Самые смешные истории за 2010 год!

Как я сам себя на губу сажал...
Дело было уже ближе к дембелю. Оставалось служить каких-то пару месяцев.
Духи вовсю ели мое масло, налысо бритая голова и подшива толщиной в
палец сообщали всем окружающим, что шли мои законные сто дней до
приказа. Ярко светило северо-кавказское солнышко. По случаю двадцать
третьего февраля весь полк, включая и наш батальон, отдыхал. Все шакалы
вместе с прапорами и контрабасами ужрались дешевой бесланской водки (ну
и гадость, турецкий технический спирт с водой, хуже только китайская
рисовая) и пребывали в разной степени невменяемости. Остальной личный
состав всеми силами, кто как мог приближал наступление дембеля, то есть
расслаблялись. Я же на своем рабочем месте за батальонным компьютером
пытался в Red Alert победить войска НАТО и освободить своими
краснознаменными войсками великобританских пролетариев из под гнета
наглых капиталистических буржуинов. Шла последняя миссия: английские
линкоры на дальних подступах громили мои танковые соединения, не давая
атаковать, зенитные комплексы не давали моим самолетам уничтожить
линкоры, оставалось только скрытно подвести с моря подводные лодки и
одним ударом утопить последнюю надежду врага. В тот момент, когда я уже
был готов скомандовать торпедную атаку, дверь кабинета распахнулась от
удара ноги: на пороге стоял САМ! Заместитель командира полка
подполковник У. собственной персоной. Диагноз не оставлял сомнений:
водка булькает под кадыком и усугубляет дикое желание кого-нибудь
взъебать:
- Солдат!!!
- Старший сержант, товарищ подполковник.
- Солдат! Какого хуя?!...
Тут нужно сделать лирическое отступление. Ну да, ближе к дембелю, я был
вконец охуевшим и распустившимся воином и позволял себе разговаривать с
офицерами сидя, в неуставных носках и футболке, с сигаретой во рту и не
скрывая раздражения. И мне плевать было на количество просветов и
величину звезд на погонах. Я же не виноват, что командование не
озаботилось поисками другого шарящего в компах солдата, и по этой
причине за мной присылали машину аж из штаба дивизии, чтобы я им
установил винду, дрова, кинул сетку или сделал вставку в ворде. В 1998
году всяких шакалов и прочей звезданутой швали в армии было как гавна на
свиноферме, а компьютерщиков в войсках воюющего Северо-кавказского
военного округа было ничтожно мало. Тем более у меня была грозная защита
в лице командира батальона, который никому не давал меня трогать, а
только, иной раз, пуская пьяные слюни, сам пиздил меня резиновой
дубинкой и приговаривал: "Тебя никто не смеет трогать, обезьяна! Ты
только мой. И крепить тебя, чтобы ты не расслаблялся, буду только я!".
Но в этот раз я не учел того, что моя гарантия безопасности - командир
батальона более часа назад сам был отконвоирован пинками супруги домой в
невменяемом состоянии и не менее меня нуждался в защите от домашнего
насилия. Тем более в текущем состоянии подполковник У. вряд ли
осознавал, что перед ним полковая компьютерная починяйка, без которого
вольнонаемные барышни за два дня выведут все полковые компьютеры из
строя. В общем, товарищ подполковник, как говорит мой хороший знакомый
(не к ночи будь помянут), "нарулил пряников, вообще не отдуплял и вел
себя неадекватно". Итак продолжим:
- Солдат... какого моржового ты тут делаешь? Короче, солдат, тут в сейфе
у вашего комбата водка, дай мне две бутылки.
- Товарищ подполковник, вам завтра будет исключительно затруднительно на
больную голову объяснять командиру батальона почему вы в чужом кабинете
из чужого сейфа забрали чужую водку.
Также надо отметить, что подполковник У. обладая гаденьким характером,
дослуживал до пенсии и в скором будущем уходил на покой, по причине чего
совершенно не пользовался уважением у офицеров. Злобу свою он часто
срывал на беззащитных солдатах.
После моей последней реплики подполковник У. стал из просто злого
яростно-взбешенным. Сузив глазки он спросил:
- Солдат, так ты не дашь мне водки?
- Нет, товарищ подполковник.
Остатками пьяного сознания он понимал, что конфликт с командиром
батальона, с которым опасался связываться сам командир полка, ему
совершенно ни к чему и выйдет боком, особенно учитывая то, что пьяный
подпол сам изначально был не прав. Но я же не комбат, значит надо
отыграться на мне.
- Солдат, за нарушение формы одежды тебе сутки ареста. За курение в
неустановленном месте - ещё сутки. За нарушение распорядка дня - плюс
сутки. И сутки за нарушение субординации и воинской дисциплины. Всего
десять суток ареста.
- Товарищ подполковник, в сумме не получается...
- Исполнять!!! И не полковой губы, а десять суток гарнизонной
гауптвахты. Бегом в комендантский взвод. Чтоб через час занимался
строевой подготовкой и вылизывал очки на губе.
Я пулей вылетел из кабинета, притормозил, степенной дембельской походкой
прошел через расположение батальона, вышел на улицу и, оббежав казарму,
стал тихонько через окошко наблюдать за подполковником У. Этот придурок
потоптался и вышел из кабинета. Я через форточку забрался обратно в
кабинет, надел китель, ботинки и кепку, и осторожно высунул нос в
располагу. Увидев дежурного по батальону, я подозвал его и
поинтересовался, ушел ли подполковник У.? Конечно, ни на какую губу я не
собирался, надеясь, что до следующего дня подпол про меня забудет, да и
комбат не допустит, чтобы его сержанта без его ведома арестовывали. Но
подошедший дежурный меня сильно огорчил, сказав, что этот пьяный дебил
(подполковник У.) оставил запись в журнале сдачи дежурств о моем аресте,
и в журнале вечерней поверки проставил мне арест на десять суток вперед.
Дело начинало принимать скверный оборот. Внеся неоговоренные исправления
в прошитые и пронумерованные журналы я рисковал нарваться на гораздо
более крупные неприятности. Я решил пока исполнять приказ подполковника.
Побрившись и начистив ботинки я поперся во взвод к комендачам. Там меня
встретил замкомвзвод комендачей и послал меня пешим эротическим
маршрутом, пообещав при повторном появлении контузить. Не придумав
ничего более умного я отправился на розыски подполковника У., чтобы он
подтвердил свой приказ и довел его до комендантского взвода. Во всех
известных местах обитания подполковник У. мне не встретился. Все это
начинало меня бесить. Теперь я уже сам хотел на губу, чтобы завтра
протрезвевший комбат рвал себе волосы на жопе, а я бы через решетку
давил ему на жалость. Забежав в батальон, я достал из своей нычки
бутылку водки и помчался обратно в комендантский взвод. С пузырем
заместитель комендантского взвода встретил меня более радушно, даже
выслушал суть моей проблемы и сообщил мне: что такого придурка как я он
за всю свою службу не видел; что на полковую губу он меня сам с
удовольствием хоть сейчас посадит и даже будет приходить меня пиздить,
но для того, чтобы сопроводить меня на гарнизонную гауптвахту необходим
документ с полковой печатью и подписью начальника штаба полка. По
прошествии лет я уж не помню, как назывался этот документ: то ли
арестантский лист, то ли карточка, не суть важно, короче, нужен
документ. И еще он сообщил, что без второй бутылки водки он точно никуда
меня не поведет, даже если на руках у меня будет приказ министра
обороны. Осознавая, что лучше сегодня сесть на губу и завтра выслушивать
извинения комбата, чем завтра встрять за прямое неисполнение приказа, я
выматерился про себя, метнулся обратно в батальон, вытащил из нычки
вторую и последнюю бутылку водки, отнес ее в комендантский взвод и
направился на поиски начальника штаба полка подполковника А., которого
застал в помещении дежурного по полку за просмотром футбола по
телевизору и распитием коньяка. Будучи дежурным по полку, он не мог себе
позволить серьезного куража и, поэтому, ограничился легкой культурной
программой. Получив разрешение войти, я отпечатал строевой шаг,
представился и объявил, что прибыл за документом для дальнейшего ареста.
Слегка охуев, подполковник А. потребовал подробностей. Выслушав все, он
сообщил мне, что такого редкого долбоеба, который сам пришел себя сажать
на губу, он не видел, что он, в принципе, поддерживает подполковника У.,
так как ранее я имел наглость неоднократно надерзить начальнику штаба,
и, вообще, мне самое место не то что на губе или в дисциплинарном
батальоне, а в плену у чеченцев или в газовой камере. (Ну не любили меня
в полку, замены нет, терпели, но не любили). И для того, чтобы наше
совместное желание стало реальностью не хватает самого малого: личного
присутствия или телефонного звонка от подполковника У., который
подтвердит свое распоряжение. Когда я попытался объяснить, что
подполковника У. нигде нет, он прервал меня и дал мне пять минут на
поиски. Выйдя из штаба полка и покурив пять минут, я вернулся обратно и
сообщил, что подполковник У. нигде не обнаружен. Начальник штаба полка
подполковник А. разгневался:
- Военный, ты дебил стоярожденный. Первое, что ты увидел в своей жизни,
был бетонный пол, который быстро приближался. Я тебе выписываю документ
об аресте на десять суток, на держи, отправляйся в комендантский взвод,
и если я тебя сегодня еще увижу, то я тебе добавлю еще десять суток
ареста и мне насрать, пусть все компьютеры в полку сгорят синим
пламенем.
С таким напутствием, держа в руках свой собственный арест я отправился в
комендантский взвод. У комендачей меня встретила тишина. Замкомвзвода с
парой контрактников, пуская пьяные пузыри, лежали вповалку в полной
амнезии. На полу валялись две мои пустые бутылки из под водки. Остальных
воинов не было видно, видимо, воспользовавшись моментом, проебались кто
куда по своим делам. Нервно похихикав, я преисполнился решимости во что
бы то ни стало попасть сегодня же на гарнизонную губу. Проблема была в
том, что до гарнизонной губы топать еще пару километров по городу, а без
сопровождения старшего я не имел право появляться за воротами части. Но
я мог ходить по городу с военным билетом и увольнительной запиской. В
который раз выматерившись, я побежал к себе в батальон (господи, я в
учебке по духанке столько за один день не бегал). В батальоне я извлек
из своего неприкосновенного запаса чистый бланк увольнительной записки с
печатью полка, заполнил его на свое имя. Подпись начальника штаба полка
подделал писарь из мотострелкового батальона. И вот я с перекошенной от
злобы физиономией оказался за воротами части и отправился на гарнизонную
гауптвахту. На гауптвахте я застал трезвыми только несчастных часовых,
которые охраняли еще более несчастных арестованных по камерам. Начкар в
коматозе счастливо улыбался своим алкогольным снам. Уже хорошо пьяный,
но еще бодрый, прапор начгуб объяснил мне, на чем он вертел меня,
документ о моем аресте, подполковника А., подполковника У. и всех наших
родственников вместе взятых. Еще сообщил, что он в высшей степени
удивлен тем обстоятельством, что солдат сам, без сопровождения, приходит
с документом на свой арест, что мест на губе нет и не будет, что он
может сделать для меня исключение и посадит за банку краски и килограмм
гвоздей. Тут у меня начали сдавать нервы и я начал громко выражать свое
недовольство, на что начгуб заметил, что он сейчас ебнет меня из
пистолета, а потом все оформит на попытку к бегству, тем более документ
о моем аресте лежит перед ним на столе. В подтверждение всей серьезности
своих намерений он достал из кобуры макаров и перевел предохранитель в
боевое положение. Ситуация совсем перестала мне нравиться, и я перешел
на более миролюбивые интонации. Я попытался уговорить прапора посадить
меня авансом: все равно завтра за мной прибежит комбат с пачкой
офицеров, и он сможет краску и гвозди содрать с них за мое освобождение.
На что прапор мне сказал, что не надо держать его за лоха: или краска с
гвоздями, или я пиздую туда, откуда пришел. Возвращаться в часть мне все
равно пришлось. В полку путем сложных махинаций, стараясь не попадаться
на глаза никому из шакалов, я выменял пустые бланки увольнительных
записок с печатями на требуемые мне гвозди и краску. Хорошо, что мне не
пришлось рассказывать для чего все это, все равно никто бы не поверил. Я
только по секрету сообщил дежурному по батальону, что я все-таки
арестован, и чтобы он поутру сообщил об этом комбату.
И вот, я наконец-то, оформлен на гарнизонной губе, в крайней степени
раздраженный и злой. Уже сменился караул и новый часовой забрал у меня
ремень, кепку и шнурки. Часовому я сообщил, что меня в свое время из
гестапо выгнали за жестокость, и если он умудрится проебать мои вещи, то
головной убор, ремень и шнурки я сделаю из его шкуры. К сожалению
окончание моей тирады услышал новый начальник караула, совершенно
незнакомый мне и на удивление трезвый лейтеха, который, долго не думая,
выдал мне пиздюлей и сказал, что за свое поведение кормить меня сегодня
не будут. Когда он ушел я опять подозвал часового и угрозами заставил
его отстегнуть и опустить мне нары. Упав на нары я успел только
осознать, как я смертельно устал, и забылся сном до самого утра.
С утра я проснулся от звука открываемой двери, и, толком не успев
продрать глаза, получил ощутимую затрещину. Но это было ничто по
сравнению с той радостью, которую я испытал, увидев своего командира
батальона, с опухшим лицом, но трезвого и в скверном расположении духа.
Направляемый периодическими пендалями я добрался до части и занялся
своим привычным делом: изготавливать документы, чинить и настраивать
компьютеры и мотать нервы начальству.
Вот так я за две бутылки водки, банку краски и килограмм гвоздей посидел
на губе.

Было это давно, когда детские игрушки продавались только в детском мире,
выглядели не так презентабельно как сейчас, а мне и моему брату было
соответственно 12 и 5 лет (указано не случайно).
Купили нам родители авиамодель вертолета для склеивания. Коробочка была
из тоненького, серенького картона и сразу куда-то делась. Склеили мы
этот вертолет (ничего так получилось), и решили его как-нибудь назвать.
Про самолеты мы кое-что слышали, всякие там ТУ, Ил, Як и т. д., а вот
по вертолетам у нас был пробел. Интернета в те времена еще не было, а в
книги лезть было лень. Вот мы и решили взять первые две буквы нашей
родной фамилии - Ми, а цифры - сложить наш возраст. Вот и получилось: Ми
- 8 (1+2+5). Я красиво написала это название на боку вертолета, и он
торжественно был водружен на телевизор.
И только спустя лет 15-20, я, совершенно случайно узнала, что это и есть
РОДНОЕ ИМЯ этого вертолета.
Этот вертолетик до сих пор сохранился, правда немного в обтрепанном
виде.

друг недавно на посиделках рассказал.

Вечером в субботу устроился он поудобнее перед телевизором на диване,
свет в комнате пригасил, увлекся, расслабился. Взгляд от экрана оторвал,
только когда почувствовал, как него смотрят. Повернулся - это дочурка
его, неполных два с половиной, неслышно подошла и остановилась у
изголовья. Ну товарищ обрадовался, улыбнулся доче. Но ребенок с
предельной серьезностью на лице, не отрывая глаз от глаз отца начинает
четко и раздельно:

- Покойники, покойники, покойники...

Йоптель, друг мой сразу уразумел значение всех идиоматических выражений
типа "мурашки под кожей", "под ложечкой засосало", "волосы дыбом". Ну а
как иначе, если кругом темнота, ребенок и близко значения слова знать не
может и явно пребывает в трансе. В общем ассоциации - токо "Экзорцист" и
"Проклятие", но все совсем не понарошку, и по-прежнему:

- Покойники, покойники, покойники...

Товарищ, сделав, над собой усилие, срывающимся голосом зовет с кухни
супругу. Жена идет в комнату, включает свет, а он округленными глазами
показывает ей на дочку.

Женское восприятие ситуации мистической составляющей не имело:

- Поставь "Бременских музыкантов " на DVD, она очень песню разбойников
любит: "Пиф-паф, и вы покойники, покойники, покойники"

История про кучку гавна

Было это в году 1990, под Кишиневом. В лесу недалеко от шоссе нашли
обгоревший труп, не подающийся идентификации. В те годы про генетическое
иследование не писали даже фантасты, так и остался бы сухарем
нераскрытым пока за дело не взялся ушлый опер. Он прочесал полностью лес
и из сотен кучек говна, методом исключения, вычислил те, которые
совпадали примерно со смертью найденного трупа. Судмедэксперт дал
приблизительное время смерти. Возле одной из таких кучек и была найден
листок, точнее кусочек товарно-транспортной накладной. По нему в течении
суток вычислили и убитого и убийц.
Потом в суде над убийцами смеялись, срать надо до "дела", а не после.

С мест сообщают:

12-летний норвежец Ганс Йорген Ольсен прогуливался с сестрой по лесу
близ города Лексвик. Внезапно им на пути попался рассерженный лось. Но
Ганс не растерялся, а подразнил лося, чтобы отвлечь его от сестры. Как
он объяснил позже, в игре World of Warcraft сильные игроки дразнят
монстров, чтобы отвлечь их от слабых товарищей по команде.

Животное пошло за ним, тогда он притворился мертвым. «Когда достигаешь
30 уровня в WoW, узнаешь трюк «мнимая смерть», — рассказывает Ганс. — Я
притворился мертвым, и лось потерял ко мне интерес».

Судя по тому, что трюк удался, мальчуган уже достиг 30 уровня. В этой
истории осталось неясным только одно: получил ли он за свой подвиг
квестовую награду.

Пользуясь случаем, «Смена» предлагает компании Blizzard (производителю
WoW) открыть на своих серверах курсы повышения квалификации для
лесников.
Игра World of Warcraft помогла мальчику при встрече с диким животным

Жаль, парень не играл в Quake и GTA.
А то бы лось далеко не ушёл.

Навеяло историей про дипломы, которые рецензенты не читают.
Пригласили участвовать в качестве эксперта во всероссийском конкурсе
лучших дипломных проектов. Прислали дипломы из разных университетов, от
Мурманска и до Владивостока. Процедура такая: приходишь в комнату, где
тебе дают две стопки дипломов, числом около двадцати. В каждом приложены
рецензия и решение университета о направлении на конкурс лучших работ.
Должен прочитать, оценить по нескольким параметрам. Потом вся комиссия
должна собраться, обсудить работы и вывести окончательные баллы. Я,
человек в этой тусовке новый, пришел одним из первых. Дипломы
пролистываю, и, даже, местами почитываю. Вдруг обнаруживаю, что в одном,
на первый взгляд неплохом дипломе, десятка два пустых страниц. Не
поленился, написал на каждой странице «Однако, этот диплом никто не
читал. Как считаете, господа эксперты?», поставил дату, расписался и
вернул в общую кучу.

Через неделю собрались подводить итоги. Тот диплом на первом месте.
Задал неделикатный вопрос «Прочитали мое послание?»

Думаю, что читатели уже догадались. Вопрос оказался на засыпку. Ни один
из десяти экспертов не прочитал. А вы говорите, рецензенты…

Еще про сынулю второклассника.
Любит он, почему-то, колбасу конскую. Она так и называется. Как заходим
в супермаркет, всегда ее в тележку сует и ест дома с удовольствием....
Однажды в воскресенье утром завтракаем. "Конская" аккуратно нарезана. Он
берет кусочек и под всем знакомый мотив из мультика поет: "Колбасаааа -
это бывшие лошааадкииииии....."

Друг, сосед по даче рассказал.
В новогодние каникулы его тёща (хорошо за 70, но с шилом в заднице)
ноет: – Скучно, Володя! Поговорить не с кем, - все в Москву праздновать
подались, одна молодежь наоборот сюда понаехала, орут как оглашенные,
стреляют. Вы с дочкой редко приезжаете, да и из вас слова не вытянешь.
Это после часового рассказа о всех дачных новостях, когда слово в её
монолог не вставишь, и который уставший зять мимо ушей пропускает,
поскольку ужинает и всё еще не отошел от ситуёвины с машиной, которую
только к вечеру удалось разрулить.
Зять: - Ну, сходи к Марье Васильевне.
Тёща: - Так она в Ростов с внуками поехала.
Зять: - Ну, Маргариту Валерьевну навести.
Тёща: - Да ты куда меня посылаешь?! Я ж тебе только что говорила, что её
неделю, как на погост отвезли.
Зять, весь в своих мыслях, не вникая в детали: - Ну, и ты бы с ней
поехала, там бы и поговорили.

От моего увлечения фотографией, самих фотографий осталось совсем
немного: что-то раздал, что-то так взяли. Зато негативов полно. Давно
хотел оцифровкой заняться, а тут у видел у сына специальный «негативный»
примабас для нового сканера и решил, что время пришло.
Я пленки храню разрезанными по 6-8 кадров. Взял «полоску», сканировал
первый кадр и на нем же «застрял».
В сентябре 1983 года наш курс отправили «на картошку». Станция Фруктовая
недалеко от Рязани, пионерский лагерь прям на берегу Оки. Как
партийно-комсомольский актив этого мероприятия пронюхал о нашем с
Ванькой фотографическом увлечении, мы не знали. У Ваньки, правда, к тому
времени три фотографии в городской комсомольской газете вышло, а у меня
одна, но большая. Поэтому поводу нам в этой газете даже удостоверения
внештатных корреспондентов дали. Ну не то что бы просто так дали, скорее
мы их выпросили у тамошних знакомых, но все-таки. В общем, нас отправили
на сутки домой за фотографическим барахлом для организации полевой,
т. е. пионерской фотостудии. Чтоб стенгазету оживить фотографиями
студентов, получающих практические сельскохозяйственные знания,
посредством отказа от технической теории.
Так желания партии и комсомола совпали с желаниями народа, и мы с
Ванькой, не в ущерб основной работе, взялись за камеры.
Сентябрь был относительно теплым, Ока рядом, баня наоборот далеко.
Компания мальчишек из нашей группы обнаружила небольшой уединенный и
песчаный пляж. Уединенный, чтоб не утруждать себя всякими плавками, а
мыться как есть и без трусов.
Вот на этом пляже мы нарвались на черепаху. Я не знаю, откуда там
взялась двадцатисантиметровая в длину черепаха. Может она там родилась,
а может слиняла летом из живого уголка пионерлагеря или еще как
образовалась. Но мы ее там нашли. Черепаха оказалась наглой. Она укусила
Ваньку за палец и отказывалась прятать лапы и голову в панцирь, как мы
ее не пугали. Долго развлекать черепаху пальцами мы не могли — нас ждал
ужин. Ванька остался на берегу сторожить шустрое животное, все остальные
разделись и отправились в Оку.
Этот паразит. Этот Ванька. Он не придумал ничего лучше, как взять мою
Практику (пленку в своей он убил на черепаху) и дожидаться нашего выхода
из воды. Надо сказать, что заметив этого паразита от фотографии и оценив
обстановку никто не рвался в эротические фотомодели. Наверное,
сказывалось пуританское воспитание с октябрятским прошлым. Но сентябрь
был теплым, а вода холодной. Дождаться темноты было холодно и
бесполезно: у этого оболтуса в кофре лежало две заряженных вспышки.
Первым был Серега. Улучив момент, когда Ванька отвлекся, он выскочил на
берег, схватил в руки первое попавшееся и прикрыл то, что не хотел
фотографировать.
Первое попавшееся оказалось черепахой. Два раза щелкнул затвор камеры.
Ванька нехило получил несчастной черепахой по голове и остальные
свободно вышли на берег.
Следующим вечером мы печатали фотографии для стенгазеты. Надо сказать,
что снимки на берегу удались. Кадр, свет и фактура. Все на месте.
Серегина кудрявая голова над мускулистым торсом. Вжатые в песок ступни
напряженных ног. Отличные снимки. И главное, что черепаха, растопырив
лапы, хвост и голову, закрыла все Серегино хозяйство. Ничего
эротического. Чистый спорт и энималистика, или как там называются
фотографии животных.
Снимок попал в стенгазету. Его рассматривал весь партийно-комсомольский
актив, пытаясь найти к чему придраться. Его рассматривал весь курс, а
потом он еще пару месяцев провисел в институте в составе фотоотчета.
А тут я отсканировал старый негатив. В общем. Если сильно увеличить и
немного поработать с контрастностью и балансом. Становится видно все.
Прости Серега. Мы не хотели. Но теперь я знаю совершенно точно. Это
совсем не черепаховый хвост торчит на фотографии.

Еще про лампы.

Я служил в батальоне радиотехнического обеспечения, большую часть
времени на дальнем приводе. Дальний привод - это радиостанция такая,
шлет она в эфирные просторы свое «бип-бип-бип», и вроде как помогает
пилотам в этих самых просторах ориентироваться. Не знаю как сейчас
выглядят дальние приводы, а в мое время (1987-89) это были огромные
такие сундуки на лампах.

Сама же точка - хата в степи, за колючей проволокой, это чтоб враги и
коровы на территорию не проникли. При точке сарай, как положено, с
сортиром, лопатами, углем и прочим имуществом. И с лампами, запасными,
для этого самого привода.

Коллектив у нас на точке тогда интересный подобрался - старший смены
молдаванин Юра из Кишинева, белорус Серега из Орши, я, из Казани, и
хитрый-прехитрый татарин Марат из Челябинска. Сплошной интернационал,
в общем, и каждый со своими закидонами.

Когда служишь вчетвером в отдельно взятой хате, все друг про друга
узнаешь быстро. Юрок, например, каждый день, за который никого не
подъебал, считал прожитым зря. Марат - человек себе на уме, но веселый.
Серега - колоритный парень, петь любил, и писательством баловался -
кстати, очень у него неплохо получалось. Ну и я, свежепризванный студент
казанского химфака. Меня так и звали: "студент". Юра и Серега дедами
были, а мы с Маратом - свежеприбывшими лысыми духами.

Юра, по своей природной потребности всех разводить, нас с Маратом в
оборот тут же взял. Меня он быстро на что-то развел, а вот Марат долго
не давался. Говорю ж, недоверчивый он очень был, одно слово, челябинский
татарин.

Так Юре с этого обидно стало, так он ко мне за помошью пошел. "Давай", -
говорит, - "Нурика (это Марат под такой кликухой у нас ходил) разведем
на че-нить?" "А че", - говорю, - "давай. Скажи ему, что в лампах
управляющие сетки из платины сделаны". Не, Марат дураком совсем не был,
но он у нас в штате в дизельщиках состоял, и про электронику, мягко
говоря, знал очень мало.

Юра тему просек. Позвал Марата, сказал, чтобы тот ящики с лампами
перенес в другой угол в сарайке, а мимоходом добавил, чтоб тот
поосторожнее это делал, дескать, лампы сумасшедших денег стоят, так как
в них управляющие сетки из чистой платины.

Марат разводилово сразу прочувствовал, Юрку на смех поднял. А тот, вроде
как: "да мне-то что, я тебя предупредил, а дальше твое дело, сам за
разбитые лампы отвечать будешь". Я в это время делал вид, что своими
делами занимаюсь, разговора вроде и не слышу.

Ладно, Марат в сарайку пошел, мы за ним смотрим втихаря. Ага, ящик один
взял, перетащил, по сторонам огляделся, и крышечку-то приподнял. А там и
так битых ламп хватало, хотя и разложены они были все по ячейкам. Мы
смотрим, значит.

Точно, достал одну битую, сбегал к себе в агрегатку за плоскогубцами,
сетку выковырял, и в карман ее. И, вроде не при чем, давай дальше ящики
тягать.

Уже ближе к вечеру он ко мне подошел, сеточку из кармана достает, и
спрашивает: "студент, не знаешь че за металл такой?" Ну, я взял,
покрутил, а потом нахмурился, вроде непонятка какая возникла. И прямиком
на кухню, там сеточку на глазах Марата уксусом потер. Потом содой потер.
Ну, зашипело, маненько, как должно быть. Я еще как-то поизвращался,
Марат на меня в оба глаза смотрит. Я ж химик, черт ведь меня знает,
зачем я этой ахинеей занимаюсь, правда?

А я рожу еще больше нахмурил, типа, совсем в непонятках. И снова
спрашиваю, откуда это у него? Марат мнется, типа, да вот, нашел, а что?
"Что-что", - говорю, -"на платину больно похоже, может, покажешь, где
нашел?" Марат чего-то промычал, типа - где нашел, там нет больше, и
разговор замял.

Ладно, нам с Юрой вроде тоже как не больно интересно. День закончился,
Марат на дежурстве сидит, остальные, меня включительно, дрыхнуть пошли.
Тут чувствую, под бок меня пихают. Глаза открываю, а это меня Юрок
будит, оказывается: "Глянь", - говорит, - "Нурик на дело пошел!"

И пошел ведь, с молотком и плоскогубцами. Всю 2 часа своей смены он в
сарайке молотком лампы кокал, и выдирал сетки. Каждые пять минут,
правда, назад в дежурку бегал, и звонил на КП, спрашивал, вызывали или
нет. Заебал он тамошнего дежурного по полной программе. Тот, под конец,
как звонок с нашей Ангары получал, сразу рявкал: "Нурик, иди нахуй, ты
че доебался?! Не вызывали мы тебя, не вызвали!"

И вот такой деятельностью Марат с неделю занимался. Сука, по-моему, он
ни одной целой лампы не оставил, все перебил. Выковоряные сетки в
портянку складывал. Поначалу он свой кулек в куче угля прятал, а когда
лампы закончиись, он эти сокровища закопал. И вот ведь, хитрая его
татарская морда, даже тут состорожничал - ушел за территорию, яму там
вырыл, богатство свое сложил, а сверху коровьей лепешкой пометил, чтобы
значит, место не потерять.

И вот, через месяцок начальник нашей точки, прапорщик Силантьев, в
очередной раз приехал. И с места в карьер: "Халаев (это я), Нурышев, в
сарае лампы лежат. Побейте их все нахуй быром. Щас Зилок подьедет с
новыми лампами, чтобы ни одной целой не осталось!"

Марат при этом ничего, молодцом держался. Тока румянец чуть-чуть
потерял.

Мы же, типа, офигеваем: "Товарищ прапорщик, а бить-то зачем?" Тут
Силантьев пучит глаза: "Вы че, бойцы, охренели? Я ж месяц назад говорил,
зампотех приказал разбить, иначе новых ламп не даст, а эти здесь с
куликовской битвы остались".

Юра же, сука, продолжает: "товарищ прапорщик, а списывать не будем?"

Силаньтьев аж взьярился. «Чего списывать?», - говорит, - «Куда нахуй
это говно списывать, если его списывать не с чего?! Где лампы?" - и в
сарайку двинул. Крышки с ящиков откидывает, а там груда битого стекла. И
лыбится довольно: "О, молодцы, время зря не теряли, теперь это все на
помойку быстро, чтоб зампотех видел, он сам щас приедет."

Вот тут Марат позеленел. Говорит: "А в лампах разве платины нет?"
Силаньтьев на Нурика посмотрел так снисходительно: "Какая платина,
Нурышев? Разве что чугун"...

... Марат на меня с неделю злился. Даже не из-за того, что весь этот
сизифив труд переделал, а из-за того, что развел я его уксусом с содой.
Потом рукой махнул правда, сам ржал.

Одного я не знаю. Мы с Маратом крепко потом сдружились, и адресами
обменялись. Увольнялись в запас с разницей в одну неделю, сначала он,
потом я. Ну, так я за ту последнюю неделю на точку сходил разок, с
ребятами попрощаться... Там уже вся смена новая была, наши с Маратом
воспитанники. А вечерком, взял я лопату из сарайки, выкопал кулек с
сетками, в посылочку запаковал, и отослал на следующий день Марату на
домашний адрес.

Вот и не знаю я, какая у него рожа была, когда он посылку получил и
нашел в ней свое два года назад припрятанное сокровище.

Не, он хоть и хитрый, но юморной мужик. Думаю, поржал. Тем более, я ведь
к кульку с сетками бутылку в посылку положил, и записку: "С дембелем,
Марат!"

Дорожные истории.
Такси "Аксай Авто", Ростов-на-Дону,2000 год- респект Семеновне!
Самое популярное и дорогое такси в городе того времени. Новые иномарки,
клиентура - сплошь элита городская.
Подъехал на заказ под фешенебельный косметический салон, простоял около
часа, наконец выходят две гламурные особи. И на всю улицу (для меня)
ведут диалог о том что "в Европе, дескать, водители выскакивают
навстречу клиенту, под белы рученьки доводят до машины, усаживают а
после поездки расцеловывают в попу..." ну и все в таком стиле...
Я, ессно, принимаю к сведению, лечу навстречу:
- позвольте замереть в глубоком пардоне, пройдемте к боливару, звиняйте,
шо пылью подернут, так осень на дворе, асфальт не помыли на
Ворошиловском как обычно с порошком...
Открываю дверку боковую у Ситроена, мол присаживайтесь дамы, а сам на
рабочее место, к рулю направляюсь.
Куда ж мне знать, что одна только на переднем сидении ехать желаЮт..
Потому дверку открыла самостоятельно и (с презрением к подонку -водиле)
попу на сидение вмостила. А дверкой решило посильнее хлопнуть, ну шоб
Гламуром пахнуло лучше. Да невдомек, подруга -то на заднее сидение
садилась, рукой о стойку среднюю ухватилась.
С переднего сидения да со всего гламурного маху - дверкой хлоп- а не
хлоп. Еще раз хлоп - опять не хлоп...
И на всю улицу, теперь не только для меня, : - МАня, сука, пи""""да
МАНИКЮР!!!!!!!
Два ногтя нашел в салоне на мойке вечером....

Пресс-секретарь МВД выступает по телевидению:
- Я должен категорически опровергнуть злостные измышления в прессе,
будто неустановленные лица в милицейской форме, ограбившие вчера банк,
незаконно приобрели эту форму на нашем министерском складе с помощью его
коррумпированного начальства. Служебная форма выдается сотрудникам
милиции совершенно бесплатно и на законных основаниях…

Приехал г-н Медведев на днях к нам в город. Ну там посещения всякие,
обозрение окрестностей и встреча со студентами и журналистами. Ну
естест-но вечерком сие зрелище на показывают нашем голубом экране в
новостях (по-моему даже не местного канала).
Итак картина я за компом в извечном нете и краем уха ловлю слова с TV,
жена чегой-то вяжет и тоже слушает новости. Идёт брифинг президента
Медведева с народом... Встаёт одно молодое дарование и глаголит
следующее: "Во времена Хрущёва было сделано много народного жилья. Наши
отцы гордились Хрущёвками и мы тоже хотели бы гордиться какими-нибудь
МЕДВЕДЕВСКИМИ АПАРТАМЕНТАМИ". Жена удивлённо поднимает взгляд от
вязания на "ящик" и произносит: "Берлогами что-ли?". Я упал под стол.

Монетизация мировой справедливости

Однажды в маршрутке я заплатил за проезд тысячерублевой купюрой. Безо
всякого злого умысла: просто ничего мельче у меня с собой не оказалось.
Водитель взял купюру на удивление безропотно. Минут десять отсчитывал
сдачу, а потом по частям передал её мне. Выглядел результат водительской
арифметики впечатляюще: толстая-претолстая пачка мятых бумажных
червонцев и несколько основательных пригоршней мелочи. Попутчики,
перенаправляя весь этот финансовый поток в мою сторону, веселились от
души. Водитель, судя по характерному изгибу спины, ничуть не меньше.

Я сделался красен и зол. Но найти достойный ответ, который молниеносно
испепелил бы водителя в моральный порошок, я не смог, поэтому молча взял
деньги и, не считая, ссыпал в карман сумки. Оценить свое богатство я
решился только после того, как вылез из маршрутки. Богатство составило
ровно 1025 рублей, что моментально вернуло мне веру в мировую
справедливость.

Немецкая авиакомпания Люфтганза купила крупнейший на Земле авиалайнер
А-380 и решила дать ему собственное название. Предложения по названию и
голосование проходит на сайте Люфтганзы. До появления русских со своим
вариантом, предлагались всякие банальности, типа ''Белый шторм'' или
''Гроза голубого неба''. Наши предложили название ''Сталинград''. Оно и
лидирует в голосовании.

Уж не знаю, по ошибке или специально, но история "Новая песня" от
11 февраля 2010 года рассказана, мягко говоря, некорректно и создает
впечатление, что Володя Высоцкий грешил плагиатом, чего никогда не было.
Привожу историю целиком, без пропусков.
-----------

Рассказывает Станислав Говорухин: ... Последней из этого цикла была
написана "Военная песня". С ней связана такая история.

Я прихожу в "Иткол" с ледника, грязный, уставший,- там часов шесть нужно
было идти пешком,- Володи нет. На столе лежит черновик. Смотрю - новая
песня.

Взвод лезет вверх, а у реки
Тот, с кем ходил ты раньше в паре.
Мы ждем атаки до тоски...

Я тут же опять надеваю рюкзак и спускаюсь в бар. Там сидят американские
туристы и с ними - Володя. Он увидел меня, подбегает и говорит: "Слава,
я такую песню написал! Пойдем в номер, я тебе ее спою." Я отвечаю: "Не
могу, я шесть часов бежал, дай хоть попью." Хотя на такой высоте и
происходит полное обезвоживание организма, пить я не очень хотел - я
хотел его разыграть. Мы подходим к стойке, я выпиваю бутылку воды, беру
еще одну. А он прямо приплясывает,- так ему хочется спеть новую песню.

- Хочешь,- говорит,- я ее тебе прямо здесь спою, без гитары? И начинает:

Мерцал закат, как сталь клинка,
Свою добычу смерть искала...

Я говорю:

- Постой, ты уже совсем как Остап Бендер, который всю ночь сочинял "Я
помню чудное мгновенье", и только утром понял, что это кто-то уже
сочинил до него.

- Что ты мелешь?!

- Как - что я мелю,- отвечаю,- это старая баксанская песня, еще военных
лет.

- Что ты выдумываешь?!- закипает Володя.- Я написал ее сегодня!

- Ничего я не выдумываю,- говорю,- там еще есть припев... Хочешь, спою?

Я сейчас точно не вспомню, но там такие есть слова:

Отставить разговоры!
Вперед и вверх, а там...
Ведь это наши горы,
Они помогут нам.

Он говорит:

- Не может этого быть!- А сам даже побледнел.- Да что же это со мной
происходит! Я думал, я сам написал эти строки,- они мне особенно
нравились...

- Да ладно, Володя,- не выдерживал я,- я тебя разыграл.

Как он глянул на меня! Потом очень долго вспоминал этот розыгрыш.

http://www.irrkut.narod.ru/vospominania/rozigrish.htm

У психолога, доктора Швецова, имеющего частную практику в одном
подмосковном городе, очень хорошо идут дела. Много клиентов, хорошие
прибыли - и это в посткризисное время. Между тем, в город он приехал
совсем недавно, знакомых среди жителей не имел, обильной рекламы не
делал. "В чём секрет?" - спросил я его.

Он зубасто улыбнулся в ответ, отчего стал похож на Чеширского Кота и
Мудрого Лиса одновременно, и сообщил, что я не первый, кто задаёт ему
этот вопрос.
"Риэлтор, с которым я подбирал помещение для офиса, очень удивлялся моей
привередливости. Мы обошли все подвальчики и бизнес-центры, где обычно
вьют гнёзда частные предприниматели - и ни один из вариантов мне не
понравился.
- Да что ж вам надо? - не выдержал риэлтор.
- Мне нужно в район, где новостройки, - ответил я. - А вы меня по
старому городу водите.
Тогда мы пошли в строящийся спальный район - а там почти никто не сдаёт
места под офис. Только в страшном трёхэтажном котухе, построенном ещё
при царе и почему-то не снесённом, сдавалась маленькая чердачная
комнатка с подтёками на потолке.
- О! Вот эту комнату я и возьму, - сказал я.
- Эту, кошмарную?! Но почему?
- Видите ли, комнатка, может, и страшненькая. Зато вокруг целый квартал
новых домов. А знаете вы, у кого по статистике больше всего неврозов? У
жителей новостроек - 14 человек из 100. Всё потому, что первые три года
в новостройке - это сущий ад: жужжат дрели, молотки, перфораторы,
делаются перепланировки, возводятся стенки между комнатами и так далее.
Жить несколько месяцев в такой атмосфере - невозможно, тем более с
детьми. Многие просто сходят с ума. Вот и получается, что без психолога
здешним жителям не обойтись. Это первая моя причина.
- А вторая?
- Голубчик, ну это же элементарно. Квартиры в новостройках покупают
только люди с достатком. В старом городе всякие люди живут - и бедные, и
даже шантрапа, а в этом квартале - что ни обитатель, то клиент!"

Заехал к матушке муж подруги из Рязанской губернии передать привет от
неё баночками варений-солений.
А надо заметить, что совсем недавно отмечали его 60-ти летний юбилей.
Поэтому за чаем маман спрашивает: - Ты как, работаешь ещё или отдыхаешь?
- Работаю, куды ж денешься
- И кем же?
- Тыбом.
- Это как же?!
- Да мне теперь все домашние: - Ты бы в магазин сходил, ты бы
пропылесосил, тыбы то, тыбы это...

Не совсем из-за того, что я женщин люблю, но и из-за этого тоже я тогда
Лильку с собой взял. Во-первых, Лилька сметчик, а сметчикам очень
полезно бывать на объектах, чтоб своими глазами видеть, как выглядят те
самые трудозатраты из расценок: одевают ли они каски с монтажными
поясами, если простые трудозатраты, работают ли на исправных машинах и
механизмах, если из других трудозатрат. Во-вторых, я все-таки люблю
женщин, а Лильку симпатичной, конечно, не назовешь, потому что она
просто красивая, и я не знаю каким мужиком надо быть, чтобы отказаться
от ее общества в пользу пятичасового разговора с собственным водителем.
Пять часов, или чуть больше - езды от Уфы до Приютово и обратно, куда
мне по работе и надо было. Работа простая: заехать на наши объекты,
немного поорать на своих, что медленно, выяснить чего надо и пообещать,
что будет, встретиться с заказчиками, рассказать, что не медленно, а
очень даже быстро, и если надо быстрее то лучше помочь, чтоб медленней
не было, потому что быстрее не бывает в природе и двойное опережение
графика это и так хорошо. После чего выпить с заказчиком мировую, упоив
его в усмерть, или упиться самому, что не желательно категорически.
Традиции такие и план на поездку. Взял я Лильку с собой, и это было моей
первой ошибкой в этот день.
По дороге я в пол уха слушал Лилькино щебетание об особенностях
различных версий сметной программы Багира, отвечая для поддержания
разговора универсальными угу, ага и «да что ты говоришь», - у меня так
жена с подругами по телефону разговаривает, вот я и перенял, опустив за
ненадобностью выражение: «какой козел».
И ничто не предвещало беды, когда Лилька отказалась выходить из машины.
Лежащая у нее на коленях сумка с ноутом зацепила колготки и они
разъехались от пола до потолка, хотя к потолку я не заглядывал.
- Не выйду, - говорит, - чего хотите со мной делайте. Я стесняюсь перед
незнакомыми людьми в таком виде ходить. Колготки новые нужны, чтоб
переодеться.
Прикинув физиологические возможности человеческого организма по
длительному невыходу из автомобиля и грустно хихикнув над последствиями,
я решил найти колготки. И чем быстрей тем лучше. Поселок очень
городского типа Приютово на предмет покупки колготок я не знал совсем. Я
там вообще знал только где находится заказчик, наши объекты и два
вино-водочных магазина Продукты.
Но кто ищет тот всегда найдет: мы остановились около здания с вывеской
«Галантерея», и я зашел вовнутрь, предварительно выслушав у Лильки
пожелания насчет каких-то ден и размера в чьем-то следу. Осмотрев
магазин, и не заметив ничего похожего на дены и следы, я совершил свою
вторую ошибку. Я спросил у симпатичной продавщицы:
- Девушка, а где вы себе колготки покупаете, а?
Девушка перестала симпатично подпирать стойку со всякой фигней, обозвала
меня хамом, и совершенно матерно поинтересовалась моими правами на
получение от нее столь интимной информации.
- Нет, мадам, вы меня неправильно поняли, - попытался я выправить
положение, - меня не столько интересует где это делаете именно вы. Но
должны же где-то Приютовские женщины отовариваться колготками
приблизительно 44 размера попы, а сколько ден я забыл, или наоборот.
- Носите же вы этот предмет туалета, - я перегнулся через прилавок, чтоб
убедиться в своей догадке.
Это было моей третьей ошибкой.
- Я милицию позову! Коляяяя!!! - заголосила девушка, и снова добавила
несколько матерных слов, видимо про милицию.
Нисколько не удивившись такому отношению к органам правопорядка, я
попытался объяснить продавщице, что милиция мне не нужна, потому что,
если она Коля, то вряд ли носит колготки, а тем более вряд ли покупает
их себе сама. И уж лучше позвать пожарного или налогового инспектора:
эти хотя бы ведут себя так как будто в колготках родились. Объяснить
толком я все-таки не успел. Вместо милиции из подсобки в зал вышел очень
упитанный двухметровый мужик и растопырив руки попытался меня поймать.
- Дай ему, Коля, - спокойно сказала галантерейная барышня и опять
подперла собой стойку с товаром.
Уход от Колиного бокового под бьющую руку вывел меня ему в тыл, я уж
было хотел пробить свою любимую тройку с последним в печень, но вовремя
одумался: Коля мне ничего плохого не делал. Пока. Ему ведь только
попасть надо. Да чего там попасть. Даже зацепить хватит с таким
преимуществом: двадцать сантиметров и пятьдесят килограммов. Поэтому я
просто дал ему поджопник, чтоб не злить.
Пока я все это обдумывал и проделывал, Коля развернулся и снова пошел на
меня.
- Коля! - попытался я его уговорить, готовя себе путь к отступлению, -
мы не знакомы, но не надо меня руками. Мне можно объяснить где вы
покупаете колготки и я уйду.
Я, конечно, хотел поинтересоваться где он покупает колготки жене, но
пропустил это слово для краткости и ясности мысли. Я всегда очень
коротко и ясно мыслю в минуты опасности.
Услышав про колготки Коля промычал чего-то нехорошее и махнул кулаком
уже по-настоящему, целясь в место где совсем недавно был мой подбородок.
Подбородка там уже не было. Там была дверь, обитая вагонкой. Из которой
Колин кулак и выщепил приличный кусок.
Ну его нафиг, подумал я, и нарочито медленно (секунды за две) вышел на
улицу, сел в машину и мы отъехали. В зеркало заднего вида я не смотрел
из гордости. Потому что этот жлоб Коля, мог тягаться с нашим Паджеро
только в весе, а не в скорости.
Через десять минут мы нашли местный рынок где и купили все необходимое.
После той поездки прошло десять с лишним лет. Во мне давно уже перестали
узнавать москвича. Я вполне уже мог говорить, как с татарским, так и с
башкирским акцентом и хорошо понимал эти языки. Люди, которым я
рассказывал, что живу и родился в Москве верили мне далеко не сразу.
В том же Приютово мы несколько выпили с главным инженером заказчика.
Разговор коснулся кое-каких вышестоящих структур, а потом случайно
перетек на другие и настоящие сексуальные меньшинства. И мне рассказали,
что десять лет назад в магазине брата моего собутыльника один залетный
московский гей совершенно распоясался и просил продать ему колготки
сорок четвертого размера. Хотели побить, но не смогли: верткий, сука,
оказался - удрал.
Я не стал тогда правду рассказывать. Только сейчас. И это моя последняя
ошибка.

Ехал как-то поездом Уфа - Москва. В купе оказался один, но не
надолго. На самой первой же остановке подсел мужик огромных размеров, с
наивным и добродушным лицом. Игорь (познакомились) опоздал на поезд и
пришлось играть в догонялки на такси. Под выставленный Игорем вискарь и
домашнюю закуску завязался разговор. В основном я слушал, сосед оказался
балагуром и всю дорогу рассказывал забавные истории, приключившиеся с
ним или его друзьями. И про белок, которых он просто обожал. Особенно
жившую у него на даче в Подмосковье белку по кличке Фисташка. Раз, выйдя
на крыльцо, Игорь застал её за тем, что она пила остатки пива из бокала
на дворовом столике. Зверёк оказался не из пугливых и даже угостился
предложенными фисташками. Так кличка и прицепилась за ней. Со временем,
она приучилась появляться, когда стучали бокалом о бутылку и кричали:
"Фисташка, к пиву!". И это пушистохвостое неслось с кроны какого-нибудь
дерева. Конечно, она не на голос реагировала, на звук, но выглядело
забавно. Пиво ей не наливали, нефиг алкачкой делать, а угощали кедровыми
орешками, присланными роднёй из Сибири...
Игоря жизнь помотала... Даже в молодости на Тибете полтора года в
буддийском монастыре провёл. Но об этом как-нибудь в следующий раз. О
религии другая его история.
Есть в Башкирии одна деревушка с интересным названием - Ира,
расположенная на трассе Уфа - Оренбург. Население там чуть больше 500
человек. В равной пропорции живут там башкиры и русские. Никаких
межнациональных и религиозных распрей там не наблюдалось испокон веков.
Но случилось противостояние служителей культа, сеятелей опиума для
народа. В деревне церковь и мечеть находились аккурат друг против друга,
через дорогу. И неизвестно, кому первому показалось (дьякону, по
совместительству и звонарю, или муэдзину), что он тише к своей пастве
обращается, чем "конкурент" из храма напротив. И понеслась... С
колокольни стала звучать громыхающая какафония, мало напоминающая
перезвон колоколов, а с минарета - визг с воем, а не призыв к молитве.
Они даже фиги стали с верхотуры храмов друг другу показывать. Муэдзин
понял, что одним голосом против колоколов не попрёшь и затащил в минарет
магнитофон с колонками и стал визжать на всю округу через микрофон,
озадачив тем самым дьякона. У того закипела голова: чего бы на
колокольню пристроить, для усиления звона?
И фиг его знает, чем бы это противостояние закончилось, если б не
жители деревушки, собравшиеся на один из коммунистических праздников.
Старики да старухи в жителях-то, по старинке отмечали все праздники,
что мусульманские, что православные, что партийные. Выпив по сто грамм
за Ильича, они вызвали служителей на ковёр и заявили им прямо в лоб:
если не перестанут богохульничать и нарушать своим "соревнованием"
общественную тишину, то по этому самому лбу и получат. И хорошо получат.
А там, наверху, за облаками, это одобрят. И как бабка пошептала - всё
вернулось на круги своя. Вновь с минарета стал литься завораживающий
голос муэдзина, с призывом к молитве, под малиновый перезвон колоколов
православной церквушки...

Надвигающемуся 15-летию этого сайта посвящается.

Однажды в марте 98-го года я стал звездой. На меня обрушились письма
десятков поклонниц – всех до единой из Москвы и Петербурга.
Видимо, Интернет до остальных городов тогда еще не добрался.
Все мои поклонницы были молоды, не замужем и красивы – письма они слали
обычно сразу с лучшими своими фотографиями, и им было что там показать.

Охренение мое не поддавалось описанию. Я не был поп-звездой и не получал
нобелевской премии. Мой путь к славе стоил мне всего 15 минут, пока я
записывал по свежим следам приключившийся со мной прикол, чтобы отослать
его на anekdot.ru. Сейчас я из любопытства набрал в гугле его первую
фразу «Американцы в саунах лежат бесшумно, как вареники» и с удивлением
обнаружил, что моя история успела за 12 лет расползтись по сотням
неведомых мне сайтов. Клянусь, я посылал её только на вернеровский –
других таких тогда просто не было.

На следующий день после отправки моя история начала свой победный путь
вверх по десятке лучших историй года и витала в этой десятке несколько
месяцев. Сейчас она только тянет вниз мой средний балл, хотя смешнее
видимо я ничего больше не написал – голосовалка тогда была до 1, а
набрала она что-то вроде 0,8.

С большинством моих внезапных поклонниц всё было ясно –
из моей истории косвенно следовало, что я (а) живу в США,
(б) поговорю по русски и (в) спортивен и жизнерадостен.
Этого было достаточно. Ну и первые места в рейтинге наверно что-то
значили – это были девушки, заточенные на победу и на победителя.
Я и был тогда таким, и наверное это из меня пёрло.

Я честно объяснял им, что люблю другую, и желание общаться со мной у
этих девушек резко пропадало. Но с одной из них я просто не знал, что
делать. По-настоящему влюбленного человека я узнаю из тысячи, потому что
сам был таким. Я хорошо знаю, как больно молчание человека, которого
любишь безнадежно, и постарался хотя бы её избавить от такого молчания.
Ну и пусть, что влюбилась по-дурацки – как будто бы я сам когда-нибудь
влюблялся иначе.

Она была дизайнером обложек модных московских журналов и просто засыпала
своими замечательными эскизами и фотографиями, с которых на меня
смотрела беззащитная талантливая симпатичная блондинка.
Каждый день у неё появлялось множество вопросов, на которые она отчаянно
ждала моего ответа, и неожиданных мыслей, реакция моя на которые была ей
просто необходима. Это была настоящая блондинка в самом лучшем смысле
этого слова. Я начинал отвечать и всякий раз понимал, что мои строки
интересны мне самому, а без неё их бы не было.

Смущало только несоответствие темпераментов этой странной переписки.
Она писала мне жаркие послания на температуре в 1000 градусов, а я
отвечал на комнатных 25 и всё пытался тактично объяснить, что люблю
другую и чувству этому не изменю, какой бы симпатичной и интересной ни
была девушка по переписке. В ответ приходили письма, которые заставили
бы застрелиться лучших авторов арабской любовной лирики от сознания
собственной бездарности.

Но вся эта московская переписка меркла для меня на фоне другой драмы.
Я отбивал свою любимую девушку у её американского мужа. Расстановка сил
была проста – со мной она была счастлива, с ним её связывали стопудовые
моральные обязательства. Она наконец решилась и обещала уйти ко мне в
воскресенье утром в конце июля. Она попросила не встречать её возле их
дома – неизвестно было, сколько продлятся их последние объяснения. К
полудню она так и не появилась. Но зато я дождался её звонка. Моя
любимая девушка сообщила, что её муж пригрозил покончить с собой, и она
уверена – я без неё выживу, а он нет.

Выслушав это, я после часового ступора со свойственным мне позитивизмом
оседлал любимый велосипед и укатил в Витон-парк, это на севере города
Вашингтона. Я вложил в скорость всё, что думал по этому поводу -
скорость получилось очень приличная. Через несколько часов на спуске с
крутой горки этого парка я разбился.
К тому времени я уже объездил весь парк целиком и знаю наверняка, что
нашел тогда единственное влажное место во всём огромном парке.
Я поскользнулся на повороте и очень неудачно впечатался в асфальт с
тройным переломом шейки бедра и прочими менее существенными травмами.
В первые минуты боли вообще не было. Я отполз на обочину в тщетных
поисках родного подорожника и ошеломленно разглядывал то, что осталось
от моего велосипеда. С этого дня я перестал быть победителем во всех
смыслах, по крайней мере на несколько месяцев. Но меня это абсолютно
тогда не волновало. Мне было интересно только, найдет ли меня кто-нибудь
в этом пустынном вечернем парке раньше, чем я истеку кровью - по крайней
мере две последние мили своей гонки я не видел ни души.

Ответ на этот вопрос пришел часа через полтора. Им оказался бомжеватого
вида мужичок в пузырчатых поношенных трениках, пробегавший мимо трусцой.
"Any problems?" - весело спросил он и сообщил усмехнувшись, что как и
Спаситель, он может называть себя Jewish Carpenter – он был
краснодеревщиком соответствующей национальности. Сказав это, мужичок
задумался на пару секунд, пробурчал что-то под нос и вдруг перешел с
легкой трусцы на потрясающий спринт. Проследив, как он скрылся за
поворотом, я принялся размышлять, что бы это значило и что со мной будет
дальше. Минут через десять Jewish Carpenter вернулся на длинном
Кадиллаке и без церемоний втащил меня в салон, не побоявшись пятен крови
на дорогой обшивке. Я подарил ему потом бутылку самого дорогого
израильского вина, какое только смог найти в Вашингтоне.

Американская медицина полностью починила меня всего за неделю и за 13
тысяч баксов. Это было пофиг - моя страховка была на 50.
Через несколько дней я полюбил дышать запахом цветущих магнолий, свесив
ноги наружу с балкона. Зашедший приятель ехидно заметил -
"Ну да, тебе еще на 37 тысяч осталось падать за бесплатно".

Жизнь моя сильно изменилась после выписки из больницы.
Уже не надо было разрываться между любимой и работой –
на долгое время не стало ни того, ни другого.
Писем от моей любимой тоже не было - в этой ситуации безнадежной любви
она выбрала другое решение - полное молчание. Оно меня ранило гораздо
больнее, чем все полученные мною травмы вместе взятые.

Неизменным для меня осталось тогда только одно – от московской девушки
продолжали каждый день приходить полные любви письма, а вернеровский
сайт продолжал каждый день печатать свои смешные и грустные истории.
Каждое утро я вставал на костыли и матерясь от боли, проходил
единственную оставшуюся мне в жизни дистанцию в триста метров до здания
Takoma Park Public Library, где был Интернет. Я не сказал этой
замечательной блондинке о случившемся, чтобы не морочить ей голову
напрасными надеждами. Но ей всё равно всегда было что сказать мне, как и
сотням авторов этого сайта. Без Димы Вернера этого просто бы не было.
Всем огромное человеческое спасибо.
Простите, что тексты мои с тех пор стали более грустными и все меньше
вписываются в формат этого сайта.

Если что, мой адрес thelasthero@list.ru. Кого я хочу услышать и кого
нет, надеюсь ясно из этой истории.

Поблагодарив, негоже уходить без подарка. Я подумал и нашел подарок -
стихи, написанные мною в том самом августе 98-го, очевидно в промежутке
между письмами московской девушки, вернеровским сайтом и молчанием моей
любимой:

"Молчанье-золото", мне в лоб вбивают вновь
Тяжелой золотой подковой в кровь
Но видел больше я и света, и добра
В дешевых слитках слова-серебра

И никогда в ответ я не ударю снова
Червонной этой от крови подковой
Ни друга, ни любимой, ни врага -
Подкова эта слишком дорога

Я начеканю лучше груды слова
Серебряного или простого
Вот только дешево оно, продать его нельзя
Раздам, как вы дарили мне, умолкшие друзья

(оценка жюри +0.29)

СТРАХОВКА
Пять лет назад, одна моя знакомая покупала квартиру в Москве. Ей было
очень страшно. Покупка происходила на стадии - " Со дня на день начнем
рыть котлован..." Но цена вдвое ниже, куда деваться, нужно рисковать...
Конечно же их всех обманули. Почти всех.
Из двух сотен людей, которые отдали свои кровные и жили в палатках около
своего дома, квартиру получила только моя знакомая. Просто она
застраховала свою сделку. Страховка обошлась всего 300 баксов.
На подписание сделки и передачу конторе денег она пришла не одна. На
Мосфильме она наняла статиста вместе с костюмом. У статиста не было
переднего зуба, зато имелся строгий взгляд и благородные седины, поэтому
ему было сказано:
- Не открывать рот и важно раздувать щеки.
И генерал лейтенант милиции, Киса Воробьянинов, с блеском выполнил
возложенную на него миссию, сыграв роль родного дяди.
Это была самая лучшая, и конечно же самая важная роль в его жизни.

А у меня по молодости знакомая была. Машка. Замечательная девка, но, как
и все замечательные девки, с заморочью, которая заключалась в том, что
её нельзя было назвывать Машкой, как впрочем и Машей, Махой, Машенькой и
Машулей. Исключительно - Марией. А в остальном, замечательная,
замечательная деваха.
И вот иду в магазин и вижу чудо. Консерва. Кукумария (ну, эт морепродукт
такой типа). И то ли этоо такой специальный трюк был, то ли художник
(или дизайнер, или господин оформитель, хрен их знает, как они
называются), который работал над созданием этикетки на банке, так
расстарался, вырисовывая стильные буковки, что для длинного такого
названия, видимо всей окружности банки не хватило, и поэтому оно было
разбито как бы на две строчки. Да, конечно же в первой строчке было
"куку", а на второй "мария". Жутко вдохновлённый красивой предстоящей
шуткой, покупаю баночку и прямиком к Машке. А по дороге ж думаю, как бы
покрасивее приколоться. Как назло, ни фига путёвого в голову не лезет.
Вся надежда на экспромт.
Прихожу, ну и как обычно "Привет-привет, как дела". "Да всё нормально, -
отвечает, - только запарили меня меня малость, как сбесились все, весь
день мне сегодня консервы тащут. Ты-то хоть просто так пришёл?"
ВИсКиО

Один мой знакомый живет уже с десяток лет в стране, где ПДД по большей
части соблюдают и относятся к ним уважительно. Хотя сам он родом еще из
Югославии и, я так подозреваю, к обгонам по встречке, морганием светом
сзади и прочему должен быть привычен.

Однако, вернувшись как-то из поездки в Италию, был все-таки удивлен
одной ситуацией.

Повернул он на улицу с односторонним движением. Знак направления этого
самого движения присутствует и вроде все нормально. Сама улочка узкая -
умещается только одна машина.

И вот вдруг ему навстречу (т. е. против движения) сразу две машины.
Остановились, вышли разбираться. Он ссылается на знак, а эти двое
говорят: "При чем тут знак? Ты один, а нас двое. Чего непонятно?"

Аргумент был исчерпывающий. Пришлось ему сдавать задним ходом обратно.

Смотрю по телеку, как президент Медведев выговаривает министру МВД
Нургалиеву, что надо немедленно расследовать ужасное, беспрецедентное
преступление – взятки концерна «Даймлер» за продвижение своих машин в
России должностным лицам РФ. А министр слушает президента, чертит что-то
паркеровской ручкой на листочке бумаги, и лицо у него такое
обиженное-преобиженное. И я попытался понять, что там чертит у себя на
бумажке министр и почему он обижается на президента. Версия у меня
получилась такая.
Согласно данным самой компании «Даймлер», она в течение 6 лет
(2000-20005) передала 23 неназываемым ею чиновникам 5 млн евро.
Нургалиев делит на бумажке (калькулятора-то с собой нет) 5 млн на 23, и
у него получается чуть больше 200 000 евро, или 250 000 баксов по курсу
тех лет. А еще он делит 5 млн евро на 6, и у него получается по миллиону
баксов за год – столько «Даймлер» тратила в России на взятки. Но сам
Нургалиев хорошо знает, что ныне стандартная взятка в России чиновнику
средней руки, то есть ответственному сотруднику министерского
департамента, равна 500 000 долларов, а годовой оборот взяток-откатов в
России достигает ныне, по усредненным экспертным оценкам, 300 млрд
долларов.
И вот Нургалиев, подсчитав все это на бумажке, сидит и думает: за что ж
его президент так не уважает – поручает ему совершенно копеечное дело, с
которым должен максимум начальник РОВД разбираться, полковник Евсюков
какой-нибудь.
Вот потому и был такой обиженный вид у нашего министра МВД на совещании
у президента.

После университета работал 3 года в школе: было в советские времена
такое понятие как распределение. В качестве классного руководителя
выпустил один класс и ушел из школы, от греха подальше, навсегда.
Была у меня одна ученица Оля, из активных. Причем, как в хороших
начинаниях, так и в не очень. Девочка весьма симпатичная и очень
толковая, не смотря на то, что натурблондинка. И, так как ей, видимо,
хронически не хватало острых ощущений и адреналина в крови, после школы
поступила в школу милиции. Через 10 лет она уже стала капитаном милиции.
Каждый год она организовывает встречи выпускников, куда и приглашают
вашего покорного слугу. Как-то собрались на десятилетие выпуска. Каждый
рассказывал о себе, и вот привожу рассказ Ольги от первого лица.
После школы решила работать в милиции. Школа милиции располагалась на
территории воинской части в одной из пустующих, в связи с сокращением
ВС, казарм. Условия быта, мебель, ее расположение остались как в армии.
И вот, прибываю я на место. Честно говоря, условия жизни мне
представлялись несколько иными. Обычная двухэтажная солдатская казарма.
На первом этаже спальное помещение на 200 курсантов, на втором – учебные
классы и кабинеты начальства.
Видимо не предусмотрели, что и женский контингент попрется в милицию. Но
начальство не приняло во внимание патриотический порыв женского пола в
нелегкой борьбе с преступностью и желание некоторых особей (не обо мне,
конечно))) выйти замуж хотя бы таким способом. Поэтому среди 200-т
курсантов оказались 10 девушек. Ничего более умного в голову начальства
не пришло, как отгородить "временно" дальний угол казармы полотняной
перегородкой. Для этого в ход пошли извлеченные из чердаков и подвалов
лозунги и транспаранты советской эпохи: "ЛЕНИН, ПАРТИЯ, КОММУНИЗМ!",
"КОММУНИЗМ ПОБЕДИТ!", "ПАРТИЯ – УМ, ЧЕСТЬ И СОВЕСТЬ НАШЕЙ ЭПОХИ!"
Нужно сказать, что все это было ярко-красного цвета, и остряки тут же
окрестили наше жилье "ленинской комнатой", "красным уголком" и даже
"уголком красных фонарей". Так как я прибыла перед ужином, то в казарме
никого не было, а выдать форму пообещали на следующий день. Я решила
сходить на ужин, чтобы попить чайку. Столовая тоже оказалась бывшей
солдатской: огромное помещение, два ряда столов на 10 человек каждый и
где-то за горизонтом - раздаточная. Вхожу. Слышно звяканье алюминиевых
ложек об алюминиевые миски, но я ничего этого еще не осмыслила. Я была в
центре внимания! По мере моего дефилирования через зал звуки затихают.
Да и было от чего. Длинные распущенные блондинистые волосы, начинающие
расти на высоте метр восемьдесят пять, мини-юбка по самое не хочу,
шпильки высотой со ствол АК-74 и походка. Цок-цок, цок-цок. Завороженная
и польщенная вниманием 380-ти глаз, я продвигаюсь к стойке, как мне
думалось, по меньшей мере бара. И, уже не видя от чувства собственного
достоинства ничего и никого вокруг, опустив 2-х сантиметровые ресницы, в
полной тишине, ощущая на декольтированной спине сконцентрированный лазер
мужских взглядов, делаю заказ:
- Мне, пожалуйста, салатик без масла и чашку зеленого чая.
Три секунды гробовой тишины, а затем… Ни до, ни после, я никогда не
слышала такого рева, вырвавшегося из 180-ти глоток.

P.S. На ужин была перловая каша и третьесортный грузинский чай,
заваренный в огромном котле.

Этой зимой у нас в офисе произошло загадочное происшествие.
Женщина-кадровик выпала из окна своего кабинета на втором этаже.
Отвалялась изрядно в больнице с тяжелыми переломами. И ни в какую не
желала рассказывать как всё произошло. Действительно, странно -
открывать окно зимой совершенно незачем - окно чистое, духоты нет. Жизнь
у пострадавшей благополучная, никто её ничем таким не огорошил, чтобы
появилось желание покончить с собой.
Но время прошло, и она проговорилась. Вот как всё было.
Сидит она в кабинетике, колупается с бумажками. И вдруг улавливает из-за
стены странные звуки - томные охи-ахи, вздыхания, постанывания,
характерные ритмичные поскрипывания мебели...
А за этой стеной у неё незанятый, давно запертый кабинет. Она быстренько
перебрала в уме все возможные варианты внутриофисного спаривания и
пробежалась по кабинетам с проверкой - кто отсутствует? Все
подозреваемые на месте.
Осторожно попробовала открыть дверь стонущего в неге кабинета - заперто.
Но за дверью явно слышны эти самые порнозвуки.
И вот, никому ничего не говоря, удумала она заглянуть в окошко. Финал
известен.
Так что же там так скрипело и стонало?
Оказывается, наше пожилое руководство втихушу пригласило для себя
массажиста. И в незанятом кабинете по очереди отдавалось в его
энергичные руки.

Крым, прибрежный ресторанчик, сидим с пятилетним сыном, который сдуру
влез рукавом в тарелку с борщем... С рукава стекают струи, смотрит,
хлопает глазками. Я начинаю сынка грузить...
- как же ты мог, доколе и т. д!!!
- папа, я случайно...
- смотри, у меня такие же рукава, но я никогда не влезал в борщ... ни
специально, ни случайно!!!
- что, никогда?
- представь, ни разу!!!
- папа, но ты еще ведь молодой человек... не переживай... еще влезешь...

... я в пять лет так не умел отмазываться...

Ездил к маме на юбилей.
Восемь утра. Схожу на горячий задымлённый перрон маленького
депрессивного провинциального городка. На абсолютно пустой привокзальной
площади беру такси.
Таксист, заплывший жыром мрачный дядя, снимая с руля жывот и машину с
ручника, внимательно на меня смотрит и говорит.
- Привет! Не узнаешь?
Я минут пять в него вглядываюсь, говорю
- Если бы жира пудов пять стопить, и волосы из ушей на голову обратно
вернуть, был бы сильно похож на моего лепшега корефана Колюню Амосова.
Он говорит
- Вылазь нахуй!
Я говорю
- Куда вылазь?! Вези давай, а то диспетчеру щас нажалуюсь. Уволят ведь
тебя.
Ключ повернул, говорит
- Ладно, хуй с тобой. Щас на роговскую свалку заедем, монтировкой по
голове ёбну, и все дела. Деньги лучше щас все отдай, чтоб мне потом с
твоим обезображенным трупом не возиться.
Я говорю
- Ага, "ёбну", щас, как же! Ты у мамы своей разрешения спросил? Ты же
без мамкиного разрешения даже пёрнуть боялся, не то что за яблоками
слазить. А Нинка Смирнова? Что, не помнишь, как мне пришлось с ней всю
ночь на сеновале вместо тебя кувыркаться, потому что тебе "мамка только
до десяти разрешила"? А?

Как я из машины выскочить успел, не знаю. Полчаса, гад, за мной по
площади гонялся.
Оказывается, он на этой Нинке пятый год женат.
Не, ну мне-то откуда знать, если я там шесть лет не был?

навеяло вчерашней историей про геодезиста...
как-то собрались альпинисты покорить один из 3тысячников в Армении. гора
называлась Хуступ (это чтобы участники могли вспомнить)))) с одной
стороны гора очень крутая, практически вертикальная стенка, ну а с
другой - пологая...
изучив маршрут, получив добро от старших товарищей, ребята, используя
крюки и веревки поднялись на вершину и, выползая на травку, обнаружили
чабана. пасшего овец!!! который изумленно смотрел на них...
- ребята, вы что заблудились??? что же вы не с той стороны
поднимались??? надо было с другой стороны, там можно и на
машине!!!!!!!!!!!1

Секретаря в приемной не было, и Сашка, без всякого предупреждения,
распахнул дверь кабинета. И тишина. Петрович не встал, приветствуя
знакомого посетителя, не снял черные очки-консервы, закрывавшие половину
лица, и не пошевелился. Сашкино: «Здравствуйте» колом повисло в воздухе.
- Ты не заболел часом, Петрович? - не дождавшись от хозяина кабинета
обычного: "Какого хуя приперся", Сашка пересек кабинет и протянул руку,
чтоб пощупать Петровичу лоб. Доселе неподвижный Петрович отдернул голову
от Сашкиной ладони, отчего из-под очков к подбородку сползла гримаса
боли.
- Какого хуя приперся, - морщась от каждого слова, с трудом спросил он,
и у Сашки отлегло от сердца.
- Живой, - Сашка убрал руку от Петровича и облегченно уселся в кресло у
приставной части стола, - чего молчишь, не здороваешься, не встаешь и
вообще сидишь, как покойник в черных очках?
- Ну, так и не лезь, раз покойник. Один чуть в гроб не спровадил, и
другой еще руки тянет. Чувствую, и в гробу мне от вас, фармазонов, покоя
не будет, - Петрович снял очки, и Сашка увидел два изрядных фингала,
сливающихся в один через переносицу.
- Кто тебя так, Петрович? – Сашка присвистнул, от вида синяков на
строгом лице, - но ты смотри, как к галстуку по цвету подходят, прям,
как из одного магазина. Кто подбирал-то?
- Тоже такие хочешь, да? – Петрович, зачем-то погладил малахитовое
пресс-папье, - Серегу попроси, приятеля своего. Я бы за тебя похлопотал,
но с этим гадом не разговариваю: родного отца чуть не убил, сволочь.
- Серега, тебя? – не поверил Сашка, - не смеши, такого быть не может.
- Еще как может! – Петрович, сделал попытку подняться и закряхтел, -
ну-ка помоги до дивана доползти. Сашка ловко подхватил Петровича под
руку, и они направились к дивану в комнате отдыха. По дороге Петрович
очень артистично хромал на обе ноги, держался за поясницу, стонал и
ругал Серегу на разные лады.
- Охотник, блядь! – закончил Петрович фразу усаживаясь в диван
поудобней, - С подходцем еще: «Не хочешь ли, папа, на зайцев завтра
поохотиться на снегоходах, я тебе свою «Ямаху» отдам, а сам на твоей
«Рыси» поеду».
- А ты чего улыбаешься вражина? – Петрович посмотрел на Сашку, сиротливо
пристроившегося на самом краешке стула, - коньяк в шкафу, лимон в
холодильнике, рюмки - сам знаешь где. И сядь в кресло, чтоб мне на тебя
глядя голову не задирать, а то шея болит.
Дождавшись дольку нарезанного лимона, и взяв в руки рюмку коньяка,
Петрович продолжил рассказ.
- Ну, как тут откажешься? Знал ведь чем купить. Ямаха машина шустрая.
Летает просто. В субботу с утра и поехали. На зайцев. И погонять
сначала. Я впереди, Серега сзади: Рысь машина хорошая, но Ямаха ходчее,
конечно. Серега как раз рядом с кустами «прошел», когда из них в мою
сторону рыжий комок выскочил. Серега орет: «Лиса, батя, не заяц! Лиса,
батя, гони! ». Хотел я ему сказать, что лисиц от зайцев я еще тогда
отличать научился, когда с его матерью знаком не был. Да и чего их особо
отличать, когда они по цвету разные. Но не сказал – гнал уже вовсю, а на
ходу не поорешь особенно: мороз еще в субботу был.
- Чего у тебя с правой рукой, Саша, - Петрович выпил коньяк и поставил
на стол пустую рюмку, - не видишь пустая уже. Наливай. Устроив в широких
ладонях новую порцию на прогрев, Петрович продолжил:
- Гоню. Солнце, мороз, пыль снежная блестит. Несется сволочь рыжая,
Ямаха летит, двигатель ревет, Серега где-то сзади кричит. Вот уже сейчас
лыжа на хвост наедет. Ага. Как чувствует зараза, хотя и не оглядывается.
Поворачивает резко. Пока я на снегоходе развернусь, лисица метров на
тридцать оторвется. Раза три так. Один раз чуть-чуть не опрокинулся.
Разозлился даже. Последний раз, думаю, догоню и из двух стволов сразу,
раз наехать не получается. На этот раз долго догонял. Метров на
пятьдесят оторвалась. Разогнался крепко. Опять лыжа хвост достает. Я
правую руку за ружьем уже протянул, как лиса пропала куда-то. А передо
мной сугроб трамплином. Подбросило. Лечу, - Петрович снова протянул
Сашке пустую рюмку и закурил:
- Лечу, я значит, снегоход ногами придерживаю и руль в руках, как у
порядочного, солнце в затылок светит, внизу лиса бежит, а за ней тень от
снегохода, и тут…
- Из-за облака два Мессера, и ты по тормозам? – съехидничал Сашка и тоже
закурил.
- Дурак, - беззлобно, - возразил Петрович, - как твой приятель, в
точности, - дурак. Не было никаких Мессеров. Просто, и тут я вижу, что
от меня справа, прям под рукой, Зауэр мой летит, шестнадцатого калибра.
И думаю: нафига я руль-то держу? Если снегоход летит, то рулить все
равно не получится. Ружье под рукой, лисица совсем рядом впереди бежит.
Возьму ружье и выстрелю. И Серега - друг твой малохольный, еще орет
откуда-то снизу: «стреляй, батя, уходит». Бросил я руль, к ружью руку
потянул, и у ж пальцами его зацепить успел, но не выстрелил.
Долетел. Подумал только: «пиздец, отъездился», как стемнело. И Серега,
еще кричал, но я не разобрал уже. То ли «батя» опять, то ли «пиздец», а
может и все вместе.
Очнулся. Темно. Глаза открыл, тоже темно. И пошевелиться не могу. Ну,
думаю, - помер и на том свете уже, поэтому темно, и вроде вверх ногами
все, то есть, я. И чувствую, кто-то меня за ногу вверх тянет. Ангелы
небесные в рай, не иначе. И сильно так тянут, что ногу оторвать могут.
Аккуратнее, говорю, дорогие ангелы, не торопитесь, торопиться некуда, -
у нас вечность впереди,
- Петрович, какие ангелы? Ты ж атеист, - встрял Сашка.
- Вот и я тогда подумал, Саша, какие нахуй ангелы, если я атеист, -
Петрович, кашлянул, поморщился и продолжил, - Черт же тянет. Ну и махнул
свободной ногой, чтоб отогнать. Перекреститься же не могу, - атеист
ведь. Не отстает: сильней тянет. Вытянул и говорит: «Ну, тя, батя, к
ебеням с твоей охотой». И лыбится еще, черт безрогий. Серега это меня из
сугроба головой вниз вытягивал. Хороший сугроб. Мягкий. Я ж ничего и не
сломал практически. Ребро только. Ну и фингалы под глазами. Болит,
правда, все.
И знаешь, что, Саша? Ты налей еще. И сходи, позови Серегу. А то я с ним
не разговариваю.
Сашка вышел из кабинета Петровича, пересек пустую приемную и вошел к
главному инженеру, застукав Серегу за закрыванием бара.
- Чего обмываем? - уловил Сашка слабый коньячный запах.
- Выговор с лишением премии обмываем, - Серега снова открыл бар, -
будешь?
- Буду. Что ж не выпить за хорошее дело с хорошим человеком. Кто это
тебя?
- Батя отчебучил, - Сергей наполнил рюмки, - вон на столе приказ лежит,
можешь ознакомиться.
- За неудовлетворительную организацию ремонтных работ и отсутствие
контроля над проведением технической рекультивации, - прочел сухую
формулировку Сашка, - ты лучше своими словами объясни. И чего у тебя за
фингал под глазом тоже расскажи, если не секрет.
- Не секрет, раз видно. Замазывал ведь. Осыпалось, наверное.
- В субботу встал пораньше, - начал он.
- На охоту собрался?
- Откуда знаешь? К отцу заходил?
- Не, не заходил еще, - еще сам не зная зачем соврал Сашка, -
предполагаю, просто.
- Предполагает он. Предполагатель. - Серега подозрительно оскалился, -
Ни на какую охоту я не собирался. Встал пораньше и все. Мои спят.
Колбасы порезал, кофе сварил. И тут батя нарисовался. В унтах,
комбинезоне летном, на лбу очки мотоциклетные, ружье в руках. Чистый
Амундсен, блядь. Только рожа хитрая: дай Ямаху зайцев погонять. Гонщик.
Шестьдесят уже, а все никак не утихомирится. Бери, говорю, только я с
тобой поеду на всякий случай, знаем мы, как ты гоняешь. Спина-то прошла
с прошлого раза? А одного я тебя все равно не отпущу. Повозмущался он
для порядка, но я аки кремень: вдвоем и неебет. Поехали. Я на его Рысе,
он на Ямахе.
На поле он сразу вперед вырвался. Я ему: батя, не гони, - ору. Хазар,
блядь. Толко снег от гусениц облаком. Кусты проехали, лиса прям ему под
лыжу выскочила. Он как с цепи сорвался. Я опять: батя, не гони, нахуй
тебе этот воротник сдался, мы ж за зайцами. Разве к нему доорешся?
Азартный ведь. Раза три лисица у него из-под лыжи уворачивалась. Потом
прямо побежала. Бежит к пригорку и Петрович за ней, аки коршун на
бреющем. Мы там, в начале зимы катушку врезали, траншею засыпали, а
гумус горкой оставили, чтоб весной нормально сделать, вот и остался
бугорок. Гонит прям на это место. Я уж и орать перестал со страху.
Лисица-то бугор нормально обогнула, а Ямаху метра на два вверх
подкинуло. Смотрю, летит снегоход, батя мой летит параллельно, но руль
из рук не выпускает. Рядом ружье его летит. Бросай руль, блядь, кричу.
Придавит ведь снегоходом. Услышал, наверное: руль бросил. Снегоход
сначала упал. Потом батя в сугроб воткнулся. Ловко так - только унты
торчат. Подлетаю к нему. Хватаюсь за ногу тащить, чтоб не задохнулся,
если живой еще. Трудно идет. Наполовину уже я его вытащил, как он мне
свободной ногой в глаз врезал. Живой, значит. Я его, правда, обратно в
сугроб упустил, потом до конца вытащил.
Сидит Петрович на сугробе, глаза выпучил, поблагодарить меня хочет, но
не может. Рот снегом забит. Плотно. Он снег пальцем выковырял. И вместо
"спасибо сынок": Хуй тебе, а не наследство! Нужно мне его наследство
можно подумать. И всего-то претензий, что у меня за спиной, пока я его
вытаскивал и усаживал лисица сидела. Метрах в двадцати. И лыбилась
падла, на нас глядя. Батя сказал, ага. Ты чего, говорит, охотник хренов,
не мог ее грохнуть, чтоб она над нами не смеялась? Чем я ее грохну-то,
пальцем?
А в понедельник с утра выговор влепил и не разговаривает. Не дам больше
снегоход, когда отремонтирую. Ни свой не дам, ни его не дам.
- Сурово, - еле выдавил из себя Сашка, утирая слезы, - как же он без
снегохода зимой охотиться будет?
- Перебьется. Пешком пусть ходит. Для здоровья полезнее. Собаку вот ему
купил для компании, - Серега пнул ногой картонную коробку под столом, -
Лайка. Час уже дрыхнет зассанец. Третью коробку меняю. Ты сходи, отдай
ему, а то он со мной не разговаривает.
- Нее, - Сашка поднял картонный ящик, - вместе пойдем. Петрович тебя
позвать просил.
- Так ты к нему не заходил? Врал, значит. А я еще перед ним битый час
распинаюсь. Сволочь ты после этого.
- Пойдем, пойдем, ждет ведь. Не силой же тебя тащить?
И они пошли дарить собаку.

В станице, где все друг друга знают, слухи летят гораздо быстрей
распоряжений.
Однажды, под вечер нахлынули покупатели. Все знали, что на следующий
день магазин закроется на ревизию и неизвестно, на какой срок.
Подтвердил слухи и мой завмаг Анатолий, велев назавтра, не пускать с
утра покупателей, иначе их не выгонишь, когда придут ревизоры.
Наутро, дабы избежать вопросов покупателей, почему закрыт магазин, я
написал на листке фломастером «РЕВИЗИЯ» и приклеил эту бумажку на
калитку магазина.
- Ты, что, с ума сошёл? – заорал Анатолий, когда увидел моё объявление –
ревизия будет внезапная!
Когда в магазин пришли две тётки из бухгалтерии сельпо, на калитке
красовалось объявление: «ВНЕЗАПНАЯ РЕВИЗИЯ».

дмб-87 я в шинели с вещмешком поднимаюсь по ступенькам родного подъезда.
На моем пути стоит на ступеньке годовалый малышок, рядом его мама.
Ребенок засмотрелся на меня и упал на карачки... я бы мог перешагнуть и
пойти дальше, но я не таков. нагибаюсь, ставлю его на ножки и в этом
положении у меня со спины слетает мешок с подарками... бьет малыша и тот
летит с крыльца вниз головой прямо в мусорный бак... Я было бросился его
спасать. но мамаша вытаскивая сыночка за ноги из мусора, злобно
прошипела....- иди уже, защитник.

еду вечером в переполненной маршрутке. на остановке в заднюю дверь
засовывается блондинка с вопросом:
- а до Жолудева вы едете?
- Нет! - громко уверяет ее полсалона, - вам нужен другой маршрут.
Дама, ничтоже сумняшеся, перемещается к передней двери и задает
сакраментальный вопрос:
- а вы до Жолудева едете?
Пока все опупевали, кондукторша злобно на всеь салон рявкнула:
- девушка, эта дверь тоже не едет на Жолудева!

В общем, вся маршрутка никуде ехать не смогла еще пару минут....

Давно это было. В конце 90х приходилось мне летать в Казань очень часто,
иногда раз в неделю или два. Словом, жил на два дома. И вот возвращаюсь
раз домой, в Москву, перед уходом звоню жене, спросить, не надо ли чего.
Понятно, надо, хлеба не купила, просит меня, по дороге заскочить в
магазин. Ладно, зашел в магазин, поехал в аэропорт. Здание терминала Д в
Казани и тогда и сейчас - железный сарай, разделенный на две части
стеной с дверью. Половина для провожающих-встречающих, половина для
улетающих. Причем сперва проходится таможенный контроль, затем уже
регистрация. Багажа у меня нет, кладу пакет с хлебом на транспортер,
вынимаю ключи и мелочь из карманов, прохожу. Таможня меня останавливает.
- Молодой человек, это все ваши вещи?
- Ну да, - говорю.
- Только батон белого и буханка черного? - опять киваю. Таможенник,
мужик средних лет, трет лоб. - Простите... минутку. Объясните
пожалуйста, почему вы их везете в Москву.
- Здесь они гораздо дешевле.
- А... да? Надо же. И каждый раз так делаете?
- Бывает. Я часто в Казань летаю.
- А... понятно. А другие продукты тоже здесь покупаете?
- Случается. Казань очень дешевый город.
- Да-да... - таможня зависает окончательно, пользуясь этим, беру пакет с
хлебом и прохожу регистрацию. Слышу за спиной голос: "Хлеб дешевле...
надо же... дешевле хлеб". И тишина.

- "Все они - полные дуры! Нихрена не рубят в теме, задают идиотские
вопросы и без обьяснения причин - не берут на работу. Нет, ты прикинь -
она меня спрашивает, знаю ли я ИСО. А на вопрос, какой из стандартов ISO
имеет в виду - ответить не может. И ведь в её лохматую блондинистую
башку невозможно забить понимание того, что ISO это международная
организация стандартов и что этих стандартов хоть жопой жри, даже в моей
предметной области?! Так зачем спрашивать о том, чего не знаешь? Еще
спросила меня, знаком ли я с моделью "СМИ". Нет, ну я допер, что она под
этим CMMI подразумевала, ответил, что отлично знаком с CMMI в области
разработки, а с сервисной и методологией поставок дела не имел. Так это
чудо и говорит - плохо, дескать, требуется хорошее знание модели CMMI."

Семен отхлебнул пива, жадно затянулся и продолжил:
- "Или вот вчера одна проводила собеседование. Вопросы мне задает
по-бумажке, что-то рисует на другой и лыбится, лыбится! Спрашивает,
приходилось ли мне составлять документы на ИДЕВ! Мля, я только через
минуту вьехал, что она так IDEF назвала! И в конце это дурацкое - мы вам
позвоним!!! А сегодня я через знакомых в этой компании узнаю, что
человека уже взяли! И когда меня собеседовали - вакансии уже не было
физически. Это беспредел какой-то! Но ничего, уж этой-то дамочке я
отомщу!"

Тут он наконец-то прервал затянувшийся монолог, поубавил напор и обратил
свое внимание на меня:
- "Макс, а эта жопа с кризисом надолго?"

Тут надо сделать небольшое отступление и описать Семена. Впервые мы
пересеклись с ним в середине 90-х в ФИДО, когда я был одним из
модераторов или комодераторов тематической конференции, потом работали
вместе в одном из серьезных проектов на рубеже веков. Если я к тому
времени перековался из программистов в системные инженеры/менеджеры, то
Семен выбрал рост в области программирования, занимаясь системной
архитектурой и руководством разработчиками в сложных проектах.

Мне помнится - у него была близорукость и забавная привычка наклоняться
вплотную к собеседнику. Иногда в процессе разговора он вдруг замолкал,
устремлял взгляд вдаль (мы называли это "в счастливое будущее") и на
минуту-другую не реагировал на внешние раздражители. Особенно забавно
это было наблюдать во время серьезных совещаний, прямо на середине его
доклада. Впрочем - все к этому быстро привыкали, его профессионализм
компенсировал любые недостатки.

К 2007 году он окончательно устоялся как профессионал высочайшего
класса. Если у меня есть основания гордиться своим послужным списком и
достижениями, то на его резюме можно было молиться любому человеку "в
теме". Он никогда не испытывал сложностей с трудоустройством и был одним
из немногих, кто для кого испытательный срок являлся не проверкой
работника, а проверкой работодателя. Слышал, что один запуск одного
проекта задержали на 3 месяца, в ожидании пока Семен доделает дела на
старой работе - не хотел подводить коллег.

Неприятности начались в 2007 году, когда Семен обнаружил на своем
банковском счету громадную сумму денег. Или его подруга это поняла -
точно не знаю. До тех пор к деньгам он относился несколько
наплевательски, был скромен в быту и предпочитал приобретать первую
попавшую одежду, лишь бы она была ему удобна. Передвигался на
джихад-такси или метро. Короче - тратил крохи из того, что ему платили.

Неожиданно обнаруженное богатство дало свои плоды: была приобретена в
ипотеку 4-х комнатная квартира в престижном доме и налом - Porsche 911.
А уже в конце 2007 года венчурный проект, в котором трудился Семен -
скоропостижно скончался после урезания финансирования головной конторой
из США. Целой командой они влились в другую контору, но та не прошла
Семенова "испытательного срока". Потом так-же не прошли испытательного
срока еще два потенциальных работодателя и Семен как-то неожиданно
остался без денег и девушки, с Porsche 911 и квартирой в виде громадного
пространства без стен. И начал курить после почти десятилетнего
перерыва.

Семен уже снизил свои зарплатные ожидания, продал машину и стал готов
проявить снисходительность к работодателям. Но новых серьезных проектов
не было, старые сами еле держались, а в несерьезные его не брали,
опасаясь страшного зверя под названием "оверквалификейшн". Да и
несколько смен работодателя за небольшой срок настораживали. Примерно в
это время я восстановил с ним контакт (сам занялся поиском работы) и вот
осенью 2008 года мы засели в солидном пивняке делиться степенью и
обьемом наблюдаемой жопы.

Поболтав про кризис и его перспективы пришли к выводу, что все наживное.
Что главное здоровье и близкие. А остальное не должно нас сильно
беспокоить. Единственно, в чем к общему выводу прийти не удалось - это
относительно HR-менеджеров. Я считал "а что ты хотел - сам пришел",
Семен рвал-метал и требовал крови:
- "Не могу я этого просто так оставить, пойми! Я трачу свое время, свою
энергию на собеседования, где мой профессиональный уровень определить не
могут. Я знаю, какую работу предлагают и осознаю - справлюсь я с ней,
или нет. Для меня они - неизбежное зло, но я ненавижу, когда мне прямо в
лицо врут!"

Тут Семен обжегся неловко взятой из пепельницы сигаретой и сделал жутко
злое лицо. Примерно так-же он выглядел, когда кто-то грохнул "все
нажитое непосильным трудом" в CVS. Он подул на палец, зловеще наклонился
ко мне, икнул и очень громким шопотом начал излагать свой страшный план:
- "Помнишь, я тебе рассказывал о HR-менеджере, которая меня вчера
собеседовала при том, что вакансия уже была закрыта? У меня есть её
мобильный! И она мне строила глазки. Я отомщу так - влюблю в себя и
брошу! Нет, даже не так - влюблю и стану мучать! Или нет - буду ей
изменять."

Окончательно запутавшись в планах он откинулся к спинке лавки, состроил
выражение злорадного превосходства, устремил взгляд через весь ресторан
в бесконечность и застыл с отсутствующим видом на минуту-другую. После
чего пришел в себя, извинился и ушел в сторону туалета. Разговор
постепенно утих, мы договорились почаще встречаться (ага, когда еще
такая договоренность выполняется?) и удалились в разные стороны обильно
освещенной ночной Москвы.

После нашей встречи я думал о том, как можно оставаться таким ребенком в
30 лет и о том, как это может сочетаться с профессионализмом. В чем-то
даже завидовал..

.. как и ожидалось - договоренность чаще встречаться оказалась
малореализуемой. Пересеклись совершенно случайно в ТЦ Европейский,
незадолго до 8-го марта этого года.

Семен был без очков, со вкусом одет, качественно пах и выглядел
непривычно озадаченным. Даже скорее - панически испуганным. В руке у
него был ворох страниц А4 с каким-то списком, еле сдерживаемым колпачком
ручки. Некоторые строки были зачеркнуты. К моему появлению он отнесся с
радостью, но максимально практично, скороговоркой выпалив:
- "Макс - рад тебя увидеть - помоги выбрать жене подарок!"

На страницах у него оказался перечень возможных подарков, а выбранный им
алгоритм подбора подарка чем-то напоминал пузырьковую сортировку. Что
еще ждать от программиста по-жизни?

Блиц-опрос выявил исходные данные о его супруге: женаты недавно, но она
уже беременна (много подарков сразу отпало), к ювелирным украшениям
относится без энтузиазма, любит рисовать и обустраивать дом, гулять по
городу, работает кадровиком.

В этом месте я встрепенулся и вспомнил наш с ним разговор.
Поинтересовался, не та ли это девушка и какое место в задуманной мести
занимает приобретаемый подарок.

Семен замялся:
- "Нуу.. Понимаешь - сначала все шло по-плану. А потом, я даже ничего
плохого не делал - вдруг понял, что когда ей что-то или кто-то делает
больно, то больно становится и мне. Люблю наверное.."

Худо-бедно с подарком я ему помог - посоветовал позвонить теще, а та ему
что-то посоветовала. В ускоренном темпе распрощались
("надо-почаще-встречаться") и разбежались в разные стороны. "Интересная
месть у него получилось" - почему-то с завистью подумалось мне.

P.S. Имена, пароли, явки максимально искажены. :)

Не могу не поделиться. Знакомый рассказал. Я ржал.
В военной части все столбики вдоль дорог и все бетонные блоки у КПП
против террористов долгое время были выкрашены полосками белого и
красного цвета. Пришла весна, краска выцвела, решили подкрасить.
Оказывается, у военных есть специально разработанная цветная методичка,
как раскрашивать столбики. Но методичка есть в единственном экземпляре у
начальника штаба части. И вот пару дней назад нач. штаба вызывает к себе
подполковника и дает ему указание «размножить» методичку и раздать
командирам, чтоб у всех было одинаково. Подполковник ставит задачу
майору, майор – капитану, капитан – лейтенанту. В общем, все как всегда
в армии.
Лейтенант, получив задачу сделать несколько копий книжки, делает эти
копии самым простым доступным способом, а именно, с помощью лазерного
копира.
Ну вы, наверное уже поняли, да? Сегодня вся часть перекрашивает столбики
в черно-белый цвет.

Веду психологию в универе; на практическое занятие дал задание
подготовить доклады по биографиям психологов. Наступил день опроса,
решил проверить сколько человек готово. Делаю перекличку, причем
следующим образом: называю фамилию психолога, а руку поднимает тот, кто
приготовил его биографию. В итоге: Выготский - рука поднялась,
Рубинштейн - еще рука, Лурия - так, нет, Леонтьев - здесь.
Раздается испуганный голос с галерки: "Стойте, стойте, это список не
нашей группы..."

Только что.
Первый канал, вечерние новости, сюжет о 85-летии Тодоровского.
Диктор: "Режисер не хотел даже браться за съемки фильма с рабочим
названием "Проститутка", но увидев Елену Яковлеву изменил решение. Так
появился фильм "Интердевочка".

Преподавал "госправо зарубежных стран" доцент Куличев (фамилия
изменена). У студентов пользовался популярностью своей неординарностью и
оригинальностью подачи материала, причем всегда "на грани", поскольку
тогда "самой-самой" страной был СССР, а самым-самым мощным военным
блоком страны Варшавского договора. Но был еще и экономический союз
стран социалистического лагеря - СЭВ (страны экономической
взаимопомощи). Доцент долго рассказывал о преимуществах и завоеваних
этого союза и заканчивал лекцию словами: "Суммируя сказанное, СЭВ можно
определить как союз стран, гармонично сочетающий в себе русское
планирование, польское трудолюбие и монгольскую научно-техничпескую
мысль!"

Как-то ехал один дзюдоист немелких габаритов в плацкартном вагоне. Как
обычно: пивко, разговоры, смех с соседями по купе (или как оно в
плацкартах зовется?). И тут на них обратила внимание пара проходящих
ментов. На словах сцепились с дзюдоистом, предложили ему выйти в тамбур,
там поговорить. Ну он не отказался, пошёл. Пошёл первым, эти двое за
спиной. Выходят в тамбур, менты двери закрывают. Он у них интересуется:
"А как же вы убегать будете?".

з. ы. менты остались живы:)

В очередной раз убеждаюсь в безграничности человеческих возможностей и
преклоняюсь перед людьми-инвалидами!

Сегодня стою – курю, жду знакомого. Возле меня стоит парень лет 35-ти.
Разговаривает по мобилке. У него нет правой кисти до локтя сантиметров
15. И этой культей он придерживает телефон. Затем он немного
поворачивается, и я вижу, что у него нет и левой кисти.
Интересно, думаю, как он справляется с телефоном. Даже, если позвонили
ему. Ну, конечно, голосовой набор, и т. д. Ну, ладно, а дальше!

Парень заканчивает разговаривать и, каким-то образом сует телефон в
барсетку.
Затем подходит к старенькому "Жигуленку", как-то открывает правую
переднюю и садится.
"Наверное, ждет водителя", - думаю я.
Нет. Он порылся в "бардачке" КаК!!!??? Выходит из машины, садится на
сиденье водителя!!! Заводит двигатель!!! И уезжает!!!!!!!!!!!

Апофеоз всего. На крыше машины приделан огонек с "шашечками" TAXI!!!

Низкий поклон современным "николаям островским"

к оговоркам по фрейду или не оговоркам..
понадобилось у нас на стройке собрать всех прорабов, мастеров
одновременно в одном месте для проведения внепланового совещания... а
так как в течение рабочего времени у них всегда какие-то отмазы - типа
кирпич принять, раствор стынет ну и тд... то секретарша всех обзвонила в
6 утра (за 3 часа до начала рабочего дня) и передала привет от
гендиректора - чтоб все пришли в офис к 7.00
заседание началось, а энергетика все нету...
через 20 минут заскакивает он запыханый, красный весь, лохматый, в зал
заседаний (естественно все внимание руководства и коллег на него) и в
гробовой тишине он негодующе выдает - НУ ВОТ..., РАЗЛУЧИЛИ С ЛЮБИМОЙ
ПОСТЕЛЬЮ, ВЫДЕРНУЛИ ИЗ ТЕПЛОЙ ЖЕНЫ!!!

ВОИН ДЯДИ ВАСИ
Делали мы документальный фильм про десантные войска.
Тут как раз 2-е августа, Сам Бог велел ехать снимать в десантскую
Мекку - Парк Культуры.
Наснимали кучу всего. Тут и водные процедуры и растяжения в паху (удали
молодецкой больше чем растяжки) и певцы с капающей на гитару кровью из
разбитого носа и много, много других праздничных моментов. Вечерело. Мы
записали все что хотели, пора и по домам. Я попрощался с группой, иду по
дорожке парка, слышу – кто-то страдальчески стонет в кустах. Раздвигаю
ветки, вижу: на земле сидит пьяный толстячок лет сорока пяти. Одет в
очень дорогой и безумно грязный костюм, на голове голубой берет, из-под
которого мужественно стремятся вниз запекшиеся ручейки крови. Он сидя
шарит вокруг себя руками. Рядом лежит дорогой телефон, явно предмет
поиска.
Аккуратно подталкиваю носком кроссовка телефон к его руке. Десантник
хватает и с благодарной интонацией в голосе, кричит в мою сторону: ВДВ!
ВДВ! ВДВ!
«Да не за что» - сказал я. И толстячок сразу стал кому-то названивать:
«Ало! Слушай, ты у меня начальник службы безопасности или хто!?! Ну так
ты должен знать, что я ни фига не в безопасности. Ты понял мой тонкий
намек? Давай собирай своих людей. По машинам и быстро сюда. Мы где-то
тут найдем одну палатку, в которой меня послали, и ты поставишь ее на
уши. Будут знать как посылать десантные войска. ВДВ! ВДВ! ВДВ! И голова
у меня болит, ну это я сам. Бутылкой. Давайте скоренько, с мигалками. Я
жду. Время пошло! И привези мне пустых бутылок, тут ни у кого не
осталось. ЕСЛИ НЕ МЫ, ТО КТО!!!? ВДВ! ВДВ! Давай быстрее приезжай за
мной, а то я тут сдохну…. Где, Где? Откуда я знаю, где я? Кусты тут. В
общем, где-то в Сокольниках.
Найдешь короче... »

Зачатие длится 12 минут и это лучший момент во всей педагогике. Дальше
сплошные убытки. 40 недель ты толстеешь от одного взгляда на булочку.
Тебя разносит, бесит и тошнит одновременно. Ходить тяжело, сидеть
неудобно, лежать вредно, жить тошно. Ощущение, будто выпила аквариум и
внутри плавает черепаха. Родятся дети тем же дурацким способом, какой
использовали инопланетяне в голливудском кошмаре. Не по-людски как-то.
Причём роды - это не конец приключений. Всё лучшее впереди и ты ещё не
раз об этом пожалеешь.
Дети не дают спать. Их почему-то бесит, если родители спят. Какают они
исключительно, когда вы надели пять штанов и зашли в лифт. А однажды
нарисуют на стене такую бабочку, что не сразу ототрёшь.
Каждый день дети едят, пьют и другими способами портят настроение. Чуть
что не так, они же на тебя орут.

В три года ребёнок вернётся из сада с грандиозной шишкой на лбу. Ты
пойдёшь и убьёшь чужого папашу. Он так и не успеет понять, за что.
К десяти годам смиришься с двойками и перестанешь искать, кто в родне
был такой тупой.
В двенадцать лет чадо признается, что любовь разрушила его жизнь и всё
зря.
В тринадцать обнаружишь в его кармане сигареты и ужаснёшься.
В четырнадцать найдёшь презервативы, ужаснёшься, но уже не так бурно.
В шестнадцать сама подсунешь ему презервативы и вспомнишь, каким он был
милым, когда в тринадцать только начинал курить.
Потом заявится какое-нибудь Маша или Витя, всё в прыщах и очень ранимое.
И вот они уже вдвоём грабят твой холодильник, одалживают без возврата,
бьют посуду и запираются в ванной. И тебе же надо их мирить. Полы они
вымоют лишь однажды, под Новый год, после шикарной драки со скандалом и
валидолом.

Но зато. Зато! Однажды ты найдёшь в шкафу свой портрет, написанный
шариковой ручкой. Там у тебя будут кривые ноги, квадратная голова, косы
размером с солнце, косоглазие и нос на щеке. Ты поцелуешь каракули и
решишь, что оно того стоило.
Слава Сэ (Pesen-net)

ПИКАПЕРЫ
Недавно гулял в скверике с сыночком, при этом одним ухом и одним глазом
наблюдал жанровую сценку: На лавочке рядом, сидели две хорошенькие
блондинки лет двадцати. Одна ела большое яблоко, а вторая тыркала
кнопочки ноутбука.
Мимо шли двое курсантов военного училища. Они чувствовали себя
неотразимыми, увидев барышень, перешли на специальную курсантскую
походку под названием "Мир спасать вызывали?"
Поравнявшись с девушками, замедлили шаг и один небрежно бросил:
"Девушка, вам не скучно с вашим ноутбуком? Давайте познакомимся. Ты
такая секси. Как тебя зовут, малыш?"
Девушка, не отрываясь от ноутбука, сказала:
"Извините, одну секундочку, сейчас сохранюсь..."
Отлипнув от дисплея, сосредоточенно осмотрела целеустремленного красавца
и сказала:
"Вот вы хотите со мной познакомиться. Давайте подробно разберем эту
ситуацию: с одной стороны это неплохо, а с другой стороны - в самом для
меня феерически удачном варианте вы, молодой человек, возьмете меня
замуж. А скажите, у вас папа генерал?
- Нет...
- Это я и сама уже поняла. Пойдем дальше. Стало быть, после училища вас
отправят в деревню Пиндошино, Говнищенского района,
стопятьсоткилометровской от Москвы области. И я как верная жена поеду
туда за вами. Так?
- Ну... в общем.
- Теперь обо мне: Мой прадед в 1905 году переехал в Москву примерно из
тех же мест, где вы скоро будете служить. Спрашивается, зачем мне -
москвичке ехать за вами в Пиндошино, заставляя крутиться в гробу
прадедушку, дедушку и папу, слава Богу, еще в вертикальном положении,
дай Бог ему здоровья.
И я повторяю, это в самом лучшем для меня варианте. Подведем итог: то,
что вы мне сейчас предложили, называется - кабальная сделка при
неоправданном риске.
Но в любом случае, спасибо за комплимент.
Тут вторая блондинка, дожевывая яблоко, добавила: "Сделка, совершенная
под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения
представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую
лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств
на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона
воспользовалась, может быть признана судом недействительной по иску
потерпевшего. Такие дела, мальчишки."
Курсанты выключили «специальную» походку и пошли дальше человеческой.

ЭТОГО НЕДОСТАТОЧНО
В 1952 году губернатор штата Иллинойс Адлай Стивенсон соперничал в
борьбе за пост Президента США с героем Второй мировой войны Дуайтом
Эйзенхауэром. Во время предвыборной поездки по стране руководитель
предвыборного штаба Стивенсона сказал ему:
- Можете не сомневаться, каждый думающий американец проголосует за вас.
- К сожалению, этого недостаточно, - ответил тот. - Мне нужно
большинство.

Дети любят все озвучивать, когда играются. Собственно в этом и прикол.
Мой пятилетний сынок, пошел после улицы помыть руки в ванную. Тишина.
Через минуту из ванны раздаются истошные крики и стоны. Я в ужасе
влетаю, с мыслями, что порвало трубу, кипяток и т. д. В ванной стоит
ребенок с намыленными руками и орет на них.
Я его:
- Что случилось???
Он мне, спокойно так:
- это микробы, так мыла боятся….

Сижу смотрю телек, показывают новости Питерские. Репортаж про рефератное
агентство, компанию, которая пишет работы за студентов за деньги.
Наводят камеру на дверь, а там одногрупник стоит, пьет пиво и в сумку
аккуратно складывает свежеполученную работу :))))) На следующий день
преподаватель зайдя в аудиторию первым делом спросила "за сколько
купил".