратный розовый квадратик, протянула Вере. — Вот, тут рабочий и сотовый, звони, у меня как раз начало в этот четверг в семь. Денег не надо, понравится – заплатишь минималку…
На визитке изящной золотой вязью было выведено: Татьяна Метельская, а ниже крупно - "Искусство быть Женщиной".

А может и не было никакой случайности. Ведь ещё утром Вера проснулась с чувством, что нужно что-то менять. Собственно говоря, с этим самым чувством она и засыпала. Но проснувшись на год старше Вера сразу ощутила, как оно усилилось.
Итак, ей уже тридцать пять лет. Тридцать пять. Этот факт был неоспорим и безжалостен, как весы в кабинете у диетолога. Тридцать пять лет это как ни крути важная жизненная планка. Даже в объявлениях о приёме на работу часто так и пишут - до тридцати пяти.
В активе у Веры была собственная квартира, неплохая работа в крупной тюменской компании и редкие пятничные посиделки с подругами.
В анамнезе оставался скандальный развод с неверным мужем, пара каких-то нелепых случайных связей, не закончившиеся ничем серьёзным и походы на чай к маме по воскресеньям.
Впереди пока ждало одинокое будущее во всей его тревожной неопределённости.
В принципе, терять было нечего и Вера решилась.

Семинар проходил в здании бывшего комбината бытовых услуг, превращённого в офисный центр. Миловидная девушка, встречающая всех на входе, отправляла всех на третий этаж, где в небольшом зале сидели женщины самого разного возраста. Вера быстро окинула всех глазами - знакомых вроде не было.
Видимо все чувствовали себя неловко и сидели молча. Царила такая тишина, что было слышно, как мывшая в коридоре уборщица негромко проворчала:
— Опять натоптали шалашовки...
Все замерли, сделав вид, что ничего не слышали и тут в зал зашла Татьяна.
Выглядела так же эффектно, словно только вышла из парикмахерской. Увидев Веру, она чуть заметно ей подмигнула и широко улыбнувшись произнесла обращаясь уже ко всем:
— Здравствуйте, мои милые, нежные, красивые, очаровательные девочки! Всех вас с наступающим Новым Годом, праздником надежды и веры в лучшее!
Все дружно похлопали.
— Все мы с вами, — продолжила Татьяна, — женщины. Наше предназначение быть родником живой воды, к которому мужчина возвращается снова и снова, чтобы наполняться силами. Наша программа направлена на раскрытие истинной женской природы и на гармонизацию внутреннего и внешнего пространства...
Вера слушала, осторожно оглядываясь по сторонам. К её удивлению, вокруг неё сидели в основном симпатичные, модно одетые женщины.
— Один мой хороший знакомый, из тех, кто видел меня без макияжа, ну, вы понимаете, как-то сознался мне, что мужчина, это, по сути, скоропорт, как фермерское молоко. Он просто ждёт, когда его схватят и выпьют. Да, да, именно выпьют!
Все несмело рассмеялись и Татьяна, одобрительно оглядев зал, пошла между рядами.
— Вот вы, к примеру, — обратилась она к Вериной соседке в толстых очках и длинном вязанном свитере, — скажите нам, только честно, вы готовы с кулаками биться за своё счастье? Или вы думаете всё придёт само собой?
— Я как-то думала само собой, — призналась та и покраснела.
— Цель сейчас у вас стоит жизнь обустроить, а не принцев ждать, — отрезала Татьяна и переведя взгляд на Веру уточнила, — верно? По взгляду было понятно, что у неё самой цели априори ясные и никаких комментариев не требующие. Впрочем, если говорить честно, то возразить Вере особо было нечего и она согласно кивнула.

Занятие закончилось спустя полтора часа.
— Итак, — Татьяна подняла вверх палец, привлекая внимание, — задание на выходные! Пригласить в гости мужчину! Хотя бы просто на обед! Любого! Муж на час, нет, не подойдёт, не запрещается кого-либо из соседей, ещё лучше с кем-то завтра познакомиться.
По залу прошёл лёгкий шум, который Татьяна остановила решительным жестом:
— Понимаете, дорогие мои, нужно начать готовить территорию. Порядок навести, тряпки убрать, меню пересмотреть. Можно что-нибудь всем подходящее, борщ, например, или спагетти. Кстати, в спагетти из твердых сортов пшеницы есть витамин B, необходимый женскому организму. Ну, всё, мои дорогие, до следующего вторника!

В последние годы климат в Тюмени стал заметно мягче и декабрьские холода постояли всего несколько дней. Утром, обнаружив между балконными стеклами ожившую божью коровку, Вера обрадовалась, значит совсем потеплело. Она не любила морозы на Новый Год.
А к вечеру, когда она уже вернулась с работы, вдруг повалил снег. Вера даже засмотрелась в окно, снег всё шёл, не утихая, большими хлопьями, словно в какой-то злой и холодной сказке.
Кого ей пригласить на обед она так и не придумала. В институте у них был айтишник Николай, что время от времени чинил ей компьютер и они иногда ходили вместе обедать. Наверное, она ему нравилась, но пригласить его к себе было как-то неудобно. Задание на выходные стало казаться ей несколько дурацким. Поразмыслив, она решила для начала всё же купить спагетти.
Выйдя из дома она столкнулась с Мишкой Рыбиным, её соседом со второго этажа, что курил у подъезда. Мишка молча кивнул и отвернулся. Отсидев пару лет по молодости и помотавшись по свету, он так и не устроился в жизни, перебиваясь какими-то случайными заработками. На крайний случай, подумалось Вере, можно позвать и Мишку. В сущности, он был безобидный бездельник.
Когда, купив большую пачку спагетти и упаковку помидоров черри она вернулась из "Пятёрочки", возле Мишки уже стояли двое молодых людей в чёрных пуховиках и с одинаковыми книгами в руках. На обложках книг виднелся большой золотой крест. Очевидно, это были какие-то сектанты или проповедники.
— Вообще-то, свидетелем быть в падлу. — объяснял им Мишка, — Это не по понятиям, это значит, ты как в суде, кого-то обличаешь или сдаёшь. Так что лучше говорить очевидец. Так по понятиям, поняли, зяблики?
Молодые люди не прекращая улыбаться дружно закивали.
Тут Рыбин заметил, что она стоит рядом.
— Тебе чего, Верка?
— Ничего, — сказала она и зашла в подъезд.

Проснувшись в субботу поздним утром она сразу подошла к окну. За ночь деревья подросли круглыми снежными шапками, а стоявшие внизу машины превратились в покатые белые холмики. На дворе снова была зима.
Она опустила взгляд. Божья коровка лежала на своём месте, но уже не шевелилась.
Почему-то Вера почувствовала себя обманутой.
— Да, ну тебя! — сказала она божьей коровке, целиком задёрнув штору и ушла на кухню.
Когда спагетти были почти готовы, она обнаружила, что забыла вчера купить хлеб. Решив быстро сбегать в магазин, она оделась и захватив в коридоре мусор, вышла из квартиры.

Двор, снова став белым, был совершенно пуст несмотря на выходные. Только в углу у помойных баков ковырялся одинокий бомж, в короткой куртке-пуховике с капюшоном, что носили лет десять назад. Её бывший называл такие «полупердяйки». Пуховик был ярко-полосатый и казалось, что в углу копошится гигантский цветной жук.
Вера, скрипя снегом под ногами, подошла поближе. Бомж оглянулся и, заметив её, смущённо замер, держа в руке банку с какими-то объедками.
«Надо же, не старый совсем, не грязный и даже вполне себе симпатичный... — машинально отметила Вера, — Может, просто опустился человек, всякое же бывает».
Она опустила мусор в контейнер и не удержавшись, снова оглянулась на бомжа.
Тот стоял молча и терпеливо смотрел на неё, видимо ожидая, когда она уйдёт.
Вере почему-то вспомнилась их овчарка Дора, что так же терпеливо караулила, пока из её чашки насытится нахальный кот Сенька, и только потом подходила к еде сама. Дору она подобрала совсем маленьким щенком, совсем случайно в тот день оказавшись в районе Дома Обороны. И привезла домой на ещё ходившем тогда "двенадцатом" троллейбусе, только через пару месяцев осознав, что у них растёт самая настоящая овчарка.
При их разводе она уехала жить за город, в новую семью, а Сеньку пришлось перевезти к маме, когда Вера летом поехала на курсы переподготовки в Екатеринбург. У мамы Сенька растолстел, обнаглел и ехать обратно к Вере наотрез отказался. А вскоре в Тюмени отменили и троллейбусы.
В магазине она купила ветчины и длинный хрустящий багет. Уже подходя к дому вспомнила про сыр, но решила, обойтись и так. Дома вроде был какой-то старый кусочек, но натереть в спагетти можно и старый.
Во дворе было по-прежнему пусто, лишь бомжик так же тихонько возился у мусорки. Увидев Веру, он снова перестал рыться в отходах и даже осторожно мотнул ей головой, закрыв свою банку и неловко сунув её в карман.
Вера невольно кивнула в ответ и уже прошла мимо несколько шагов, как вдруг неожиданно для самой себя остановилась и развернулась:
— Мужчина, вы спа... вы макароны будете?
Бомж удивлённо посмотрел на Веру, потом чуть подумал и нерешительно кивнул.

«Ну, вот, что ты делаешь? — начала ругать себя Вера, заходя в подъезд и поднимаясь по лестнице, — а если он заразу тебе притащит или вообще нападёт? Может ему просто в тарелке вынести?»
Она искоса оглянулась.
Бомж послушно шёл сзади и попыток нападения пока не предпринимал.
— Да чего это я? — ей стало немножко стыдно, — не собака же, человек...
В прихожей гость снял свой короткий пуховик, тщательно сложил на стоявший у входа пуфик и, оглянувшись, вежливо спросил:
— Скажите, а где руки помыть?
Выйдя из ванной, он внимательно огляделся вокруг, потом так же изучающе посмотрел Вере в глаза, слегка нагнулся и представился:
— Павел...
— Вера, — она махнула рукой в сторону кухни, — проходите...

На кухне бомж Павел аккуратно уселся на табурет, положив руки на колени. Вера невольно тайком принюхалась - помойкой от него, к счастью, не пахло. И, вообще, встреть она его в другом месте, никогда бы и не подумала, что перед ней какой-то бродяга. Она снова украдкой на него взглянула - ну, щетина, да... ну, свитер немодный... ну, сам, конечно, мешковатый и неухоженный, но всё равно не скажешь, что бомжует. Может погорелец?
Нарезав ветчины и хлеб, Вера наложила гостю полную тарелку спагетти с помидорами, сама пока решив обойтись чаем.
«Странно даже, — продолжала размышлять она, глядя как он вполне культурно орудует вилкой, — вроде не алкаш... руки сам вымыл...».
Павел, заметив её взгляд, замер и отложил вилку.
— Ешьте, ешьте, я сейчас ещё сыр поищу, — Вера открыла холодильник, — боюсь только он старый...
— Спасибо большое, и так уже вкусно, — Павел снова принялся за еду.

Сыр и вправду нашёлся в холодильнике, завёрнутый в какой-то древний бумажный пакет. Из тех, что зачем-то хранишь в углу нижней полки и никак не выкинешь. Поколебавшись Вера достала его оттуда на стол, но, развернув, тут же пожалела.
Сыр был не просто старый. Он был уже твёрдый как камень и к тому же весь заплесневел. Просто полностью весь. Скорее всего, тот, на который она думала, она всё же выкинула раньше, а этот огрызок давным-давно сунула передать матери для Сеньки и забыла.
При виде плесени Вера смутилась, а гость напротив оживился и, отломав от сыра небольшой уголок, стал с интересом его разглядывать. Потом повернулся к Вере.
— Скажите, у вас давно этот сыр?
Вера слегка покраснела и почему-то рассердившись на себя за это, ответила строго:
— Не помню, но, если не устраивает, другого нет.
Павел не обиделся, он вообще, казалось, забыл, что он у неё дома. Отодвинув от себя тарелку, он вертел перед глазами зелёный кусочек, приговаривая:
— Хорошо, хорошо, очень интересно...
«Видимо, привык к такому», — подумала Вера и пожала плечами:
— Можете весь забрать...
— Нет, достаточно, — он оторвал полоску бумажного пакета, завернул свой ломтик и тут же торопливо поднялся, — Мне пора, спасибо.
Возле двери он достал из кармана пуховика банку, бережно положил туда бумажный комок с сыром и ничуть не смущаясь взглянул на неё:
— Вера, вы меня простите, но мне срочно нужно идти.
— Конечно, — Вера неопределённо кивнула, подумав, что он скорее всего, не погорелец, а просто с прибабахом.

Назавтра, вернувшись домой от мамы, Вера обнаружила в дверной щели аккуратно свёрнутый листок бумаги. Зайдя к себе, она развернула записку и прочла несколько строк, написанных крупным размашистым почерком.
«Вера, пришлось уехать. Спасибо ещё раз за угощение. Буду после НГ. Павел»
Она перечитала ещё раз и, невольно подойдя к окну, осмотрела двор. В углу никого не было. Тогда она ненадолго задумалась, потом набрала Татьяну и, извинившись, сказала, что больше не придёт.

Когда-то, в более тучные года, Тюмень к новогодним праздникам наряжали лучше. По разнарядке властей фасады и дворы были повсеместно освещены цветными фонарями и гирляндами. Затем Собянина перевели в златоглавую и при следующих губернаторах город стал выглядеть несколько скромнее.
Но всё же традиция была положена и многие активные жильцы вместе с управляющими компаниями сами украшали свои дворы.
Соседний двор, где проходила Вера возвращаясь с работы, как раз и был таким - с развешенной на деревьях цветной мишурой и мигающими над подъездами гирляндами. Проходя там по тротуару, всему в следах от новогодних петард и фейерверков, Вера снова увидела знакомый полосатый пуховик.
Павел сидел, опустив голову на скамейке у крайнего подъезда и казалось дремал. Чуть поколебавшись она подошла поближе, и он, видимо услышав шаги, обернулся. Вера вздрогнула – из-под капюшона на неё смотрел какой-то старый дед, с глубокими морщинами на лице. Смотрел, правда, довольно приветливо.
— Извините, — она растерянно замотала головой, — тут мужчина ходил… в такой же куртке…
Не договорив, она быстро повернулась и зашагала дальше.
— Так это... так, поди, Пашка наш брал, — догнал её в спину голос старика, — у него теперь своего-то зимнего толком нету... он же щас в этом живёт, как его, всё забываю... в Милане, во!
— В Милане… — Вера остановилась. — кто, Павел?
— Ага, — довольно подтвердил дед, — сыр он там ихний спасает. Он же у нас учёный, кандидат по биологии!
Последние слова он произнёс громче и оглянулся по сторонам, словно жалея, что больше никто его не слышит.
Вера определённо ничего не понимала.
— А сюда он только лекции читать приезжает, — продолжал дед, явно радуясь возможности поговорить. — В наш университет.
Всё про плесень эту... и дома уж весь балкон банками своими заставил. А выбрасывать не даёт… а чего ему передать-то? Он же приедет скоро…

Дома Вера подошла к спящей божьей коровке, легонько постучала ей ногтем по стеклу и улыбнулась.

(С)robertyumen

09.09.2015, Новые истории - основной выпуск

Тонечка Белозёрова из восьмой квартиры проснулась, открыла глаза и зажмурилась от восторга. Полежав так немножко, она снова их открыла и в восхищении уселась на своей кроватке. Чудо не исчезло. Её комната на самом деле превратилась в будуар маленькой принцессы. Прямо над ней висел полупрозрачный розовый балдахин, вокруг которого кружились похожие на эльфов бабочки, а по всей комнате расположились куклы в красивых кружевных платьях.
Схожие чувства испытала кассирша Светлана Семёновна из тринадцатой когда, по пути в свою ванную, вдруг обнаружила рядом с ней ещё одну дверь, за которой оказалась большая светлая комната, доверху заставленная разномастными картонными коробками. Уже почти час она с упоением перебирала новенькие, пахнущие кожей сумки и туфли, начисто забыв про своего супруга Николая Андреевича, который в третий раз за это утро оприходовал неизвестно как попавшую к нему на тахту голую Памелу Андерсон.
Их сосед по площадке пенсионер Еремеев прямо из банки, вилкой ел настоящую ГОСТовскую тушёнку и сквозь слёзы радости глядел на экран телевизора, где, несмотря на протесты картавого адвоката, к высшей мере приговаривали его проворовавшегося рыжего подзащитного – бывшего директора РАО ЕЭС России.
Второгодник Колька с двадцатой квартиры, изумлённо разинув рот, снова и снова перепроверял своё неожиданно простое, но определённо гениальное доказательство теоремы Ферма.
В «спарке», на седьмом этаже, ресторатор Ашот Давидович вторично заставил телезвезду Лену Летучую сделать ему минет и, невзирая на все её возражения, решительно достал из прикроватной тумбочки баночку с вазелином.
Этажом выше проснувшийся с жуткой головной болью на полу своей кухни алкоголик Генка Сидоров, с трудом разлепив веки, внезапно заметил непочатую бутылку портвейна, мирно стоявшую за батареей.
Секретарша Инна Савушкина с четвёртого этажа в сотый раз перечитала романтическую СМС-ку от своего начальника, Всеволода Сергеевича, предлагавшего ей взять неделю отпуска и махнуть с ним в Париж.
Между вторым и третьим этажами подъездный кот Васька лакал из огромного блюдца оказавшееся необычайно вкусным дельфинье молоко, с интересом наблюдая, как супруга пенсионера Еремеева Вера Ивановна, что есть сил, лупила авоськой справившего нужду за мусоропроводом американского президента Барака Обаму, на всякий случай, зовя на помощь свою соседку снизу, учительницу литературы Калерию Павловну.
Но Калерии Павловне было некогда. Надев своё лучшее платье с перламутровыми пуговицами, она пила чай с певцом Стасом Михайловым, в третий раз накладывая ему в розетку своё фирменное варенье из репы.
А выше всех, на девятом, лохматый дворовый чудик, вечный студент и непризнанный гений Лёвка Шиферсон переключил ещё пару кнопок, после чего поправил очки и удовлетворённо потёр руки. Его «трансмодулятор счастья» наконец-то заработал.
© robertyumen

27.12.2020, Новые истории - основной выпуск

Не моё, но тюменское

1964 год. Я еду в аэропорт ранним утром на такси. На ул. Республики, где-то за филармонией (от центра), таксист притормозил, остановился и положил на обочину возле тротуара пустую бутылку.
— Зачем? — спросил я.
— Здешнему дворнику, он инвалид, мы всегда так делаем.
И я вспомнил, что видел на этом участке человека с метлой - он был без обеих ног, передвигался на низенькой деревянной платформе на подшипниках, отталкиваясь деревянными брусочками.
Очень тронуло отношение таксистов. "Уважение в любой форме есть уважение," - подумал я.

29.10.2015, Новые истории - основной выпуск

В уже далёкую сейчас перестройку приезжала к нам в город делегация парижских транспортников. Были в то время такие поездки по обмену опытом. В числе всего прочего французы посетили наше автобусное предприятие и меня привлекли ими заниматься.
Гости осмотрели наш автопарк, прошлись по разным цехам, а после было собрание, где наш директор делал доклад, приводил какие-то наши нормы, показатели и т.д.
Парижане слушали внимательно, активно обсуждали все цифры, а особенно их заинтересовал процент оплаты билетов нашими гражданами. У них, как выяснилось, это серьёзная проблема, многие французы просто не платят за проезд. Кто-то из-за отсутствия средств, молодёжь в качестве развлечения, люди постарше в знак протеста против государства и так далее.
Что только они не пытались делать - ставили специальные турникеты, заставляли платить при входе, разрабатывали различные проездные, увеличивали штрафы и штат контролёров, проводили лотереи по номерам билетов – ничего особо не помогало.
Наш директор объяснил, что за собираемость денег у нас отвечают кондукторы, на что французы попросились посмотреть на их работу. В итоге, меня с одним из гостей и переводчиком, весёлым молодым парнем, послали проехаться по одному из наших маршрутов.
На выезде как раз стоял «пятнадцатый», куда мы втроём залезли, и наш автобус вырулил на линию. На первой же остановке нас ожидала огромная толпа пассажиров. Была осень, когда большую часть автобусов забирали на сельхозработы, и немногие оставшиеся народ брал отчаянным штурмом.
Когда подошла наша «пятнашка», то вся эта толпа кинулась к дверям автобуса. Все толкались, спеша занять сидячие места и с нами никто не церемонился. Нас закрутил людской поток и вскоре, не успев опомниться, мы уже стояли плотно прижатые друг к другу, так, что трудно было дышать. Буквально за какую-то минуту автобус был забит под завязку. Француз с интересом смотрел на происходящее и что-то тихонько щебетал.
- Чего говорит? – поинтересовался я у переводчика.
- Взятие Бастилии поминает – улыбнулся тот.
И тут, словно от небольшого землетрясения, по автобусу прошла волна – от водителя в переднюю дверь вошла кондукторша Нинка - рослая и тучная тётка, метра два в обхвате и весом примерно с центнер. Она молча протиснулась на своё место, согнав оттуда какого-то пенсионера, мрачно оглядела битком набитый автобус и громко заявила хриплым голосом:

- Значит, так…. или сейчас все передаём на проезд, или я пойду по салону…

Прозвучало это весьма угрожающе, а по сути, это был просто ультиматум. Представив себе эту сцену, больше похожую на массовую пытку, народ разом, как по команде, полез за деньгами, дружно передавая их вперёд. Видя такую небывалую людскую гармонию, наш француз удивлённо округлил глаза и начал что-то выспрашивать у переводчика. Видимо, интересовался, что именно сказала Нинка.
Переводчик что-то пробулькал французу в ответ, потом подмигнул мне и прошептал:
- Сказал ему, кто не оплатит проезд, того на «конечной» она сдаст в КГБ.
Француз посмотрел на нас заметно посерьезневшим взглядом, потом быстро достал из кармана бумажник и, опасливо покосившись на Нинку, робко спросил у переводчика:
- Комбьен?

© robertyumen

20.05.2023, Новые истории - основной выпуск

Загуляли раз мужики знакомые на даче.
Надо иногда, совсем не пить это башку надо иметь железную.
Сперва врезали по иностранной самогонке, пшеничной и кактусовой, потом перешли на отечественную.
Короче, пили, ели, пили, всё выпили и ещё осталось, но тут закуска кончилась, не рассчитали. И пельмени все окучили и консервы, и на огороде всё, кроме лука подъели, фрукты были, так одни апельсины остались, да и то надоели.
Смотрят, на соседней даче грядка с недокопанной картошкой, куста три ещё осталось.
Хотели выкопать, но хозяин забуксовал, мол, соседка бабка хорошая, с женой дружит, рассаду нам даёт.
Посовещавшись, решили применить метод горизонтального бурения, сделали лопатой "прокол" сбоку, вытащили клубни и обратно всё землёй присыпали.
Ну, типа, неурожай.
Картошку пожарили с луком и застолье продолжилось.
Выпили ещё и тут хозяина совесть всё-таки заела, некрасиво как-то с соседкой вышло, бабка-то хорошая...
Пошли, взяли лопату, снова грядку сбоку прокололи.
И под все кусты напихали апельсины.

11.08.2015, Новые истории - основной выпуск

Есть у меня знакомый художник, по имени Вова. Знаю его уже давно, ещё с тех времён когда он пионерские лагеря разрисовывал, потом кафе всяческие, да видеосалоны, а сейчас у него свой салон, художественный, который он держит больше для души, поскольку сам живёт больше за счёт индивидуальных заказов - больших семейных портретов, что заказывают ему наши местные нувориши. Таких клиентов сам он в шутку называет «мои герои», поскольку выходят они у него очень помпезные, в золотых, как правило, тонах, солидных рамах и похожи на портреты в Эрмитаже, в галерее героев войны 1812 года. Одна такая картина рисуется несколько месяцев и стоимость её начинается где-то от полумиллиона. Но заказчики у него люди весьма состоятельные и постоянно подкидывают ему новые заказы, про один из которых и пойдёт речь.
В общем, вышла на него одна здешняя небедная семейка, что хотела запечатлеть свои лики подобным образом. Сперва договорились о групповом портрете на широкой внутренней лестнице их трёхэтажного особняка. Плановая композиция была следующей - сзади стоял сам отец семейства с его хамоватой супругой, что и была главным организатором этого действа, а впереди две их дочки, здорово, по словам Вовы, смахивающие на сестёр Золушки – такие же нахалки и выскочки. Кроме того, был ещё пятый член семьи – диковатый полуметровый попугай редкой породы жако, которому по такому случаю сшили настоящий пиджак и он носился в нём по всему их огромному дому как угорелый.
Смирно стоять целый час и позировать он упорно не хотел, впрочем, как и сам глава семьи, который выдержал всего лишь один день работы натурщиком, а в следующий Вовин приезд вдрызг разругался со своей женой и вышел позвонить, вернувшись минут через десять уже абсолютно пьяным и счастливым человеком.
Надо сказать, что Вова, сам любитель употребить, к этой его метаморфозе отнёсся с пониманием, но и продолжать рисовать дальше стало уже совсем затруднительно. Тем более, что, судя по словам супруги хозяина, это было его стандартное предзапойное состояние. Над идеей престижного семейного портрета отчётливо нависла угроза исчезновения и Вова, немного подумав, предложил заказчикам следующий вариант – он нарисует их семью по фотографиям, на фоне природы или, к примеру, их особняка, для чего они предоставят ему свои, наиболее выигрышные, на их взгляд, снимки. На том и договорились.
Сказано - сделано. На следующий же день они переслали ему свои лучшие фотографии, по которым можно было отследить жизнь их семьи. Сделаны они были, в основном, на отдыхе в Тоскане, Провансе и прочих подобных местах, которые, по их мнению, придавали им некую дополнительную изысканность. На них они катались на яхте, играли в гольф, пили вино в каких-то фешенебельных ресторанах, занимаясь, собственно, всем тем, чем и занимаются в законном отпуске наши обеспеченные люди.
Получив фотографии Вова тут же приступил к работе, которую всё же закончил несколько позже оговоренного срока по весьма уважительной и банальной причине – теперь он сам, в свою очередь, ушёл в загул, заставив заказчиков прождать лишний месяц. На все их звонки они лишь слышали односложный вздох Вовиной жены: - Пирует пока…
Тем не менее, работа всё ж таки была закончена и заказчики наконец-то пожаловали всей семьёй к Вове в мастерскую принимать работу. И вскоре они уже дружно стояли перед своим готовым портретом как по команде открыв рты от изумления.
Представшая их нетерпеливым взорам картина была не лишена, мягко говоря, своеобразия. Выполнена она была в рустикальном стиле, сильно напоминая иллюстрации русского художника Ивана Билибина к сказке Петра Ершова «Конёк-Горбунок».
Их роскошный особняк на ней преобразился в деревянную избу с соломенной крышей и кривой трубой на которой восседал их попугай жако, что, благодаря кисти художника превратился в здоровенного петуха с красным задиристым гребнем.
Рядом с избой, прямо у крыльца, довольно улыбаясь и глядя в небо, мирно лежал на спине сам отец семейства, крепко сжимая в руке початую бутыль самогонки.
Его супруга в посконном платье, босая, конопатая и простоволосая сидя на корточках энергично дёргала за соски тощую и пёструю коровёнку с большими, грустными и мечтательными глазами.
Обе их дочки предстали плотными и краснощёкими деревенским девахами с пышными кустодиевскими формами. Их дорогие и модные брендовые одеяния, купленные во флагманских миланских и парижских бутиках, обратились в цветастые кокошники и сарафаны, в которых они дружно сыпали в старое корыто отруби, предназначенные дюжине носившихся по двору грязных, но весёлых поросят.
Возмущению заказчиков не было предела. По их мнению художник самовольно исказил планируемый замысел, нарочно выставив их всех какими-то селянами и колхозниками. Всё это они сердито довели до сведения Вовы, заявив, что такую дурацкую картину покупать у него они точно не будут.
Всё это, впрочем, не произвело на него ровно никакого впечатления. Выслушав все эти их гневные и раздражённые претензии Вова лишь пьяно и добродушно улыбнулся и произнёс сакраментальную фразу, вызвавшую новую волну негодования:
- А я вас такими вижу…
Угроза отказа от покупки картины его тоже особо не испугала. В ответ на все обвинения он сообщил, что художник он вольный и в таком случае вынужден будет продать своё творение уже не как их семейный портрет, а просто как сельский пейзаж, какому-нибудь случайному покупателю
Перспектива попасть в таком неприглядном виде на стену к какому-либо городскому поклоннику Вовиной живописи их слегка отрезвила и, после краткого семейного совета, глава семейства матерясь отсчитал Вове всю требуемую сумму, после чего, забрав свою картину и яростно хлопнув напоследок дверью, всё недовольное семейство покинуло мастерскую.
И какова дальнейшая творческая судьба этого полотна мне уже, увы, неизвестно.

© robertyumen

21.08.2022, Новые истории - основной выпуск

Про нюансы импортозамещения

Торгую я у себя в Тюмени спецодеждой и брал в одной крупной столичной фирме рабочую обувь - сапоги, ботинки.
После февраля, когда им зарубили поставки комплектующих из Европы, цены у них поднялись чуть ли не вдвое.
Позвонили они мне в марте, объявили это, дескать, такие дела, полиуретан же из Германии возим, клёпки из Италии, а сейчас с этим сложности, пойми.
Понимаю, говорю, но пока брать ничего не буду, посижу.
В апреле сам замдиректора звонит, спрашивает, чего, мол, не берёшь ничего?
А вы, отвечаю, сами подумайте, у вас сейчас ботинки для работяг стоят как для меня армани, подожду лучше.
Видимо, не один я им так втолковывал, потому что уже к маю они сориентировались и притащили контейнер с полиуретаном и фурнитурой с Турции.
В итоге, цена на обувь у них получилась даже дешевле чем была зимой, при ровно том же качестве.
Опять замдиректора на меня вышел, а теперь будешь покупать?
Почему нет, отвечаю, мы люди алчные, кто даст дешевле, там и возьмём.
В общем, договорились, снова работаем.
Но самое интересное, что их руководство туда уже два раза за лето сгоняло и кучу всего ещё нашла по работе перспективного. А генеральный вообще от Стамбула в восторге, в Европе ему везде скучно было, а здесь сильно нравится.
Это вообще я к чему? А просто вся штука была в том, что людям тупо нравилось на халяву гонять по миланам и франкфуртам, ездить туда на закуп, на выставки, на встречи с партнёрами, ну и попутно отдыхать там себе по полной.
А теперь, вот так, потихоньку и импортозамещаются. Понятно, что шило на мыло пока, но нюансы забавные.

23.05.2015, Новые истории - основной выпуск

О пользе новых технологий

Косточкин был счастливо женат уже три года, и всё это время его семейная жизнь была понятна, комфортна и предсказуема. И именно такой, скорее всего, она бы оставалась и далее, если бы не одно но. Это но звалось Зинаидой Павловной и было родной матерью его супруги Татьяны. Тут надо сказать, что до тех пор, пока Зинаида Павловна жила в частном доме в пригородном посёлке, никаких особых проблем с ней Косточкин не испытывал. Обычно они с супругой заезжали в гости к тёще по выходным и помогали по хозяйству, ведь женщина она была, схоронив двух своих мужей, одинокая и уже довольно таки пожилая.

И вот однажды, непонятно почему ей вдруг что-то взбрыкнулось, и она, объявив, что жить в своём доме ей надоело, скороспешно сдала свою половину дома вместе с землёй каким-то армянам-строителям, а на вырученные деньги сняла однушку в соседнем с Косточкиными доме. Причём квартиру она умудрилась найти тоже на четвёртом этаже, так что её кухня выходила аккурат на их собственные окна.
Вот с того самого дня и началось у Косточкина ощущение незримого присутствия тёщи в квартире. Дело в том, что практически всё своё свободное время Зинаида Павловна проводила на кухне, обозревая двор, дочкину квартиру и контролируя всё, что у них происходило.
– Танька! – раздавался вечером телефонный звонок – у тебя, что свет-то в коридоре уже час как горит? И почему ты цветы сегодня не полила?
Так продолжалось целый месяц и хотя супруга Косточкина, ввиду привычной инфантильной привязанности дочери к своей матери, старалась не обращать на это внимания, его самого эта ситуация начала потихоньку нервировать. На все его намёки найти её матери себе какое-нибудь другое невредное хобби, жена лишь просила относиться к этому с юмором и переждать какое-то время, пока мама сама не успокоится. Косточкин выдержал ещё пару недель, пока вдруг случайно не заехал днём домой с работы, и не заметил, как тёща с со своей кухни наблюдает за их квартирой в невесть откуда взявшийся у неё бинокль.

Надо было что-то срочно с этим делать и тем же вечером, потеряв терпение, Косточкин вывалил эту свою проблему Андрюхе, своему соседу по гаражу, спросив его мнение, стоит ли сразу идти ругаться или лучше всё же сперва попробовать поговорить с тёщей по душам.
Андрюха был настроен пессимистично.
– Бесполезно… – сразу махнул он рукой – если, говоришь, она уже двоих на грядку уложила, значит, тварь редкостная, такую монстриху только валить надо, и никак иначе…. – он прикурил сигарету и затянулся - у меня в первом браке такая же коляска с тёщей была. Всё лезла и лезла под кожу, пока я пня ей не выписал. Жена тогда на дыбы, а я послал их обеих, собрал паспорт, права, альбом свой дембельский и вперёд к новой жизни. Сейчас второй раз в браке, тьфу, тьфу, всё в порядке, тёщу свою нынешнюю вообще не балую, для неё каждый визит к нам – праздник. Так что мой тебе совет - накидайся и дай ей шороху….
Домой Косточкин, так и не приняв никакого решения, вернулся поздно и, невольно задернув занавески на кухне, сел ужинать. Супруга уже поела и просто смотрела в кухне телевизор, где шла программа новостей. На его предложение серьёзно поговорить она сказалась больной и вскоре ушла укладываться спать, пообещав обсудить всё завтра. Подумав, что может и лучше поговорить на свежую голову, он тоже засобирался в спальню и уже поднял пульт, чтобы выключить телевизор, как вдруг передумал и с интересом досмотрел сюжет про внуковских хулиганов, что слепили лазером самолеты при посадке.

Назавтра на работе он прямо с утра набрал в поисковике «лазерная указка купить». К его удивлению продажей указок занималось множество фирм и несколько крупных интернет-магазинов, что, даже не требуя предоплату, обещали гарантию и быструю доставку. Он, не раздумывая, набрал первый же попавшийся номер.
- Добрый день – прозвучал в трубке приятный девичий голос – слушаю вас.
- Мне бы указку купить – осторожно сказал Косточкин – лазерную, знаете…
- Указку, понятно – ответила девушка - а вам для чего?
- В смысле? – он слегка испугался – а какая разница?
- Да никакой, просто все берут для разных целей. Есть совсем простые, детям с домашними питомцами играть, а есть посильнее, для преподавателей, если аудитория темная, к примеру.… они помощней….
- Мне для преподавателя – торопливо подтвердил он - помощнее. Но, чтоб всё же не убить никого ненароком…
- Да, не волнуйтесь – успокоила его девушка – в ней всего пять милливатт всего…. Но мощная указка у нас тоже есть, только луч у нее зеленый, директор наш от такой прикуривает даже….
- Нет, нет, мне обычную – заверил Косточкин – обычную красную.
– Очень хорошо – пропела она – давайте тогда заказ оформим, как, говорите, ваша фамилия и куда доставить?
- Гарин – чуть помедлив, ответил Косточкин – пишите, Гарин…. а заказ я завтра сам заберу, вы адрес скажите….

Тем же вечером, после работы, Косточкин заехал за своим заказом и вскоре уже распечатывал коробочку с покупкой у себя в машине. Указка приятно легла в руку, оказавшись, к его удивлению, совсем небольшой и походила на ручку стального цвета с кнопкой посередине. То, что надо, подумал он, и засунул её в сумку для ключей. Придя домой, он пронёс сумочку с указкой в дальнюю комнату, переоделся и, достав из сумки указку, подошёл к окну, на котором тихо жужжала большая чёрная муха. Косточкин осторожно нажал на кнопку и наставил лазер мухе куда-то в голову. Муха, немного ещё пожужжала, потом внезапно замерла и свалилась на подоконник, дёргая лапками.
Косточкин приоткрыл окно, щелчком скинул муху и, скользнув для пробы красным лазером по стене тёщиного дома, выключил указку, приготовившись ждать. Прошло примерно минут десять и пока ничего не происходило.
- Ты идёшь? – вдруг раздался голос жены, что уже звала его ужинать.
В этот момент на кухне у тёщи зажёгся тусклый свет ночника, и тут же у окна показалась голова Зинаиды Павловны с прижатым к глазам биноклем.
- На тебе, сука…. – тихонько сказал Косточкин и, снова нажав кнопку, направил красный луч точно в поблескивающие стёклышки. Спустя несколько секунд, с удовлетворением отметив, как тёща отшатнулась вглубь кухни, он спрятал указку обратно в сумку и громко крикнул супруге:
– Конечно, Тань, иду уже….

Зинаиды Павловны не было слышно пару дней. Появилась она лишь к выходным, изрядно напугав дочь черной зловещей повязкой через левый глаз, которую объяснила случившимся некстати коньюктивитом. Оставшийся правый глаз при этом с подозрением косился на зятя, которому новый образ тещи здорово напоминал надменного одноглазого адмирала Нельсона, прибывшего с визитом на борт флагманского корабля адмирала Ушакова в одноимённом фильме.
Косточкин же, не показывая виду, в ответ на косые тёщины взгляды, лишь сочувственно улыбался и даже дружелюбно посоветовал Зинаиде Павловне быть осторожнее, чтоб в следующий раз в глаз не надуло чем-то более серьёзным, такое, как он слышал, иногда случается.
Недоверчиво выслушав зятя и коротко переговорив с дочкой, тёща как-то споро засобиралась к себе, и вскоре Косточкин мог наблюдать, как она завешивает своё кухонное окно какой-то портьерой из плотной тёмной ткани, после чего дома она находится, или нет, он мог догадаться лишь по узкой полоске света, пробивающейся сквозь шторы на кухне.
Количество визитов к дочке с зятем она с того дня тоже резко сократила, а вскоре, заявив, что окончательно разочаровалась в городской жизни, выгнала своих армян-арендаторов и вернулась жить в свой дом в пригороде.

С той поры всё у Косточкиных пошло по-прежнему, как оно и было раньше. Они с супругой теперь снова также заезжают к тёще по выходным, и Косточкин с невозмутимым лицом, как и прежде, старается помочь ей по хозяйству. А почему нет? Такая, отдельно живущая, Зинаида Павловна ему сейчас вполне даже и нравится. Ведь, как известно, любовь к тёще измеряется расстоянием и чем километраж больше, тем оно и лучше для семейного счастья.
© robertyumen

18.02.2015, Новые истории - основной выпуск

Американская трагедия

В девяностые годы, подростком, будучи в США по программе обмена студентами, одна наша тюменская девушка спёрла в супермаркете помаду. Да, да, именно спёрла, а вы думали женщины только трусы на жопе носят? Они, на самом деле, чем только не занимаются. Да и понять её, в принципе, можно, выскочила деваха из совка, да сходу в буржуйское изобилие, вот башню-то и снесло.
Ну, поймали дуру, полицию вызвали. У нас, если кража мелкая, и размер ущерба не превышает тыщи, полиция просто не приезжает и дело, как правило, ограничивается возвратом краденого.
Мериканские же мусора приехали, провели с ней унизительную воспитательную беседу, акт составили. Не, ну а как? Это ж вам не в бассейне втихаря нассать, это ж преступление, шоплифтинг, все дела. Присудили ей тогда какой-то мелкий штраф, который она со страху так и не заплатила, благополучно покинув вскоре Новый свет и постаравшись забыть о случившемся, как о страшном сне.

Она-то об этом забыла, а дядя Сэм нет. Через двадцать лет, когда она была уже почтенной женою почтенного человека, её супругу предложили достаточно выгодный рабочий контракт в США, по условиям которого семья должна была ехать вместе с ним. И вот всё уже на мази, всё порешали, все бумаги оформили, как хуяк – ей отказ в визе. Ему на три года, а ей болт.
Ну, что делать, всякое бывает, виза же, по сути, лотерея. Они заново все документы собрали, все перепроверили, снова в Екатеринбург в консульство съездили, всё подали.
The same picture, не дают и всё. И причину отказа не объясняют, да и не обязаны. Она сама, понятное дело, догадывается почему, но молчит, шифруется, боится мужу признаться. Потому как невыносимо стыдно ей за содеянное. С того случая она больше и не воровала никогда, но как мужу-то рассказать? Супруг, кстати, как человек благородный, думает уже от контракта отказываться, хрен с ними, с деньгами, не бросать же ради них любимую супругу.
Потом решил он на всякий случай у знакомой в турфирме проконсультироваться и та и поинтересовалась, мол, не была ли супруга твоя, Богом тебе данная, ранее в Штатах, да и не наследила ли она там по беспределу?
Он, естественно, это отрицает, но жену всё же вечером спрашивает. И вот он наступает долгожданный момент истины – не выдержав нестерпимых мук совести, супруга, с присущей женщинам грацией используя слёзы, слюни и сопли, наконец-то признается мужу в том позорном пятне на её биографии. Муженёк от услышанного офигивает, награждает ее разными непарламентскими эпитетами, но, в итоге, прощает, а что теперь делать-то? Ну, ведь не негру же она там дала, просто помаду отработала.
Он опять идёт к знакомой и та, через друзей в США, пробивает его половинку на сайте, где висят штрафы. Висят, кстати говоря, пожизненно и независимо от их величины.
И вот на этом, к счастью, и кончились их мучения, заплатили те амеры за неё эти копейки, собрали наши документы заново, подали, и получила и она визу на три года.
Всё, пиzдец…. сказал отец, и дети покидали ложки. Хэппи энд.
А мораль? А мораль проста – не воруйте, коль не умеете и в бассейне не ссыте, суки.
© robertyumen

Рейтинг@Mail.ru